Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Религиозные основы национальной идентичности и иммиграция: австрийский казус

Версия для печати

Специально для портала «Перспективы»

Елена Пинюгина

Религиозные основы национальной идентичности и иммиграция: австрийский казус


Пинюгина Елена Викторовна – научный сотрудник Отдела политической науки ИНИОН РАН, кандидат политических наук.


Религиозные основы национальной идентичности и иммиграция: австрийский казус

«Австрия вошла в XXI в. как первая из европейских стран, где мультикультуралистский дискурс оказался не в фаворе, а озабоченность иммиграцией и, более того, ксено- и исламофобия в избирательных кампаниях выразили умонастроения значительной части населения. По этой причине к Австрии было приковано внимание всех мусульманских стран, так или иначе ангажированных в системе современных международных отношений, а ее партнеры по Евросоюзу, формулируя свою внешнеполитическую позицию, вынуждены были учитывать присутствие австрийских ультраправых на национальном уровне власти.»

Обострение национального вопроса в австрийской политике наблюдается на фоне роста мусульманской компоненты иммигрантского происхождения. Мусульманская община в Австрии сформирована двумя основными потоками – турецкой трудовой миграцией и переселенцами из бывшей Югославии, получившими право въезда в основном в статусе беженцев. Последняя доступная демографическая статистика по конфессиональному профилю – на 2012 г. – оценивает количество австрийских мусульман  приблизительно в 500 – 600 тыс. человек [1]. Эти данные почти идентичны результатам исследований, опубликованных в 2009 г. [2] Косвенным дополнением может служить так называемая «статистика происхождения и миграции» от 2013 г., где указано, что 275 тыс. жителей Австрии – этнические турки, образующие наиболее крупную группу в исламском сообществе страны. Что касается бывшей Югославии,  то можно условно исходить из таких данных: к началу 2013 г. 512 тыс. человек на территории страны были выходцами из стран бывшей Югославии (кроме Словении) [3]. Однако, если учесть православную и католическую компоненту «югославской» иммиграции, эти данные уже не столь репрезентативны. Затруднение в составлении этнического портрета австрийских мусульман возникает из-за того, что детализация  в использованных нами исследованиях 2009 – 2013 гг. представлена по принципу гражданской принадлежности, а не по этническому профилю иммигрантов из Югославии. Так, единственное уточнение по данным 2009 г.: минимум 109 тыс. австрийских мусульман – граждане Турции, минимум 52 тыс. – Боснии и Герцеговины, а 253 тыс. – австрийские граждане. Однако эти исследования не дают четкого представления о том, насколько велико общее число мусульман «югославского происхождения» в Австрии, поскольку при получении австрийского гражданства такие мусульмане «выпадали» из этноконфессиональной статистики по иммигрантам.

Католическая Австрия и мусульманская иммиграция

Австрия вошла в XXI в. как первая из европейских стран, где мультикультуралистский дискурс оказался не в фаворе, а озабоченность иммиграцией и, более того, ксено- и исламофобия в избирательных кампаниях выразили умонастроения значительной части населения. По этой причине к Австрии было приковано внимание всех мусульманских стран, так или иначе ангажированных в системе современных международных отношений, а ее партнеры по Евросоюзу, формулируя свою внешнеполитическую позицию, вынуждены были учитывать присутствие австрийских ультраправых на национальном уровне власти.

Все это произошло еще до судьбоносного 11 сентября 2001 г., до лондонских терактов, до череды учиненных мусульманами в разных европейских городах в 2005 ‒ 2006 гг. массовых беспорядков, ставших для многих доказательством столкновения цивилизаций. С конца 1990-х годов население демократической центральноевропейской страны систематически начало отдавать внушительную часть голосов правым. Пика популярности на этой волне достигла тогда Австрийская партия свободы (АПС), набравшая на парламентских выборах 1999 г. 27% голосов и в абсолютном выражении даже обошедшая крупнейшую Австрийскую народную партию (АНП), «несущую опору» партийно-политической системы страны. После триумфального вхождения АПС в коалиционное правительство в 2000 г. Австрия даже подверглась международным санкциям, вынудившим одиозного лидера партии Йорга Хайдера уйти с поста ее руководителя.

Далее по внутренним причинам партия распалась на две структуры: движение Свободная партия Австрии и Союз за будущее Австрии. Первые последовавшие за расколом выборы те и другие правые провели не очень удачно, но в дальнейшем их стратегия снова принесла успех. На предпоследних общенациональных парламентских выборах 2008 г. эти две партии набрали 18 и 11% голосов, что в совокупности едва не обеспечило им парламентское большинство и право формирования кабинета.

В течение нескольких лет до этой победы среди политологов и представителей СМИ бытовало мнение, что популярностью правые были обязаны харизматичному политику Йоргу Хайдеру, долгие годы возглавлявшему АПС, а потом ставшему одним из руководителей Союза за будущее Австрии. Но, вопреки этим оценкам, гибель одиозного политика в 2008 г. не привела к потере правыми электората. Хотя лидер Свободной партии Ханс-Кристиан Штрахе не является столь же яркой политической фигурой, как Й. Хайдер, антимусульманские выступления – его собственные и его соратников (например, Сюзанны Винтер) – в период избирательных кампаний на местных и национальных выборах принесли правым еще большие достижения.

Именно при Штрахе по всей стране появляются агитационные материалы в форме книг, плакатов, видеозаписей выступлений членов партии. Против Свободной партии периодически подают судебные иски за разжигание ненависти и ксенофобию. Среди предвыборных слоганов партии можно встретить такие: «Pummerin statt Muedzzin» («Пуммерин [4] вместо муэдзина»), «Daham statt Islam» («Родина вместо ислама»), «Heimat-Liebe statt Marokkaner-Diebe» («Патриотизм вместо воров-марокканцев»). На выборах в венский парламент 2005 г. на плакатах Свободной партии разместили фото ее лидера Х.-К. Штрахе на фоне Собора Святого Стефана (национального символа Австрии) и фото мэра от социал-демократов на фоне исламского культурного центра с мечетью; слоган под этим коллажем гласил: «У вас есть выбор».

Подобная агитация принесла Свободной партии в 2005 г. 15% голосов на выборах в парламент Вены, являвшейся прежде оплотом социал-демократии. Спустя 5 лет, в 2010 г., выступления под лозунгами «Конец фальшивой толерантности», «Наши деньги – нашему народу», «Вена не должна стать Стамбулом», а также распространение в качестве предвыборной агитации компьютерной игры, в которой надо было стрелять по муэдзину и поджигать мечеть, помогли партии подняться на новую ступень, завоевав 27% голосов в городе, считавшемся доселе космополитичным и толерантным. Издержки в виде условных сроков и денежных штрафов многие сочли при таких электоральных дивидендах несущественными [5].

Последние выборы в национальный парламент 2013 г. позволили партии Штрахе занять третье место, при этом Свободная партия оказалась единственной, кому удалось улучшить результат 2010 г. (положительный прирост составил 2,75%). Тем не менее в совокупности правые партии несколько потеряли в процентном отношении, поскольку партнер Свободной партии – Союз за будущее Австрии, не использовавший в предвыборной кампании тему исламизации страны, ухудшил результаты и не прошел в парламент, не дотянув до четырехпроцентного барьера.

Свободная партия имеет стабильные электоральные результаты не только на национальном уровне, она представлена на региональном уровне во всех парламентах провинций, равно как и в выборных советах местного уровня. Особенно крепкими позиции партии можно считать в Вене (на последних выборах в Ландтаг в 2010 г. партия получила 25,7% голосов).

Дискурс на тему «избыточного мусульманского населения» возник в контексте антииммигрантской программы Партии свободы, рассматривавшей миграцию в качестве источника криминала и бремени для бюджета страны. Однако в последние 10 лет основные претензии правых к иммигрантам построены на содержательной критике именно исламского культурного компонента.

В обществе имеются признаки выделения христианской религиозной принадлежности как основы национальной идентичности, противопоставляемой мусульманским мигрантам. Улавливая эту тенденцию, лидеры Свободной партии подчеркивают связь между защитой интересов коренного населения и приверженностью христианской церкви, порой выступая перед аудиторией с крестом в руке и на фоне католических храмов [6]. При этом Штрахе не удалось привлечь значительного числа голосов христиан: именно практикующие католики неохотно голосовали за правых [7], отдав по 20 с лишним процентов своих голосов социалистам, христианским демократам из АНП и «зеленым».

Тем не менее мусульмане находятся в эпицентре общественно-политического внимания как собирательный образ «другого», не только отнимающего у австрийцев работу, претендующего на незаслуженную государственную поддержку, но и посягающего на их культурный код. Примеров тому немало.

Так, обеспокоенность в австрийском обществе вызвала публикация письма некой преподавательницы, сообщавшей соотечественникам, что власти из соображений толерантности к мусульманам собираются запретить в школах любые коннотации с христианской верой и упоминания о Боге, включая принятое в Австрии приветствие «Gruss Gott!». Позднее письмо было признано фальшивкой, но инцидент стал причиной официального парламентского расследования: настолько население и политики были обеспокоены возможными нападками на связанные с христианством традиции [8]. Проявлением христианской идентичности стала и реакция общества на попытки некоторых активистов-атеистов выступить против наличия распятий в общеобразовательных школах. Эта инициатива вызвала общественный протест, и в рамках социологического опроса в 2011 г. 80% австрийцев заявили, что их страна – христианская и должна таковой оставаться впредь [9].

Заметим, такой самоидентификации не мешают растущее недоверие к католической церкви как организации, резкие выступления против ее привилегий, ежегодное пополнение рядов граждан, объявивших о выходе из нее (в Австрии эта процедура связана с возможностью не платить больше церковный налог) [10]. Что лишний раз подтверждает тренд превращения христианства для Европы в символ культурного кода, маркеры которого –рождественские елки, распятия, религиозно окрашенные названия каникул – в одних странах (Великобритании, Бельгии) постепенно «сдают без боя», а в других (Италии, Германии, Австрии) сдавать не собираются [11].

Кстати, поводом заявить свою новую позицию по вопросам идентичности на международном уровне стала для австрийских политиков ситуация вокруг школьных распятий в Италии. В 2009 г. Европейский суд по правам человека начал рассмотрение иска атеистической семьи против христианских символов в образовательных заведениях. (В итоге, после обжалований и пересмотров, дело окончилось вердиктом об их неприкосновенности. [12]) И здесь политические силы Австрии неожиданно продемонстрировали относительное единство: решение ЕСПЧ принять иск к рассмотрению осудили, помимо правых, также и представители Австрийской народной партии. Их аргументы заключались в том, что христианство – неотъемлемая часть национальной идентичности и культуры австрийцев, как и любой европейской страны, а распятие – символ этой идентичности. Социалисты отреагировали сдержанно, очевидно, учитывая возможную реакцию иммигрантов, 80% которых отдают свои голоса именно этой партии [13]. Однозначно против распятий высказались лишь «зеленые» [14]. Среди электората по этому вопросу царит еще большее единодушие: 79% избирателей социалистов, 87% сторонников АНП и 86% сторонников правых партий поддержали сохранение распятий в школах Австрии [15].

Наивно, однако, было бы сводить все противоречия только к ценностным представлениям. В отношении австрийцев к мусульманам, как и любым мигрантам, присутствуют и расизм, и банальная ксенофобия, и нежелание стать жертвой криминальных проявлений, зачастую присущих неблагополучной молодежи иммигрантского происхождения, и экономические резоны. Гастарбайтеры были нужны как дешевая рабочая сила, а не как потребители благ социального государства. При этом мусульмане отнюдь не единственные в списке нежелательных соседей. Так, опрос на тему «Кого бы вы не хотели видеть своим соседом?» в 2012 г. выявил целый список «аутсайдеров» в глазах австрийцев: люди с другим цветом кожи, все переселенцы вообще, мусульмане, евреи, румыны (цыгане) [16].

Интересно, что австрийцы продемонстрировали наиболее впечатляющий рост антииммигрантских настроений среди 45 стран. Особенно заметен скачок между 1998 г. и 2008 г. Несмотря на большее, казалось бы, внимание к исламской теме во Франции, Бельгии или Швейцарии, где после бурных общественных дискуссий были введены запреты на некоторые исламские символы, в этих странах нежелание иметь своими соседями мусульман характерно для меньшего процента опрошенных. С другой стороны, в момент известного «карикатурного скандала» половина австрийцев выступила против публикации оскорбляющих ислам карикатур у себя в стране [17]. Впрочем, причинами могли быть как понимание специфики оскорбленных религиозных чувств, так и страх перед исламом и мусульманами, который, согласно социологическому исследованию «Религия и свобода», испытывает минимум 50% австрийцев.

Исследование «Религия и свобода», проведенное в 2010 г. институтом IMAS, заслуживает отдельного внимания.  Его результаты «говорят о трансформации антииммигрантских настроений социально-экономического характера в идеологически обоснованные антиисламские настроения. По полученным данным, 72% населения критикуют недостаточную готовность мусульманской общины Австрии приспосабливаться к принимающему обществу; 71% уверены, что ислам не имеет ничего общего с западными представлениями о свободе, демократии и толерантности; 61% согласились с тем, что Австрия – католическое государство и должно им оставаться (хотя лишь 20% считают себя религиозными людьми); 60% выступают за запрет мечетей и минаретов, 51% – за запрет ношения головных платков; 54% уверены, что ислам – главная угроза для западной Европы; 42% поддерживают утверждение «чем меньше мигрантов, тем лучше». При этом с понятием «христианское государство» у австрийцев связаны такие позитивные характеристики, как демократия, благоденствие и прогресс, а «мусульманское государство» ассоциируется с неравенством полов, нетерпимостью к инакомыслящим и отсталостью [18].

Лишь немногие австрийцы задумываются над тем, что не гастарбайтеры из Турции и беженцы из развалившейся Югославии впервые навязали стране «чужую» религию, а сама Австрия, еще будучи Австро-Венгерской империей, интегрировала мусульманское население Балкан. В 2012 г. правительство Австрии и руководство Исламского религиозного сообщества Австрии (далее ИРСА) ‒ признанной государством общенациональной организации мусульман - торжественно отметили столетний юбилей принятия «Закона об исламе» [19], утвердившего официальный статус этой религии в государстве и гарантировавшего права мусульман на религиозно обусловленные институты и обряды (равные с правами приверженцев хрситианства). Даже после распада империи Габсбургов и отхода Боснии и Герцеговины в 1918 г. Королевству сербов, хорватов и словенцев (с 1929 г. – Югославии) закон оставался в силе, хотя мусульманское население страны сократилось до нескольких сот человек. На этой правовой основе в Вене после Первой мировой продолжал существовать Исламский культурный союз, после 1939 г. реорганизованный в Исламское сообщество Вены, а в 1951 г. – в Союз мусульман Австрии.  К 1964 г. после приезда первых гастарбайтеров количество мусульман в стране достигло 8 тыс. человек. В рамках существующего закона они начали переговоры с органами власти о создании  и признании национальной мусульманской организации, а также о введении школьных уроков ислама. Закон действует и сейчас, несмотря на то, что современная Австрия не является правопреемницей принявшей его империи.

Мусульманская часть населения показывает самые быстрые темпы роста – для сравнения, в 2001 г. мусульмане составляли 4,3% населения, насчитывая 346 тыс. человек, а в 2009 – 516 тыс. человек, что составило уже 6,2% населения [20]

Идентичность австрийских мусульман: перспективы интеграции

Насколько реалистичны опасения коренных австрийцев? Что в действительности думает о своем месте в Австрии мусульманское население этой страны? На какие группы и идеологические течения оно разделено? Как может быть охарактеризована идентичность австрийских мусульман исходя из их ценностных и религиозных представлений, происходит ли их интеграция в австрийское общество?

Чтобы избежать поверхностных ответов, обратимся к нескольким масштабным исследовательским проектам, которые выполнялись либо по заказу австрийского правительства, либо по инициативе академического сообщества.

 Мировой лидер в изучении общественного мнения GfK провел в 2009 г. под руководством профессора П. Уральма исследование «Интеграция в Австрии». Посвященная религии часть этой работы делит иммигрантов на две группы: «секулярно ориентированные относительно государства» и «религиозно-политически ориентированные». Первые ставят законы и правила австрийского государства выше законов и предписаний своей религии, вторые – наоборот. Эксперты пришли к выводу, что именно среди мусульман относительно велика доля тех, кто отдает предпочтение религиозным законам перед государственными и кого потому можно назвать религиозно-политически ориентированными (45% опрошенных) [21].

Аналогичны данные Социологического института Берлина, проводившего в 2008-2009 гг.  исследование религиозного фундаментализма среди христиан и мусульман в шести европейских странах. К фундаменталистам каждой из конфессий в исследовании отнесли тех, кто считает необходимым вернуться к первоначальным корням своей религии (более 55% проживающих в Европе мусульман), уверен в возможности буквального толкования священного текста (три четверти мусульман), ставит религиозные законы и предписания выше государственных (две трети мусульман) и вдобавок враждебен к группам, не одобряемым в свете религиозного учения (в качестве таковых христианам и мусульманам предлагались одинаковые группы – гомосексуалисты и евреи). В итоге среди мусульман 45% опрошенных соответствовали всем трем перечисленным критериям фундаментализма. Уровень их враждебности к неодобряемым группам также выше, чем у христиан. Интересно, что степень фундаментализма у мусульман Австрии выше, чем у их единоверцев в других странах Европы [22].

Другие ученые полагают, что ясную картину умонастроений и ценностных предпочтений австрийских мусульман дают лишь сложные многоступенчатые исследования. Согласно комплексному труду «Мусульмане в Австрии», опубликованному на сайте ведомства по интеграции [23], не более 17% мусульман страны обладают религиозно-политической идентичностью, в которой можно увидеть препятствия для интеграции в жизнь светского общества и австрийского государства. При этом, хотя подавляющее число мусульман признают австрийские законы вполне подходящими для себя, около половины согласились с формулировкой, что исповедовать свою религию в Австрии они могут с некоторыми ограничениями.

Еще более нюансированными данными по этой проблематике обогатил австрийскую и мировую науку фундаментальный опус социолога и теолога П. Цуленера «Религия в жизни австрийцев 1970 ‒ 2010» [24]. Ученый отмечает, что интерес к религии у второго поколения мусульманских иммигрантов значительно снижается – всего 29% его представителей живут в полном соответствии с религиозными требованиями (среди представителей первого поколения таковых 54%). Только 48% мусульман стараются посещать мечеть каждую пятницу и соблюдать обязательное предписание пятикратной молитвы ежедневно [25]. Если в первом поколении 75% мусульман Австрии считают незыблемыми авторитеты и ценности, то во втором ‒ только 50%. Имеются и серьезные признаки гендерной эмансипации: почти в 2 раза сократилось число женщин-мусульманок, готовых подчиняться авторитетам. Женщины-мусульманки второго поколения, согласно данным Цуленера, превзошли в этом мужчин-единоверцев.

Для наглядного подтверждения выводов социолога газета «Standard» провела ряд интервью с молодыми мусульманами [26]. В первой публикации интервьюируют трех школьниц из Иннсбрука. Они более критичны и независимы в оценках и поступках, чем их сверстницы-немусульманки, делающие многое только ради самоутверждения в среде ровесников. Ничем не ограничивая себя в общении, экспериментах с внешностью, музыкальных и иных развлечениях, столь важных для молодежи, эти девушки не с религиозных, но с рациональных позиций отказываются употреблять на вечеринках алкоголь и положительно оценивают то, что в мусульманских странах исключен детский и женский алкоголизм. Зато отношения между полами, принятые у европейцев, австрийским мусульманкам нравятся больше, чем принятые на исторической родине. Как и эмансипированные западные женщины, эти девушки ставят образование и карьеру на первое место, а будущую семью и детей – на второе. Их угнетает необходимость уважать религиозные и консервативные взгляды родителей и согласовывать с ними свои внешность, поступки и высказывания. Все три школьницы продемонстрировали свободомыслие, заявив, что читали Коран, чтобы найти ответы на многие повседневные вопросы, но не нашли их; в частности, не нашли указаний носить платок. Они способны на критику своего этнического и религиозного сообщества в Австрии и порицают двойные стандарты, когда среди их знакомых считается нормальным вести себя по-разному с мусульманами и со всеми остальными.

Другие интервьюируемые – жители Вены, боснийцы, 23-летний юноша и 29-летняя девушка – интерпретируют религию по-своему, считая это своим правом, и одновременно ощущают ислам неизменной частью своей идентичности. Это не мешает им ходить на вечеринки, употреблять алкоголь, иметь прочные романтические отношения с немусульманами и пренебрегать постом в Рамадан. В то же время вера даже для таких свободных людей очень важна, они отнесли ее к разряду ценностей, которые необходимо передать будущим детям. Причем девушка полагает, что ей лучше выйти за мусульманина, чтобы дети «автоматически» стали мусульманами, да и родители одобрили такой союз, а юноша уверен, что может вступить в брак и с немусульманкой, так как родители примут любую его избранницу, а дети все равно будут делать религиозный выбор сами.

Участники серии интервью заявили, что не чувствуют себя представленными официальной организацией австрийских мусульман ‒ ИРСА и сомневаются в ее целесообразности. Она не отражает интересы тех, кто верит иначе или менее религиозен. В дебатах с ней у политиков и общества формируется искаженное мнение, и шаблон, применимый лишь к одной из групп, распространяется на всех. Молодые люди высказали мнение, что в Австрии уже много мусульман, которые могут «обходиться с религией проще», и гораздо меньше тех, кто свою религиозность воспринимает как повод не адаптироваться к инокультурной среде. Достаточно, по их мнению, и придерживающихся умеренного отношения к религии.

Эта самооценка совпадает с исследованием П. Цуленера. Он делит мусульман на две основные группы – «практикующих» и «секуляристов» ‒ и одну промежуточную, представители которой со временем перейдут либо в первую, либо во вторую. К «секуляристам» Цуленер относит тех, кто не молится, не считает важными пять столпов ислама, а порой и не верит в Аллаха, что роднит их с «культурными христианами», для кого религиозные смыслы утрачены, но христианство дорого как часть национальной или семейной традиции. По мнению ученого, переворот сознания, который испытывают мусульмане в Австрии в пределах одного поколения, принося сюда «домодерную форму религиозной веры из Анатолии» и попадая в постмодерный мир, ‒ это скачок в секуляризацию, причем европейскому христианству понадобилось на это 400 лет [27].

Важными свидетельствами такого скачка являются появление в мусульманском сообществе Австрии нескольких идеологических направлений, а также возможность отстаивания своих прав представителями альтернативных исламских течений, поскольку в Австрии им не грозят гонения и преследования. В первую очередь это касается многочисленной австрийской диаспоры турок и курдов-алевитов, которых суннитский ислам не считает мусульманами. Так, «официальным лицом» ислама в Австрии государство признало ИРСА [28] ‒ преимущественно турецкую по этническому составу руководства и членов и суннитскую по богословскому профилю организацию.

Некоторые арабоязычные выходцы из стран Ближнего Востока, выступающие идеологическими оппонентами ИРСА, создали объединение под названием «Инициатива либеральных мусульман Австрии» [29] (ИЛМА). Члены ИЛМА озабочены деятельностью политических организаций, использующих религию ислама как инструмент для достижения своих целей в Европе. Они выступают против присутствия в президиуме ИРСА представителей турецко-мусульманской общеевропейской организации ATIB, являющихся проводниками определенной политизированной интерпретации ислама среди турецких диаспор (под их влияние попала, в частности, вся система школьного религиозного образования детей турецких мусульман в странах Запада). Под вопрос ставят «либералы» и легитимность ИРСА, и Конституционный суд Австрии уже подтвердил, что решение правительства сделать единственную организацию полномочным представителем всех мусульман антиконституционно. Кстати, с аналогичными претензиями обращались в Конституционный суд и алевиты, только уже не по идеологическим, а по конфессиональным основаниям. «Либеральные мусульмане» критикуют ИРСА не только за позицию по вопросам интеграции, но и за внутреннюю недемократичность, особенно за систему выборов в высшие органы, поскольку сотни тысяч мусульман из-за непрямых выборов не допущены к голосованию. «Либералам» принадлежит также инициатива, предусматривающая, что проповеди в мечетях будут вестись на немецком языке, а имамы, планирующие работать в Австрии, должны подписывать циркуляр о согласии уважать права женщин и западные демократические устои. Члены ИЛМА высказывались против строительства новых мечетей в Австрии, поскольку и имеющиеся на сегодняшний день обычно полупусты или пусты и заполняются только по большим праздникам. Они также советовали единоверцам не настаивать на возведении в Европе минаретов ‒ ввиду отсутствия функциональной необходимости в них, поскольку любую мечеть в наши дни можно найти с помощью дорожных указателей и навигатора автомобиля, тогда как архитектурный облик городов они действительно меняют. От «либералов» исходит и предостережение властям: не позволять исламистам и фундаменталистам под предлогом «социальной работы для интеграции мусульман» возводить на деньги иностранных спонсоров инфраструктуру, включающую культурные центры, исламские школы, больницы и детские сады при каждой мечети. По их мнению, эта концепция вписывается в нежелательный как для коренных австрийцев, так и для мусульман проект «параллельного общества».

Еще более либеральное идеологическое течение называет себя провокационно – «Бывшие мусульмане». Как формулирует его глава Шахит Кайя, политолог с курдскими корнями, задача «Бывших мусульман» в Австрии ‒ публично отстаивать право на отказ от веры или на смену религии, не дозволенные в исламе [30]. Свои личные мотивы он объясняет иначе: если человек выступает за самокритику в исламе, сначала приходится объявить себя вне правил негласного табуирования проблем мусульманского сообщества или спорных аспектов исламской доктрины. Фактически Кайя признает, что движение «Бывших мусульман» стало способом дискутировать об исламе с теми, кто способен слушать, включая и власти западных стран, не всегда адекватно выбирающих партнеров по диалогу с мусульманским сообществом.

Этот опосредованный упрек небезоснователен, поскольку европейские правительства – и Австрия тут не исключение – пытаются упростить проблему и решить ее по готовой схеме, ориентируясь на государственно-церковные отношения, тогда как ислам еще не готов дать внутренний ответ на все вызовы нового времени и нового статуса своих сообществ в немусульманских странах XXI в. Ответ за все религиозное учение и за всех его приверженцев торопятся дать именно фундаменталисты и исламисты, готовые использовать предоставляемые властями опции для достижения своих целей.

Движение «Бывших мусульман» – альтернативный плод поисков такого ответа. Основательница движения, феминистка из Германии и турчанка по происхождению, Мина Ахади на пресс-конференции в день открытия центра в Австрии отметила, что причиной плохой интеграции турецких мусульман в жизнь европейских обществ частично является политика нынешнего лидера страны Р.Т.Эрдогана, партия которого ( ) поддерживает идеологию наиболее консервативного, а порой и радикального ислама, и рапсространяет ее через деловые круги не только на Родине, но и в европейских диаспорах, через многочисленные земляческие и религиозные организации, а также непосредственно в мечетях. По ее мнению, в результате такой пропаганды, а не под влиянием плохих социально-экономических условий молодые люди проникаются духом несовместимости ислама как «религии господства» со своим статусом меньшинств, из-за фундаменталистской трактовки ислама не видят, как совместить религиозную идентичность с либерализмом западных обществ. М.Ахади озвучила и несколько главных на сегодня вопросов к мусульманским лидерам духовного толка: когда будут пересмотрены права женщин, включая не только теоретические, но и практические проблемы, ‒ убийства во имя чести, принудительные браки, принудительное надевание на женщину платка, препятствование образованию девочек? Какие конкретные меры остановят распространение фундаментализма и возникновение параллельных обществ в Европе? [31] Ахади указывает, что если мусульмане сами не начнут решать эти вопросы, европейские правые радикалы, с одной стороны, и мусульмане-фундаменталисты, с другой, усилят свои позиции в ущерб интересам мусульман европейских стран.

Однако критично настроенные мусульмане-оппозиционеры, такие как «либералы» и «бывшие», не в состоянии привлечь в свои ряды мусульманскую молодежь, поскольку предлагают ей начать не с синтеза ценностей Запада и ислама, а скорее с отказа от права на особенность, на личностные интерпретации должного и лучшего. Но судя по приведенным выше интервью, молодые мусульмане предпочитают выстраивать идентичность именно через особенность, индивидуальные комбинации элементов исламского и европейского в своих взглядах и поведении, не считая кого-либо (включая собственных родителей или администрацию школы) вправе решать за них.

Разногласия внутри мусульманского сообщества не касаются еще одной важной проблемы ‒ воспитания патриотизма среди мусульманской молодежи Австрии. В этом направлении делаются лишь робкие попытки ‒ можно упомянуть рассчитанные на несколько лет творческие общественно-политические проекты для молодых мусульман, разработанные молодежным подразделением ИРСА (например, «Я из Австрии») [32]. Подобные поиски, встречи и совместные мероприятия христианских и мусульманских молодежных союзов куда полезнее, чем изначально разделяющие население опросники, которые ставят искренних молодых людей перед неразрешимой дилеммой: кто ты в первую очередь ‒ австриец или мусульманин? Для большинства это пока подразумевает только негативные выводы: если в первую очередь австриец ‒ значит, плохой мусульманин; если в первую очередь мусульманин – значит, с точки зрения обывателя, не любишь Австрию. Необходимо привлечь силы теологов, политиков и журналистов, чтобы и в религиозной жизни, и в политике, и в медиа заполнить лакуны, с одной стороны, между религиозной идентичностью мусульманина и его гармоничным поведением в немусульманском австрийском государстве, с другой ‒ между национальной гордостью австрийца и его приятием изменений в этническом составе страны.

Профессор-богослов из Венского университета предупреждает об опасности, исходящей от исламистов, которые произносят «правильные» речи об интеграции, рассматривая их лишь как способ избежать вмешательства властей в свою деятельность, направленную на подрыв светской демократической государственности [33]. Однако многие австрийские мусульмане демонстрируют разумный критичный подход как к исламистам, рассчитывающим на превращение Австрии в исламское государство, так и к салафитам, ориентирующим молодежь на отторжение современности. Согласно исследованию «Мусульмане в Австрии», большая часть родителей-мусульман не водит своих детей на уроки ислама в государственных школах, поскольку там, по их мнению, распространяют фундаментализм [34]. Бдительность родителей-мусульман позволила прекратить и насаждение антисемитизма в одной из венских школ.

Эти сигналы должны были бы насторожить ИРСА. Однако политика национальной организации мусульман страны скорее вызывает подозрения в покровительстве таким учебным программам. Например, депутатские запросы в австрийском парламенте о пропаганде шахидизма в школьных учебниках по основам ислама, а также исследования Мухаммад Хорхида, подтвердившие, что школьные учителя ислама воспитывают в детях отнюдь не терпимость и патриотизм [35], вызвали неоднозначную реакцию со стороны руководства ИРСА. Вопрос с кадрами для проведения уроков по основам ислама в духе интеграции, а не салафизма, тоже пока не решен, несмотря на запуск в Австрии образовательных академических проектов для подготовки таких преподавателей.

Впрочем, не только перед мусульманами стоят сложные задачи конструирования новой австро-исламской идентичности и переосмысления религиозных установок в контексте современности. Австрийским политикам – не популистам, решающим практические вопросы интеграции мусульманского населения (а не спекулирующим на этой болезненной проблематике от выборов до выборов), тоже надо принимать сложнейшие решения. Например, вводить ли мусульманские праздники в перечень государственных, как об этом просят представители ИРСА? Если да, то придется отринуть узкохристианскую платформу национальной идентичности. Если нет, то сложно будет доказывать мусульманам во втором и третьем поколениях, что это их страна, они здесь у себя дома и их религией не пренебрегают.

Пожалуй, перспективным могло бы стать не искусственное противопоставление ценностей ислама ценностям христианской Европы, а, наоборот, признание сходства большинства этих ценностей и их право на присутствие в политическом дискурсе. Желательно, чтобы консервативные ценности защищали не «правые» исламофобы, а христианско-мусульманские альянсы, не посягая при этом на базовые принципы политической культуры западной демократии, прежде всего свободу вероисповедания и равенство полов. Но такой «постсекулярный» подход может снизить градус напряженности не везде, где есть проблемы с интеграцией мусульман. Конструктивным он будет только при сочетании как минимум двух условий: когда христиане не отказываются от присутствия в общественно-политическом дискурсе религиозной компоненты (таких стран в Европе осталось немного, и одна из них ‒ Австрия), а мусульмане больше склонны к эмансипации, чем к радикализации.

Восприятие немусульманским большинством борьбы исламских активистов за повышение статуса ислама в стране и за рост числа визуальных символов его присутствия (мечетей и минаретов) было бы, наверное, спокойнее и доброжелательнее, если бы мусульмане с не меньшим энтузиазмом осваивали язык страны пребывания. В использованных в данной статье материалах нередки указания, что мусульман опрашивают на родном языке, поскольку они не владеют немецким, и что, например, турецкие мусульмане в Австрии предпочитают в качестве коммуникативной среды турецкоязычный интернет и турецкие каналы телевидения. Родители поощряют детей говорить дома по-турецки и на языках балканских народов; в результате более 120 тысяч школьников Австрии, посещая обычные школы, продолжают общаться на этих языках, не переходя на немецкий [36]. Вдобавок к языковой обособленности, 17 тыс. этнических турок и 35 тыс. школьников балканского происхождения не имеют австрийского гражданства (неизвестно, связано это с добровольным выбором их родителей, не желающих терять гражданство исторической родины, или с проблемами при получении гражданства Австрии).

Во многом такая ситуация сложилась еще и из-за недавнего решения ЕСПЧ [37], защитившего турок от «языковой дискриминации» со стороны Австрии. Дело в том, что страна и после вступления в ЕС в 1995 г. продолжала требовать от въезжавших языковые навыки, в то время как наличие у Турции договора об ассоциированном партнерстве с ЕС снимает с нее такие ограничения. Теперь Австрии пришлось снять квалификационные требования к знанию немецкого языка для желающих въехать по приглашению родственников. Незаконным стало требование к въехавшим по этой схеме хотя бы впоследствии сдать тест на минимальное владение немецким языком. Не вызывает энтузиазма у австрийцев последовавшая в результате решения ЕСПЧ отмена права Австрии затребовать доказательства доходов приглашающей стороны и доходов претендента на рабочее место. Отменено и ограничение на въезд в Австрию в качестве брачных партнеров лиц из Турции моложе 21 года, что означает массовый приток иждивенцев и претендентов на социальные пособия.

В контексте этих событий провокативными выглядят высказывания на интернет-форумах  о том, что в таком мультикультурном городе, как Вена, не только потомки приезжих должны учить немецкий, но и венцам пора учить турецкий, чтобы лучше понимать новых соседей.

По признанию главы ИРСА Ф. Санака, только 10 лет назад турки перестали массово инвестировать деньги в недвижимость на исторической родине и рассматривать Австрию как временное место жительства для зарабатывания денег на обеспеченную старость в Турции. Еще не все турки отказались от отправки тел умерших родственников в Турцию для захоронения, хотя и в Австрии появляются мусульманские кладбища [38].

Поэтому, говоря об антииммигрантских  и антимусульманских настроениях австрийцев, следует объективно оценивать как минимум несвоевременные или вообще спорные требования мусульманских активистов (например, о включении мусульманских праздников в число государственных). Возможно, настанут времена, когда это покажется вполне приемлемым. Но пока владеющие немецким исламские активисты представляют целые коммуны людей, отнюдь не заинтересованных в интеграции, отвергающих австрийскую культуру,  расценивающих страну, созданную отцами и дедами австрийцев, как совокупность комфортных бытовых условий, пособий или выгодного заработка. Очевидно, что группа, подающая запрос на изменение национальной идентичности и культурного кода страны с учетом своего присутствия и своих потребностей, должна и сама быть готовой к изменениям.

Примечания:

  [1] Zahl der Muslime in Österreich wächst beständig. (публикация на сайте Римо-католической церкви в Австрии со ссылкой на исследование "Muslime in Österreich. Geschichte, Lebenswelt, Religion, Grundlagen für den Dialog" (Hg.: Heine/Lohlker/Potz, Tyrolia 2012). - http://kathpress.vivolum.net/site/focus/meldungen/islam/database/47759.html des Internetauftritts der Katholischen Presseagentur Österreich. http://kathpress.vivolum.net/site/focus/meldungen/islam/database/47759.html des Internetauftritts der Katholischen Presseagentur Österreich.

[2]  https://www.statistik.at/web_de/statistiken/bevoelkerung/index.html

[3] http://medienservicestelle.at/migration_bewegt/wp-content/uploads/2011/07/IBIB_Broschuere_Muslime.pdf

[4] Название колокола главного католического храма Австрии ‒ Собора святого Стефана в Вене.

[5] Auch S.Winter FPOE zieht in Wiener Parliament. - http://www.kybeline.com/2013/10/03/auch-susanne-winters-fpoe-zieht-ins-wiener-parlament-ein/#more-49151

  [6] Koechler H. Das Verhältnis von Religion und Politik in Österreich und Europa. – 25.05.2012. -S.9. - http://hanskoechler.com/Koechler-Religion-Politik-%C3%96sterreich-ATIB-25Mar2012-V5.pdf

  [7] Заметки на стене: Анализ избирательной кампании в национальный парламент октябрь 2013 г. Die Zeichen an der Wand. - S.36. http://www.dieweissewirtschaft.at/ZeichenanderWand_NRW_2013.pdf

  [8] Brief einer Lehrerin. - https://open-speech.com/showthread.php/636953-Brief-einer-Lehrerin; Verbot der Grußformel "Grüß Gott" in Schulen (7988/AB). - http://www.parlament.gv.at/PAKT/VHG/XXIV/AB/AB_07988/imfname_221178.pdf

 [9] IMAS-Umfrage: Große Mehrheit für Kreuze in Österreichs Schule. - 25.3.2011. -

http://www.schulamt.at/index.php/aktuelles/pressespiegel/736-imas-umfrage-grosse-mehrheit-fuer-kreuze-in-oesterreichs-schulen; 70 Prozent der Österreicher für Kreuz in der Schule Die Presse", Print-Ausgabe, 19.03.2011. - http://diepresse.com/home/bildung/schule/hoehereschulen/644769/70-Prozent-der-Osterreicher-fur-Kreuz-in-der-Schule

  [10] Erneuter Rückgang bei Kirchenaustritten / Katholisch. - 08. January 2013. -

http://www.katholisch.at/site/home/aktuelles/article/103031.html

  [11] Österreich: ''Kreuz gehört zur Identität Europas / Die Presse. -

http://diepresse.com/home/panorama/religion/519476/index?gal=519476&index=1&direct=&_vl_backlink=&popup=

  [12] 70 Prozent der Österreicher für Kreuz in der Schule / Die Presse", Print-Ausgabe, 19.03.2011.

  [13] Wen die Wiener Migranten wählen. / Die Presse. - 23.07.2013. -

http://diepresse.com/home/politik/innenpolitik/1433229/Wen-die-Wiener-Migranten-waehlen

 [14] Там же.

  [15] 70 Prozent der Österreicher für Kreuz in der Schule/Die Presse", Print-Ausgabe, 19.03.2011.

[16] Antipathie gegen Migranten nahm in Österreich stark zu. -17. Jänner 2012. -

http://derstandard.at/1326502987385/Europa-Vergleich-Antipathie-gegen-Migranten-nahm-in-Oesterreich-stark-zu; Полный текст доступен по адресу: http://werteforschung-pt-ktf.univie.ac.at/

  [17] http://www.ots.at/presseaussendung/OTS_20060208_OTS0120/umfrage-knappe-mehrheit-der-oesterreicher-gegen-islam-karikaturen

  [18] Полностью исследование «Ислам глазами населения Австрии» можно прочитать здесь: http://images.derstandard.at/2010/04/07/IMASreport.pdf ; краткое резюме опубликовано в статье: Islam fuer jeden zweiten Oesterreicher eine Bedrohung. – 01.03.2010. – [Electronic recourse] / www. Der Standard. – Mode of access:http://derstandard.at/1267131982424/Studie-zu-Religion-und-Freiheit-Islam-fuer-jeden-zweiten-Oesterreicher-eine-Bedrohung

  [19] Закон с комментариями доступен на сайте Парламента страны. http://www.parlament.gv.at/PAKT/VHG/XXIV/AB/AB_01596/index.shtml

  [20] Статистика по мусульманскому сообществу Австрии приводится из размещенного на сайте государственного Интеграционного фонда отчета «Muslimische Bevoelkerung Oesterreichs». – 25/09/2010 [Electronic recourse] / www.Integrationsfond.at. – Mode of access:  http://www.integrationsfonds.at/de/monographien/islam_in_oesterreich/#c6384

  [21] Integration in Oesterreich.- 2009. -http://www.bmi.gv.at/cms/BMI_Service/Integrationsstudie.pdf

  [22] Österreichs Muslime strenger religiös / DiePresse. - 11.12.2013.-

http://diepresse.com/home/panorama/oesterreich/1503287/Osterreichs-Muslime-strenger-religios; Mehrzahl der Muslime in Westeuropa sind Fundamentalisten / Berliner Umschau. - http://www.berliner-umschau.de/news.php?id=24022&title=Mehrzahl+der+Muslime+in+Westeuropa+sind+Fundamentalisten&storyid=1001386844025 (Полный текст этого исследования доступен на сервере издания Die Presse по адресу: http://diepresse.com/mediadb/pdf/Koopmans_Kurz.pdf)

  [23] Muslime in Oesterreich. – Bundesintegrationsamtwebseite. -http://www.integration.at/media/files/studien/Muslime_in_Oesterreich.pdf

  [24] Die neue Generation / Profil. - 17.11.2011. -

http://www.profil.at/articles/1146/560/312184/muslime-die-generation

  [25] Полное описание исследования, включая выборку, опросные листы и хронологические таблицы, размещено на сайте ученого: http://www.zulehner.org/site/forschung/religion

   [26] Junge Musliminnen Rebellion gegen veraltete Werte / [Electronic recourse] / www. Da Standard. – Mode of access: http://dastandard.at/1329870463019/Junge-Musliminnen-Rebellion-gegen-veraltete-Werte?seite=2; http://dastandard.at/1326504363423/Muslime-in-Oesterreich-Untypisch-muslimisch

  [27] Wer stark ist, hat keine Angst und pflegt den Dialog . – 13.04.2011. - [Electronic recourse] / www. avusturya.zaman.com.tr. – Mode of access: http://avusturya.zaman.com.tr/at/newsDetail_getNewsById.action?newsId=249899

  [28] Официальный сайт этой структуры в сети Интернет: www.derislam.at

  [29] Подробнее о членах и деятельности этого движения со ссылками на публикации в СМИ о заметных выступлениях и акциях либеральных мусульман см. на его официальном сайте в сети Интернет: www.initiativeliberalermuslime.org

  [30] Gegen den Islam als Herrenreligion / Der Standard [Electronic recourse].- Mode of access: http://derstandard.at/1266541545251/Gegen-den-Islam-als-Herrenreligion-Ex-Muslime-fordern-Recht-auf-Nichtglauben

  [31] Там же.

  [32] I am from Austria. Leben und Glauben junger Muslime in ihrer Heimat / DonBosco. – №2.- 2012. - http://donboscomagazin.de/index.277.de.html

  [33] Ednan Aslan: Muslime brauchen gewisse Impulse / Die Presse [Electronic recourse].- Mode of access: http://diepresse.com/home/panorama/religion/1261326/Ednan-Aslan_Muslime-brauchen-gewisse-Impulse

  [34] Muslime in Oesterreich. – Bundesintegrationsamtwebseite. -http://www.integration.at/media/files/studien/Muslime_in_Oesterreich.pdf

  [35] Khorchide M. Der islamische Religionsunterricht in Österreich . [Electronic recourse] / www.Integrationsfond.at. – Mode of access:  http://www.integrationsfonds.at/de/monographien/islam_in_oesterreich/#c6395

  [36] Mehr Schuler, die zuhause nicht Deutsch sprechen./ Die Presse. – 28.08.2013

 http://diepresse.com/home/bildung/schule/1446123/Mehr-Schuler-die-zuhause-nicht-deutsch-sprechen

  [37] Verhaertete Fronte nach Aufhebung der Deutschpflicht / Die Presse. - 1.05.2012. -

http://diepresse.com/home/panorama/integration/753893/Verhaertete-Fronten-nach-Aufhebung-der-Deutschpflicht

  [38] Die Muslime wollen erst seit 10 Jahren hier bleiben. / Die Wiener Zeitung. – 02.11.2012.-http://www.wienerzeitung.at/themen_channel/wz_integration/gesellschaft/498607_Die-Muslime-wollen-erst-seit-10-Jahren-hier-bleiben.html

 

 

Читайте также на нашем портале:

««Конвергенция цивилизаций» и перспективы роста исламского мира » Вячеслав Белокреницкий

«Бельгийский парадокс: «национализация» ислама и участие мусульман в политическом процессе не препятствуют радикализации общества» Елена Пинюгина

«Мусульмане в Швеции: обострение интеграционного кризиса » Анна Веретевская

«Мультикультурализм как философско-политическая концепция» Екатерина Нарочницкая

«Великобритания в ловушке мультикультурализма» Тамара Кондратьева

«Вызовы и перспективы глобальных миграций» Юрий Шишков

«Италия: опыт борьбы с нелегальной иммиграцией» Ирина Животовская

«Национальный фактор в эпоху глобализации. Часть 1. Дискуссии о будущем наций и глобализации: некоторые методологические вопросы» Екатерина Нарочницкая

«Национальный фактор в эпоху глобализации. Часть 2. Государство и глобализация» Екатерина Нарочницкая

«Национальный фактор в эпоху глобализации. Часть 3. Культурно-духовные и этнические основы национального феномена» Екатерина Нарочницкая

«Национальный фактор в эпоху глобализации. Часть 4. Политические функции национальных делений и глобализирующийся «миропорядок»» Екатерина Нарочницкая


Опубликовано на портале 14/02/2014



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика