Современная внешняя политика Чешской Республики (ЧР) сформировалась под влиянием нескольких факторов, самым важным из которых является евроатлантическая интеграция. В становлении этой политики можно выделить три крупных этапа.
Первый (1993–1997 гг.) связан с утверждением нового чешского государства как самостоятельного участника международных отношений. В этот период особое влияние на внешнеполитический курс оказывали идеологические установки правящей политической элиты.
На втором этапе (1997–2003 гг.), для которого была характерна интенсификация усилий по евроатлантической интеграции, идеологическое влияние на внешнеполитический курс Чехии стало ослабевать, в условиях экономического роста верх брали начала прагматизма. Евроатлантическая стратегия превалирует и сегодня, несмотря на заявленную многовекторность международных связей Чехии.
Третий, современный этап (с 2003 г.) интересен попыткой концептуализировать чешскую внешнюю политику, выстроить наряду с долгосрочными перспективами и краткосрочными планами среднесрочные программы. Теперь идеологические размежевания элиты, хотя и оказывают определенное влияние на внешнеполитические решения, не затрагивают фундаментальных основ международной политики страны, что наглядно демонстрирует сравнение программных заявлений социал-демократического правительства (2002 г.) и правоцентристского кабинета (2007 г.). Кроме того, начиная с 2002 г. (с небольшим перерывом) пост руководителя внешнеполитического ведомства принадлежит партии – младшему партнеру по правящей коалиции.
Внешняя политика Чехии находится в ведении нескольких институтов: парламента, правительства, президента, министерства иностранных дел и правящей партии. Наибольшие полномочия сосредоточены в руках парламента, однако ведущая роль в формировании внешнеполитического курса принадлежит правительству и профильному министерству: решения парламента в значительной степени генерируются именно здесь. Нередко принципиальные решения принимаются в ходе меж- и внутрипартийных консультаций коалиционных партнеров. Хотя статья 26 чешской конституции [1] устанавливает, что депутаты и сенаторы осуществляют свой мандат лично в соответствии с присягой и не связаны никакими указаниями, на практике по вопросам внешней политики и обороны депутаты и сенаторы, как правило, голосуют в соответствии с установками своей фракции или партии.
Случается, что правительство и парламент принимают, на взгляд обычных граждан, странные и нелогичные решения. Тогда элита вынуждена долго и настойчиво разъяснять обществу их смысл, тщательно скрывая механизмы и средства их принятия. Впрочем, такие ситуации чаще возникают в сферах социальной и региональной политики и относительно редки в международных делах.
Наибольший вес имеют мнения премьер-министра и министра иностранных дел. Хотя формально последнее слово остается за президентом, часто взгляд главы государства, не совпадающий с точкой зрения правительственных фигур, попросту игнорируется. Именно поэтому оба чешских президента – В. Гавел (1993–2003 гг.) и В. Клаус (с 2003 г.) нередко обращались по важным внешнеполитическим вопросам прямо к общественности. Кроме того, у чешской внешней политики есть еще одна особенность: она весьма персонифицирована. Как правило, на пост министра иностранных дел назначаются заметные политические деятели – такие как Йозеф Желенец (был министром в 1992–1997 гг.), Ян Каван (в 1998–2002 гг.), Цирил Свобода (в 2002–2006 гг.), Карел Шварценберг (министр с 2007 г.), которые действуют не только как правительственные чиновники, но и как ведущие представители своих партий. Тактика и акценты международной деятельности Чехии связываются населением и комментаторами именно с их именами. Этот субъективный личностный фактор, наряду с институциональными особенностями политической системы страны, не стоит игнорировать.
Существенное влияние на внешнеполитический курс чешского государства оказывает партийно-идеологическая ориентация правящей элиты. Впрочем, если в начале 1990-х годов идеологические расхождения между партиями по вопросам международной политики были значительными, то теперь все крупные политические субъекты (возможно, за исключением коммунистической партии) сходятся в понимании приоритетов, хотя могут вести непримиримую борьбу по тактическим вопросам.
Важнейшими документами, определяющими дизайн и содержание внешней политики страны, являются: «Концепция внешней политики Чешской Республики на 2003–2006 гг.» (далее – Концепция 2003 г.) и «Концепция единой репрезентации Чешской Республики» (далее – Концепция 2005 г.). Оба эти документа, а также программные заявления правительств, ежегодные программы деятельности МИД направлены на поиск Чехией собственного места после вступления страны в НАТО и ЕС.
В соответствии с программным заявлением действующего кабинета приоритеты внешней политики таковы:
· углубленная интеграция в рамках Европейского союза;
· активное участие в структурах НАТО, ЕС и ООН;
· поддержание добрососедских отношений с приграничными странами для развития регионального сотрудничества;
· развитие отношений с другими странами и международными организациями на двусторонней и многосторонней основе с целью развития международного экономического сотрудничества;
· презентация Чешской Республики за рубежом.
В соответствии с этими приоритетами определены несколько геостратегических направлений внешней политики:
· европейская политика;
· политика в области безопасности;
· региональное сотрудничество;
· политика в отношении стран вне трансатлантического региона;
· сотрудничество в рамках международных организаций;
· экономическая дипломатия;
· презентация Чешской Республики.
Небезынтересно, что приоритеты действующего правоцентристского кабинета М. Тополанека в целом совпадают с приоритетами левоцентристского правительства, сформированного в 2002 г. Но в программе нынешнего кабинета присутствует и важная особенность, характерная для современного этапа внешней политики Чехии, – идея «вертикальности». Одним из первых в посткоммунистической Чехии эту идею высказал Я. Заградил [2] в своей работе «Реализм вместо иллюзий». Прежний антагонизм Восток-Запад известный чешский политик предложил заменить «вертикалью» на пространстве Срединной Европы между Германией и Россией [3]. По его мнению, Чешская Республика имеет возможность стать региональным лидером в Центрально-Восточной Европе, укрепляя экономические и культурные связи с соседями, включаясь в политические и социально-экономические преобразования в Восточной и Юго-Восточной Европе, продвигая в регионе идеи свободы и демократии. Конечно, эту линию не предлагается абсолютизировать: подчеркивается, что Чехия не может замыкаться в пространстве Срединной Европы, ей необходимы прочные отношения с партнерами по Евросоюзу, Соединенными Штатами и Россией.
Важными аспектами чешской внешнеполитической доктрины являются экономическая дипломатия и так называемая презентация страны за рубежом. В Концепции 2003 г. четко разграничивались параметры экономической дипломатии в двусторонних и многосторонних отношениях, а в качестве перспективного метода презентации страны выделялось международное сотрудничество на неправительственном уровне. Концепция 2005 г. раскрывает вопросы презентации Чехии за рубежом более полно. Поставлены цели освободиться от существующего образа отсталого и неразвитого посткоммунистического государства с дешевой рабочей силой; увеличить приток иностранных инвестиций, в первую очередь в туристский сектор, добиться позитивных эффектов на рынке труда и в повышении уровня жизни; способствовать созданию позитивного имиджа страны и расширению знаний о ней за ее пределами. Новый образ, на который претендует Чешская Республика, - развитая демократическая страна с современной динамично развивающейся экономикой, богатыми культурными традициями, устойчивой идентичностью, ценными человеческими ресурсами, добросовестный и надежный партнер на международной арене. Ключевыми сферами продвижения образа Чехии считаются экспорт, туризм, культура и наука, спорт. Среди институтов, занимающихся презентацией страны, центральное место занимает межведомственная комиссия, координирующая соответствующую работу других структур - МИД и так называемых «Чешских домов» за рубежом; министерства промышленности и торговли и государственных агентств «Czech Trade» (продвижение чешской экспортной продукции) и «Czech Invest» (привлечение иностранных инвестиций в чешскую экономику); министерства регионального развития и агентства «Czech Tourism» (развитие туристического бизнеса), министерства культуры и других ведомств.
Таким образом, в современной внешней политике Чехии заметен перенос акцентов с военно-политической на экономическую и социокультурную сферы деятельности [4]. На первый взгляд, это едва ли соответствует цели выстраивания центральноевропейской «вертикали» во главе с Прагой. Однако опыт последних лет показывает, что за экономическими и социокультурными акциями следуют попытки продвижения политических и даже военно-стратегических интересов этой небольшой центральноевропейской страны, имеющей амбиции регионального лидера.
Евроатлантический вектор
Европейское направление для Чехии является первостепенным. Она ставит перед собой задачу достижения полноправного членства в ЕС, демонстрирует готовность нести ответственность за будущее интеграции и заинтересованность в реализации общей внешней политики и политики безопасности, миграционной и визовой политики. Правительство М. Тополанека обязалось после вступления в Шенгенскую зону в самые краткие сроки адаптировать чешскую административную практику. Европейскую политику ЧР сейчас курирует вице-премьер Александр Вондра, являвшийся в 2006–2007 гг. министром иностранных дел.
Главным для Чехии на европейском направлении в ближайшее время, несомненно, будет председательство в ЕС, которое она принимает с начала 2009 г. Уже сейчас чешские представители активно сотрудничают с коллегами из Словении, Франции и Швеции – других государств, председательствующих в Евросоюзе в 2008–2009 гг. Задачи чешского председательства сформулированы в правительственной программе вполне четко:
- исходить из долговременных принципов чешской внешней политики;
- выдвигать для обсуждения вопросы, в которых позиция ЧР по сравнению с позициями других членов ЕС выглядит более сильной;
- повысить престиж Чехии в ЕС и мире;
- опираться на общественное мнение в своей стране;
- поддерживать транспарентность политической деятельности.
Для чешского председательства выбран лозунг «Европа без барьеров!», а главными направлениями работы определены: реформа аграрной политики, дискуссия о ревизии союзного бюджета, выработка стратегии развития внутреннего торгового пространства до 2013 г., активизация сотрудничества в сфере юстиции и внутренних дел. Но ключевой проблемой будет реализация Лиссабонской стратегии. После провала Лиссабонского договора на референдуме в Ирландии изменились планы председательства Франции в ЕС. Именно эту проблему обсуждал Н. Саркози во время своего июньского визита в Прагу. Французская дипломатия настаивает, чтобы Чехия продолжила ратификационный процесс. Дело в том, что времени французского председательства недостаточно, чтобы вывести Евросоюз из тупика. А самой пострадавшей стороной может оказаться Хорватия – один из главных адресатов «вертикального» проекта Праги, поскольку провал Лиссабонского договора отложит на неопределенное время вступление этой балканской страны в ЕС.
В последние месяцы активизировались дискуссии о будущем Европы в самой Чехии. Президент В. Клаус ясно высказался против Лиссабонского договора, призвав депутатов и сенаторов отклонить его в парламенте и направить запрос в конституционный суд. Президента поддерживает и правящая Гражданская демократическая партия (ГДП) во главе с премьер-министром М. Тополанеком. Но в самом правительстве нет единства: министр иностранных дел К. Шварценберг настаивает на продолжении процесса ратификации договора, а вице-премьер А. Вондра сомневается в соответствии его отдельных положений чешской конституции. Можно предположить, что во время председательства Праги в ЕС внутриэлитная конкуренция в Чехии обострится еще больше. Примечательно, что три члена нынешнего кабинета имеют опыт руководства МИДом – действующий министр К. Шварценберг (Партия зеленых), вице-премьер А. Вондра (ГДП) и министр–председатель законодательного совета при правительстве Ц. Свобода (Христианско-демократическая уния – Чехословацкая народная партия).
Вполне вероятно, что результаты чешского председательства в ЕС будут несколько ниже ожидаемых Прагой. Решение второстепенных и уже проработанных вопросов возможно, однако сомнительно, что Чехии удастся без консолидации усилий крупных стран ЕС предложить выход из «лиссабонского тупика».
В области безопасности политика Чешской Республикив основном укладывается в концепцию НАТО. Особое место занимают отношения с США, имеющие несколько линий военно-политического взаимодействия: партнерство в рамках НАТО, участие в военных миссиях в Афганистане и Ираке, противодействие терроризму и проч [5].
Чешская военная миссия в Афганистане осуществляется с 2002 г. В настоящее время в Кабуле размещен чешско-словацкий совместный контингент, в состав которого входят 108 чешских военнослужащих. Их основные задачи связаны с радиохимической защитой. С марта 2008 г. в афганской провинции Логар находится чешский воинский контингент численностью 102 человека, задействованный в рамках программы реконструкции Афганистана. В провинции работают гражданские специалисты из Чехии. Кроме того, в июле 2008 г. в провинцию Урузган были направлены 63 чешских военных для охраны нидерландских гражданских строителей.
В Ираке (в британской зоне оккупации в районе Басры) с марта 2003 г. находилось подразделение чешской армии численностью 95 человек, выполнявших функции охраны военных объектов и медицинской помощи. В июне 2008 г. контингент был полностью выведен, а ему на смену в июле пришла другая, пятая по счету миссия чешских военных, основной задачей которой будет обслуживание боевой техники (в первую очередь танков Т-72) и обучение иракских военных.
Повестка двухсторонних отношений с Вашингтоном в последнее время пополнилась двумя заметными темами: это размещение американского радара противоракетной обороны и отмена визового режима для граждан Чехии при въезде в США.
Визовая проблема достаточно успешно решена, хотя многие европейские политики восприняли чешскую инициативу как нарушение общеевропейской солидарности. В феврале 2008 г. министрами внутренних дел ЧР и США был подписан так называемый меморандум о взаимопонимании, согласно которому уже в ноябре 2008 г. у чешских граждан отпадет необходимость в получении американских въездных виз. «Радарная» проблема, напротив, оказалась трудноразрешимой, она не только расколола политическую элиту, но и создала напряжение в отношениях власти и общества. Кроме того, Чехии приходится реагировать на заявления европейских и российских политиков относительно «сепаратности» переговоров, которые, затрагивая интересы третьих стран, замкнуты рамками двухстороннего формата.
В январе 2007 г. Вашингтон официально обратился к чешскому правительству с предложением разместить в стране радар системы противоракетной обороны. Начались сложные и долгие переговоры, участники которых испытывали давление как внутри своих стран, так и извне. Довольно быстро удалось решить технические вопросы, связанные с определением местоположения радара [6], и разделить предмет переговоров на три составляющих: главный договор о строительстве радара, соглашение о статусе и размещении американских военных, генеральное соглашение о научном и техническом сотрудничестве. В процессе переговоров стало понятно, что чешскому правительству придется уступить Вашингтону, несмотря на то, что большая часть граждан Чехии идею размещения радара ПРО не поддерживает.
К числу сторонников размещения американской базы ПРО можно отнести политиков из ГДП и часть христианских демократов. «Зеленые» предлагают рассматривать проблему в контексте евро-атлантического партнерства. Социал-демократы и коммунисты выступают против размещения радара. Приверженцы остальных партий также в основном негативно относятся к этим планам. По результатам опроса, проведенного Центром изучения общественного мнения в мае 2008 г., более 70% респондентов настаивали на том, чтобы вопрос о размещении радара решался на референдуме. В свою очередь, правительство исходит из того, что вопросы обороны и безопасности не могут выноситься на референдум.
Для США принципиальным было скорейшее подписание главного договора, которое и состоялось 8 июля 2008 г.. Но для Праги не меньший интерес представляют два других соглашения. Именно эти акты должны определить режим эксплуатации радара и возможности контроля со стороны чешских властей. Конституция Чехии допускает нахождение иностранных войск на территории страны (ст. 39), как и чешских - за ее пределами. В процессе же переговоров стороны пришли к тому, что условия пребывания американских военных в республике будут регулироваться отдельным документом, в основу которого ляжет натовское «Соглашение о статусе вооруженных сил» (Status of Forces Agreement – SOFA). На сегодня окончательной договоренности по вопросам эксплуатации радара стороны не достигли. Вероятно, Прага будет добиваться наиболее выгодных для себя условий: максимально возможного участия чешских фирм в строительстве радара, определенного контроля за его эксплуатацией, минимизации категорий иностранных военных, выведенных из-под юрисдикции ЧР, и т.п.
Переговоры могут оказаться длительными, причем подписанные акты будут ратифицированы, только если правящая правоцентристская коалиция сумеет укрепить свои позиции в парламенте по итогам осенних (2008 г.) выборов в Сенат или за счет «расшатывания» оппозиции. Пункт 2 статьи 39 конституции требует для принятия решения о пребывании иностранных войск на территории Чешской Республики согласия более половины от общего числа депутатов и более половины сенаторов, а в настоящий момент правительство не может рассчитывать на поддержку парламентариев. Вместе с тем предыдущий опыт голосований в парламенте по «неудобным» вопросам показал, что правительственные чиновники умеют «работать» с депутатами. К сожалению, в чешской политике подозрения в коррупции возникают слишком часто, чтобы не верить в ее существование.
Наиболее вероятным представляется затягивание ратификации главного договора о строительстве радара вплоть до президентских выборов в США. Большая часть чешской политической элиты сходится во мнении, что продолжать дискуссии по двум другим «радарным» соглашениям следует уже с новой администрацией Белого дома. По результатам опроса, проведенного агентством STEM в начале июля 2008 г., 47 % опрошенных выступили за то, чтобы отложить ратификацию подписанного с США договора по ПРО до выборов нового американского президента. Но под влиянием августовских событий на Кавказе внешнеполитическое ведомство ЧР по заданию премьера Тополанека ускорило переговоры с Вашингтоном. Кроме того, новый импульс этому диалогу придал подписанный в Варшаве польско-американский договор о размещении американских противоракетных комплексов в Польше. По-видимому, уверенность чешского кабинета на получение больших преференций от новой администрации США ныне не столь крепка, как прежде.
Центральноевропейская «вертикаль»
Один из приоритетов Праги – региональное сотрудничество со странами Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ), которое она рассчитывает использовать для укрепления чешских позиций в ЕС. В качестве важнейших региональных экономических партнеров определены Словакия, Словения, Польша, Германия, Австрия и Венгрия. Исходя из позитивного опыта 1990-х годов Чехия заинтересована в развитии Вышеградского сотрудничества и Центральноевропейской инициативы.
Именно В. Гавелу, как свидетельствует бывший министр иностранных дел ЧСФР Й. Динстбир, принадлежала идея регионального партнерства посткоммунистических Чехословакии (а после ее разделения Чехии и Словакии), Польши и Венгрии, образовавших Вышеградскую группу [7]. После вступления вышеградских стран в Евросоюз структуры «четверки» не прекратили существования, а стали неформальными институтами взаимодействия в случаях, когда региональные интересы вступали в противоречие с позициями Брюсселя. Началась дискуссия о целесообразности одновременного членства в двух интеграционных образованиях, одно из которых полностью включено в другое. Бывший директор Вышеградского фонда, словацкий дипломат У. Руснак, рассматривая в 2003 г. будущее вышеградского партнерства, не увидел шансов для его трансформации [8]. Тем не менее в мае 2004 г. в чешском Кромержиже премьер-министры Польши, Чехии, Словакии и Венгрии подписали декларацию, призванную придать новый импульс вышеградскому сотрудничеству. Акцент переносился из сферы социально-экономических взимосвязей внутри «четверки» в область внешней политики Вышеградского объединения и ЕС. Сегодня можно утверждать, что сложилась своеобразная вышеградская модель международного сотрудничества, сочетающая интеграционные и кооперационные задачи и не предполагающая жестких обязательств, так что все участники остаются относительно свободными в своих внешнеполитических ориентирах. Все большее значение в рамках Вышеградской группы приобретает не межгосударственное, а трансграничное сотрудничество в рамках так называемых еврорегионов.
Особым испытанием для чешского руководства стал косовский вопрос. Чехия, в согласовании с партнерами по Вышеграду, выдвинула два условия для признания косовской независимости: признание таковой большинством стран ЕС и обеспечение прав национальных и религиозных меньшинств в крае. Большинство чешских политиков и граждан страны отрицательно отнеслись к одностороннему провозглашению независимости Приштиной. Однако 21 мая 2008 г. правительство Чешской Республики признало независимость Косово, хотя и без энтузиазма. Президент В. Клаус, со своей стороны, осудил поспешное решение кабинета, который не стал дожидаться выполнения даже двух собственных условий. Министр иностранных дел К. Шварценберг назвал этот шаг вынужденным и предложил Сербии максимальную поддержку в ее евроинтеграционных стремлениях. Министр неоднократно подчеркивал, что в Косово с 1999 г. находятся сотни чешских солдат и правительство должно беспокоить выполнение возложенной на них международной миссии. Признание независимости Косово и охлаждение отношений с Сербией нанесло существенный ущерб «вертикальному» (центрально- и восточноевропейскому. – ред.) направлению политики Чехии, поэтому Праге предстоит предпринять особые усилия для нормализации отношений с балканскими странами, не входящими в ЕС и НАТО.
Значимым для Чехии является участие в работе крупных международных организаций (ООН, Совет Европы, МВФ, ВТО, ОБСЕ) – не только с точки зрения их уставных целей, но и как средство повышения престижа и авторитета страны. В качестве важных в экономическом и политическом плане определены отношения со странами–кандидатами в члены НАТО и ЕС, с Россией, Украиной и другими странами СНГ. Взаимодействие со странами, расположенными вне трансатлантического региона, рассматривается чешской дипломатией как второстепенное. Исключение составляют Ливан, Афганистан и Ирак, где в составе различных международных миссий находятся чешские военные контингенты.
Россия и пространство СНГ в чешской политике
Отношения с Россией и другими государствами СНГ во внешнеполитической доктрине ЧР определяются как «важные», но приоритетными они не являются. Чешский политолог Б. Даньчак, изучив программные документы чешских партий, пришел к выводу, что «нет партии, которая могла бы назвать приоритетом в области внешней политики отношения с Россией и другими странами СНГ. Только Коммунистическая партия Чехии и Моравии (КПЧМ) остается последним политическим субъектом, который сравнительно лояльно относится к названным странам, но и она находит выгодным однозначный выбор в пользу прозападной ориентации страны» [9]. На восточном направлении обнаруживается явная асимметрия чешских политических и экономических интересов. Большее внимание Прага уделяет развитию экономических связей, а политические вопросы рассматриваются сквозь призму торгово-экономических соображений, определенным образом понимаемых проблем безопасности и определенного видения России и ее роли. «Наша политика по отношению к России будет ориентирована на установление бесконфликтных отношений и одновременно на такое их развитие, которое исключит возможное стремление России восстановить свое геополитическое влияние в Срединной Европе и приведет к экономической и политической стабильности в России», – пишет Я. Заградил [10].
В первую очередь Чехия делает акцент на теме собственной военной безопасности. Россия не рассматривается как потенциальный противник, но вместе с тем в Праге проявляют большой интерес к проблематике сокращения конвенциональных вооружений на континенте, особенно после фактического выхода России из Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Обсуждение военно-стратегических вопросов с Россией, Украиной и другими странами СНГ Чехия ведет исключительно в рамках НАТО и ОБСЕ.
В обозримом будущем важнейшей задачей в отношениях с Россией останется сглаживание противоречий на почве «радарной проблемы» и постконфликтного урегулирования на Кавказе. События августа 2008 г. раскололи чешскую политическую элиту. Можно выделить несколько принципиальных позиций. Наиболее радикальную точку зрения выразил бывший президент В. Гавел, считающий Россию достойной осуждения за «агрессию против Грузии». Экс-президент даже провел параллели между событиями в Грузии и интервенцией стран Варшавского договора в Чехословакию в 1968 г.
Несколько менее радикальную, но также антироссийскую позицию заняло правительство ЧР, выступающее за сохранение территориальной целостности Грузии в ее международно-признанных границах. Вице-премьер А. Вондра (ГДП) заявил, что необходимо оказать политическую поддержку и экономическую помощь Грузии, осудить Россию за ее поведение в конфликте, беспокоящее ближайших соседей – Украину, Молдову и страны Балтии. Исполнительный совет ГДП в связи с конфликтом на Кавказе призвал к ускоренной процедуре переговоров о членстве Грузии в НАТО. Гражданские демократы обвинили Москву в том, что она использовала конфликт в Южной Осетии для демонстрирования своей силы на территории чужого независимого государства. Министр К. Шварценберг (Партия зеленых) полагает, что Евросоюз должен выступить как единая политическая сила и пересмотреть отношения с Россией, хотя и без применения санкций. «В момент, когда Россия увидит, что страны ЕС едины, это произведет больший эффект, нежели санкции при наличии протестующих голосов», – заявил Шварценберг 29 августа 2008 г. в Париже по окончании переговоров с главой МИД Франции. Правительство Чехии готово предоставить Грузии гуманитарную помощь в размере 150 млн крон (около 6 млн евро), участвовать в организации международной конференции по Грузии и наблюдательной миссии ОБСЕ в зоне конфликта. Близкую к официальной точке зрения позицию занимают и христианские демократы.
С иной оценкой событий выступил председатель оппозиционной ЧСДП Йиржи Пароубек. По его мнению, необходимо вести диалог с Россией в отношении ситуации на Кавказе, а также расследовать действия грузинских войск в Южной Осетии. Пароубек считает ошибкой из-за грузинского конфликта лишать Россию членства в международных организациях, а также отмечает, что на развитие событий на Кавказе оказало влияние признание независимости Косова.
В поддержку действий России выступили чешские коммунисты. Депутат Европарламента от КПЧМ Мирослав Рансдорф возложил ответственность за развязывание военных действий на президента Саакашвили и администрацию Буша, подталкивавшую Тбилиси к авантюрным действиям. Рансдорф, солидаризируясь с общей позицией своей партии, безусловно признал право России на защиту своих интересов и граждан в кавказском регионе.
Если расхождения во взглядах между правящей коалицией и оппозиционными партиями вполне понятны и объяснимы, то заявления президента В. Клауса (ГДП) вызвали недоумение как внутри кабинета, так и в его партии. Президент долгое время воздерживался от комментариев, а затем неожиданно для однопартийцев возложил ответственность за происшедшее в Южной Осетии на грузинскую сторону и выступил в защиту действий России, одновременно признав, что события на Кавказе являются суровым испытанием для внешней политики Евросоюза и отношений с Москвой. Президент и правительство в Чехии часто расходятся во взглядах на различные проблемы, однако никогда прежде эти расхождения не были столь полярными по такому существенному вопросу международной политики. Хотя официальная позиция Чехии формулируется правительством, взгляд на проблему главы государства, без сомнения, ощутимо влияет на общественное мнение. Важно отметить, что значительная часть чешских политиков, даже из числа тех, кто осуждает действия России на Кавказе, призывают сохранить завоеванные Чехией позиции в экономических и торговых отношениях с Москвой и вернуть политический диалог в прагматичное и стабильное русло.
Динамично развивающимся аспектом российско-чешских отношений являются региональное экономическое сотрудничество и инвестиционный обмен. МИД Чехии всячески поощряет контакты чешских и российских регионов. Используется проверенная «технология взаимодействия»: посредством чешских дипломатических учреждений налаживаются связи в первую очередь с теми регионами, которые представляют экономический интерес для чешского бизнеса. Вначале стимулируется гуманитарное и культурное сближение. Следующий этап – проведение совместных международных мероприятий с привлечением экономических агентов, которые уже функционируют в России. Наконец, наступает очередь прямых контактов между предприятиями Чехии и регионами России. На сегодняшний день наиболее тесные связи установлены с Нижегородской, Владимирской, Московской, Свердловской, Самарской, Ростовской, Архангельской, Курганской, Новосибирской и Ленинградской областями, а также со Ставропольским краем.
Российско-чешские контакты в экономической сфере заметно опережают политический диалог. Хотя доля России во внешнеторговом обороте Чехии составляет лишь 4,9 %, а доля Чехии в общем объеме внешнеэкономических связей России – 1,2 %, с 2002 г. непрерывно наблюдается рост товарооборота между двумя странами. В 2004 г. он составил 27,5 %, в 2006 г. – 30 %, в 2007 г. – 33,6 %. В настоящее время товарооборот в абсолютных цифрах приближается, по некоторым оценкам, к отметке в 8,5–9 млрд долл. Вместе с тем в российско-чешских торговых отношениях наблюдается устойчивый дисбаланс – чешский дефицит в торговле с Россией за 6 месяцев 2008 г. составляет более 200 млн. долл. США [11]. Это связано с тем, что в российском экспорте преобладают поставки нефти и газа в Чехию. В отличие от других стран Центрально-Восточной Европы, Чешская Республика не имеет сколько-нибудь существенных «исторических» проблем во взаимоотношениях с Россией. Верно избранная стратегия регионального сотрудничества создает в Чехии благоприятный имидж российского направления внешней политики. Все это дает основания позитивно оценить перспективы российско-чешского диалога.
* * *
В чешской внешней политике на современном этапе можно отметить ряд внутренних противоречий. Попытка выстроить внешнеполитическую «вертикаль» в «Срединной Европе» пока малоуспешна. Дело не только в том, что чешская дипломатия постоянно сталкивается с конкуренцией со стороны других центральноевропейских стран, испытывает недостаток ресурсов влияния, совершает явные промахи, но и в том, что внешнеполитические и внешнеэкономические интересы страны в значительной степени не связаны со «срединной вертикалью», а реализуются на перпендикулярной плоскости - от США через Евросоюз к России. Несмотря на то, что произошла заметная деидеологизация внешней политики Чехии, для значительной части элиты и общества идеологизированные решения остаются более значимыми, чем «чистый прагматизм». Удачная концепция экономической дипломатии и презентации Чешской Республики, характерная для малых стран, сталкивается с жесткими требованиями НАТО и ЕС, создавая излишнее напряжение в рамках евроатлантического партнерства. Наиболее успешным выглядит вышеградское сотрудничество, в котором Чехия играет влиятельную роль. Восточноевропейское направление чешской политики имеет значительный потенциал, который может быть реализован при условии сближения вышеградских и сопредельных постсоветских стран. Российское направление в обозримом будущем вряд ли займет приоритетное место в чешской внешней политике, особенно в вопросах военно-политического характера. Однако, развивая двухстороннее сотрудничество в иных сферах, Москва может приобрести в лице Чехии достаточно надежного партнера в рамках более широкого российско-европейского диалога.
Примечания
[1] Здесь и далее статьи Конституции Чехии приводятся по: Sbirka zákonou České Republiky. Praha, 1993.
[2] Ян Заградил (р. 1963), депутат Европейского парламента, первый зам. председателя Гражданской демократической партии. В 2002-2006 гг. был министром иностранных дел в теневом кабинете ГДП.
[3] Zahradil J. Realismus místo iluzí. – Praha: ODS – 2004. – S. 7.
[4] Peterková J. Veřejná diplomacie malých stýátů a realita České republiky // Mezinárodní vztahy. – 2008, № 2. – S. 19-21.
[5] См.: Vojenská strategie České Republiky. Praha: Ministerstvo obrany České republiky – Agentura vojenských informací a služeb, 2004.
[6] В качестве места расположения радара определен участок № 718 в западной части военного полигона «Брды», близ деревни Йинце Пршибрамского района Центрально-Чешского края.
[7] Dienstbier J. Višegrad // Mezinárodní politika. 1992, № 2. – S. 12.
[8] Руснак У.. Вышеградское прошлое и будущее: факты и идеи. // Центрально-Европейский ежегодник. Сост. И. Киш. Вып. 1. Международные отношения и безопасность. М., 2003. – 112-113.
[9] Dančák B. Deset let zahraniční politiky České Republiky – akteři a priority // Listy SPFA. – 2003, Január/Február.
[10] Zahradil… S. 14.