Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Малийский кризис, радикальный исламизм и «арабская весна»

Версия для печати

Специально для портала «Перспективы»

Борис Долгов

Малийский кризис, радикальный исламизм и «арабская весна»


Долгов Борис Васильевич – старший научный сотрудник Центра арабских исследований Института востоковедения РАН, кандидат исторических наук.


Малийский кризис, радикальный исламизм и «арабская весна»

Малийский кризис – явление многоплановое. Это и продолжение многолетней борьбы туарегов за политическую автономию, и кризис власти в бедной, плохо управляемой стране. Но это также возникновение нового очага радикального исламизма на волне «арабской весны» и последствий событий в Ливии. Изначально светское движение туарегских сепаратистов возглавили исламисты, а провозглашенное ими государство Азавад получило шариат в качестве законодательной базы. И если восстановить целостность Мали, скорее всего, удастся, то подавление общей экспансии исламистского экстремизма в регионе Сахеля и в Магрибе выглядит более сложной задачей.

Кризис в Мали, начавшийся в 2012 г., ‒ это, с одной стороны, возникновение еще одного очага радикального исламизма, что во многом явилось следствием крушения режима Каддафи в Ливии. С другой стороны, малийский конфликт и вмешательство в него Франции весьма симптоматичны для политики ведущих стран Запада в афро-азиатском регионе.

Мали (население в 2007 г. – свыше 11 млн чел.) ‒ одна из беднейших стран Африки, притом что ее недра богаты природными ресурсами: золотом, ураном, железной рудой. Около 90% жителей исповедует ислам. Эта страна в настоящее время входит во франкофонскую зону (объединение бывших французских колоний, которые сохраняют с Францией тесные экономические, политические, военные и культурные связи), где французский язык является государственным, а законодательство во многом основано на французской модели. Во Франции проживает свыше 60 тыс. малийцев.

С весны 2012 г. северные районы Мали захватили вооруженные отряды движения, борющегося за создание независимого государства туарегов (Азавад). Движение состоит из части племенных структур туарегов [1] во главе с «Народным движением за освобождение Азавада» (НДОА) и исламистских группировок, наиболее влиятельными из которых являются «Исламское движение Азавад», «Ансар ад-дин» (Защитники религии) и «Джамаат ат-таухид ва ль-джихад фи гарб ифрикия» (Группа таухида [2] и джихада [3] в Западной Африке). Вооруженные отряды движения вытеснили малийские правительственные войска из ряда крупных городов, таких как Томбукту, Конна, Диабали, и продолжали наступление на столицу страны, г. Бамако. На контролируемой ими территории было провозглашено «независимое государство Азавад». Причем ведущую роль в движении приобрели радикальные исламисты, которые подчинили и во многом подавили первоначально светское по своей сути НДОА, в связи с чем провозглашенное государство считалось исламским и его законодательной базой стал шариат. В то же время боевики из вышеуказанных группировок, исповедующих салафизм, разрушили многие исторические памятники, которые не соответствуют их догматам, в частности запрещающим поклонение каким-либо местным мусульманским святым. Так например, в г. Томбукту, основанном туарегами в XII веке и считающимся «городом 333 святых», были разрушены мавзолеи Сиди Махмуда Бен Амара, Сиди Мохтара, а также частично уничтожена библиотека в институте Ахмада Баба, содержавшая до 100 тыс. манускриптов на арабском языке, датированных XII веком.

В руководстве малийских исламистских вооруженных группировок достаточно много бывших членов алжирских радикальных организаций, таких как «Исламский фронт спасения» (ИФС), «Вооруженные исламские группы» (ВИГ), «Салафитская группа проповеди и борьбы» (СГПБ) и др. Алжирские исламисты перебазировались в Мали после их подавления в Алжире в ходе длительного вооруженного противостояния с властями (1992‒2000 гг.).

В движении действовали также отряды туарегов, входивших в состав ливийской армии Муаммара Каддафи. Наиболее боеспособным и хорошо вооруженным считался «Исламский легион» (свыше 1 тыс. бойцов), воевавший на стороне Каддафи во время его борьбы с «повстанцами», которых поддерживали страны НАТО (март–октябрь 2011 г.). После падения режима «ливийского полковника» большая часть этих вооруженных формирований перешла в Мали и присоединилась к движению за создание туарегского государства.

Свержение режима Каддафи, помимо других последствий, вызвало бесконтрольное распространение среди населения оружия. Исламисты сумели пополнить свое вооружение ‒ из арсеналов распавшейся армии Каддафи и за счет того оружия, которое поставлялось странами НАТО всем силам, воевавшим против Каддафи. Расширились и ряды исламистских организаций. При Каддафи, который, как известно, боролся с радикальным исламизмом, в ливийских тюрьмах отбывали наказание свыше 600 исламистов. После краха режима все они вышли на свободу, некоторые присоединились к боевикам.

Реальная власть на большой части территории Ливии в настоящее время принадлежит местным кланово-племенным объединениям, имеющим вооруженные отряды. Часть из них исповедует радикальный ислам. Исламисты, включая членов «Аль-Каиды», имеют возможность действовать в Ливии почти открыто, создавая тренировочные лагеря, вербуя новых членов в свои вооруженные группировки и распространяя «джихад» в регионе. Так, лидеры «Группы таухида и джихада в Западной Африке», которая в 2011 г. выделилась из алжирской «Аль-Каиды исламского Магриба», заявили, что «их действия не ограничатся Магрибом и африканским Сахелем, но будут распространены на страны Западной Африки» [4].

Как видим, кризис в Мали представляет собой многоплановое явление. Не в последнюю очередь это звено в цепной реакции экспансии радикального исламизма в регионе. В принципе же ислам туарегов, несущий в себе элементы доисламских верований, отличается от салафитского ислама боевиков, в последние годы подчинивших себе туарегское движение. Поэтому в рядах исламистских сил в Мали наблюдается размежевание. В частности, из группировки «Ансар ад-дин» вышло «Исламское движение Азавад», представленное в основном автохтонными туарегами; оно отказалось от «любых террористических действий» и выразило готовность к переговорам с центральной властью.

Во многом малийский конфликт является также продолжением многолетней борьбы туарегов Мали за свою национальную идентичность. Эта борьба велась в разных формах. Вооруженные выступления туарегов в 1960-х годах были подавлены малийскими властями с помощью алжирской армии. Затем шел длительный переговорный процесс (в 1995‒1996 и 2006‒2007 гг.). Достигнутые договоренности предусматривали удовлетворение ряда требований туарегов: расширение автономии, увеличение государственных инвестиций в зонах их проживания, расширение участия во властных структурах Мали. Однако эти договоренности не всегда выполнялись. Кроме того, между различными кланово-племенными группами туарегов периодически возникали конфликты, перераставшие иногда в вооруженные столкновения.

Еще одним аспектом малийского конфликта является внутренний социально-экономический и политический кризис в этой стране, вызванный, как и социальный протест в арабском мире, низким уровнем жизни, коррупцией и злоупотреблениями правящей верхушки.

После захвата севера Мали туарегами и исламистами национальная армия отстранила от власти действовавшего президента Амаду Тумани Туре, обвинив его в неспособности обеспечить целостность страны, а также в коррупции и злоупотреблениях властью. Военный переворот возглавили оппозиционно настроенные младшие офицеры малийской армии во главе с лейтенантом Амаду Конаре. Они были возмущены как недостаточным обеспечением (зарплата военнослужащих не превышала 60 евро в месяц), так и отсутствием в армии необходимых амуниции и вооружения, несмотря на крупные средства, выделявшиеся на военные нужды из бюджета. Руководители переворота обвиняли в сложившейся ситуации коррумпированных правительственных чиновников и высшее армейское командование, в чьих карманах, по заявлениям оппозиционеров, оседали деньги из бюджета. Накануне переворота в столице прошли антиправительственные демонстрации, в которых принимали участие жены военнослужащих, протестовавшие против низкого уровня жизни.

Часть населения и некоторые политические партии, включая одну из самых крупных ‒ «Партию африканской солидарности за демократию и независимость», поддержали военный переворот. В то же время личная гвардия свергнутого президента (парашютно-десантные части, так называемые красные береты) и некоторые политические силы (такие как «Объединение за Мали», возглавляемое бывшим премьер-министром) выступили против свержения власти. В результате в Бамако произошли столкновения с применением тяжелого вооружения, следствием чего стали значительные жертвы, в том числе среди мирного населения. Тем не менее власть перешла к руководителям переворота, которые создали временный руководящий орган ‒ «Национальный комитет за восстановление демократии и государства». Все правительственные институты были распущены, действие конституции приостановлено.

Однако Африканский союз (АС) и Экономическое сообщество западно-африканских государств, в которое входят 15 стран (ЭКОВАС), осудив военный переворот и временно исключив Мали из числа своих членов, потребовали вернуть власть гражданской администрации. Совершившие переворот военные вынуждены были уступить. Властные полномочия передали председателю Национального собрания (парламента) Диакон Трауре, находившемуся после переворота во Франции, и он временно стал исполнять обязанности президента Мали.

Тем временем наступление исламистов продолжалось, что заставило АС и ЭКОВАС при поддержке Франции поставить вопрос в ООН. В сентябре 2012 г. была принята резолюция СБ ООН о создании миротворческой миссии для разрешения кризиса в Мали. Затем, в декабре 2012 г., последовала резолюция № 2085, имевшая политическую и военную составляющую. В политической ее части малийским властям предлагалось до апреля 2013 г. провести президентские выборы, военная же предполагала осуществление миротворческой операции для прекращения агрессии против Мали со стороны исламистских группировок.

В начале января 2013 г. исполняющий обязанности президента Мали обратился к Франции и странам ЭКОВАС с просьбой оказать военную помощь в отражении наступления отрядов исламистов, которые, воспользовавшись политическим кризисом и определенной деградацией малийской армии, угрожали столице. В ответ на эту просьбу Франция направила в Мали свой воинский контингент, включая части ВВС, ВМС, спецназ, сухопутные и бронетанковые подразделения ‒ всего свыше 4 тыс. военнослужащих. Французские войска совместно с малийской армией начали наступление против исламистов, освобождая захваченные ими районы. В операции активно участвовала французская авиация, в том числе истребители Mirage-2000D и Mirage F-1, вооруженные бомбами с лазерным наведением GBU-12. Страны ЕС и США поддержали военное вмешательство Франции, однако не высказали намерения посылать свои войска в Мали. В то же время государства ЭКОВАС приняли решение направить свои воинские подразделения на поддержку военной операции Франции и малийской армии. Вмешательство Франции в Мали было обусловлено рядом факторов. Это, прежде всего, экономические и политические интересы. В Мали действуют около 50 французских фирм, занятых в различных отраслях и проектах: добыче золота (страна занимает третье место в Африке по объему золотодобычи), перспективных разработках месторождений нефти, газа (в районе туарегского Азавада) и урана (с 2012 г.). Сохранение Мали в орбите французского влияния ‒ один из приоритетов политики Парижа. Мали – член Парламентской ассамблеи организации стран франкофонской зоны (в нее входят более 20 государств). Ряд регионов Мали (Гао, Кидаль, Томбукту), в свою очередь, входят в Международную ассоциацию франкофонских регионов. Контроль над территорией ключевой страны африканского Сахеля открывает доступ в соседние страны региона, важные для Франции в экономическом и политическом отношении.

Во Франции учитывают и то, что в случае захвата исламистами Мали «джихад» может распространиться на соседние страны ‒ такие как Мавритания, Нигер, Нигерия, Сенегал, Республика Чад, где существуют аналогичные малийским социально-экономические проблемы и тоже действуют радикальные исламистские группировки. Особенно это касается Нигера, на территории которого французская компания «Areva» добывает примерно треть всего объема урана, необходимого для функционирования французских АЭС. Серьезные опасения вызвала вероятность того, что после успеха в Мали исламистская экспансия могла бы охватить Алжир, откуда осуществляется значительная часть поставок углеводородов во Францию и страны ЕС. Не случайно террористическая атака исламистской группировки «Аль-Каида исламского Магриба» (АКИМ) ‒ захват иностранных заложников в Алжире ‒ была осуществлена в январе 2013 г. (как ответ на французское вмешательство в Мали) на одном из наиболее крупных нефтегазовых комплексов Ин Аменас, с которого поступает более 13% алжирских углеводородов, экспортируемых в ЕС.

В определенной мере вмешательство Франции было продиктовано также стремлением ее руководства «реабилитироваться» в глазах французского и мирового общественного мнения после неудачной попытки в начале января 2013 г. освободить французского гражданина (агента французской военной разведки), захваченного в Сомали в 2009 г. исламистской группировкой «Аш-Шабаб». Эта попытка закончилась уничтожением 17 исламистских боевиков, но при этом погибли двое французских военнослужащих и сам заложник.

Вмешательство Франции предотвратило вполне вероятный захват власти в Мали исламистскими силами. В то же время французская военная акция вызвала достаточно критическую реакцию в арабских странах, в том числе там, где победила «арабская весна». Египет и Тунис осудили действия Франции. В Каире перед французским посольством прошла протестная демонстрация салафитов, которые выкрикивали угрозы в адрес Франции. Монархии Персидского залива хотя не осудили, но и не поддержали, в отличие от США и ЕС, вмешательство Франции. Причем Катар, по сообщениям ряда СМИ, даже поставлял малийским исламистам как гуманитарную помощь, так и вооружение. Алжир предоставил свое воздушное пространство для пролета французских военных самолетов, но официально действия Франции не поддержал.

Восстановление территориальной целостности Мали, по всей видимости, будет возможно после освобождения французскими и малийскими войсками основных городов, захваченных ранее исламистами. Умеренные силы национального туарегского движения в лице НДОА и «Исламского движения Азавад» выразили готовность начать переговорный процесс и фактически вышли из альянса с радикальными исламистами, вооруженные отряды которых отступили в горные районы. Однако подавление радикального исламизма в Мали, так же как в регионе Сахеля и в Магрибе в целом, представляет собой достаточно сложную проблему. Напомним, что государства африканского Сахеля являются одними из наиболее бедных в регионе, здесь достаточно велик процент неграмотного населения, острыми проблемами являются неэффективность и коррупция госаппарата, а также слабый контроль границ, чем пользуются дельцы наркотрафика и незаконного оборота оружия. При этом здесь широко распространен ислам, в том числе его экстремистские течения, чему в немалой степени способствовали проповедники, появившиеся в 2000-х годах вместе с вооруженными отрядами радикальных исламистов, большая часть которых прибыла из Алжира.

* * *

В самом Алжире радикальный исламизм в основном подавлен. Идеи «исламского государства», которые были достаточно популярны в 1991‒1992 гг., в период победы на парламентских выборах «Исламского фронта спасения», сейчас не имеют какой-либо поддержки населения. Тем не менее ветер «арабской весны» дошел и сюда. Так, в 2010‒2011 гг. главным управлением национальной безопасности Алжира было зарегистрировано более тысячи «уличных манифестаций протеста, многие из которых принимали форму столкновений с силами правопорядка» [5]. Однако, в отличие от Туниса и Египта, протестные выступления в Алжире не переросли в требования свержения существующего режима и не принесли с собой радикальных политических изменений.

В этой связи уместно отметить, что Алжир в своей новейшей истории уже переживал собственную, «алжирскую весну» в конце 1980-х – 1990-х годах. Тогда наряду со значительными демократическими преобразованиями в стране произошел подъем исламистского движения. Его радикализация привела к многолетнему вооруженному противостоянию экстремистских исламистских группировок с властями, которое стоило Алжиру 200 тыс. жизней. Возможно, что этот опыт (как позитивный, так и негативный) стал своеобразной «прививкой» для алжирского общества и не дал распространиться здесь новой «революционной бацилле», поразившей ряд арабских стран.

Подтверждением служат прошедшие в Алжире в мае 2012 г. парламентские выборы. Их итогом стал явный успех светской правительственной коалиции президента страны Бутефлики. Две партии этой коалиции ‒ «Фронт национального освобождения» (ФНО) во главе с Абд Аль-Азизом Белькадемом, старейшим сподвижником Бутефлики, и «Национально-демократическое объединение» (НДО), возглавляемое премьер-министром Ахмедом Уяхьей, ‒ завоевали, соответственно, 220 и 68 депутатских мест (из 462). Это превышает число мест, полученных ими на прошлых выборах в 2007 г. Исламистский «Альянс Зеленый Алжир», объединивший три партии умеренных исламистов ‒ «Движение общества за мир» (ДОМ), «Возрождение» и «Движение за национальную реформу» (ДНР) ‒ получил 48 мандатов ‒ меньше, чем было у умеренных исламистов после парламентских выборов 2007 г. Явка избирателей составила 42,9% [6], что также выше, чем показатель выборов 2007 г. (35%).

Парламентские выборы в Алжире показали, что значительной части алжирского общества импонирует правительственный курс на дальнейшую поэтапную демократизацию без радикальных потрясений «арабской весны». Встречайте slotv казино предлагает поиграть в слоты, рулетку и игровые автоматы. Об этом свидетельствует ослабление влияния в парламенте исламистских партий, наперекор ожиданиям их лидеров, которые для восстановления своих позиций намереваются (как заявил руководитель ДОМ Б. Солтани) вступить в возможную коалицию с демократической оппозицией.

В настоящее время радикальные исламисты представлены в Алжире несколькими вооруженными группировками, насчитывающими в своих рядах, по разным данным, от 1 до 3 тыс. боевиков. Они уже не могут терроризировать целые области, как это было в 1992 – 2001 гг., и совершают лишь отдельные акции, которые официальные алжирские власти называют «остаточным терроризмом». Наиболее боеспособными являются «Аль-Каида исламского Магриба»(АКИМ) и «Вооруженные исламские группы» (ВИГ). Группировка АКИМ была создана в Алжире в 1998 г. Хасаном Хаттабом [7]. Тогда она называлась «Салафитская группа проповеди и борьбы» (СГПБ), а нынешнее название (АКИМ) получила после того, как в 2006 г. ее тогдашний «национальный эмир» Абд аль-Ваххаб Друкдель объявил о присоединении к «Аль-Каиде». После интервенции США в Ираке в 2003 г. и, особенно, в 2007‒2009 гг. АКИМ активизировала свою деятельность и осуществила ряд террористических актов. В столице, г. Алжире, было совершено три подрыва начиненных взрывчаткой автомашин, одна из которых взорвалась перед резиденцией премьер-министра. В результате погибли десятки алжирцев (как военнослужащих, так и мирных граждан), а также иностранцы, в том числе 11 сотрудников миссии ООН. Еще одним громким террористическим актом, повлекшим за собой многочисленные жертвы, стал взрыв вблизи одного из военных училищ весной 2011 г. АКИМ пытается также «экспортировать» джихад за пределы Алжира в государства африканского Сахеля и Западной Африки.

Другая организация – «Вооруженные исламские группы» (ВИГ), созданные в середине 1990-х годов и сотрудничавшие в тот период с марокканской и ливийской боевыми исламскими группами, в 2000-х годах распались на несколько группировок, зачастую враждовавших между собой, и их активность заметно снизилась.

И все же, несмотря на снижение активности террористических исламистских сил в Алжире, вооруженные группировки продолжают действовать. Печальным примером стал упоминавшийся захват заложников на нефтегазовом комплексе Ин Аменас в январе 2013 г. Хотя алжирская армия освободила заложников, тем не менее 38 из них погибли от рук террористов и 5 пропали без вести (было уничтожено 29 и захвачено трое боевиков). После этих событий один из руководителей АКИМ Мохтар Бель Мохтар (из числа старейших исламистских лидеров, начавший свою джихадистскую деятельность в Алжире в 1990-х годах), в своем видеообращении вновь угрожал отомстить Франции и Западу, называя их «новыми крестоносцами».

В целом же в регионе африканского Сахеля и Магриба происходит активизация радикальных исламистских группировок, и это в определенной степени связано с событиями «арабской весны», особенно с тем, что произошло в Ливии. Примечательно, что 32 террориста «Группы таухид и джихад», захватившие в январе 2013 г. заложников в Алжире, представляли разные страны. Руководил группой алжирец, получивший гражданство Канады, трое были гражданами Египта, 11 (больше всего) – гражданами Туниса. В район алжирского нефтегазового комплекса, как подтвердил в телеинтервью РИА Новости 23.01.2013 г. Луи Каприоли, бывший глава группы по борьбе с терроризмом Службы внутренней безопасности (DST) Франции, они проникли с территории Ливии (Ин Аменас расположен всего в 50 км от ливийской границы).

Это достаточно симптоматичный факт. В Тунисе происходит подъем радикальных (в частности, салафитских) исламистских течений. Новые тунисские власти ведут борьбу с их часто противоправными действиями. В декабре 2012 г. арабские СМИ приводили признания одного из боевиков (гражданина Туниса), воевавшего в Сирии против правительственных войск, что только в районе сирийского г. Хомса в рядах антиправительственных вооруженных группировок действовали до ста граждан Туниса. С активизацией радикального исламизма многие связывают убийство в Тунисе в феврале 2013 г. известного лидера левой оппозиции Шукри Белаида. Видный отечественный востоковед В.В. Наумкин справедливо отмечает, что «бурные события «арабской весны» 2011 г. на севере Африканского континента осложнили задачи борьбы с терроризмом, все теснее сращивающимся здесь с организованной преступностью» [8]. Можно добавить, что, по некоторым данным, около 300 тунисских исламистов присоединились к малийским группировкам после провозглашения «исламского государства Азавад».

* * *

Подъем радикального исламизма, несущий усиление террористической угрозы, способной затронуть и Запад, и Россию,  сложное явление, которое неправильно отождествлять с арабскими революциями как таковыми. Социальный протест, которым по своей сути являлась «арабская весна» (прежде всего в таких странах, как Тунис, Египет, Йемен), был реакцией на болезненные социально-экономические проблемы, политический застой и имитацию демократии. Аналогичный проблемный фон, с африканской спецификой, имеется в странах Сахеля, в том числе в Мали.

Исламистские движения в большинстве случаев не были главными движущими силами протестов, но сумели воспользоваться революционной волной и прийти к власти. Среди причин  разобщенность и неорганизованность светских движений, дискредитация легальной оппозиции связями с прежним режимом, неспособность победивших сил (и невозможность) быстро решить кричащие проблемы, а также популярность исламистов среди немалой части населения, в глазах которой они обрели образ «истинных борцов за лучшее будущее». Кроме того, в странах победившей «арабской весны» таким радикальным течениям, как салафиты и такфиристы, была предоставлена возможность действовать легально. Немалую роль играли обострение конфликтов иного рода, поддержка суннитскими монархиями Персидского залива радикальных суннитских сил в расчете использовать их в противостоянии с шиитами. Важным фактором стала политика ведущих стран Запада, сделавших ставку на исламизм для стимулирования политических перемен в арабо-мусульманском мире.

Об опасности этого курса напоминают и более ранние, и совсем недавние события. Поддержка в свое время Бен Ладена в Афганистане обернулась для США терактами 11 сентября 2001 г. Военная помощь, которую НАТО оказала ливийским исламистам в свержении Каддафи, способствовала их легализации и гибели в сентябре 2012 г. в Ливии четырех американских дипломатов от рук боевиков из «Бригады Аллаха». В том же ряду итогов  малийский кризис и захват заложников в Алжире в январе 2013 г.

Подобно США, Франция, с одной стороны, борется с радикальным исламизмом в Афганистане и Мали, а с другой ‒ поддерживала исламистов в Ливии, и продолжает делать это в Сирии. Конфликты с участием исламистов, между тем, имеют прямой отзвук и на самой французской территории. Весной 2012 г. на юге страны от рук неизвестных убийц погибли трое граждан Ирака и один гражданин Франции. Летом 2012 г. в г. Тулузе французский гражданин алжирского происхождения Мухаммед Мераа, имевший связи с «Аль-Каидой», расстрелял двух военнослужащих, трех учеников еврейской школы и их учителя. В январе 2013 г. в офисе Курдской рабочей партии (КРП) в центре Парижа неизвестными были застрелены три активистки КРП. В ответ прошли массовые антитурецкие демонстрации представителей курдской общины во Франции (ее численность достигает 150 тыс. чел.). Это преступление могло быть связано и с сирийским кризисом: большинство сирийских курдов находится на стороне Б. Асада, курдские отряды самообороны защищают свои районы от антиправительственных группировок, поддерживаемых Турцией. А после начала военной операции французских войск в Мали, ввиду угроз исламистов «отомстить», во Франции был объявлен повышенный уровень террористической угрозы и взяты под усиленную охрану государственные учреждения.

Но для успеха в борьбе с угрозой этого рода нужно объединение усилий всех акторов – мировых центров силы. Требуется осудить все проявления терроризма, какими бы лозунгами они ни мотивировались, не деля экстремистов на «хороших – своих» и «плохих – чужих». Очевидно также, что экстремистские движения сложно разгромить только силовыми методами, не ища решений социально-экономических, политических и национально-конфессиональных проблем. Это касается в том числе и кризиса в Мали.

Примечания:

[1] Туареги – берберский народ, проживающий на территории ряда стран Северной и Центральной Африки (Алжир, Ливия, Мавритания, Мали, Нигер, Нигерия, Буркина-Фасо).

[2] Таухид (арабск.) – догмат о единственности и единстве Аллаха.

[3] Джихад (арабск.) – усилие, отдача всех сил и возможностей ради распространения и торжества ислама. С IX‒X вв. существует четыре типа джихада: джихад меча (священная война), джихад сердца, джихад языка, джихад руки.

[4] http://www.jeuneafrique.org.com Algerie: des dissidents d’AQMI 10.12.2011.

[5] http://www.liberte-algerie.com Cherif Ouazani. Les Algeriеns. 14.11.2011.

[6] http://www.elmoudjahid.com 12.05.2012.

[7] Долгов Б.В. Исламистский вызов и алжирское общество. М., 2004. С. 139.

[8] Наумкин В.В. «Алжирский транзит» в зоне Магриба-Сахеля//Партнерство цивилизаций – нет разумной альтернативы. Сборник статей. М., 2011. С.133. 

Читайте также на нашем портале:

«Египет на пути к трансформации политической системы» Александр Демченко

«Ближневосточная политика Турции в контексте «арабской весны»» Павел Шлыков

«Развитие «арабской весны»: предварительные итоги» Борис Долгов

««Зеленое» будущее Египта» Геворг Мирзаян

««Арабская весна» и политика России в ближневосточном регионе» Александр Демченко

««Арабская весна»: итоги и перспективы» Борис Долгов

«Сирийский кризис и «арабская весна»» Борис Долгов

«Ситуация в Сирии: внутренние и внешние факторы» Борис Долгов

«Ливия как часть евроазиатской «дуги нестабильности» и геополитические интересы Запада» Петр Искендеров

«Развитие ситуации вокруг Ливии в свете глобальных стратегий Запада» Петр Искендеров

««Взрыв» в арабском мире: внутренний и внешний контекст» Борис Долгов

«Египетская революция 2011 г.: структурно-демографический анализ» Андрей Коротаев, Юлия Зинькина

«Исламский радикализм в зеркале новых концепций» Виталий Наумкин


Опубликовано на портале 07/03/2013



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика