Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Культурная самобытность как стержень «мягкого могущества»

Версия для печати

Избранное в Рунете

Елена Панова

Культурная самобытность как стержень «мягкого могущества»


Панова Елена Павловна – аспирантка кафедры мировых политических процессов МГИМО(У) МИД России.


Культурная самобытность как стержень «мягкого могущества»

Книга С.И. Косенко «Мягкое могущество в твердой упаковке» посвящена особенностям государственного планирования и проведения культурной политики Франции – на протяжении веков с акцентом на современность. Французский пример демонстрирует, как можно и нужно противостоять культурной унификации в эпоху глобализации, поддерживая и развивая отечественную культуру, сохраняя ее притягательность для других народов и государств.

Рецензия на книгу: Косенко С.И. Мягкое могущество в твердой упаковке: особенности культурной Франции. М.: Издательство «МГИМО-Университет», 2011.

kosenko.jpgКнига С.И. Косенко посвящена особен­ностям государственного планирования и осуществления культурной политики Франции на протяжении веков с упором на современность. Такой подход позволяет про­демонстрировать, как французское государство противостоит культурной глобализации, в первую очередь – американской экспансии, защищая французскую национально-культур­ную самобытность. Работа представляет собой углубленное и детальное сравнительно-исто­рическое исследование, характеризующееся доступным языком изложения, авторским, подчас немного эмоциональным стилем, и, безусловно, неравнодушием автора к такой животрепещущей и актуальной теме, как со­хранение культурного наследия и культурной идентичности страны. Пример Франции при­зван продемонстрировать другим государст­вам, которые столкнулись со схожими вызова­ми в эпоху глобализации, в том числе и России, как можно и нужно поддерживать и развивать отечественную культуру, сохраняя ее притя­гательность для других народов и государств.

В книге культурная политика Франции рассматривается в ее внутренних и внешних аспектах, что позволяет проследить их вза­имосвязь и преемственность независимо от того, какие политические силы в этот момент находились у власти. Сам термин «культурная политика» является французским изобретени­ем, а традиционная доминирующая роль госу­дарства в ее осуществлении является ее отли­чительной чертой. Длительное время именно французское государство с его материальными ресурсами и разветвленной системой орга­нов исполнительной власти выполняло задачи «опеки и поощрения культурной самобытно­сти», что способствовало формированию осо­бого национального самосознания французов. Культура, таким образом, изначально счита­лась сферой, тесно связанной с политическим задачами, в том числе на внешнеполитическом поприще.

Преимущества сложившихся в сфере куль­туры государство-центричных отношений были очевидными. Это доказывали:

- совершенствование внутренней законо­дательной базы, призванной защитить отечественных производителей книгопечатной, аудиовизуальной и иной продукции, а также регулирующей использование англоязычных терминов с целью поддержать чистоту фран­цузского языка;

- отстаивание интересов культурной са­мобытности в международном торговом правовом режиме в рамках ГАТТ/ВТО, а также международных конвенциях об охране и по­ощрении различных форм культурного само­выражения;

- активное участие государства в выкупе произведений искусства, создании телеком­муникационных корпораций, фондов по фи­нансированию кинопроизводства, средства в которые поступали в том числе и за счет налогообложения на прокат голливудских блокбастеров;

- выстраивание систем защиты предпри­ятий культурной индустрии от банкротства и т.д.

В международной сфере в рамках франкофонии, насчитывающей в качестве постоян­ных членов более 50 стран в Африке, Европе, Северной и Южной Америке, Франция про­водит довольно широкий круг мер, не огра­ничивающихся рамками сугубо культурного сотрудничества и поддержки французского языка. Подчас речь идет и о защите прав че­ловека, и об урегулировании локальных кон­фликтов (как, например, во время политиче­ского кризиса в Кот-Д'Ивуаре в 2011 г., когда французские военные совместными действия­ми с миротворцами ООН обеспечили переда­чу власти признанному президенту, Алассану Уаттаре), и о сохранении сферы своего влия­ния. Все это еще раз доказывает, что культура является проводником политики государства.

Американский исследователь Джозеф Най считает культуру одним из составляющих «мягкой власти» государства, наряду с идеологией, институтами и внешней полити­кой в том случае, если другие считают ее ле­гитимной и морально оправданной. «Мягкая власть» понимается как способность влиять на действия и поведение других участников ми­ровой политики путем формирования их пред­почтений, используя для этого собственную привлекательность. В данном контексте работа приобретает еще большую актуальность. Дей­ствительно, пример Франции показателен с точки зрения длительности и масштабности применения культурной политики с целью «привлечения» других государств и расшире­ния сферы применения своего политического влияния. В связи с этим хотелось бы немного перефразировать название книги: речь идет именно о «твердом могуществе, поданном в мягкой упаковке».

И все же, несмотря на преемственность и множественность усилий, предпринимаемых французским государством, его культурное влияние в мире снижается, а виновата в этом, по мнению автора, глобализация с американ­ским лицом. Автор в первую очередь сокруша­ется по поводу коммерциализации культуры, осуществленной американцами, господствую­щего влияния американских ТНК в мировых культурных процессах благодаря контролю над коммуникационными и аудиовизуальными системами. Данное обстоятельство, без­условно, представляет серьезную проблему не только для Франции, но и для любого другого государства, борющегося за сохранение своей культурной самобытности.

Вместе с тем оно заставляет задуматься об одном важном аспекте культурной политики Франции: насколько благоприятна ситуация, в которой превалирующую роль в культур­ной политике в ее идейном и практическом плане играет государство? Несомненно, роль государства не должна сводиться к стороннему наблюдателю, однако из успеха американской культурной экспансии следует, как минимум, вывод о том, что необходимо как можно более решительно привлекать частный сектор и част­ные деньги. Согласно статистике, приведенной самим автором, уже в середине 1980-х гг. в США на долю частных источников приходилось свыше 80% финансирования культурной деятельности, в то время как во Франции - немногим более 1,5%. И двадцать лет спустя ситуация мало измени­лась. К примеру, в 2000 г. бюджет Ассоциации артистической деятельности Франции, глав­ного внешнего оператора по осуществлению культурных обменов, почти на 80% покрывал­ся за счет средств МИД, 5% - Минкультуры, 17% - территориальных органов управления и только 5% - за счет меценатов.

Естественно, что там, где участвуют част­ные деньги, появляется и частный интерес, руководствующийся логикой извлечения прибыли и максимально рационального ис­пользования средств. Кроме того, возникает и другое преимущество частных игроков пе­ред государством, а именно прямые контак­ты между народами, citizen-to-citizen contacts, несущие отпечаток культурной самобытности, однако напрямую не ассоциирующиеся с ино­странной государственной машиной. Джозеф Най в этой связи считает, что гражданское об­щество делает больше, чем государство, для представления этого государства и донесения его политики до широкой международной аудитории, а потому государство ни в коем случае не должно контролировать экспорт культуры. В случае Франции государственное присутствие, кроме спасительных и протекци­онистских мер, в некоторых случаях выступает как громоздкая бюрократическая машина, где «профессиональные работники ждут регламентаций, субсидий и помощи со стороны государства». Не в этом ли кроется причина проблем французской культурной политики?

Автор рассчитывает, что пример культур­ной политики Франции, который он считает весьма удачным, должен подсказать, как не­обходимо действовать другим государствам, в том числе России. Однако представляется, что данная модель применима к сегодняшним ре­алиям, только если она будет дополнена част­ной инициативой и столь нелюбимой автором «коммерциализацией культуры». Речь идет о культуре массовой, включающей кино, моду, кухню и многое другое. Именно она остается основным проводником образов и идей, ассо­циированных с данной страной, ее идеалами, внутренней и внешней политикой, а потому может быть наиболее эффективным инструментом в популяризации ее языка и образа. Высокое искусство – литература, театр, жи­вопись, – как ожидается, останется наименее коммерциализированной областью культур­ной политики под покровительством государ­ства, однако и здесь возможно более широкое привлечение частных инвесторов и меценатов.

Поскольку книга посвящена усилиям по сохранению культурной самобытности Франции, в ней обходится стороной аспект о культурном синтезе в условиях глобализации. Сам автор указывает, что культурная политика, нацеленная на формирование национального самосознания и чувства гордости французов, мало затронула общины иммигрантов, кото­рых с каждым годов во Франции становится все больше. Это проблема, с которой сталкива­ются многие европейские государства, однако французская модель культурной политики не дала на нее сколько-нибудь внятного ответа, что также свидетельствует в пользу избира­тельного применения ее опыта в других странах.

Несомненно, что вызовы глобализации, которая, вопреки мнению автора, не обяза­тельно означает американизацию, создают не­кое новое культурное поле взаимодействия и синтеза культур в реальном пространстве, а также в виртуальном – на просторах Интернета, который еще меньше поддается контр­олю государственных органов. В этой связи культурная политика, безусловно, должна оставаться одной из прерогатив государства. Однако ее осуществление должно трансфор­мироваться. Вместо опоры на традицион­ные государственные органы должны шире привлекаться неправительственный сектор и особенно новые социальные медиа – соци­альные сети, блоги, видео-порталы, которые охватывают десятки миллионов пользователей в разных странах мира, что зачастую не под силу ни одному, даже самому разветвленно­му, дипломатическому представительству. Таким образом, модель культурной политики Франции так, как она представлена в книге, безусловно, заслуживает внимания и автори­тета, но в некотором смысле она уже устарела, поэтому требует серьезной доработки, чтобы соответствовать духу нашего времени.

Монография «Мягкое могущество в твердой упаковке: особенности культурной политики Франции» может быть полезна аспирантам и студентам, обучающимся по направлениям «мировая политика», «регионоведение» и «международные отношения», а также широкому кругу читателей, специали­стов, политологов, интересующихся проблемами мировой политики.

Вестник МГИМО, №2, 2012

Читайте также на нашем портале:

««Уроки французского» для Русского мира: опыт франкофонии» Сергей Фёдоров

«Национальный фактор в эпоху глобализации. Часть 3. Культурно-духовные и этнические основы национального феномена» Екатерина Нарочницкая

«Культурологический смысл глобализма» Владимир Кутырев

«Глобализация и культурное наследие России: классическая литература и ее интерпретации» Сергей Никольский

«Диалог или столкновение культур: состояние и надежда» Сухейль Фарах

«О концептуальных основаниях диалога культур в условиях глобализации» Сергей Бурмистров


Опубликовано на портале 01/06/2012



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика