Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Между демократией и исламизмом: политическое развитие арабского мира

Версия для печати

Специально для сайта «Перспективы»

Борис Долгов

Между демократией и исламизмом: политическое развитие арабского мира


Долгов Борис Васильевич – кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра арабских исследований Института востоковедения РАН


Между демократией и исламизмом: политическое развитие арабского мира

На рубеже ХХ-ХХI веков большинство арабских стран прошли через частичную либерализацию и демократизацию государственно-политической системы. О том, как эта тенденция взаимодействует с мусульманской идентичностью и с подъемом исламизма, на каких основах возможно здесь укоренение демократии, рассказывает историк-арабист Борис Долгов.

Социально-политическое развитие большинства арабских стран в начале ХХI века определялось двумя важными тенденциями: с одной стороны, либерализацией и демократизацией, с другой – подъемом исламизма, или политического ислама, в том числе его радикального направления.
На эволюцию арабского мира влияют как внутренние, специфические для каждой страны явления, так и внешние факторы, обусловленные глобализацией и изменениями в расстановке сил на мировой арене. От результатов демократических нововведений в определенной степени зависит самоидентификация арабо-мусульманской цивилизации и ее интеграция в систему мировых цивилизаций.
Как отмечал еще классик политологии А. де Токвиль, демократия – это не только определенная форма организации общества, но и соответствующий процесс, происходящий в нем. Реальное воплощение прав и свобод происходит в демократических институтах государства: прямых, когда граждане лично участвуют в осуществлении государственной власти (выборы, референдум), и представительных, когда их участие в управлении государством происходит через избранных представителей – депутатов. Эта идея нашла развитие у многих социологов ХХ века (включая такие известные фигуры, как Д. Шумпетер и У. Ростоу). Считается, что демократические институты наполняются реальным содержанием только в условиях сложившегося гражданского общества, при активном и осознанном участии в общественно-политической жизни своеобразной «критической массы» граждан, обладающих определенным уровнем интеллектуально-духовного развития, гражданским самосознанием, образованием, соответствующим менталитетом и политической культурой, а также достаточно обеспеченных экономически (средний класс). В противном случае даже при формальном наличии всех государственно-демократических институтов режим правления может быть по сути авторитарным с элементами «управляемой демократии», или квазидемократии. В известной мере это и имеет место в арабском мире, где общество, в отличие от развитых гражданских обществ Западной Европы и США, остается во многом традиционным. Оно не столь структурировано в классовом и социальном плане, более фрагментарно, мозаично, несет в себе черты клановости, конфессиональных, этнических, племенных и патриархальных связей. В то же время, в результате создания в последнее десятилетие в большинстве арабских стран современных демократических институтов (двухпалатный парламент, многопартийность, система всеобщих выборов, в достаточной степени свободная пресса) и развития экономических реформ, здесь сформировался слой,  восприимчивый к идеям гражданского общества и демократии. При этом немалую роль продолжает играть ислам, который для большинства населения является регулятором повседневной жизни и общественно-политической практики.
Экономические реформы в арабских странах имели своим негативным последствием расслоение общества и обострение социально-экономических проблем, которые, наряду с общей вестернизацией, воспринимались многими мусульманами как явления чуждые, навязанные Западом. Поэтому подъем исламизма можно считать своеобразным ответом исламской цивилизации на вызовы современности. По определению профессора Р.Г. Ланда, исламизм «есть определенная стадия общественно-политического развития мира ислама, последовавшая за панисламизмом ХIХ в. и национализмом первой половины ХХ в.». Кроме того исламизм стал формой социального протеста неимущих слоев в обстановке экономического кризиса, переживаемого многими арабскими странами. В то же время в нем выражаются настроения части мусульман, которая считает сохранение исламской религии, культуры и исторических традиций непременным условием дальнейшего успешного развития общества.
В 2000-е годы в арабских странах тяготение к мусульманской идентификации усилилось, особенно в молодежной среде. Явление это выходит далеко за рамки религиозной сферы,  имея и культурологический, и социально-политический аспект. В известной мере это ответ «арабской улицы» на элементы исламофобии – карикатуры на пророка Мухаммеда, опубликованные в европейских газетах, неудачные высказывания по поводу ислама папы римского, на продолжающееся военно-политическое давление Запада, и прежде всего США, в арабо-израильском конфликте, а также на их участие в ливанском, афганском, иранском кризисах, на вторжение в Ирак. Немалая часть арабской молодежи политизированна и живо интересуется событиями, происходящими в мире, чему помогает распространение кабельного телевидения и интернета. К тому же именно молодежь больше всего страдает от социально-экономических проблем , прежде всего безработицы.
Умеренный исламизм, присущий в большинстве арабских стран легальным политическим партиям, общественным, просветительским, гуманитарным организациям, не антагонистичен демократии. Легальная исламистская оппозиция, по выражению французского исследователя Ф. Бюрга, может выступать как «социальная терапия и язык политического протеста, на котором могут выражаться демократические требования». В условиях во многом традиционного мусульманского общества умеренный исламизм может стать механизмом, с помощью которого демократические институты будут адаптироваться к конкретным реалиям арабского мира.
Совсем иное – террористические группировки радикального исламизма, ставящие своей целью джихад  против «новых крестоносцев» – стран Запада во главе с США -и создания «исламского государства». Официальные арабские режимы радикалы именуют «тираническими и неверными», при этом к «неверным» радикалами причисляются и не разделяющие их взгляды единоверцы - умеренные исламисты. Террористические акции оправдываются ссылками на суры Корана или на фетвы мусульманских авторитетов, чаще всего Таки ад-Дин Ахмад Ибн Таймийи (1263–1328), которые можно интерпретировать как разрешение джихада. Однако практически во всех сурах Корана, санкционирующих вооруженный джихад (джихад меча), подчеркивается исключительно оборонительная его цель – отражение внешней агрессии против мусульман [1]. Стоит отметить, что в арабских странах радикальные исламисты никак не ассоциируются с исламом, их даже не считают мусульманами и называют просто «террористами» [2].
Рассмотрим процессы либерализации и демократизации и их взаимодействие с исламизмом в ведущих арабских странах: Алжире, Тунисе, Марокко, Египте и Саудовской Аравии.   
 
В Алжире после того, как в конце 1980-х годов его руководство отказалось от построения «национального социализма», началась широкая демократизация, какой не знало ни одно арабское государство. Именно на этом фоне в стране окреп «Исламский фронт спасения» (ИФС), который в начале 1990-х годов, с нарастанием в стране системного кризиса, превратился в наиболее влиятельную политическую силу и самое массовое арабском мире исламистское движение. Приход к власти исламистов в результате их победы на парламентских выборах предотвратила армия, традиционно доминирующая в алжирском обществе.. Это, в свою очередь, привело к радикализации исламистского движения, которое развязало вооруженное противостояние с властями (1992–1999),  и поставило Алжир на грань гражданской войны.
Руководство Алжира во главе с А. Бутефликой, избранным в 1999 г. президентом и переизбранным вновь в 2004 г., в основном подавило экстремистские организации и сделало шаги к восстановлению гражданского согласия в алжирском обществе. В 2005 г. на общенациональном референдуме была одобрена «Хартия за мир и национальное примирение», имевшая целью позволить вернуться к мирной жизни тем, кто был вовлечен в террористические группировки. В настоящее время значительная часть населения и истеблишмента поддерживает политический курс президента Бутефлики, предполагающий дальнейшую демократизацию при одновременном жестком подавлении экстремизма. Отражением такого курса стала новая редакция гражданского, уголовного и семейного кодексов. Планируется повысить роль местных органов власти, вносятся изменения и дополнения в законы о местном самоуправлении, политических партиях и СМИ [4]. Вместе с тем алжирское руководство старается проявлять внимание к той части населения, которая стоит за сохранение мусульманских исторических традиций и «исламских ценностей».
Среди социально-экономических программ, реализуемых руководством страны, - строительство жилья: за 2004-2009 гг. планировалось построить свыше 1,1 млн. единиц, к 2008г. было сдано в эксплуатацию около 500 тыс. В 2009–2014 гг. предполагается создать более 400 тысяч новых рабочих мест. Хотя острота социально-экономических проблем в последние годы снизилась, они, конечно, не исчезли: безработица составляла в 2007 г. 11,8% (есть регионы, где она достигает 50%). В демонстрациях протеста, прокатившихся по крупнейшим городам Алжира весной и летом 2008 г., в основном участвовала молодежь, особенно страдающая от кризиса.
Несмотря на трудности и противоречия, в Алжире идет процесс укоренения демократических институтов. Одним из подтверждений этого стали последние парламентские выборы в  мае 2007 г. Тогда  в Национальную народную ассамблею (ННА) – нижнюю палату парламента – были избраны представители 23 политических партий, представляющих почти весь алжирский политический спектр -   от левосоциалистического троцкизма до умеренного исламизма. Последнее направление представлено в парламенте тремя политическими партиями. Две из них – «Движение общества за мир» (ДОМ) и «Нахда» (Возрождение) – входят в президентскую коалицию и полностью поддерживают президентский курс. Более того, партия ДОМ, обладающая достаточным политическим весом (на парламентских выборах 2007 г. она получила 52 депутатских места), составляет основу президентской коалиции в ННА наряду с партиями «Национально-демократическое объединение» (НДО) и «Фронт национального освобождения» (ФНО), имеющими соответственно 61 и 131 депутатское место из 389. Третья исламистская партия, Движение за национальную реформу (ДНР), находится в оппозиции к правительственному курсу и ратует за «исламскую социальную справедливость». В свою очередь, бывшие лидеры Исламского фронта спасения (ИФС), распущенного решением судебных властей в 1992 г., заявляют о стремлении «внести вклад в демократическое развитие Алжира». Таким образом, умеренный исламизм в достаточной степени интегрирован в общественно-политическую систему Алжира и в происходящие в стране процессы демократизации.
Среди партий парламентской оппозиции наиболее известны левосоциалистическая (троцкистская) Партия трудящихся (ПТ), партия Объединение за культуру и демократию (ОКД), отражающая интересы берберского населения, и Фронт социалистических сил (ФСС) – старейшая алжирская социал-демократическая партия, также выступающая с позиций берберов.
В то же время говорить о реальной демократии в Алжире рано. Критикуя политический курс А. Бутефлики, оппозиционные политические деятели, такие как лидер ОКД Саид Саади и бывший Генеральный секретарь ФНО Абд Аль-Хамид Мехри, заявляют, что «в Алжире нет подлинной демократии и существует лишь фасадная многопартийность».
В ноябре 2008 г. парламент одобрил законопроект, выдвинутый «Национальной организацией моджахедов» (ветеранов национально-освободительной борьбы 1954-1962 гг.), Форумом руководителей предприятий (крупнейшей организацией представителей алжирского бизнеса) и премьер-министром. Речь шла о внесении поправок в Конституцию Алжира, , прежде всего, о возможности третьего мандата для президента страны.  В преддверии президентских выборов, которые должны состояться в 2009 г., большинство политических сил поддерживают А. Бутефлику и его курс, провозглашая его общенациональным лидером, которому нет равноценной альтернативы.
 
В Тунисе шли во многом идентичные процессы, то есть подъем исламистского движения на фоне социально-экономического и политического кризиса, охватившего  страну в конце 1980-х годов. Но здесь не было, как в Алжире, длительного вооруженного противостояния радикального исламизма с властями. После завоевания в 1956 г. независимости в Тунисе по инициативе первого президента Хабибы Бургибы была проведена радикальная секуляризация, какой не знала ни одна другая арабская страна. В тот период были заложены правовые и социальные основы развития Туниса по светскому пути. Не подкрепленная повышением уровня жизни основных социальных групп, секуляризация вызывала сопротивление части населения, которая в конце 1980-х годов симпатизировала исламистам.
За время правления президента Зин аль-Абидин бен Али, пришедшего к власти в 1987 г., Тунис достиг существенного прогресса как в экономическом развитии, так и преобразовании политической системы. Властямудалось вывести страну из кризисного состояния и в достаточной степени поднять жизненный уровень основной массы населения. Так, в 2000–2005 гг. среднегодовой ВВП в расчете на душу населения в Тунисе составлял $2321 (94-е место в мире). Для сравнения, в тот же период в Алжире этот показатель равнялся $1978 (103-е место), в Марокко – $1390 (135-е место), в Египте – $1356 (133-е место) [5].
В Тунисе действуют девять политических партий, шесть из них (во главе с наиболее массовой и влиятельной партией Демократическое конституционное объединение (ДКО), возглавляемой президентом страны), официально участвуют в выборах. После прихода Бен Али к власти одним из первых был принят закон о политических партиях, обязывающий министра внутренних дел обращаться в судебную инстанцию в случае принятия решения о роспуске политической партии. Последние президентские и парламентские выборы в Тунисе прошли в 2004 г., Им предшествовали одобренные на общенациональном референдуме изменения в тунисской конституции (2002 г.). Ранее парламент страны состоял из одной палаты – Совета депутатов, теперь появилась нижняя палата – Консультативный совет.  Однако наряду с этим были упразднены ограничения на переизбрание президента на очередной мандат и увеличен (до 75 лет) предельный возраст для претендента на президентский пост, что позволило действующему главе государства Бен Али быть избранным на четвертый (!) срок (2004 – 2009 гг.)
Бен Али является убежденным противником исламизма, так что умеренные исламисты в Тунисе, в отличие от Алжира, с конца 1980-х годов полностью исключены из политической жизни. Они не имеют политических партий и не могут прямо влиять на общественно-политическую жизнь. В то же время Бен Али подтверждает принадлежность Туниса к арабо-мусульманскому миру, регулярно посещает мечеть, все его речи начинаются с мусульманской формулы «Во имя Аллаха милостивого, милосердного», чего не было во времена его предшественника Х. Бургибы. В Тунисе регулярно проводятся мусульманские конкурсы (на лучшего чтеца Корана и т.п.), действуют мусульманские общественно-просветительские, благотворительные организации, не ставящие перед собой политических целей. В последние годы в Тунисе, как и в других арабских странах, наблюдается определенный подъем исламского фактора. Например, в появляющихся на улицах Туниса девушках в хиджабе некоторые местные аналитики видят «облачка, предвещающие грозу». Профессор-политолог Калифа Шатер, вице-президент «Ассоциации международных исследований», в беседе с автором этих строк назвал подобные явления «спящим исламизмом».
Что касается политического режима президента Бен Али, то суждения исследователей как на Западе, так и в России неоднозначны. Некоторые называют Тунис «оазисом спокойствия в арабском мире и образцом либерально-демократического развития», другие оценивают его в категориях «авторитарного синдрома». Действительно, говорить о подлинной демократизации в Тунисе трудно. Бен Али находится у власти с 1987 г., его политический курс во многом опирается на репрессивный аппарат [6], что, надо признать, имеет место практически во всех арабских странах. Нынешний режим сохраняет принципиальную преемственность с политическим наследием первого президента Туниса Х.Бургибы и, в то же время, подтверждает арабо-исламскую идентификацию Туниса. Бен Али жестко преследует любые проявления экстремизма и сохраняет имидж харизматического лидера, что также немаловажно для арабо-мусульманского общества. Ряд политических партий во главе с ДКО уже выдвинули кандидатуру действующего президента на пятый мандат на президентских выборах, которые ожидаются в Тунисе в ноябре 2009 г.
 
Королевство Марокко не проводило политику «построения национального социализма», как это было в Алжире, и не испытало, подобно Тунису, радикальной секуляризации. Распространению исламистской идеологии здесь также способствовало  социально-экономическое неблагополучие. В 2000-е годы в Марокко продолжался процесс расслоения общества, причем разница в доходах между имущей частью общества и беднейшими слоями здесь выше, чем во многих других арабских странах. Практически по всем гуманитарным показателям (в том числе по грамотности населения) Марокко было аутсайдером среди арабских стран.
Король Мухаммед VI, вступивший на престол в 1999 г. после кончины своего отца, короля Хасана II, попытался изменить ситуацию и провел ряд достаточно важных реформ, нацеленных на подъем экономики и демократизацию общественно-политических устоев. В феврале 2004 г. вступил в силу новый Семейный кодекс, предоставивший больше прав женщинам. Больше свободы и возможностей получили политические партии. По инициативе короля была создана Комиссия по расследованию нарушений прав человека, имевших место Хасане II. Пытаясь осуществить демократизацию и обновление госаппарата, Мухаммед VI в известной степени совершал «революцию сверху», затронувшую все ветви государственного аппарата, включая армию и правоохранительные органы. Прежде всего, был отправлен в отставку всесильный при Хасане II министр внутренних дел Дрис Басри, ведомство которого некоторые западные политологи называли «марокканским ГУЛАГом». С 2000 г. Мухаммед VI сменил 44 из 60 губернаторов провинций. Вновь назначаемые руководящие кадры должны были обладать высокими моральными качествами (честность и неподкупностью) и профессионализмом. Среди высших функционеров «поколения Мухаммеда VI» можно отметить министра внутренних дел Шакиба Бенмусса (назначен на этот пост в 2006 г.), получившего высшее техническое и юридическое образование во Франции и США, и Амину Белькадра – с 2007 г. министра энергетики, шахт, водных ресурсов и окружающей среды, окончившую Высшую национальную техническую школу в г. Нанси во Франции. В Марокко ее называют «мадам Энергетика».
В своих преобразованиях Мухаммед VI опирался на такие политические силы, как старейшая партия «Истикляль», председатель которой, Аббас эль-Фасси, является премьер-министром. Всего же в Марокко функционирует 15 политических партий. Умеренный исламизм находится в конструктивной оппозиции по отношению к властям и проводимой ими либерализации и демократизации, отражая в основном интересы неимущих слоев населения. На рубеже 1990–2000-х годов в Марокко насчитывалось около двух десятков исламистских организаций, большинство из которых представляли умеренный исламизм. К наиболее известным относятся Партия справедливости и развития (ПСР), движение «Справедливость и благодеяние», Ассоциация исламской молодежи, «Реформа и единение», «Реформа и обновление». ПСР в основном поддерживает правительственный курс на модернизацию и либерализацию, в том числе на развитие современных демократических институтов в Марокко. На последних парламентских выборах в 2007 г. партия завоевала 40 депутатских мест из 450.
Наибольшим влиянием среди консервативной части исповедующих исламистскую идеологию марокканцев пользовалось движение «Справедливость и благодеяние», основанное в 1985 г. Своей целью движение ставит построение государства «на основах подлинного ислама», выступая при этом за незыблемость устоев монархии. Однако в рамках движения имелось радикальное течение, представители которого настаивали на замене власти монарха советом улемов, из-за чего «Справедливость и благодеяние» подверглось репрессиям со стороны властей. Глава движения, Абд ас-Салям Ясин (родился в 1927 г.), является одним из наиболее уважаемых и влиятельных руководителей марокканских исламистских организаций и признается большинством из них в качестве духовного лидера. На выборах 2007 г. движение «Справедливость и благодеяние», находящееся в оппозиции к политике правительства, хотя и не к королевской власти [7], получило всего одно депутатское место.
Негативно отразилась на интеграции умеренного исламизма в демократические процессы связь некоторых руководителей легально действовавших с 2005 г. политической партии «Цивилизационная альтернатива» и ассоциации «Движение за Умму» с экстремистскими исламистскими группировками. Этот факт спровоцировал в 2008 г. полемику в обществе о принципиальной допустимости участия движений исламистской направленности в политике.
 
В Египте демократические традиции имеют относительно давнюю историю. Например, египетское избирательное право появилось в 1866 г. с учреждением по инициативе Исмаила,  хедива (правителя) Египта, Палаты депутатов, обладавшей правами законосовещательного органа и избиравшейся шейхами провинций и представителями городских слоев населения. В конце ХIХ – начале ХХ вв. в Египте уже действовали политические партии, такие как Партия Родины во главе с поборником идей панисламизма Мустафой Кямилем, Партия конституционной реформы, а также партии, исповедовавшие социалистическую идею, – Рабочая и Благословенная. В 1919 г. была сформирована партия «Вафд» (Делегация), которая до настоящего времени является одной из самых влиятельных. Египетская интеллигенция – наиболее многочисленная и образованная в арабском мире, в стране насчитывается 17 государственных университетов.
Но история современного исламизма также началась именно в Египте – с создания Хасаном аль-Банной ассоциации «Братья-мусульмане», представляющей собой сегодня наиболее влиятельную организацию умеренного исламизма в арабском мире. В Египте политическая деятельность «Братьев» запрещена, однако они участвуют в парламентских и муниципальных выборах, выставляя своих кандидатов в качестве независимых.
В сентябре 2005 г. в Египте прошли первые президентские выборы на основе новой системы альтернативности, которая предполагает участие в избирательной кампании всех легально действующих политических сил. В выборах участвовали десять претендентов, представлявших различные политические партии. Как и ожидалось, внушительную победу одержал действующий президент Хусни Мубарак (родился в 1928 году), который был переизбран на пятый президентский мандат. Введение системы альтернативных президентских выборов, безусловно, явилось шагом в направлении демократизации. Тем не менее о реальной демократии в Египте говорить еще не приходится. Вся полнота власти в стране сосредоточена в руках президента и возглавляемой им правящей Национально-демократической партии (НДП). В результате парламентских выборов в ноябре–декабре 2005 г. НДП одержала вполне предсказуемую победу, получив 336 депутатских мест из 444. Светские оппозиционные партии, стоящие на либерально-демократических позициях и пытавшиеся организовать единый блок (наиболее влиятельные из них «Аль-Гад» – «Завтра» и «Кифайя» – «Хватит!»), сумели получить всего лишь 14 депутатских мест. В то же время успеха добились «Братья-мусульмане», завоевав 88 мест (в прошлом составе парламента они имели 17 мест) – несмотря на активное применение властями «административного ресурса» вплоть до разгона демонстраций в поддержку этой организации в различных городах Египта, в результате чего имелись жертвы среди населения. Этот успех был обусловлен в том числе критикой правительственного курса, не способного, по заявлениям «Братьев», преодолеть переживаемый страной социально-экономический кризис [8].  
Политические цели «Братьев-мусульман» со временем меняются. Их программный документ, обнародованный в марте 2004 г. и подтвержденный в основных пунктах в 2008 г., озаглавлен: «Инициатива: об основных принципах реформ в Египте». По своей сути он не отличается от политических программ других оппозиционных партий и включает в себя такие пункты, как «уважение политических и гражданских свобод, ограничение полномочий президента, гражданский контроль над деятельностью силовых структур». В отношении создания исламского государства в Египте глава «Братьев-мусульман» Махди Акеф заявил, что «исламское государство не может быть создано в отсутствие свободы волеизъявления народа. Первое, чего мы требуем, – это предоставить такую свободу, а затем народ сам изберет форму государственного устройства».
Отношение к «Братьям-мусульманам» в египетском обществе неоднозначно. Часть египтян, в первую очередь копты (христиане), обеспокоены ростом влияния «Братьев» и считают их заявления о приверженности демократическим принципам предвыборной тактикой. В то же время многие египтяне поддерживают «Братьев» и склонны оценивать их эволюцию как переход к новой стратегии, отвечающей духу времени. Несмотря на попытки властей ослабить «Братьев-мусульман», они после успеха на парламентских выборах стали реальной и по существу единственной оппозицией правящему режиму, во многом выражающей общедемократические требования.
В марте 2007 г. египетский парламент одобрил поправки к конституции Египта, которые, в частности, устраняют существовавшие ранее формальные юридические препятствия для официального выдвижения Г. Мубарака [9], сына действующего президента Хусни Мубарака, кандидатом на высший государственный пост. Кроме того, на смену закону о чрезвычайном положении, действовавшему с 1981 г., приходит закон о борьбе с терроризмом, который предусматривает суровые наказания за принадлежность к террористическим группировкам, распространение и даже хранение исламистской литературы радикального характера. Подтверждается запрет на политическую деятельность «Братьев-мусульман», что, несмотря на их достаточную популярность, снижает шансы «Братьев» на участие в президентской кампании 2011 г.
 
Саудовская Аравия занимает особое место среди арабских стран. Во-первых - в силу своего авторитета и влияния, как центр мусульманского суннитского мира и хранительница мусульманских святынь – городов Мекки и Медины. Во-вторых - ввиду своей важной роли в финансово-экономических структурах арабских стран и мира в целом и значительных инвестиционных и спонсорских возможностей. В то же время в Саудовской Аравиина рубеже ХХ – ХХI вв. происходили процессы, во многом аналогичные имевшим место в большинстве арабских стран, а именно – демократизация государственно-политической системы и усиление исламизма. Но здесь в основу возникновения исламистского движения легли не социально-экономические факторы, а религиозно-политические и в какой-то мере кланово-региональные противоречия.
Оппозиционное правящей королевской династии движение стало формироваться в начале 1990-х годов. Часть улемов в 1991 г. направила королю Фахду докладную записку, озаглавленную «Вопросы для изучения». В ней осуждалось присутствие на территории королевства американских войск, прибывших сюда по просьбе саудовских властей во время агрессии Ирака против Кувейта, а также предлагалось провести ряд реформ, в том числе создать Консультативный совет (Меджлис аш-шура) при правительстве и укрепить боеспособность армии. Петицию подписали 107 видных мусульманских деятелей, представителей деловых кругов и интеллигенции, документ был также одобрен муфтием Саудовской Аравии шейхом Бен Базом. В 1992 г. по королевскому указу был создан Консультативный совет, назначаемый из наиболее известных и уважаемых людей королевства. Наряду с этим были кодифицированы законы и опубликован Свод основных законов. В то же время подтверждалось, что «конституцией страны является Коран».
Идеологи радикального исламизма, сформировавшегося в Саудовской Аравии в 1990-е годы, со своей стороны, обвиняли королевскую династию в «сговоре с врагами ислама» и несоблюдении мусульманских законов [10].
В 2003–2008 гг. саудовским правоохранительным органам удалось в значительной степени разгромить радикальную исламистскую оппозицию, хотя о полной победе над экстремизмом говорить еще рано. Власти делают немало как для борьбы с терроризмом, так и для ликвидации его причин. В социально-экономической сфере осуществляются реформы, направленные на равномерное повышение уровня жизни на всей территории страны: в частности, создаются новые учебные заведения, где молодые люди могут как получить высшее образование на самом современном уровне, так и обучиться конкретным профессиям. Разработку национального  проекта полной компьютеризации системы образования, создания новых учебных заведений и увеличения числа студентов курировал лично король Саудовской Аравии Абдалла бен Абдель Азиз. Проводятся и некоторые политические реформы в направлении демократизации. Выполнена большая часть из предлагавшихся умеренной оппозицией преобразований. В марте 2004 г. был создан Саудовский национальный комитет по правам человека, состоящий из 41 члена, включая 10 женщин. С 2003 г. действует Центр национального диалога, на сессиях которого наиболее известные и уважаемые общественные фигуры регулярно обсуждают насущные проблемы страны. В октябре 2003 г. по инициативе главного редактора столичной газеты «Эр-Рияд» начала функционировать Ассоциация саудовских журналистов. В 2005 г. впервые в истории королевства прошли выборы в местные органы самоуправления – консультативные советы при губернаторах провинций. Созданные институты можно охарактеризовать как элементы гражданского общества.
В то же время политические партии в стране отсутствуют. Все преобразования в Саудовской Аравии (как и в других монархиях Персидского залива) проводятся строго в рамках Корана и шариата. Причем в дискуссиях по поводу демократии превалирует тезис о том, что в самом исламе определены демократические принципы функционирования общества, которые соответствуют нормам современных демократических институтов. В качестве доказательства чаще всего приводится принцип совещательности (шура), о котором говорится в Коране (сура 42:38 –Аш-Шура и сура 3:153 – Аль Имран) [11]. На его основе, по мнению видных саудовских улемов, «путем сопоставления различных мнений возможно выйти на обоснованное решение». В этой связи подчеркивается, что исламская демократия более демократична и справедлива, чем западная: если на Западе решения, принимаемые демократическими представительными органами, становятся законами и должны исполняться, даже если они противоречат морали или не соответствуют интересам общества, то «в мусульманском обществе решения, принимаемые властями, всегда должны соответствовать предписаниям Корана, которые направлены на благо всей мусульманской уммы (общества)».
Принятие в Саудовской Аравии (также как в соседних аравийских монархиях) в 2000-х годах исламской концепции «умеренности» (васатыйя), провозглашающей компромиссность, толерантность и подтверждающей мусульманский постулат иджтихада [12],предоставляет определенную возможность для продвижения общедемократических принципов в саудовское общество, не нарушая при этом его мусульманского характера.  
В заключение стоит отметить, что исламизм (кроме его радикальных течений), как направление исламской общественной мысли, не противоречит общедемократическим началам. Дальнейшая успешная демократизация большинства арабских обществ, учитывая их традиционно мусульманский характер, возможна при участии общественно-политических сил, стоящих на позициях умеренного исламизма. В то же время каждое общество должно найти свою форму демократического устройства, наиболее приемлемую и соответствующую его историческому опыту. Если современная западная демократия сформировалась во многом на исторической основе христианства, то демократия в арабо-исламском мире может развиваться на основе мусульманской культуры. Эта демократия, как и общество в целом, будут иметь свои черты и особенности, присущие культурно-историческим традициям исламской цивилизации. Однако необходимы создание общих для демократического государственно-политического устройства основных институтов власти и формирование зрелого гражданского общества, причем последний фактор является самым важным для развития подлинной демократии. 
 
 
Примечания:
 
[1] Так например, в суре Хадж (Аль-Хадж) говорится: «Тем, кто подвергался нападению, кто претерпевал притеснения, дозволено сражаться. Беззаконно изгнаны они из жилищ своих только за исповедание Аллаха единым господом их» (22:39-41). См. также суры 22:39-41 и 2:190, подобранные профессором Т. Ибрагимом в статье «Вперед к кораническому исламу» // Восток, М., 2006, № 4. С. 73.
 
[2] В арабском языке практически нет аналога термину «исламизм». Этот термин, имеющий латинскую основу, используется во франкоязычных публикациях в странах Магриба. Равным образом не используется в арабском мире, так же как в европейских и американских публикациях, термин «ваххабизм», имеющий широкое хождение в РФ.
 
[3] В рядах ИФС в начале 1990-х годов насчитывалось около 3 млн членов. Население Алжира в тот период составляло 27 млн чел. См.: Долгов Б.В. Исламистский вызов и алжирское общество. – М., 2004.
 
[4] В целях инициирования развития местного самоуправления на основании финансового бюджета на 2008 г. и разработанных Министерством внутренних дел поправок к статусу балядий и вилай (районных и областных органов власти) их бюджет увеличивается почти в десять раз.
 
[5] См.: Видясова М.Ф., Орлов В.В. Политический ислам в странах Северной Африки. М., 2008. С. 96.
 
[6] Бен Али занимал ранее пост министра внутренних дел и являлся руководителем тунисских спецслужб.
 
[7] Король Марокко носит титулы «Повелитель правоверных» (амир аль-мууминин) и «Наместник Аллаха на земле» (халифа Аллах фи ль-ард), он является духовным главой марокканских мусульман. Кроме того, члены королевской семьи считаются потомками Пророка Мухаммеда, что прибавляет уважения и почитания к королевской династии со стороны мусульман.
 
[8] Территория Египта составляет чуть больше 1 млн кв. км. Для жизни и хозяйственной деятельности пригодно менее одной трети, остальная часть представляет собой пустынное плато. Помимо этого объективного фактора, на обострении социально-экономических проблем сказался ряд субъективных причин: замедление экономического развития наряду с довольно значительным демографическим ростом (2,1%), высокая инфляция и, соответственно, рост цен, прогрессирующая безработица, составляющая свыше 11% трудоспособного населения. Ежедневный доход более чем 40 млн египтян (все население Египта составляет 73,4 млн чел.) не превышает $2. Большинство граждан могло существовать только благодаря субсидиям государства на продовольственные товары.
 
[9] Гамаль Мубарак (родился в 1963 г.) – старший сын президента Х. Мубарака, с 2000 г. занимает пост заместителя генерального секретаря правящей Национально-демократической партии, председателем которой является Х. Мубарак.
 
[10] В арабских странах достаточно часто можно услышать истории о том, что некоторые члены Саудовской королевской династии регулярно посещают на личных самолетах курортную зону пригорода Бейрута, где проводят время в казино, ночных клубах, кабаре. Такие же рассказы автор этих строк слышал во время личных бесед с ливанскими предпринимателями, занятыми в «сервисном» бизнесе в этих районах Бейрута. Все это, однако, не подтверждается конкретными доказательствами. 
 
[11] Коран / Пер. и коммент. И.Ю. Крачковского. – М., 1986.
 
[12] Иджтихад – право наиболее авторитетных улемов самостоятельно толковать вопросы юридическо-богословского характера, а также соответствие Корану тех или иных явлений жизни мусульманского общества.


Читайте также на нашем сайте: 


Опубликовано на портале 30/03/2009



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика