Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

О стратегии экономического развития России

Версия для печати

Избранное в Рунете

Сергей Глазьев

О стратегии экономического развития России


Глазьев Сергей Юрьевич - доктор экономических наук, профессор, член-корреспондент Российской Академии Наук, депутат Государственной Думы.


О стратегии экономического развития России

Формирование социально-экономической политики государства затрагивает интересы миллионов граждан и предприятий, определяет социальное и экономическое развитие страны. Чтобы избежать ошибок и воспрепятствовать навязыванию обществу чьих-либо частных интересов, формирование государственной экономической политики должно вестись на научной основе с использованием институтов социального партнерства.

1. Тенденции деградации научно-производственного потенциала
Несмотря на происходящее в последние годы оживление экономики, ее общее состояние определяется последствиями предшествующего продолжительного и резкого падения производства и инвестиций. К 1998 г. уровень производства в России сократился по сравнению с 1990 г. на 42,5%, а инвестиции в основной капитал – на 79%. Хотя с 1999 г. наблюдается устойчивый рост ВВП, сегодня его объем едва дотягивает до дореформенного уровня и остается меньше, чем в любой другой стране «восьмерки», вдвое меньше, чем в Индии, и вчетверо меньше, чем в Китае. При этом существенно ухудшилась структура производства – в отличие от других успешно развивающихся стран, наращивавших производство с высокой добавленной стоимостью, в России увеличение ВВП обеспечивалось главным образом экспортом энергоносителей и ростом торговли. В структуре промышленного производства устойчиво растет доля топливно-энергетического и химико-металлургического комплексов при сокращении доли машиностроения. Отрасли с высокой добавленной стоимостью продолжали деградировать. Наибольшие разрушения произошли в наукоемкой промышленности, инвестиционном и сельскохозяйственном машиностроении, в легкой промышленности и производстве промышленных товаров народного потребления, где уровень производства упал во много раз, а также в отраслевой науке.
Падение объемов производства пока не сопровождалось столь же масштабным выбытием основных фондов. Вместе с тем вследствие четырехкратного сокращения производственных инвестиций степень их износа превышает 50%, при этом коэффициент обновления составляет менее 2%, что влечет нарастающее технологическое отставание российской экономики. Средний возраст оборудования составляет более 20 лет и вдвое превышает соответствующий показатель, зафиксированный в развитых странах.
В отсутствие сколько-нибудь выраженной инвестиционной и структурной политики государства технологические сдвиги в российской экономике приобрели явно регрессивный характер и выразились в быстрой деградации ее технологической структуры. При этом наиболее серьезный регресс охватил самые современные производства и, на фоне продолжающегося в мире НТП, выразился в откате России еще на 15 лет – в дополнение к 10–25-летнему отставанию советской экономики – по отношению к передовому техническому уровню. Большинство производств готовой продукции, замыкающих воспроизводственный контур современного технологического уклада, практически свернуто. Сокращение их производства намного превышает спад производства других видов продукции; произошло практически полное их вытеснение с внутреннего рынка импортными аналогами. Начавшийся после дефолта 1998 г. подъем практически не затронул производства нового технологического уклада. За исключением экспортно-ориентированной части ВПК и информационных технологий они продолжали деградировать. На мировых рынках высокотехнологичной продукции Россия занимает менее 0,3% – это более чем на два порядка меньше, чем в США, на порядок меньше, чем Мексика, втрое меньше, чем Филиппины. По оценкам экспертов, производства высокотехнологической бытовой электроники, приборостроение и станкостроение оказались в зоне «некомпенсируемого технологического отставания». Стремительное разрушение ядра современного технологического уклада означает разрушение технологической основы устойчивого экономического роста, закрепление отсталости российской экономики.
Структурный кризис в здоровой экономике преодолевается внедрением новых технологий, создающих новые производственные возможности, освоение которых обеспечивает прорыв в повышении эффективности экономики и переход к новому этапу ее роста. При нормальном течении кризиса сокращение экономической активности не затрагивает перспективных производств нового технологического уклада, имеющих потенциал роста и способных стать «локомотивами» будущего экономического развития страны. Наоборот, в это время на фоне общего спада наблюдаются рост производства принципиально новых товаров, подъем инвестиционной и инновационной активности в перспективных направлениях. Происходит «созидательное разрушение» сложившейся технологической структуры, ее модернизация на основе расширения нового технологического уклада, что создает новые возможности для экономического роста. При этом совершается переток капитала из устаревших производств в новые, так как продолжение инвестиций в сложившихся направлениях оказывается более рискованным, чем инвестиции в нововведения.
Сегодняшний кризис в России кардинально отличается от классического механизма обновления экономики. Спад производства в высокотехнологичных отраслях оказался намного больше среднего по промышленности. При этом спад производства тем больше, чем выше технический уровень отрасли. Резко снизилась инновационная активность предприятий. Если в конце 80-х годов доля промышленных предприятий, ведущих разработку и внедрение нововведений в СССР, составляла около 2/3, то после радикальных реформ, к 2002 г., она снизилась до 9,8% (в развитых странах эта доля превышает 70%). Интенсивность инновационной деятельности в обрабатывающей промышленности упала до 1%, а уровень инновационности продукции составляет около 10%.
Самые серьезные разрушения произошли в научно-техническом потенциале страны, который является главным источником современного экономического роста. Объем научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок сократился на порядок, что повлекло за собой резкое снижение конкурентоспособности национальной экономики и утрату значительной части потенциала экономического роста. Учитывая, что на долю научно-технического прогресса в современных условиях приходится подавляющая часть прироста национального дохода, деградация научно-технического потенциала страны ведет к необратимой утрате возможностей будущего социально-экономического развития. Дальнейшее снижение конкурентоспособности российской экономики предопределяется профилем ее инновационной системы – по всем показателям инновационной активности она существенно отстает от развитых стран. При этом деградация научного потенциала страны продолжается, о чем свидетельствуют снижение стоимости основных средств исследований и разработок и ухудшение их результативности. По сравнению с 1997 г. число созданных в 2003 г. новых производственных технологий в России сократилось в 1,4 раза, а производство принципиально новых, по мировым стандартам, технологий – в 1,6 раза.
Таким образом, в кризисе российской экономики мы наблюдаем явную патологию, характеризующуюся хаотическим распадом экономической системы, ее деградацией и примитивизацией. Кризис не привел к обновлению производства на передовой технологической основе. Начавшийся после банкротства государственной финансовой системы подъем обеспечивается главным образом конъюнктурными факторами и проходит на старой технологической основе, которая продолжает деградировать. Экономика распалась на относительно благополучный экспортно-ориентированный сырьевой сектор и сужающийся под давлением импорта внутренний сектор, который все больше отстает в технологическом и институциональном отношениях от зарубежных конкурентов и разрушается. При этом воспроизводственный контур первого все более замыкается на мировой рынок, изолируясь от внутреннего. По расчетам специалистов Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, в перспективном периоде до 60% необходимых для модернизации российской экономики технологий, возможно, придется приобретать за границей. В результате доходы от экспорта сырья и энергоносителей остаются за рубежом, лишь в незначительной степени трансформируясь в спрос на отечественную продукцию. Вклад повышения внутренней конкурентоспособности в прирост ВВП постоянно падает, снизившись с 5,9% в 1999 г. до 2,1% в 2004 г., в то время как вклад роста экспорта вырос соответственно с 0,5% до 5,1%. Согласно данным правительства снижение значения внутренних факторов экономического роста продолжалось и в прошлом году, тогда как вклад увеличения цен на нефть продолжал нарастать. Российская экономика становится все более примитивной, беря на себя функции сырьевого придатка Евросоюза и лишаясь механизмов самостоятельного воспроизводства.
Дезинтеграция экономики усиливается в процессе воспроизводства сложившихся контуров перераспределения добавленной стоимости между секторами. По имеющимся оценкам, через «ножницы цен» и заниженный курс национальной валюты внутренне ориентированный сектор передает экспортно-ориентированному сектору и торговле большую часть создаваемой им добавленной стоимости. В свою очередь, денежные власти изымают из экспортно-ориентированного сектора около 6% ВВП в Стабилизационный фонд, размещая его за рубежом. Более чем пятикратное превышение нормы прибыли в экспортно-ориентированном секторе по сравнению с внутренне ориентированным постоянно воспроизводит и усиливает их разрыв, отражаясь в более чем двукратном различии в интенсивности обновления основных фондов, возможностях привлечения трудовых ресурсов и инвестиций.
При сложившихся ценовых пропорциях и масштабах вывоза капитала за рубеж внутренне ориентированный сектор будет продолжать деградировать, субсидируя экспорт и – опосредовано – вывоз капитала, пока его возможности генерирования энергии и трудовых затрат не будут исчерпаны. По мере деградации внутренне ориентированного сектора будут уменьшаться перетоки создаваемой им добавленной стоимости и, соответственно, падать темпы экономического роста (до 2–4% прироста ВВП к 2010 г.). Неизбежное в этом случае сужение возможностей воспроизводства экономического потенциала повлечет его резкое сжатие вследствие массового выбытия устаревших основных фондов во внутренне ориентированном секторе и социальной сфере. В результате российская экономика, попав в сырьевую ловушку, окончательно опустится на периферию мирового хозяйства. Это будет означать стагнацию низкого уровня жизни большинства населения, две трети которого будут лишены перспективы самореализации и получения высоких доходов.
Преодоление тенденций становящейся необратимой деградации научно-производственного потенциала требует резкого наращивания инвестиционной и инновационной активности. По оценкам академика Л.И. Абалкина, «для реальной модернизации экономики отечественные инвестиции в течение ближайших 15 лет должны расти примерно на 18% к предыдущему году». Только для выхода в режим простого воспроизводства основного капитала объем производственных инвестиций должен быть увеличен втрое, а НИОКР – впятеро. Сделать это надо в ближайшие годы, поскольку вследствие запредельного износа устаревших производственных фондов до половины их может выбыть уже до конца текущего десятилетия. 
Имеющиеся механизмы инвестиционной деятельности неспособны решить эту задачу. Сложившаяся в России модель инвестиционной деятельности характеризуется маломощностью, неэффективностью и примитивностью. Ни фондовый рынок, ни банковская система не выполняют своих функций по аккумулированию сбережений и их трансформации в инвестиции. Главными инвесторами являются сами производственные предприятия, на долю которых приходится более 60% всего объема негосударственных инвестиций. Инвестиционная активность выродилась до уровня минимальных технологических нужд предприятий. Удельный вес долгосрочных финансовых вложений в общем объеме финансовых вложений предприятий составляет около 20%.  Государство фактически прекратило поддерживать инвестиционные процессы и сняло с себя ответственность за развитие производства, а новые рыночные институты обеспечения расширенного воспроизводства, прежде всего банковская система и фондовый рынок, так и не сложились.
Спецификой российской банковской системы является ее дисфункциональность. Большинство российских коммерческих банков не выполняют главную функцию трансформации сбережений в производственные инвестиции. Совокупный капитал российских коммерческих банков оценивается в 65 млрд. долларов, а суммарные активы всей банковской системы России составляют 540 млрд. долларов, что сравнимо с капиталом и активами одного крупного зарубежного коммерческого банка. При этом российские коммерческие банки работают в своеобразном институциональном вакууме: предложение кредитных ресурсов искусственно сдерживается денежными властями. В отсутствие реальных механизмов рефинансирования Центральным банком трудно рассчитывать на то, что банковская система сможет обеспечить необходимый уровень инвестиционной активности. Совокупный вклад банков в финансирование инвестиций в основной капитал не превышает 10%. Еще меньше инвестиционный вклад фондового рынка, который в России обслуживает главным образом финансовых спекулянтов. В сочетании незначительного объема и спекулятивного характера российского фондового рынка заключается своеобразный порочный круг, замыкающий его в обслуживании краткосрочных спекулятивных инвестиций.
Вместе с тем финансовые возможности предприятий, несущих основную нагрузку поддержания инвестиционной активности в экономике, весьма ограничены. Объем амортизационных отчислений, являющихся главным источником финансирования инвестиций, составляет 2,2% к объему основных фондов. Невелики и возможности финансирования инвестиций за счет прибыли. За исключением экспортно-ориентированных отраслей топливно-энергетического и химико-металлургического комплексов, в которых объем прибыли остается весьма высоким, благодаря благоприятной внешнеэкономической конъюнктуре, рентабельность в промышленности в среднем составляет около 6%, не позволяя финансировать расширенное воспроизводство основного капитала. В 2005 г. треть предприятий обрабатывающей промышленности, более четверти строительных организаций и 40% сельхозпредприятий были убыточными. В результате закрепляется сырьевая структура российской экономики – основная часть капитальных вложений в промышленность концентрируется в топливно-энергетическом и химико-металлургическом комплексах. Доля высокотехнологических отраслей в структуре инвестиций в 2,5-3 раза ниже их доли в структуре выпуска промышленной продукции.
В то же время значительная часть из простаивающих сегодня мощностей обрабатывающей промышленности может быть вовлечена в производство в случае улучшения финансового положения предприятий. По различным оценкам, возможности роста производства на существующих мощностях составляли в начале нынешнего десятилетия не менее 35–40%. Но в силу нарастающего износа основных фондов нужны инвестиции в их модернизацию на новой технологической основе. Сохранившийся научно-технический потенциал еще позволяет восстановить и обеспечить расширенное воспроизводство ряда ключевых технологий современного и нового технологических укладов. Но время, в течение которого можно решить эти задачи, неумолимо сжимается.
Вырваться из сырьевой ловушки с каждым годом становится все сложнее вследствие нарастающей глобальной конкуренции, в которой Россия явно проигрывает. Возможности сужаются по мере структурирования нового технологического уклада мировой экономики и соответствующей ему страновой специализации. Чтобы выйти из тупика, необходимо кардинально изменить экономическую политику государства. Она должна основываться на наращивании национальных конкурентных преимуществ на магистральных направлениях формирования нового технологического уклада с учетом глобальных закономерностей современного экономического роста. 
 
2. Упускаемые возможности
Формально неплохие макроэкономические показатели развития российской экономики за последние годы скрывают грубые просчеты в политике денежных властей, которые не позволили использовать благоприятную внешнеэкономическую конъюнктуру для вывода России на траекторию быстрого и устойчивого социально-экономического развития. Природная рента, формирующаяся за счет экспорта энергоносителей и сырьевых товаров в объеме до 60 млрд. долларов в год, была использована для погашения внешнего долга и накопления Стабилизационного фонда. При этом российская экономика осталась недомонетизированной, объем инвестиций втрое ниже минимально необходимого для обеспечения простого воспроизводства уровня, социальные обязательства государства недофинансируются вдвое, а расходы на науку и стимулирование НТП остаются на порядок ниже дореформенного уровня.  
 
2.1. Парадоксы денежной политики 
Парадоксы проводимой в настоящее время в России денежной политики войдут, наверное, в экономическую историю как самые нелепые курьезы. Как, к примеру, объяснить здравомыслящему человеку сложившуюся в российской экономике ситуацию, при которой: чем больше валютные поступления от экспорта нефти, тем меньше кредитных ресурсов остается в распоряжении российских предприятий; чем больше приток иностранных инвестиций, тем меньше возможности внутренних накоплений; чем больше профицит бюджета, тем выше государственный внутренний долг.
Чтобы оценить упускаемые возможности в сфере денежной политики представим, что Россия отказалась от Центрального банка и своей национальной валюты, перейдя на использование долларов и евро во внутреннем обороте. В этом случае денег у наших хозяйствующих субъектов оказалось бы вдвое больше, инфляция была бы в три раза меньше, а кредиты стали бы дешевле и доступнее. Об этом говорит структура денежной программы на 2006 год.
Действительно, на 1 января этого года на 2,299 трлн. находящихся в обращении рублей денежной базы Центральный банк аккумулировал 5,245 трлн. рублей чистых международных резервов. При этом чистые внутренние активы ЦБ составили –2946 млрд. руб. То есть денежные власти изъяли из экономического оборота в Стабилизационный фонд и долговые обязательства государства более половины эмитированных денег. К концу года соотношение оставленных и изъятых из экономики денег составит 3095 млрд. рублей к –4869 млрд. при увеличении международных резервов до 7964 млрд. рублей. Иными словами, на один рубль, работающий в российской экономике, более двух резервируется в иностранных активах.
Для сравнения заметим, что в развитых странах соотношение обратное – величина денежной базы многократно превышает объем золотовалютных резервов. Это означает, что наши денежные власти искусственно сужают объем денежного предложения даже по сравнению с самой консервативной моделью денежной политики, известной как «валютное правление» (когда страна жестко привязывает объем денежной базы к величине валютных резервов). Двукратное занижение объема денежной базы по отношению к объему резервов означает соответствующее ограничение денежного предложения и возможностей кредитования экономического роста, повышения инвестиций, роста занятости и доходов населения. Неспособность денежных властей эффективно распорядиться обрушившимся на Россию потоком нефтедолларов оборачивается для предприятий завышенными процентными ставками и трудностями в получении кредита.
Все последние годы Центробанк использует единственный канал денежной эмиссии – «прирост чистых международных резервов органов денежно-кредитного регулирования», величина которых уже втрое превышает целесообразный уровень, эквивалентный полугодовому объему импорта. Привязка денежной эмиссии к приросту валютных резервов при количественном ограничении денежной массы влечет изъятие денег с внутреннего рынка, следствием чего становится недомонетизация экономики.
К примеру, на прошлый год верхняя граница прироста денежной массы (агрегат М2) оценивалась ЦБ в 28%. Денежная эмиссия под прирост валютных резервов в объеме 120 млрд. долларов составила около 3,2 трлн. рублей, что эквивалентно удвоению денежной базы. Реально ее прирост составил 952 млрд. рублей – остальная часть денежной эмиссии была стерилизована путем вывода в Стабилизационный фонд 1995 млрд. рублей налоговых поступлений, привлечения на депозиты и в облигации 160 млрд. рублей и увеличения государственных заимствований на внутреннем рынке на 132 млрд. рублей. Таким образом, денежные власти изъяли за год 2282 млрд. руб., которые в противном случае были бы направлены на финансирование производства и инвестиций. При такой политике выходит, что чем больше валютной выручки приходит в Россию от экспорта нефти и газа, тем меньше денег остается для внутреннего производства.
В рамках принятых денежными властями ограничений на прирост денежной массы не только увеличение доходов, но и наращивание экспорта оказывается для экономического роста бесполезным. Ведь при превышении денежной эмиссии под прирост валютных резервов установленной ЦБ верхней границы прироста денежной массы получается, что чем больше в страну поступит валютной выручки, тем больше будет величина стерилизации денежной массы. В той мере, в которой доходы получат нефтегазовые компании, деньги будут изъяты из государственного бюджета и из банковской системы с целью их замораживания в Стабилизационном фонде и долговых обязательствах Центрального банка. Иными словами, чем больше в страну поступит нефтедолларов, тем меньше денег будет предоставлено для развития других отраслей экономики и бюджетной сферы. Это следует из логики «Основных направлений денежно-кредитной политики на 2007 год», ограниченных исключительно разными вариантами стерилизации «избыточной» ликвидности. Все четыре сценария денежной политики сводятся к изъятию денег из экономики пропорционально величине поступающих в страну нефтедолларов.
В этом второй парадокс проводимой макроэкономической политики – чем больше валютных поступлений получает экономика, тем больше капитала государство выталкивает за рубеж. При этом вслед за государством, наращивающим свои валютные резервы сверх разумной меры, к вывозу капитала подталкиваются частные корпорации. После либерализации валютного регулирования по суммарному вывозу прямых иностранных инвестиций Россия вышла в 2005 г. второе место (по оценкам экспертов ЮНКТАД, 120 млрд. долларов). Всего же, по экспертным оценкам, вывоз капитала из России достиг 600 млрд. долларов и продолжает возрастать.
При такой политике бесполезными оказываются и иностранные инвестиции. Ведь согласно ее логике, чем больше капитала вложат в приобретение акций российских предприятий иностранные инвесторы, тем больше будет прирост валютных резервов и денежная эмиссия под их увеличение, и тем больше денег будет стерилизовано денежными властями. При этом наряду с изъятием из экономики значительной части налоговых доходов бюджета в стабфонд, денежные власти прибегают к ненужным государственным займам, изымая из экономического оборота свободные денежные ресурсы. В результате объем государственного внутреннего долга на конец 2006 г. достиг 1092 млрд. рублей, а за 2007 г. возрастет до 1363 млрд. В дополнение к ненужным государственным займам правительства деньги на рынке занимает и ЦБ. Только за 9 месяцев 2006 г. он занял на рынке 229 млрд. рублей, заплатив за замораживание средств кредиторам 4%. Выходит, что приток иностранного капитала на финансовый рынок оборачивается оттоком денег из его инвестиционного сегмента. При такой политике получается, что чем больше приток иностранных инвестиций, тем меньше возможности внутреннего финансирования инвестиций и тем больше государственный внутренний долг.
Попробуем разобраться в этих парадоксах. Они заключены в самой технологии планирования денежного предложения, навязанной нам МВФ и остающейся неизменной с 1992 г., несмотря на чудовищный ущерб от ее применения. Суть этой технологии сводится к ежегодному планированию прироста денежной массы, исходя из целевых установок по ограничению инфляции, экзогенно задаваемого прироста ВВП и предположения о неизменной скорости обращения денег. Формально она исходит из хорошо известного тождества монетарной теории, согласно которому произведение количества денег на скорость их обращения эквивалентно произведению объема обращающихся на рынке товаров на их цены.
Хотя никаких сколько-нибудь обоснованных моделей, позволяющих рассчитать зависимость между приростом денежной массы и уровнем инфляции, ни Центральный банк, ни правительство не представляют, фактически они исходят из линейной зависимости между темпом прироста цен (инфляцией) и темпом прироста денежной массы, считая скорость их обращения и объем товарной массы неизменными. Отсюда вытекает и логика проводимой ими политики количественного ограничения денежной массы в целях сдерживания инфляции, которая бездоказательно предполагает фиксацию нынешнего уровня монетизации экономики страны. По словам российского министра финансов, «состояние нашей экономической системы таково, что мы себе можем позволить в 2006 году 27 процентов показателя денежной массы к ВВП». И, согласно этой логике, превышение денежной массы по отношению к этой величине нужно изымать из обращения.
Это рассуждение не выдерживает критики. Во-первых, многочисленные эмпирические исследования по данным разных стран доказали отсутствие статистически значимой зависимости между инфляцией и уровнем монетизации экономики, так же как и приростом денежной массы. Более того, в последние годы отчетливо наблюдается отрицательная корреляция между приростом денежной массы и инфляцией. С ремонетизацией российской экономики происходит нормализация денежного обращения (вытеснение суррогатов, дедолларизация, повышение доверия к рублю) снижается его скорость и, соответственно, уменьшается инфляция.   
Во-вторых, хотя прирост количества денег в обращении превышает в последние годы 40%, уровень монетизации российской экономики остается явно недостаточным. Об этом свидетельствуют как межстрановые сопоставления, так и хроническая нехватка кредитных ресурсов для предприятий, которые во все больших масштабах прибегают к займам за рубежом. Согласно правительственному прогнозу «уровень монетизации экономики возрастет с 28% ВВП в 2005 г. до 34–39% в 2009 г., что значительно ниже, чем у таких быстроразвивающихся стран, как Индия и Китай». Добавим, что в последнем отношение М2 к ВВП достигало в период наиболее быстрого экономического роста 236%, не сопровождаясь при этом инфляцией. Более того, в период быстрого роста экономики в 1996–2000 гг., когда ВВП Китая вырос на 49%, а прирост денежной массы составил 222%, цены снижались на 2-4% в год благодаря опережающему росту производства потребительских товаров и регулированию доходов.
Сведение всех факторов, генерирующих инфляцию, к приросту денежной массы – грубейшее упрощение, приводящее к хронической недомонетизации российской экономики, следствием которой становится искусственное снижение инвестиционных возможностей и сдерживание экономического роста. Норма накопления (отношение объема инвестиций к ВВП), упав более чем вдвое в начале реформ, остается на крайне низком уровне 18-20%. Международный опыт свидетельствует о том, что страны, которым пришлось осуществлять модернизацию и структурную перестройку своей экономики, чтобы сделать ее конкурентоспособной, в течение долгих периодов демонстрировали очень высокий уровень инвестиций. В послевоенной Европе норма накопления вплоть до 70-х годов составляла 25%. В Японии в тот же период она достигала 30%, а в Южной Корее была еще выше. В период индустриализации в СССР, а также в проводящем модернизацию экономики современном Китае норма накопления превышала 1/3, достигая 40% ВВП.
Использование профицита бюджета в инвестиционных целях повысило бы норму накопления до 25-28%, что соответствовало бы нормальному уровню динамично развивающихся стран. Согласно расчетам В.Е. Дементьева по модели догоняющего развития «достаточно увеличения нормы накопления с 22,3% до 26%, чтобы с консервирующей отставание траектории развития перейти на траекторию его преодоления. Увеличение рассматриваемой нормы до 28% позволяет сделать это относительно быстро». По другим оценкам, чтобы исправить положение с обновлением основных фондов и серьезно заняться реструктуризацией промышленности с учетом допущенного отставания в 1992–2004 гг., необходим уровень накоплений не менее 40% ВВП. Из этого следует беспочвенность рассуждений руководителей денежных властей об избыточности денежной массы – в действительности использование ее стерилизуемой части в инвестиционных целях лишь приблизило бы норму накопления к необходимому уровню.
Инфляция, как известно, имеет многофакторную природу, и ее сведение лишь к одному приросту денежного предложения не выдерживает критики. Если принять последнее неизменным, то легко показать, что инфляция может генерироваться: увеличением скорости обращения денег вследствие повышения инфляционных ожиданий населения или снижение его склонности к сбережениям; снижением обменного курса национальной валюты; социальным давлением на рост доходов населения в целях увеличения потребления при неизменном объеме потребительских благ; завышением цен монополистами, наконец.
Лишь последний фактор генерирования инфляции находится в прямом ведении правительства. При этом оно не проявляет ни желания, ни способности его обуздать. Напротив, каждый год правительство задает планы роста регулируемых им тарифов на услуги естественных монополий, запуская тем самым спираль инфляции издержек по всем технологическим цепочкам.
В прошлом году, при декларируемом правительством индексе потребительских цен в 9%, жилищные услуги подорожали на 17,7%, коммунальные услуги – на 18%, транспортные – на 14,2%. Даже очевидные крупномасштабные злоупотребления монополистов в топливно-энергетическом и химико-металлургическом комплексах, ежегодно вздувающих цены существенно выше темпа инфляции, не пресекаются правительством. И в 2007 г. прирост регулируемых тарифов превысит прогнозируемый темп инфляции (6,5–8%). Тариф на электроэнергию для населения вырастет на 13%, цена на газ – на 15%, тарифы на услуги ЖКХ – на 14–15%.
В отсутствие антимонопольной политики злоупотребления монополистов достигли гигантских размеров. Рынки не только товаров с высокой концентрацией производства и сбыта, но и с тысячами мелких торговцев контролируются монопольными группами, которые часто создаются организованной преступностью при попустительстве коррумпированной бюрократии. Характерный пример – продовольственные рынки крупных городов, цены на которых многократно превышают равновесный уровень, соответствующий условиям свободной конкуренции. При ее соблюдении цена продажи товара потребителю редко превышает цену покупки того же товара у производителя более чем в полтора-два раза. У нас же потребитель платит за продовольственные товары в 3–10 раз больше, чем получает за них производитель. Остальное достается криминальным структурам, монополизировавшим торговлю.
Основным направлением борьбы с инфляцией в здоровых экономиках является повышение эффективности и рост объемов производства. За счет НТП происходит непрерывное снижение издержек производства и создаются возможности наращивания его объемов, что ведет к увеличению предложения товаров и, в условиях добросовестной конкуренции, к снижению цен. Поэтому в развитых странах государство наращивает расходы на стимулирование инновационной и инвестиционной активности.
Хотя Центральный банк сегодня уже признает ведущее значение немонетарных факторов инфляции, борьба с ней по-прежнему сводится к количественному ограничению прироста денежной массы. В условиях, когда главным источником инфляции является завышение цен монополистами, такая денежная политика ведет к сужению возможностей экономического роста и роста доходов населения, сводясь к обслуживанию перетока доходов к монополизированным и экспортно-ориентированным отраслям. При этом ее антиинфляционная эффективность остается весьма низкой, так как ограничение роста доходов населения и расходов государства почти не влияет на возможности монополистов завышать цены. Наоборот, сокращая конечный спрос и ухудшая условия кредитования производства, угнетая инвестиционную и инновационную активность, эта политика ведет к сокращению предложения товаров и ускорению оборота денег, что, согласно тому же основополагающему тождеству монетарной теории, влечет повышение инфляции.
Так возникает еще один парадокс проводимой денежной политики чем больше денег стерилизуют денежные власти, тем труднее подавить инфляцию.
Ошибочность постулата о некотором предельном с точки зрения инфляционной безопасности уровне монетизации российской экономики опровергается не только многочисленными исследованиями, но и курьезными последствиями необоснованной политики количественного ограничения прироста денежной массы. В той мере, в которой правительство изымает деньги налогоплательщиков из российской экономики и вывозит их за рубеж, они направляются туда же, чтобы занять недостающие им денежные средства.
В последние годы наблюдается устойчивый и быстрый рост частных заимствований за рубежом. В 2004 г. их прирост составил 38,8 млрд. долларов, то в 2005 г. – 73,9 млрд. долларов, а за 9 месяцев 2006 г. – уже 65,4 млрд. долларов. Если на начало 2003г. внешний долг предприятий нефинансового сектора составил 33 млрд. долл., то к началу 2006г. он достиг 130 млрд., а к июлю 2006г. – превысил 140 млрд. долл. Этот показатель уже приближается к величине задолженности российского нефинансового сектора перед отечественными банками (соотношение: 46 и 54%). Наблюдается рост, хоть и менее масштабный, и внешнего долга российских банков. Если к январю 2003г. он составлял менее 20 млрд. долл., то к январю 2006г. – 50 млрд., а к июлю 2006г. – свыше 65 млрд. долл..
При этом правительство ссужает деньги российских налогоплательщиков зарубежным заемщикам под 4-5%, аони вынуждены там же занимать изъятые у них денежные ресурсы под 8–15% годовых. Чистый ущерб от такой политики составляет около 5 млрд. долл. в год. Получается, что чем больше приток иностранной валюты в страну, тем меньше спрос на кредиты национальной банковской системы и тем больше российские предприятия занимают за рубежом.
При такой политике в России никогда не будет своей полноценной банковско-кредитной системы. Поскольку Центральный банк жестко ограничивает денежное предложение и не занимается созданием должной системы рефинансирования коммерческих банков, рост последних жестко ограничен общим пределом роста денежной массы, устанавливаемым денежными властями. В результате коммерческие банки не могут удовлетворить растущий спрос на кредиты. Их наиболее благополучные клиенты, достигая уровня международной конкурентоспособности, переходят на кредитование за рубежом. И без того небольшой объем операций отечественного банковского сектора сужается. Аналогичный процесс наблюдается и на финансовом рынке – объем еврооблигаций российских эмитентов (1617 млрд. руб. на конец 2006 г.) вдвое превышает объем внутреннего рынка корпоративных облигаций (823 млрд. руб.). Таким образом, возникает очередной парадокс проводимой политики – чем больше валютные доходы российской экономики, тем меньше возможности развития отечественной банковской системы и финансового рынка.
Хотя в последний год рост активов, капитала и ресурсной базы банковского сектора превысил 40% в год, в отсутствие механизмов рефинансирования кредитов на расширение производства банковская система в ближайшие годы подойдет к пределам своего роста, ограниченным 10-процентным уровнем достаточности капитала.
Узость ресурсной базы банковской системы и практически полное отсутствие механизмов долгосрочного кредитования производственной сферы – прямое следствие ограничительной политики денежных властей, не выполняющих функцию организации кредита. Достаточно сказать, что отношение объема кредитов частному сектору, совокупного капитала и активов банковского сектора к ВВП в России впятеро меньше, чем в других странах «восьмерки» и вдвое меньше, чем в других странах с переходной экономикой. Подавляющее большинство предприятий вынуждены развиваться только за счет собственных средств – доля банковских кредитов не превышает 10%. Для сравнения, в США этот показатель составляет 40%, в ЕС – в среднем 42–45%, в Японии – 65%. Темпы роста банковского кредита могли быть гораздо выше, если бы Центральный банк и правительство создавали для этого необходимые условия. Но, искусственно сдерживая денежное предложение и удерживая ставку рефинансирования на уровне, существенно превышающем рентабельность внутренне ориентированных секторов экономики, Центробанк блокирует развитие всей банковской системы, ограничивая спрос на деньги краткосрочными спекулятивными операциями и сверхприбыльными отраслями. Своей политикой Центральный банк подталкивает конкурентоспособные предприятия к кредитованию за границей, подрывая тем самым возможности роста отечественной банковской системы и финансового рынка. Это ведет к поглощению российской банковской системы иностранным капиталом сразу же после присоединения России к ВТО.
Банк России выполняет свою главную функцию организации денежного предложения с точностью до наоборот – вместо создания денег занимается их изъятием из экономики. Его чистые внутренние активы составляют минус 5 трлн. рублей, в то время как чистые международные резервы – 8 трлн. рублей. Это означает, как констатируют «Основные направления», что в этом году «Россия остается донором – чистым кредитором остального мира». По сути, российские денежные власти свели свою миссию к поддержанию курса доллара, скупая его на внутреннем рынке и перекачивая затем приобретенную валюту в кредитование дефицита бюджета США.
Между тем смысл самого существования Центробанка заключается в осуществлении монополии государства на организацию денежного обращения и денежной эмиссии в целях обеспечения благоприятных условий для экономического развития. В число этих условий, помимо стабильной валюты, входит наличие доступного кредита, механизмов аккумулирования сбережений и их трансформации в долгосрочные инвестиции, технологий устойчивого рефинансирования расширенного воспроизводства, а также обеспечение своевременного создания и освоения новых знаний и технологий. К примеру, основными целями ФРС США, в первую очередь, являются поддержание долгосрочного роста денежных агрегатов с учетом потенциала увеличения производства; обеспечение умеренных долгосрочных процентных ставок, рост занятости.
В противоположность политике российских денежных властей, озабоченных главным образом изъятием денег из экономики, денежные власти развитых стран целенаправленно управляют денежной эмиссией в интересах социально-экономического развития своих стран, направляя ее через государственный бюджет и формируя долгосрочные кредитные ресурсы под прирост государственных обязательств.
Банк Японии почти на 80% формировал ресурсы под бюджетные задачи – об этом свидетельствует величина государственных ценных бумаг, находящихся на балансе Банка Японии, под которые он эмитировал иены. Аналогичная картина наблюдается в США. По данным ФРС, при величине денежной базы доллара около 700 млрд. долларов (октябрь 2002 г.) на государственные казначейские облигации, находящиеся на балансе Центрального банка США, приходится примерно 600 млрд. долларов.
Как известно, современный мировой экономический рост начался с промышленной революции в Европе, которая стала возможной благодаря организации долгосрочного дешевого кредита государством, создавшим механизм эмиссии национальной валюты. Экономическое чудо быстрого восстановления разрушенной войной стран Западной Европы стало возможным благодаря механизму рефинансирования коммерческих банков под векселя промышленных предприятий, которые переучитывались центральными банками этих государств. Столь же стремительный послевоенный подъем Японии был обеспечен дешевыми кредитными ресурсами, создававшимися государственной кредитно-финансовой системой на основе долгосрочных сбережений граждан. Сегодняшний рост экономики Китая питается эмиссией кредитных ресурсов, предоставляемых под низкий процент на цели модернизации производственных предприятий через государственные банки.
К сожалению, весь этот колоссальный опыт успешного кредитования экономического роста России остается не востребованным денежными властями России. Главным результатом их политики становится дефицит денежного предложения, приводящий к завышению процентных ставок, эмиссии денежных суррогатов, долларизации экономики и, в результате, – к росту транзакционных издержек, падению конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей, деградации и сокращению производства. Выгоду от этого получают экспортеры, пользуясь заниженным курсом рубля для извлечения сверхприбылей от вывоза дешевых природных ресурсов, иностранные инвесторы, по дешевке скупающие права собственности на российские объекты, а также финансовые системы США и ЕС, почти бесплатно привлекающие российские валютные резервы для кредитования своего дефицита.
Вследствие искусственной привязки рубля к доллару, денежного предложения – к приросту валютных резервов, жесткого количественного ограничения прироста денежной массы – произвольно задаваемыми параметрами, все не ориентированные на экспорт отрасли посажены на «финансовую мель». У них нет возможности долгосрочных заимствований, крайне ограничен доступ к кредитным ресурсам, отсутствуют механизмы рефинансирования производственной деятельности. Таким образом, закрепляется депрессивное положение и деградация отраслей, ориентированных на внутренний рынок, десятки миллионов людей теряют возможности увеличения доходов, становится хронической массовая бедность.  
 
2.2. Бюджет полицейского государства 
Налогово-бюджетная политика включает наиболее мощные инструменты государственного воздействия на развитие государств с рыночной экономикой. Через них осуществляется перераспределение от 1/3 до 1/2 ВВП современных стран. При этом развитые страны поддерживают уровень расходов бюджетной системы государства в пределах 40–50% ВВП.
Более чем четырехкратное увеличение уровня государственных расходов в течение последнего столетия (с 10% ВВП в конце XIX века до 40–50% ВВП в конце XX века и в настоящее время) объясняется резко возросшей ролью НТП в генерировании экономического роста. В силу специфической открытости науки и образования для общего пользования и невозможности приватизации знаний государство вынуждено финансировать около половины совокупных расходов на НИОКР и подавляющую часть расходов на образование. Именно за счет этих составляющих произошло многократное увеличение расходов государства, которое в условиях современного НТП вынуждено стать государством развития, приняв на себя обязательства по финансированию расходов на воспроизводство интеллектуально-человеческого потенциала и генерирование новых знаний.
Сопоставление динамики структуры государственных расходов развитых стран, проведенное С.М. Роговым, убедительно доказало, что увеличение государственных расходов на цели социально-экономического развития является необходимой составляющей современного экономического роста, основанного на НТП. Согласно введенному им разделению функций государства на традиционные (оборона и правопорядок) и современные (развитие интеллектуально-человеческого потенциала), можно видеть, что сегодня в мире через государственные бюджеты тратится, в среднем, на современные функции 17,8% ВВП, а на традиционные – только 5,3%. Соотношение между этими статьями расходов – 3,4:1. В развитых странах эти показатели составляют 25,0% и 3,9% (соотношение – 6,4:1), в странах с переходной экономикой – 22,1 % и 3,8% (соотношение – 5,8:1).
В противовес мировой закономерности увеличения государственных расходов на выполнение современных функций государства, в России большая часть государственных расходов идет на выполнение традиционных функций. В 2007 году на эти цели из федерального бюджета будет потрачено 7,4% ВВП, что почти на 25% превышает среднемировой показатель. Если развитые страны на выполнение полицейско-бюрократических функций расходуют около 11% бюджета своих центральных органов власти (среднемировой уровень этих расходов составляет около 20%), то в федеральном бюджете России на 2007 год на эти цели предусматривается более 42,2%. При этом наше государство тратит на современные функции в три раза меньше (4,7% ВВП). То есть у нас соотношение расходов на традиционные и современные функции составляет 2:1. Как констатирует С.М. Рогов, такая структура бюджета была характерна для государства образца XVIII—XIX веков.
Структура расходов российского бюджета сформировалась в постсоветский период под влиянием псевдонаучной доктрины рыночного фундаментализма, отрицающей очевидную закономерность возрастающего значения роли государства в обеспечении социально-экономического развития в условиях современного НТП. Уже многие годы обслуживание внешнего долга остается единственным ярко выраженным приоритетом бюджетной политики правительства. Даже сейчас, после погашения большей части долга и существенного снижения бремени расходов на его обслуживание, в целях успокоения иностранных кредиторов создан колоссальный Стабилизационный фонд (средства которого разрешается тратить только на погашение внешнего долга), отвлекающий из экономики более 13% ВВП. Планируемый на конец 2007 г. размер стабфонда в 4239 млрд. рублей намного превышает размер государственного внешнего долга, составляющего менее 50 млрд. долларов. Единственной целью его наращивания сегодня является стерилизация значительной части денежной массы, кажущейся избыточной разработчикам бюджета.
В 2006 г. профицит бюджета достиг почти 2 трлн. рублей, или 7,5% ВВП. В 2007 г. он планируется в размере 1,5 трлн. рублей, или 4,5% ВВП. Вывод этих налоговых поступлений из экономического оборота означает соответствующее сокращение конечного спроса и соответствующее снижение ВВП. При условии ограничения госзакупок исключительно отечественными товарами это снижение можно оценить в 5% ВВП в 2006 г. и 3,5% ВВП в 2007 г.
Таким образом, темпы экономического роста были бы почти вдвое выше, если бы правительство не замораживало пятую часть бюджетных доходов в Стабилизационном фонде, размещаемом за рубежом. Создание инвестиционного фонда даже с учетом ассигнований на финансирование целевых инвестиционных программ общим объемом в 2,7% ВВП, не компенсируют депрессивное влияние огромного профицита бюджета. Последнее усиливается политикой правительства по наращиванию внутреннего государственного долга – без какой-либо нужды правительство планирует размещение на рынке под немалый процент дополнительных финансовых обязательств на сумму 300 млрд. рублей. Тем самым на эту же сумму уменьшается инвестиционный потенциал частного сектора.
Исходя из мирового опыта, можно оценить параметры финансирования важнейших государственных функций, соответствующие современным требованиям. Так, расходы на здравоохранение должны составлять от 5% к ВВП (минимально допустимый уровень, рекомендуемый Всемирной организацией здравоохранения) до 10% (уровень наиболее благополучных стран). Расходы на науку – от 1,5 до 3% к ВВП. На образование – от 5 до 7% ВВП. В консолидированном бюджете России на 2007 год расходы на образование составляют около 4% ВВП, на здравоохранение – около 2,8% ВВП. Если суммировать все отраженные в консолидированном бюджете ассигнования на социальные нужды (3,764 трлн. рублей), то их совокупный вес в ВВП составит 12%. Если к ним прибавить межбюджетные трансферты (1 трлн. рублей), направляемые главным образом на поддержку отраслей социальной сферы и социальные программы, то величина социальных расходов государства достигнет 15,5% ВВП. Это существенно меньше уровня финансирования социальных функций государства не только центральными правительствами развитых стран (21,6%), но и находящихся с нами в одной категории стран с переходной экономикой (18%). 
Чтобы достичь среднемирового уровня социальных расходов, российскому государству надо увеличить их на 7,4% ВВП. Эта величина равна профициту федерального бюджета в прошлом году. Таким образом, профицит российского федерального бюджета равен объему недофинансирования социальных расходов по сравнению со среднемировым уровнем. Эта оценка подтверждается в результате расчета недофинансирования социальной сферы по отношению к необходимому уровню его воспроизводства. Иными словами, профицит федерального бюджета образуется не потому, что российское государство получает доходов больше, чем ему требуется для выполнения своих функций, а вследствие недофинансирования социальной сферы.
Не лучше обстоит дело и с финансированием другой фундаментальной функции современного государства – функции развития. Объем расходов на ее реализацию складывается из расходов на научные исследования и расходов на национальную экономику. В совокупности они достигают 2,05% ВВП, в том числе расходы на научные исследования – 0,46% ВВП. Это более чем вдвое ниже среднемирового уровня. С учетом степени износа основных фондов и деградации научно-производственного потенциала российскому государству необходимо поддерживать относительно более высокий уровень расходов на стимулирование НТП, инвестиционной и инновационной активности. Недофинансирование функции развития может быть оценено как трехкратное.
Таким образом, проводимая федеральным правительством архаичная бюджетная политика не соответствует ни требованиям современного государства, ни интересам социально-экономического развития страны, она противоречит конституционным принципам социального и демократического государства.
 
3. Стратегия экономического роста
3.1.  Ключевые задачи политики экономического роста 
В сложившихся условиях выход на траекторию устойчивого роста экономики и благосостояния общества возможен только на основе концентрации имеющихся ресурсов на прорывных направлениях формирования нового технологического уклада, декриминализации рыночной среды и обеспечения добросовестной конкуренции, многократного повышения инновационной и инвестиционной активности, кардинального улучшения качества государственного регулирования, подъема трудовой, творческой и предпринимательской энергии людей. Несмотря на колоссальные разрушения, российская экономика все еще обладает мощным научно-производственным потенциалом и достаточными ресурсами для преодоления тенденций ее деградации за счет активизации внутренних возможностей и конкурентных преимуществ. 
Объем образующихся и накопленных в российской экономике сбережений вполне достаточен, чтобы обеспечить трехкратное увеличение капитальных вложений, необходимое для выхода на режим простого воспроизводства основного капитала в реальном секторе экономики. Так, в 2004 г. валовые национальные сбережения составили 32, 5% от ВВП, в то время как фактический объем валовых накоплений – 21,6%. Около четверти налоговых доходов федерального бюджета накапливается в Стабилизационном фонде, величина которого к концу будущего года достигнет 13% ВВП. Из этого следует, что потенциал сбережений реализуется в инвестициях лишь наполовину. К этому следует добавить средства в наличной валюте, находящиеся на руках граждан, величина которых оценивается в 50 млрд. долларов.Кроме того, из-за нелегального оттока капитала российская экономика ежегодно теряет более 50 млрд. долларов потенциальных инвестиций. Нереализованным остается потенциал ремонетизации российской экономики, который оценивается ТПП в 155–310 млрд. долл.
Таким образом, имеющийся в российской экономике совокупный инвестиционный потенциал реализуется едва ли на треть, более половины аккумулированных сбережений лежит без движения и вывозится за границу. С учетом вывезенного за рубеж капитала (объем которого, по компетентным оценкам, составляет более 600 млрд. долларов) выведенные из российской экономики инвестиционные ресурсы в несколько раз превышают нынешний годовой объем инвестиций.
Это означает, что решение задачи трехкратного повышения инвестиционной активности вполне реально – разумеется, при правильной экономической политике, ориентированной на решение следующих задач.
В технологической области стоит задача формирования производственно-технологических систем современного и следующего за ним новейшего технологического уклада и стимулирования их роста вместе с модернизацией смежных производств. Для этого должны быть решены проблемы выращивания на основе уже накопленного научно-промышленного потенциала конкурентоспособных на мировом рынке предприятий, стимулирования быстрого распространения технологий современного технологического уклада, защиты внутреннего рынка и поощрения экспорта перспективной отечественной продукции. Одновременно должны быть созданы условия для опережающего становления новейшего технологического уклада, включающие государственную поддержку соответствующих фундаментальных и прикладных исследований, развертывание инфраструктуры подготовки кадров необходимой квалификации, создание информационной инфраструктуры, а также системы защиты интеллектуальной собственности.
В институциональной области стоит задача формирования такого хозяйственного механизма, который обеспечил бы перераспределение ресурсов из устаревших и бесперспективных производств, а также сверхприбылей от экспорта природных ресурсов в производственно-технологические системы нового технологических уклада, концентрацию ресурсов в ключевых направлениях его формирования, модернизацию экономики, повышение ее эффективности и конкурентоспособности на основе распространения новых технологий. Решению этой задачи должны быть подчинены меры по реструктуризации неплатежеспособных предприятий, программа приватизации, регулирование внешней торговли, научно-техническая, промышленная, финансовая политика государства.
Те же цели должны определять политику в области совершенствования организационно-производственной структуры экономики. Важно стимулировать такие формы интеграции финансовых, производственных, торговых, научно-исследовательских и образовательных организаций, которые могли бы устойчиво развиваться в условиях жесткой международной конкуренции, обеспечивать непрерывное повышение эффективности производства на основе своевременного освоения новых технологий. Необходимо как можно быстрее ликвидировать отставание в использовании современных технологий управления развитием производства в течение всего жизненного цикла продукции.
Макроэкономическая политика должна обеспечивать благоприятные условия для решения перечисленных задач, гарантируя выгодность производственной деятельности, хороший инвестиционный и инновационный климат, поддержание благоприятных для развития нового технологического уклада ценовых пропорций и других параметров хозяйственного механизма, способствуя преодолению дезинтеграции экономики.
Сочетанием мер макроэкономической, структурной и институциональной политики должна быть решена задача преодоления инвестиционного кризиса, предполагающая трехкратное повышение объема инвестиций в развитие производства. Намикроуровне необходимо восстановить связь между созидательной общественно полезной деятельностью и доходами хозяйствующих субъектов, создать условия, стимулирующие конструктивную мотивацию предпринимательской деятельности на повышение эффективности производства, внедрение прогрессивных нововведений и освоение современных технологий, трансформацию доходов в сбережения и инвестиции.
Необходимым условием эффективного функционирования механизмов рыночной конкуренции является активизация антимонопольной политики, подавление организованной преступности, декриминализация хозяйственных отношений, упорядочивание процессов ценообразования. 
 
3.2. Макроэкономические условия  устойчивого экономического роста 
Перевод начавшегося оживления экономики в режим устойчивого экономического роста предполагает формирование соответствующих макроэкономических условий, обеспечивающих выгодность расширения производственной деятельности и инвестиций в развитие производства. Эти условия включают нормализацию системы денежного обращения и формирования механизмов кредитования производственной деятельности, снижение процентных ставок и развертывание институтов долгосрочного финансирования инвестиций в развитие производственной сферы, снижение налогообложения производственной и инвестиционной деятельности, исправление ценовых диспропорций, защиту внутреннего рынка от недобросовестной конкуренции со стороны импортеров.
В целях создания условий для повышения инвестиционной активности и экономического роста должны быть предприняты следующие меры по устранению «узких мест» в системе государственного регулирования денежного обращения.
Во-первых, должны быть устранены основные причины демонетизации экономики. Для этого необходимо отказаться от необоснованной политики количественного регулирования денежной массы и перейти к регулированию ставки рефинансирования – с ее последовательным снижением до уровня, не превышающего среднюю норму рентабельности внутренне ориентированных секторов экономики. Уровень денежного предложения следует привести в соответствие со складывающимся спросом на кредитные ресурсы со стороны производственной сферы. Для этого вместо эмиссии денег под прирост валютных резервов необходимо перейти к рефинансированию коммерческих банков под залог векселей платежеспособных производственных предприятий.
При такой организации политики денежного предложения обеспечивается главная функция денежной эмиссии – кредитование экономического роста. Снижая процентные ставки, Центральный банк стимулирует рост экономической активности; повышая их – ужесточает требования к экономической эффективности. Это дает возможность проведения гибкой денежно-кредитной политики в соответствии с целями и приоритетами экономической политики государства.
Во-вторых, вместо безумного выталкивания денег из страны следует приступить к формированию механизмов долгосрочного дешевого кредита, преобразовав для этого Стабилизационный фонд в Бюджет развития и создав полноценные институты развития.
В-третьих, следует прекратить использование гарантированных государством высокодоходных спекулятивных инструментов, отвлекающих денежные ресурсы из производственной сферы, включая эмиссию государственных ценных бумаг с доходностью, превышающей рентабельность производственной сферы, а также предоставление услуг Центральным банком по открытию депозитных счетов коммерческим банкам. Переориентация политики денежного предложения на рефинансирование производственной деятельности снимает проблему стерилизации «избыточной» денежной массы – соответствующим регулированием процентных ставок обеспечивается ее связывание в кредитовании производственной деятельности.
В-четвертых, надо принять меры по защите отечественной банковской системы от поглощения международными банками, ограничив присутствие последних на российском рынке разумными пределами.
В-пятых, должны быть предприняты необходимые действия по резкому сокращению наличной составляющей денежной массы. Для этого следует осуществить комплекс мер по электронизации платежей и расчетов, внедрению соответствующих информационных технологий в торговле и финансовых услугах. Эти меры будут содействовать декриминализации и ремонетизации экономики, повышению эффективности денежного обращения.
В результате осуществления предлагаемых мер политика денежного предложения станет соответствовать обоснованному спросу на деньги в целях поддержания максимальной экономической активности и кредитования экономического роста. Сочетание государственного контроля над эмиссией денег и целевого регулирования денежных потоков обеспечит удержание низкой инфляции и низких процентных ставок, нормализацию платежного оборота, оздоровление финансового положения производственных предприятий и подъем инвестиционной активности.
Одновременно необходимо предпринять меры по кардинальному повышению эффективности системы государственных расходов. Бюджетная политика должна строиться на основе программно-целевого подхода при соблюдении законодательно установленных нормативов финансирования социальной сферы, образования, науки и культуры. Для этого надо восстановить недавно отмененные нормативы расходов государственного бюджета на науку (2% ВВП), а также нормативы финансирования образования и здравоохранения, установив их на уровне 8% и 6% от ВВП. Объем государственных ассигнований на поддержку инновационной активности должен быть увеличен, с учетом банков развития, до 5% ВВП.
Соблюдение принципа сбалансированности требует отказа от профицита бюджета. Накопленные средства стабфонда (2,5 трлн. рублей по состоянию на конец 2006 г.) должны быть конвертированы в бюджет развития и направлены на поддержку перспективных инвестиционных проектов, расширяющих «узкие места» российской экономики.
Существенное увеличение бюджетных расходов должно сопровождаться эффективной антиинфляционной политикой, необходимой для пресечения неизбежных попыток монополистов перераспределить в свою пользу прирост конечного спроса. Эта политика должна включать: энергичные действия органов власти по декриминализации товаропроводящих сетей, в особенности продовольственных; кардинальное ужесточение контроля над ценообразованием в естественных монополиях; пресечение картельных сговоров; расширение доступа предприятий к кредитным ресурсам; стимулирование НТП и роста производства товаров конечного спроса; расширение системы гарантирования банковских вкладов.
 
3.3. Формирование российской инвестиционной системы 
При нынешнем состоянии российской финансовой системы в качестве основного механизма обеспечения подъема инвестиционной активности целесообразно использовать систему государственных банков развития. Другие механизмы обеспечения инвестиционной активности, прежде всего частные банки и фондовый рынок, могут работать как дополняющие первый. В дальнейшем, по мере роста производства и инвестиций, накопления сбережений, развития рыночной инфраструктуры, их значение будет возрастать. Но с учетом неразвитости коммерческих банков и фондового рынка в ближайшие 5–10 лет ни один из механизмов генерирования инвестиций, кроме системы государственных банков развития, не сможет обеспечить решение задачи трехкратного повышения инвестиционной активности.
Государственная банковская система должна компенсировать отсутствие эффективно работающего рыночного механизма внутри- и межотраслевого перелива капитала. Для этого ей необходимо сочетать способность концентрировать инвестиции в перспективных направлениях развития экономики и функции поддержания необходимого уровня инвестиционной активности для обеспечения воспроизводства социально значимых отраслей и секторов хозяйства. Достигается это сочетание соответствующей конструкцией системы государственных институтов развития, состоящей из Российского банка развития, реализующего задачу привлечения инвестиций в развитие приоритетных направлений экономического роста, и специализированных банков развития, обеспечивающих поддержание необходимого уровня инвестиционной активности в соответствующих секторах российской экономики. В частности, такие банки необходимы: для кредитования экспорта товаров с высокой добавленной стоимостью, инвестиционного и военно-технического сотрудничества за рубежом; привлечения инвестиций в развитие сельского хозяйства; кредитования малого бизнеса и жилищного строительства. Каждая из этих сфер обладает определенной спецификой, затрудняющей привлечение кредитов на рыночных условиях.
Формально некоторые из этих банков – Российский банк развития, Росэксимбанк, Россельхозбанк – созданы, но ни один из них как институт развития так и не заработал. Для этого они должны быть встроены в соответствующую систему организации финансовых потоков. Такая система должна включать механизмы рефинансирования банков развития, процедуры выбора приоритетных направлений экономического развития, обеспечивающие их реализацию гибкие технологии денежного предложения и надежный контроль над эффективностью использования предоставляемых кредитов.
Сложившаяся на сегодняшний день в России структура распределения сбережений позволяет реализовать оба известных из международного опыта механизма финансирования институтов развития: как основанного на сбережениях, так и использующего механизмы рефинансирования Центрального банка. Формирование первого из них предусматривает привлечение кредитных ресурсов Сберегательного банка на депозиты в банки развития и их размещение в инвестиционных проектах, реализующих приоритетные направления развития экономики. Создание второго механизма – кредитование банков развития через централизованные процедуры денежного предложения – не означает, разумеется, восстановления административной технологии распределения капитальных вложений. Централизованная процедура регулирования кредитной эмиссии или размещения организованных под контролем государства сбережений ограничивается установлением пропорций распределения общих инвестиционных ресурсов государственной финансовой системы между банками развития – в соответствии с приоритетами экономического роста и целями поддержания инвестиционной активности. Принятие же собственно инвестиционных решений обеспечивается банками развития самостоятельно с соблюдением всех рыночных критериев окупаемости и надежности соответствующих инвестиционных проектов.
Необходима активизация государственной инвестиционной политики,  включающая:
- восстановление Бюджета развития и института государственных гарантий для привлечения кредитов на финансирование приоритетных инвестиционных проектов, возложение функций его исполнения на Банк развития;
- формирование государственной инвестиционной программы исходя из приоритетных направлений структурной перестройки экономики на основе широкого внедрения новых перспективных технологий;
     проведение инвентаризации исполнения обязательств инвесторов, приобретших акции приватизированных предприятий на условиях инвестиционных конкурсов с признанием недействительными сделок, по которым обязательства не выполнены;
- прекращение практики предоставления государственных гарантий под финансирование иностранных связанных кредитов при наличии аналогичной продукции отечественного производства, предоставление государственных гарантий при условии наполнения соответствующих инвестиционных проектов закупками отечественного оборудования.
В общем виде предлагаемая система будет функционировать следующим образом. На макроуровне политика денежного предложения ориентируется на обеспечение спроса на деньги со стороны производственной сферы при желаемом уровне экономической активности, регулируемом посредством ставки рефинансирования. При этом организация денежного предложения ведется Центральным банком через каналы, обеспечивающие рефинансирование текущей производственной деятельности (с использованием технологии кредитования коммерческих банков под залог векселей производственных предприятий), инвестиций в основной капитал с целью модернизации и расширения производства (через банки развития), внешнеэкономической деятельности (через приобретение иностранной валюты). Наряду с рутинными процедурами рефинансирования текущей деятельности коммерческих банков, для поддержания роста долгосрочных инвестиций денежные власти организуют два контура денежного предложения: Центральный банк – банки развития – производственные предприятия; сбережения населения – Сбербанк – банки развития – производственные предприятия. Таким образом, большая часть накапливаемых и вновь создаваемых денежных ресурсов трансформируется в кредитование производства и инвестиции, авансируя экономический рост.
На микроуровне за счет организованного таким образом кредитования инвестиционных проектов в приоритетных направлениях экономического развития и социально значимых видах деятельности обеспечивается расширение конкурентоспособных и перспективных производств. Задачей банков развития является не финансирование административно назначаемых инвестиционных проектов, а стимулирование инвестиционной активности в перспективных направлениях экономического роста. При грамотной организации этого процесса один рубль, вкладываемый в приоритетный проект через банки развития, может привлечь 2 – 3 рубля частных инвесторов. В современных российских условиях естественными партнерами банков развития станут коммерческие банки, работающие с предприятиями реального сектора. Соучаствуя в финансировании инвестиционных проектов в приоритетных направлениях экономического роста, поддерживаемых банками развития, они тем самым наращивают свою клиентскую базу, содействуя развитию предприятий-партнеров.
Таким образом, предлагаемая система поддержания инвестиционной активности будет стимулировать рост конкурентоспособных финансово-промышленных структур. Банковская система получит мощный импульс переориентации на работу с реальным сектором. Постепенно будет преодолена дезинтеграция российской экономики, восстановится нормальная взаимосвязь финансовой сферы и реального сектора в обеспечении расширенного воспроизводства экономической деятельности. Сформируется ориентированная на экономический рост финансово-производственная система, обеспечивающая высокий уровень инвестиционной и инновационной активности. 
 
3.4. Обеспечение добросовестной конкуренции 
Выход на траекторию устойчивого экономического роста предполагает формирование механизмов расширенного воспроизводства, связывающих процессы роста производства, увеличения доходов населения, расширения конечного спроса, накопления сбережений и подъема инвестиций. В условиях глубокой дезинтеграции экономики это требует применения характеризуемых ниже инструментов государственного регулирования для устранения диспаритета цен, оздоровления конкурентной среды, активизации конечного спроса.
В сфере ценообразования для ликвидации накопившихся ценовых диспропорций необходимо устранение завышения цен на продукцию монополизированных отраслей экономики. Формы государственного контроля над ценообразованием должны определяться условиями конкуренции: от прямого регулирования тарифов на услуги естественных монополий до мониторинга цен на продукцию, производимую и поставляемую на рынок в конкурентных условиях. При этом государство не должно подменять рыночное ценообразование бюрократическим произволом. Его задача – исключить злоупотребления и установление какого-либо контроля над рынком в целях завышения цен, обеспечить максимальную свободу конкуренции.
Обеспечение механизмов добросовестной рыночной конкуренции требует упорядочения процедур ценообразования, введения их правового регулирования в целях предотвращения дискриминации потребителей, пресечения злоупотреблений монопольным положением на рынке, обеспечения расширенного воспроизводства товаров и услуг. Должны быть установлены четкие правовые рамки и процедуры регулирования цен на федеральном и региональном уровнях, которые обеспечили бы прозрачность ценообразования и его соответствие принципам добросовестной конкуренции. Для этого необходимо принятие федерального закона о ценообразовании и ценовой политике, регламентирующего функции и методы государственного регулирования цен, а также ответственность хозяйствующих субъектов за соблюдение дисциплины цен.
В антимонопольной политике важнейшие задачи – декриминализация оптовой и розничной торговли, расчистка товаропроводящей сети от организованной преступности, устранение информационных и других барьеров во внутренней торговле, прекращение злоупотреблений со стороны естественных монополий, обеспечение других условий для действия механизмов добросовестной конкуренции и повышения деловой активности. Для этого необходимы:
- усиление защиты прав предпринимателей в практической работе правоохранительной системы, ее очищение от коррупции;
- повышение эффективности работы судебной системы разрешения хозяйственных споров, ее защита от административного и криминального давления;
- выведение антимонопольных органов из структур исполнительной власти, обеспечение их самостоятельности и ответственности за должное выполнение своих функций;
- устранение организационных монополий в торговле;
- систематические оперативные меры по расчистке товаропроводящей сети от криминального контроля;
- отделение естественных монополий от исполнительной власти, обеспечение открытости процедур ценообразования на их продукцию при участии потребителей и под контролем антимонопольных органов;
- упрощение и снижение бремени налогообложения малого бизнеса, создание специальных институтов кредитования малого предпринимательства.
Для активизации конечного спроса в целях стимулирования производства должна быть внедрена соответствующая система регулирования инвестиций и закупок в государственном секторе, предусматривающая:
– увеличение государственных закупок передового отечественного оборудования в целях обеспечения общественных нужд, в том числе для модернизации транспортной и телекоммуникационной инфраструктуры, жилищно-коммунального сектора, учреждений здравоохранения и образования;
– повышение эффективности государственного контроля над использованием амортизационных отчислений и фондов накопления на предприятиях, контролируемых государством (включая естественные монополии) в целях размещения заказов среди производителей отечественного оборудования;
– прекращение использования средств государственного бюджета всех уровней на цели импорта, за исключением ограниченного перечня критически необходимых товаров, не производимых в стране. 
 
3.5. Следование национальным интересам в регулировании внешнеэкономической деятельности 
В регулировании внешнеэкономической деятельности важнейшими задачами являются: повышение конкурентоспособности отечественных товаров и услуг, защита внутреннего рынка от недобросовестной конкуренции из-за рубежа, создание благоприятных условий для расширения внутреннего производства, ограничение вывоза капитала за рубеж и предотвращение атак спекулятивного капитала с целью дестабилизации рубля, а также расширение сферы использования последнего в международных расчетах.
Для решения этих задач должны быть предприняты следующие меры в сфере регулирования внешней торговли:
- введена защита внутреннего рынка от недобросовестной конкуренции из-за рубежа посредством антидемпинговых и компенсационных пошлин, а также нетарифных мер, предусмотренных российским законодательством и правилами ВТО;
- скорректирован импортный тариф на готовые изделия с учетом возможностей импортозамещения в целях повышения загрузки простаивающих производственных мощностей отечественных товаров и создания благоприятных условий освоения ядерных и несущих производств современного и нового технологических укладов;
- проведено снижение импортного тарифа на сырьевые товары, комплектующие, не производимые в России и вместе с тем критически важные для повышения конкурентоспособности отечественных товаропроизводителей виды технологического оборудования;
- прекращена практика предоставления правительством льгот по уплате импортных пошлин, в том числе с ввозимых летательных аппаратов, других видов производимой в России техники, а также для отдельных предприятий и проектов;
- организовано стимулирование экспорта товаров с высокой добавленной стоимостью, в том числе за счет резкого расширения практики предоставления государственных гарантий под экспортные кредиты;
- ужесточен контроль над качеством импортируемых товаров, устранение практики делегирования функций государственного контроля качества иностранным организациям, недопущение каких-либо льгот импортерам в данной области;
- установлены ограничения на импорт услуг, затрагивающих интересы отечественных товаропроизводителей и чувствительных к требованиям безопасности потребителей;
- обеспечено полноценное функционирование Таможенного союза и Зоны свободной торговли, созданных с государствами Содружества.
Присоединение России к ВТО не должно ограничить возможности социально-экономического развития страны. Необходимые для этого меры государственной промышленной, научно-технической, инвестиционной политики надо заблаговременно привести в соответствие с планируемыми условиями присоединения, а последние – должны давать возможность их применения. В частности, в случае признания применяемых сегодня мер по субсидированию процентных ставок, государственной поддержке лизинга оборудования, финансированию целевых программ, проведению госзакупок и других противоречащими требованиям ВТО, они должны быть своевременно заменены другими, адекватными ВТО и не менее эффективными. Государственные субсидии могут быть заменены долгосрочными низкопроцентными кредитами, предоставляемыми государственными банками развития. Нормы ВТО не ограничивают также меры налогового стимулирования инновационной и инвестиционной активности, способы рефинансирования экономической деятельности Центральным банком, допускают возможность субсидирования НИОКР, гибкие формы контроля над ценообразованием и другие меры неизбирательного (общего) характера. 
В сфере валютного регулирования необходимо обеспечить возможности наращивания инвестиций в развитие российской экономики при защите ее от внешних угроз дестабилизации валютно-финансовой системы. Ключевой задачей при этом является расширение использования рублей в международных расчетах и придание российской валюте статуса международной. Решение этой задачи позволит многократно увеличить возможности финансирования социально-экономического развития России. Для этого надо обеспечить привлекательность рублевых операций по сравнению с валютными, что предполагает:
- восстановление ограничений на вывоз капитала в иностранной валюте при либерализации операций с капиталом в рублях;
- поддержание более высоких резервных требований по валютным счетам по сравнению с рублевыми;
- перевод экспорта нефти и газа на рубли;
- создание благоприятных условий для осуществления внешнеторговых расчетов в рублях;
- расширение практики использования рубля в международных расчетах, создание условий для его использования в качестве резервной валюты в странах СНГ, а также в ЕС и других крупных внешнеторговых партнеров России;
- введение жестких санкций за нарушение запрета на расчеты в иностранной валюте по операциям, совершаемым на российском внутреннем рынке;
- восстановление обязательной продажи всей валютной выручки от экспорта российских товаров;
- проведение дедолларизации экономики, включающее повышение привлекательности рублевых сбережений (введение государственных гарантий исключительно по рублевым вкладам физических лиц).
Наряду с повышением относительной привлекательности рублевых операций должны быть предприняты меры по защите российской валюты от внешних угроз ее дестабилизации:
- введены ограничения на движение иностранного спекулятивного капитала, включая введение процедуры предварительного декларирования конвертации рублевых средств для вывоза капитала;
- обеспечена прозрачность деятельности Центрального банка в отношении политики размещения валютных резервов, операций на открытом рынке в целях регулирования обменного курса рубля;
- повышена устойчивость структуры валютных резервов страны, их диверсификация, отказ от привязки рубля к доллару, как в формировании валютных резервов, так и в политике регулирования и номинирования обменного курса;
- повышена действенность санкций в отношении коммерческих структур, нелегально вывезших капитал или ведущих платежно-расчетное обслуживание проводимой в России деятельности в зарубежных оффшорных зонах.
Дедолларизация российской денежной системы, приведение денежной политики в соответствие с целями социально-экономического развития страны, расширение использования рубля в международных расчетах требует кардинального повышения качества макроэкономической политики. Ее денежно-кредитная составляющая должна быть увязана с инвестиционной, промышленной и внешнеторговой. В частности, отказ от привязки рубля к доллару будет сопровождаться повышением обменного курса рубля. Для компенсации снижения ценовой конкурентоспособности отечественных товаров должны быть своевременно предприняты меры по защите внутреннего рынка и модернизации российской экономики на современной технологической основе.  
 
***
Реализация охарактеризованной в статье стратегии экономического развития России позволяет вывести ее на траекторию быстрого и устойчивого роста с темпом не менее 10% ежегодного прироста ВВП, инвестиций – до 25%, в том числе в освоение ключевых производств нового  технологического уклада – около 35%. Это позволит прекратить сползание российской экономики на сырьевую периферию мирового рынка, вывести ее на инновационный путь развития, восстановить способность к самостоятельному развитию в числе передовых стран мира. Согласно прогнозу развития российской экономики, разработанному Институтом народнохозяйственного прогнозирования РАН, различия в темпах прироста ВВП между инновационным и инерционным путями развития достигают трехкратной величины. С учетом нарастающего отставания российской экономики по техническому уровню и деградации интеллектуального потенциала на фоне НТП в передовых странах время выбора инновационного пути развития ограничено ближайшими двумя-тремя годами. Если возможности структурной перестройки российской экономики на основе нового технологического уклада будут упущены, в дальнейшем ее развитие будет идти по инерционному сценарию и ограничено сырьевой периферией мировой экономики.
Формирование социально-экономической политики государства затрагивает интересы миллионов граждан и предприятий, определяет социальное и экономическое развитие страны. Чтобы избежать ошибок и воспрепятствовать навязыванию обществу чьих-либо частных интересов, формирование государственной экономической политики должно вестись на научной основе с использованием институтов социального партнерства. Цели экономического развития страны и приоритеты экономической политики должны определяться исходя из понимания объективных закономерностей современного экономического роста, состояния и конкурентных преимуществ российской экономики. Для этого процедура общественного обсуждения альтернатив и формирования общенациональных решений должна предусматривать постоянное научное сопровождение, которое может обеспечить Российская академия наук. Наряду с облеченными властью государственными чиновниками в этой процедуре должны принимать участие представители деловых кругов, профсоюзов, научных и общественных организаций. Для решения этих задач целесообразно сформировать комиссию по определению целей и приоритетов общегосударственной экономической политики при Президенте России. Вырабатываемые комиссией цели и приоритеты затем могли бы рассматриваться и утверждаться соответствующими органами государственной власти в соответствии с законодательно установленной процедурой. Правительство и должностные лица исполнительной власти должны затем отвечать за достижение  сформированных таким образом общенациональных целей экономической политики.
 
Статья С.Ю. Глазьева в журнале «Вопросы экономики», №5 (май, 2007 г.)


Читайте также на нашем сайте:
 
 
 


 


Опубликовано на портале 31/05/2007



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика