Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Роль Интернет-коммуникаций в движении протеста в странах Магриба и Ближнего Востока

Версия для печати

Избранное в Рунете

Юрий Мизюркин

Роль Интернет-коммуникаций в движении протеста в странах Магриба и Ближнего Востока


Мизюркин Юрий Александрович – аспирант ИМЭМО РАН, член Клуба учебной аналитики для молодых специалистов при МГИМО-Университете.


Роль Интернет-коммуникаций в движении протеста в странах Магриба и Ближнего Востока

Категории «твиттер-революция» и «революция через социальные сети» прочно вошли в научный дискурс именно в результате массовых выступлений в арабском мире. Хотя исследования не подтверждают тезис о решающей роли интернет-сервисов в этих событиях, роль эта немаловажна и к тому же многоаспектна. Блогосфера и социальные сети являются не только средством организации оппозиции, но и служат эффективным инструментом получения обратной связи для власти. Развитая информационная инфраструктура способствует общей гуманизации протеста и позволяет оппозиции добиваться своих целей более мирными средствами.

На сегодняшний день в России и за рубежом вышло большое количество научных и публицистических статей, в которых анализируются предпосылки движений социального протеста в странах Магриба и Ближнего Востока, получивших собирательное название «арабская весна». Недавние события в арабском мире, действительно, дали массу эмпирического материала, представляющего интерес для ученых и специалистов самого разного профиля. Экономисты и социологи, как правило, видят основную причину массовых волнений            в социально-экономической структуре стран региона. Для специалистов по международным отношениям интерес представляют политические последствия падения светских режимов и приход к власти в ряде стран региона исламистских движений. И все же больше всего материала для анализа получили специалисты, занимающиеся исследованием современных средств и технологий информации и коммуникации. Именно в результате событий в арабском мире стало очевидным, насколько современные каналы коммуникации могут влиять на успех протестных движений. В первые месяцы после свержения режимов в Тунисе и Египте в среде специалистов даже звучали мнения о решающей роли социальных интернет-сервисов в развитии протестных движений. [1] Но спустя какое-то время, когда революционные изменения захлестнули самые разные страны Ближнего Востока, эксперты стали более острожными в своих оценках. Такая коррекция естественна, когда речь заходит об исследовании сложных и быстро меняющихся социальных систем. Смена режима, независимо от методов ее осуществления, обязательно имеет в своей основе множество предпосылок, которые не могут сводиться только к экономическим, политическим, или инфраструктурным показателям.

Целью этого краткого анализа – попытаться выявить место и роль новейший информационно-коммуникационных технологий в ряду тех факторов, которые сыграли важную роль в формировании и развитии движений социального протеста в странах Северной Африки и Ближнего Востока.

Не переоценивая роли социальных медиа в развитии протестных выступлений в этом регионе, следует признать, что категории «твиттер-революция» и «революция через социальные сети» прочно вошли в научный дискурс именно в результате массовых выступлений в арабском мире. Тем не менее первые массовые случаи использования протестующими онлайн сервисов были зафиксированы во время антиправительственных волнений в Молдавии [2] и Иране [3] в 2009 г. И в том, и в другом случае ответом властей было отключение мобильной связи и блокирование доступа к информационным ресурсам. В частности, в Молдавии власти заблокировали доступ к популярному в этой стране ресурсу Odnoklassniki.ru, а в Иране правительство ограничило доступ пользователей к ресурсам, на которых вел предвыборную агитацию оппозиционный кандидат в президенты Мир-Хусейн Мусави – Facebook.com и YouTube.com. [4]

Возможно, именно данные по использованию социальных сервисов для самоорганизации протестующих в Молдавии и Иране, вызвали интерес у представителей близких к американским            военным        кругам            ученых из исследовательской организации DARPA. Эта организация в декабре 2009 г. объявила конкурс по определению точных координат объектов с помощью социальных сетей с призовым фондом в 40000 долл. США. Основная задекларированная цель — понять, как интернет и социальные сети могут помочь людям организовать сотрудничество друг с другом для решения реальных проблем и задач. По результатам конкурса победу одержала команда Массачусетского технологического института, которая за 9 часов установила координаты 10 красных метеозондов, запущенных в разных частях США. [5]

Координационные возможности социальных медиа были быстро взяты на вооружение и более радикально настроенными оппозиционными группировками в разных странах мира, в том числе практикующих вооруженные методы борьбы. Ярким подтверждением этому служит использование социальных медиа    и других интернет-технологий повстанческо-террористическими группировками в ходе гражданской войны в Сирии, а также теми силами за пределами Сирии, которые оказывали и координировали поддержку вооруженной оппозиции. Так, молодые кувейтские шейхи Хаджадж аль-Аджми и Иршид аль-Хаджри организовали сбор средств через Twitter, Facebook и YouTube, призывая «братьев в Саудовской Аравии, Кувейте и Катаре» поддержать сирийских повстанцев. Блог Хаджаджа аль-Аджми насчитывает более 150 тыс. читателей, многие из которых распространяют просьбы о финансовой поддержке вооруженной сирийской оппозиции. Кроме того, в Сирии повстанцы продемонстрировали возможности использования новейших интернет-технологий в координации усилий при проведении реальных     боевых     операций.            В     ходе     боев       за     находящийся    под правительственным контролем город Харем на севере страны повстанцы, используя средства Google maps, в режиме реального времени отмечали как позиции правительственных войск в окрестностях города, так и конкретное расположение пулеметных установок на укрепленной цитадели, расположенной в центре. Когда один из отрядов повстанцев попал в окружение, активисты разместили на своей странице в Facebook просьбы о помощи. Повстанцы так же распространяли в социальных сетях информацию о передвижениях правительственных войск. [6]

События «Арабской весны» еще    раз подтвердили возможность воздействия на поведение крупных социальных групп посредством современных средств коммуникации. Но степень и характер этого влияния пока еще недостаточно изучены. Другими словами, можно утверждать, что координация протестов через интернет вносит определенный вклад в развитие протестного движения, но ответ на вопрос, значение каких конкретных параметров при этом меняется, требует дополнительного изучения.

Анализ статистических данных по странам, которые были затронуты событиями «Арабской весны»,      может помочь в расширении наших представлений о значимых факторах, повлиявших на интенсивность и успешность протестных выступлений, а так же оценить роль и место интернет-коммуникаций в этом процессе. Для получения достоверных результатов в комплекс данных следует включить сравнимые показатели по всем арабским странам, в которых        проходили протестные выступления. Оценить результативность антиправительственных акций можно путем ранжирования последствий     по пятибалльной шкале. С этой точки зрения, самыми результативными были протесты в Тунисе, Египте и Йемене, где акции оппозиции привели к отставке глав государств в кратчайшие сроки. Поэтому результатам протестов в этих странах будет присвоено значение «5». Гораздо более драматично развивались протестные движения в Ливии и Сирии. Здесь протестующим не удалось добиться своих целей ненасильственными методами, а внутриполитические кризисы вылились в гражданские войны (в ливийском случае в комплексе с иностранной интервенцией) с массовыми жертвами. Результатам протестов в этих странах будет присвоено значение «4». В таких странах, как Оман, Кувейт, Бахрейн и Иордания, протестующим не удалось пошатнуть основы режима, но власти были вынуждены пойти на существенные уступки, назначив досрочные парламентские выборы [7] или отправив в отставку высокопоставленных чиновников. [8] Результаты протестов в этих странах можно оценить на «3». В Алжире, Саудовской Аравии, Марокко и некоторых других арабских странах на фоне протестных настроений власти были вынуждены пойти расширение социальных на незначительные уступки оппозиции, такие как программ [9] и структурные реформы в экономике.[10] Поэтому результатам протестов присваивается значение «2». Хотя в других арабских странах и имели место отдельные протестные акции, их интенсивность была недостаточной для того чтобы спровоцировать уступки со стороны властей (оценка «1»).

Факторы, которые могли повлиять на интенсивность и результативность протеста, могут быть разбиты на 4 категории. Во-первых, это социально-экономические показатели (средний возраст населения, ВВП на душу населения, уровень безработицы и инфляции). Во-вторых, это показатели развития информационно-коммуникационной инфраструктуры, выраженные в числе сим-карт на душу населения и в числе интернет-пользователей. Третья и четвертая категории содержат по одному показателю – это уровень гражданских свобод, взятый из доклада международной организации “Freedom House” за 2010 г., [11] и число погибших в результате протестных акций (ограничено периодом 2010 – первой половины 2011 г.).

Выбор этих факторов обусловлен тем, что именно к ним апеллируют большинство ученых, объясняя причины протестных выступлений в странах Магриба и Ближнего Востока. Но уже первичный анализ статистических показателей дает повод усомниться в справедливости утверждения о решающем влиянии какого-либо из них на       интенсивность протеста. Коэффициент корреляции [12] между выбранными факторами и последствиями протестных акций не превышает 0,36, что свидетельствует об отсутствии значимых зависимостей. Даже распространенность интернета и ограничение гражданских свобод, столь часто называемые в качестве ключевых факторов, здесь не исключение (значение коэффициентов корреляции 0,359 и 0,273 соответственно). Единственным фактором, влияние которого представляется значимым, является количество погибших в результате протестных акций (даже с учетом того, что тот период, за который приведены данные погибших, не включает период наиболее тяжелых людских потерь в ходе сирийского конфликта). Как показывают расчеты, значение коэффициента в данном случае будет равно 0,63, что при данном количестве наблюдений является значимым на уровне 0,01. Переводя полученный результат с языка математической статистики, можно сказать, что наиболее решительные и радикальных результатов протестующие добились в тех странах, где были наиболее кровавые столкновения с наибольшим количеством жертв. Интерпретировать эти данные можно таким образом, что ответная реакция властей в виде жесткого подавления демонстраций и разгона массовых акций вызывает более ожесточенную реакцию оппозиции и способствует ее легитимации среди населения в качестве рупора народных масс. Тогда в ряды протестующих вливаются новые группы и массы людей, которые до тех пор оставались пассивными наблюдателями, но, возмущенные неадекватным применением силы, вышли на улицы и присоединились к протестному движению.

Но значит ли это, что роль массовых коммуникаций и социальных медиа в мобилизации протестных движений незначительна? Дальнейший анализ данных говорит о том, что нельзя быть столь категоричным в этом утверждении. Хотя интернет и не был определяющим фактором, уровень его распространения повлиял на общий ход протестных выступлений в тех странах, где протестующие добились наибольших успехов (3-5 по нашей шкале результативности протестных акций). Влияние это заключается в том, что в тех странах, где проникновение интернета было высоким, количество жертв было меньшим, чем в тех, где протестующие не использовали это средство коммуникации. Коэффициент корреляции между этими параметрами равен 0,82, что является значимым даже на таком небольшом количестве наблюдений (9 стран). Это может быть вызвано как общей гуманизирующей ролью интернета, так и более налаженной координацией оппозиции через социальные медиа, вынуждающей авторитарные режимы реагировать более «умно» и комплексно, вплоть до определенных – явных или неявных – уступок протестным движениям. Блогосфера и социальные сети являются не только средством организации оппозиции, но и служат эффективным инструментом получения обратной связи для власти. Мониторинг настроений в социальных медиа позволил элитам получить более подробную картину протестной активности, последствием чего могло стать внутреннее брожение в среде правящей верхушки, в некоторых случаях становившейся на сторону оппозиции, как, например, это произошло в Йемене и Египте. В свою очередь, это позволило не допустить большего количества жертв среди протестующих.

В таком контексте случаи Ливии и Сирии смотрятся не типично, но в этих странах была высока роль вмешательства внешних сил во внутриполитические процессы. Поэтому для расчета корреляций в этих странах данные о количестве жертв брались до 18 марта 2011 г. для Ливии (объявление бесполетной зоны) и до конца мая 2011 г. для Сирии (когда командующий оппозиционными силами Рияд аль-Ассад обратился с призывом к генсеку ООН Кофи Аннану признать провал плана мирного урегулирования). [13]

Следует отметить, что при анализе протестных выступлений не учитывался такой значимый фактор, как качество организационной структуры ядра оппозиции. В то же время этот фактор достаточно важен, так как социальные сети и интернет являются лишь инструментом для организации масс, тогда как источником протестной активности выступают конкретные движения и организации. В целом, для более точного описания протеста следует обратить внимание на три фактора: социально-экономическая обстановка в стране, наличие сплоченной оппозиционной организации и развитость информационной инфраструктуры. В первом приближении модель протеста можно описать следующим образом. Низкий уровень жизни и недовольство большинства населения существующим положением вещей порождает благоприятную почву для распространения оппозиционных настроений в массах. Источником этих настроений выступают организации и движения, притесняемые действующим правительством.     Интернет и социальные сети выполняют лишь роль доведения оппозиционных лозунгов до населения и являются средством организации протеста. В эту модель укладываются практически все успешные протестные выступления в арабских странах. В Тунисе ядром и координатором протестных акций выступила партия Исламского возрождения («Хизб аль-нахда»), в Египте локомотивом протеста являлось движение «Братья мусульмане», в Йемене у правящей семьи Салеха были непростые отношения с семьей Аль-Ахмар из влиятельного племени Хашид, [14] выступившей на стороне протестующих, а в Ливии протесты начались в Киренаике, где большое влияние имел суфийский тарикат Синусийа. Общей чертой всех этих организаций была обида на действующую власть, и они воспользовались первым же удобным случаем для того, чтобы ей отомстить.

Таким образом, становится ясно, что объяснить причины массовых выступлений в арабских странах невозможно, рассматривая только социально-экономические или только инфраструктурные факторы. Как показывают расчеты, значимых корреляций нет ни в том, ни в другом случае. С уверенностью можно говорить лишь о том, что развитая информационная инфраструктура способствует общей гуманизации протеста и позволяет оппозиции добиваться своих целей относительно более мирными средствами.

Табл. 1. Сводные данные по 18 странам [15]

Страна

Сред.

воз-раст насе-ления

ВВП на душу нас., $

Уров.

безра-боти-цы (%)

Уров.

инфля-ции (%)

Пользо-ватели интернета (%)

Пользо-ватели сим-карт (%)

Уров.

граж-дан-ских сво-бод

Число погиб-ших в рез. протес-тов [16]

Пос-ледс-твия

Египет

24,6

6500

9,0

11,1%

25,0%

103,6

4,5

846

5

Тунис

30,5

9700

13,0

4,4%

32,6%

115,4

4

219

5

Йемен

18,3

2700

35,0

11,2%

10,0%

49,6

4,5

2000

5

Бахрейн

31,1

27700

15,0

2,0%

35,3%

142,7

4,5

82

3

Ливия

24,8

14800

30,0

2,5%

6,4%

178,1

3

1000

4

Сирия

22,3

5000

8,6

4,4%

19,8%

58,2

3,5

1062

4

Алжир

28,1

7300

10,0

3,9%

13,0%

98,3

4,5

5

2

Иордания

22,4

5900

12,5

5,0%

25,2%

115,0

4,5

2

3

Маврита-ния

19,6

2000

30,0

6,3%

2,3%

102,3

4,5

3

1

Судан

18,7

2300

18,7

13,0%

12,8%

76,2

3

1

1

Оман

24,4

27000

15,0

3,2%

49,4

162,0

4,5

3

3

Саудов-ская Аравия

25,7

23300

10,8

5,4%

38,0

208,6

3,5

1

1

Марокко

27,3

4900

9,1

1,0%

41,7

115,4

5,5

5

2

Джибути

22,1

2600

59,0

4,0%

3,5

26,1

5

2

1

Ирак

21,1

4000

15,0

2,4%

1,1

91,0

4,5

29

2

Кувейт

28,6

39600

2,2

4,0%

43,1

172,5

6

0

3

Буркина-Фасо

17

1300

77,0

2,0%

1,1

47,4

6

7

2

Ливан

30,4

15500

26,0

4,0%

24,2

80,9

5

7

1

 

 

Примечания:

[1] Блинов А.А. Интернет в арабском мире // Восточная аналитика. 2011. № 2. c. 188–196.

[2] Harding L., Moldova forces regain control of parliament after “Twitter revolution” // The Guardian. 08.04.2009.

[3] Elson S., Yeung D., Roshan P., Bohandy S. R., Nader A., Using Social Media to Gauge Iranian Public Opinion and Mood After the 2009 Election. – Palo Alto: RAND, 2012.

[4] Мобильная связь и веб-сайты отключены в Тегеране на фоне протестов // РИА Новости. 14.06.2009.

[5] DARPA network challenge: project report // DARPA. 16.02.2010. <http://www.hsdl.org/?view&did=17522>.

[6] Berman A. Syrian Rebel Use of Social Media // Foreign Policy Research Institute note. 10.2012. <http://www.fpri.org/docs/MEMM_2012_10_Berman.pdf>.

[7] Kuwait to hold early general election on February 2 // AFP. 18.12.2011.

[8] Bloomfield A. King Abdullah II of Jordan sacks government amid street protests // The Telegraph. 01.02.2011.

[9] Saudi King boosts spending, returns to country // Voice of America. 22.02.2011.

[10] Moroccan king to make reforms with constitutional body // Middle East Online. 22.02.2011. <http://www.middle-east-online.com/english/?id=44526>.

[11] Freedom in the World 2010 / Freedom House Report, 2010. http://www.freedomhouse.org/report/freedom-world/freedom-world-2010>.

[12] Здесь и далее, в качестве инструмента измерения берется двусторонняя корреляция по Спирмену на уровне значимости 0,01.

[13] Лидер сирийских оппозиционеров призывает Аннана признать, что его план урегулирования провалился // Интерфакс. 31.05.2011.

[14] Исаев Л. Страна без перспективы // Эксперт. № 30-31 (813). 30.07.2012.

[15] Источник статистических данных: CIA Factbook

[16] Источники данных о погибших по странам:

Египет: Egypt unrest: 846 killed in protests - official toll // BBC. 19.04.2011.

Тунис: Tunisia protests against Ben Ali left 200 dead, says UN // BBC. 01.02.2011.

Йемен: Al-Haj A. Yemen says more than 2000 killed in uprising // The Washington Post. 19.03.2012.

Бахрейн: Bahrain government bans protests amid violence // BBC. 30.10.2012. Ливия: Libya and Middle East unrest // The Guardian. 18.03.2011.

Сирия: Syria death toll “surpasses 1000” // Aljazeera. 24.05.2011. Алжир: Algeria protesters push for change // Aljazeera. 12.02.2011.

Иордания: Two protesters killed in Jordan clashes // Aur Blog. 26.03.2011. <http://www.aurblog.com/2011/03/26/two-protesters-killed-in-jordan-clashes>.

Мавритания: Mauritania’s Bouazizi died today // Dekhnstan blog. 23.01.2011. <http://dekhnstan.wordpress.com/2011/01/23/mauritanias-bouazizi-died-today>.

Судан: Sudanese student dies after protests – activists // Reuters. 31.01.2011.

Оман: Three killed, dozens injured in Oman protests // // Al-Arabiya News. 1 Apr. 2011. Саудовская Аравия: Report: Saudi Facebook activist planning protest shot dead // Deutshe press agentur. 02.03.2011.

Марокко: Five killed in Morocco protests // Press TV. 04.02.2011.

Джибути: Violence as wave of unrest sweeps Middle East // Sky News. 19.02.2011. Ирак: At least 29 dead in Iraq protests // UPI. 27.02.2011.

Буркина-Фасо: Freedom in the World 2012: Burkina Faso // Freedom House Report. 2012. <http://www.freedomhouse.org/report/freedom-world/2012/burkina-faso>.

Ливан: Lebanon... Perils of the Syrian quake aftershocks // Al Jazeera Centre for Studies. 07.06.2011.

Бюллетень ИМЭМО РАН «Пути к миру и безопасности»

Читайте также на нашем портале:

«Информационное оружие супердержавы» Георгий Корсаков

«Информационное развитие общества и будущее человечества» Сергей Капица

«Международные договорённости по киберпространству: возможен ли консенсус?» Александр Бедрицкий

«Холодная война 2.0? Киберпространство как новая арена противостояния» Елена Черненко

«Глобализация и стратегия США» Владимир Сизов

«Мультиполярные реалии, Ближний Восток и геноцид в режиме «бегущей строки»» Гагик Арутюнян

«Ближневосточная политика Турции в контексте «арабской весны»» Павел Шлыков

«Сирийский кризис и «арабская весна»» Борис Долгов

««Арабская весна» и политика России в ближневосточном регионе» Александр Демченко

««Арабская весна»: итоги и перспективы» Борис Долгов


Опубликовано на портале 02/11/2013



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика