Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Глобализация: военный аспект

Версия для печати

Круглый стол газеты «Красная звезда». 20 марта 2004

Глобализация: военный аспект


Глобализация: военный аспект

Что представляет собой глобализация как теория и как реальность? Могут ли быть активными участниками глобализационных процессов вооруженные силы тех или иных государств? Является ли создание коалиционных сил в Афганистане, Ираке элементом глобализации? Существует ли предел, которым может быть ограничен процесс глобализации в военной сфере? Наконец, каковы задачи России в военно-политической области в связи с глобализационными процессами?

Слово «глобализация» в последнее время слышится часто. Так называют эпоху, в которую недавно вступило человечество. В ней – свои правила игры, обусловленные доселе невиданными возможностями новых технологий. Нынешние их владельцы пребывают в едва скрываемом восторге от мысли, что им с выгодой для себя удастся заставить играть по этим правилам все народы планеты. И последние, похоже, ощущают надвигающуюся опасность. Однако понимание гораздо продуктивнее смутных ощущений. Неизведанное рождает страх, и оно же, став объясненным, по мере дальнейшего изучения все лучше и лучше может быть использовано...
 
 
Что представляет собой глобализация как теория и как реальность? Могут ли быть активными участниками глобализационных процессов вооруженные силы тех или иных государств? Является ли создание коалиционных сил в Афганистане, Ираке элементом глобализации? Существует ли предел, которым может быть ограничен процесс глобализации в военной сфере? Наконец, каковы задачи России в военно-политической области в связи с глобализационными процессами? Ответы на эти вопросы можно считать попыткой оценить обстановку в планетарном масштабе, предпринятой в редакции нашей газеты за «круглым столом», тема которого вынесена в заголовок данного материала. Разговор порою принимал форму дискуссии, и вполне естественно, что не все суждения, прозвучавшие за «круглым столом», совпадают с точкой зрения редакции. Сегодня вниманию читателей предлагается запись первой части беседы, ее окончание будет опубликовано в одном из ближайших номеров.

За «круглым столом» собрались:
 полковник Александр АНАСТАСИН – заместитель начальника направления проблем военной безопасности Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба ВС РФ, профессор Академии военных наук, член-корреспондент Академии геополитических проблем, кандидат военных наук;
полковник Виктор ГАВРИЛОВ – начальник управления зарубежной военной истории Института военной истории Минобороны РФ, кандидат психологических наук;
полковник в отставке Юрий МОРОЗОВ – один из ведущих специалистов по военно-политическим вопросам Института Европы, профессор, кандидат военных наук;
Наталия НАРОЧНИЦКАЯ – заместитель председателя Комитета по международным делам Государственной Думы РФ, доктор исторических наук;
Михаил ДЕЛЯГИН – председатель президиума Института проблем глобализации, доктор экономических наук;
Алексей ПОДБЕРЕЗКИН – первый заместитель директора Института системного анализа Счетной палаты РФ, академик Академии военных наук, доктор исторических наук.
Николай ЕФИМОВ - главный редактор «Красной звезды», доктор философских наук полковник.
 
Николай ЕФИМОВ:
- Термин «глобализация» в 90-е годы прочно вошел в понятийный аппарат ученых и политиков. Хотелось бы, чтобы и у военной аудитории были более четкие представления на эту тему. Что нового вносит глобализация как объективный социальный процесс общепланетарного масштаба в облик будущих войн, в военно-политическую ситуацию вокруг России, в военное дело? На стадии глобализации мир стремительно меняется, и насколько адекватно наша общественная мысль реагирует на эти перемены? В полной ли мере мы учитываем в своем военно-политическом прогнозировании то обстоятельство, что помимо крупных государств в мировой политике в условиях глобализации появились новые – негосударственные игроки, прежде всего транснациональные корпорации? По своим экономическим возможностям они порой соразмерны странам среднего уровня развития, при этом интересы ТНК не во всем совпадают с интересами национальных государств.
Наверное, нельзя обойти вниманием такую черту глобализации и фактор развития военно-политической ситуации, как упрочение американского доминирования в различных сферах жизни мирового сообщества. США в условиях глобализации – это, как представляется, уже не только национальное государство, сохранившее в полной неприкосновенности свой суверенитет, но и инструмент обеспечения интересов ТНК (штаб-квартиры большинства из них, как известно, на американской территории). Сверхдержава № 1, по сути, представляет собой сегодня продукт сращивания государства и глобальных монополий. Не случайно 42-му президенту США Клинтону принадлежит фраза «Глобализация – это Америка».
В последнее время ставится под вопрос принцип суверенитета в его традиционном виде, а именно на этом принципе держалась система межгосударственных отношений со времен Вестфальского мира. Ныне мы часто слышим от влиятельных политологов (и не только западных) о пользе ограничения национального суверенитета и целесообразности усиления влияния наднациональных политических институтов в интересах решения проблемы управления глобальными процессами. Как это скажется на суверенитете России и на ее возможностях проводить самостоятельную политику в области военного строительства?
Сложилось глобальное медиа-пространство, открывшее качественно новые возможности для применения информационного оружия и подрыва морального духа противника еще до формального объявления войны. Осознаем ли мы, что сегодня можно, используя информационные технологии, поставить ту или иную страну на колени еще до перехода к активной фазе боевых действий?
Словом, в условиях глобализации появился целый клубок проблем. И они в их военном аспекте нуждаются в осмыслении.
 
Михаил ДЕЛЯГИН:
- Так как глобализацию пока что нельзя отнести к вполне устоявшимся явлениям, на нее есть несколько точек зрения. Я понимаю под глобализацией процесс формирования единого финансово-информационного пространства, идущий с начала 90-х годов на базе новых, преимущественно компьютерных, технологий.
С практической точки зрения наиболее важно, что конкуренция становится более жесткой и разнообразной, чем раньше, в частности за счет глобальных монополий, действующих в масштабах всего мира. Во-вторых, конкуренция приобретает межцивилизационный характер. Если раньше борьба между блоками государств велась в рамках одной цивилизационной парадигмы, то теперь сталкиваются цивилизации, которые обладают принципиально разными системами ценностей и образом действий. При этом рост взаимопонимания не всегда помогает разрешить противоречие, потому что осознание того, что у вас нет возможности договориться с вашим конкурентом, ведет не к разрешению, а лишь к обострению конфликта.
 
Виктор ГАВРИЛОВ:
           - Мне хотелось бы возразить Михаилу Геннадиевичу по поводу его утверждения о том, что столкновение цивилизаций есть проявление глобализации и это является чем-то новым. Столкновение цивилизаций было всегда. В качестве примера можно обратиться к войне англичан в Судане в 80-х гг. XIX века против Махди и его последователей. Английские ученые, исследуя этот процесс, делают вывод, что современный мир в значительной мере является продуктом имперской Британии, или, как они говорят, продуктом «англобализации». По мнению некоторых английских специалистов, британский опыт доказал, что империя является эффективной формой организации наднационального правительства, отвечая при этом интересам одной только правящей нации. Они даже сравнивают атаки 11 сентября 2001 г. на Центр международной торговли с британской операцией в Судане против Махди и приходят к выводу, что наиболее логичным и наиболее широко применявшимся методом противостояния хаосу является колонизация. И американцы подхватили это! По их мнению, надо снова проводить колонизацию, и ее необходимость сейчас ничуть не меньшая, чем была в XIX столетии. Не случайно в американских учебных заведениях все колониальные войны XIX века изучаются основательно. При этом говорят уже не о колониализме, а об ультраколониализме, при котором осуществляется тотальный контроль за сырьевыми, продовольственными ресурсами и т.д., для чего необходима военная сила.
 
Михаил ДЕЛЯГИН:
- Приобретение глобальной конкуренцией цивилизационного характера отличается от полицейских операций, проводимых сильными странами против слабых, даже если они принадлежат к разным цивилизациям. Над Британской империей, как и над нашей, советской, действительно никогда не заходило солнце, но конкурировала она все же не с зулусами и суданцами, а с европейскими странами, принадлежащими той же самой западной цивилизации. С начала 90-х главным становится конкурентное столкновение именно между разными цивилизациями, в первую очередь между осуществляющими глобальную экспансию западной (расщепляющейся при этом на американскую и европейскую), китайской и исламской.
Важно и то, что глобализация опирается на распространение технологий формирования сознания. Если раньше их применяло государство в рамках пропаганды, то сейчас из-за своего совершенства и удешевления они в массовом порядке применяются всеми участниками конкуренции. Это стало наиболее эффективным образом действия, в том числе в бизнесе.
Если на протяжении всей истории человечество в процессе своей деятельности преобразовывало мертвую природу, то сейчас занимается преобразованием самого себя – преобразованием сознания людей, и последствия этого не очень поддаются осмыслению. В том числе потому, что объектом воздействия является сам мозг человека.
Налицо лишь одно последствие: снижение эффективности управления. Системы управления формировались в прошлую эпоху, когда пропагандой занимались только государства, и они оказались неприспособленными к нынешней реальности.
Я не специалист в военной области, но, полагаю, собравшиеся за «круглым столом» представители Министерства обороны согласятся, что она прогрессирует по двум направлениям: развитие качественно новых собственно военных технологий (высокоточное оружие, спутниковые системы связи и аэронавигации, формирование на этой основе аэромобильных сил и т.д.) и совершенствование методов непрямых войн.       Здесь стоит упомянуть разрушение конкурирующих обществ с помощью направленного транзита наркотиков (примером служит позиция США в отношении производства наркотиков в Афганистане), а также «психологическую войну», воздействие не только на системы управления, но и на общество противника в целом с целью его дезорганизации или подчинения.
Важную роль в последней играют элиты: в условиях глобализации и ужесточения конкуренции в экономически слабых обществах их интересы объективно не совпадают с интересами общества в целом. Поэтому становится продуктивным воздействие на элиту, которая в экономически слабом обществе легко может стать коллективным предателем, как это, собственно говоря, было и остается у нас. Поэтому даже с военной точки зрения от государства требуются колоссальные усилия по воспитанию и поддержанию патриотизма в своей собственной элите, в том числе военной.
 
Алексей ПОДБЕРЕЗКИН:
- Период глобализации правомерно разделить на три этапа. Начальным был индустриальный (промышленный) этап. Ему на смену пришел информационно-технологический - в середине 80-х годов, когда общая стоимость информационных ресурсов в развитых странах стала превышать стоимость топливно-энергетического комплекса. Сейчас мы стоим на пороге третьего этапа – я его условно называю интеллектуально-духовным, когда информатика как процесс накопления знаний перешла в качественно новую стадию, характеризующуюся появлением нового продукта. Центральной фигурой этого этапа становится сам человек, развитие четырех его потенциалов: физического, интеллектуального, психического и духовного.
Новый этап, к которому переходят развитые страны, диктует нам следующее. Либо мы понимаем и принимаем правила этого этапа и ориентируем свое военное строительство, военное искусство на будущее, на человека, либо мы, как бы оглядываясь назад, мыслим категориями все еще индустриального или, в лучшем случае, информационно-технологического этапа развития.
Где-то в середине 80-х я анализировал последствия информационно-технологического этапа и написал «закрытую» книгу по системам боевого управления в связи и разведке, в которой в общих чертах спрогнозировал эволюцию военного строительства и военного искусства, что позже подтвердилось и в Ливии, и в Ираке. Книгу «зарубили»; многие известные сейчас политологи в то время расценили ее как призыв к возобновлению «холодной войны» в период разрядки. Посвященный научно-технической революции Пленум ЦК КПСС, который собрался в 1985 г., эту тему заметил. Но после серьезного разговора никаких действий не последовало.
Мы сейчас говорим об информационно-технологическом этапе, о роли систем боевого управления, но нашим ученым и военным надо было говорить об этом в конце 80-х. Ведь уже тогда было ясно, что самолеты радиоэлектронной борьбы и средства связи играют более важную роль, чем та, которая им отводилась в классическом нашем военном искусстве. Военное искусство вообще изменилось, оно стало глобальным по характеру. США теперь могут вести войну на любом театре военных действий - Афганистан и Ирак это показали. Радикально изменились средства вооруженной борьбы. Крылатые ракеты, другое высокоточное оружие, которые появились в конце 80-х – начале 90-х гг., продемонстрировали возможность замещения различными видами ВТО тактического и даже стратегического ядерного оружия.
Я сейчас вспоминаю об этом потому, что из-за тогдашнего бездействия Россия до сих пор находится на индустриальном этапе развития. Мы не перешли к информационно-технологическому этапу - у нас только появились наметки этого перехода, не более того. А на Западе его уже прошли.
Эксперты ООН несколько лет назад разработали индекс развития человеческого потенциала, состоящий из душевого дохода, уровня образования и продолжительности жизни. Наверное, если мы какие-то другие показатели добавим, это даст возможность более точно определить уровень развития нашей страны. Перемещение по индексу развития человеческого потенциала с 60-го места, на котором Россия сейчас находится, на 40-е или 30-е и должно быть целью нашего развития. А не стремление к производству чугуна, цемента и т.п., превышающему объемы производства аналогичных материалов в США или во всем западном мире, как это было в 50-х годах прошлого века.
Если критерием развития человеческого общества будет личность, значит, именно человек и станет предметом повышения боевой эффективности. Не количество военнослужащих будет главным при определении боевого потенциала, а их качество. То есть при вышеуказанном направлении развития общества нельзя исключить, что в будущем потенциал одного человека может сравняться с потенциалом современного разведывательно-ударного комплекса. Вот о чем идет сегодня речь, и американцы этим, кстати, всерьез занимаются. Они, например, создали очень интересную группу из представителей разведсообщества, объединили аналитиков и военных и сделали прогноз на 15-20 лет вперед. Выводы ошеломляющие. Например, предполагается, что 15% населения США - интеллектуалы - будут обеспечивать американское лидерство в мире. Остальные 85% будут учиться, жить на пенсии, лечиться, путешествовать и т.д. Вот она – роль личности, которую следует изучать. Необходимо ведь готовиться к будущей войне – не к прошлой. И сейчас у нас просто-напросто есть некий тайм-аут для подготовки своих Вооруженных Сил и всего военного искусства к возможным будущим войнам.
 
Виктор ГАВРИЛОВ:
- Кратко останавливаясь на теории вопроса, замечу, что под глобализацией надо понимать интернационализацию общемировых процессов, когда ни одно государство не остается в стороне как от позитива, происходящего в мире, так и от тех проблем, с которыми сталкивается человечество. Таких проблем немало. Это и постепенное истощение неравномерно распределенных по различным регионам мира природных ресурсов, и непропорциональная демография, и резкое ухудшение экологии, и продовольственная проблема. Если говорить о глобализации как реальности, то в первую очередь необходимо рассматривать проявление этого процесса в экономической сфере, где локомотивами являются транснациональные корпорации со своими экономическими интересами.
Говоря о глобализации в военной сфере, я хотел бы отметить миротворческие процессы, которые выдвинулись на первый план в 90-е гг., когда вооруженные силы тех или иных стран стали привлекаться не только для поддержания мира, но и к чисто силовым операциям по принуждению к миру.
Глобализация проявляется в борьбе между сторонниками однополярности и многополярности мира. В начале 90-х США стали выступать в качестве главного проводника процесса глобализации на основе идеи однополярности мира. Это стало возможным ввиду нескольких обстоятельств. Европа была в то время занята своими проблемами (кризис на Балканах, объединение Западной и Восточной Германии), не являлась серьезным конкурентом Америке и во многом блокировалась с американцами по поводу взглядов на однополярность мира, в котором главенствующая роль принадлежит Соединенным Штатам. Япония переживала экономический кризис, Китай сосредоточился на своих внутренних проблемах. Россия также занималась попытками решить свои внутренние проблемы, которых было очень много. Сегодня США по-прежнему остаются на первом плане, но ситуация меняется. Появилась объединенная Европа, Япония постепенно выходит из кризиса, Китай все больше начинает проявлять себя, как реальный полюс силы. Ну и Россия тоже набирает обороты. Так что однополярность сейчас уже не может так резко и категорично о себе заявлять.
 
Юрий МОРОЗОВ:
- Хотел бы дать несколько комментариев сказанному коллегами. Вестфальский, Ялтинский и Хельсинкский мир – все это уже подвержено глубокой трансформации. И даже если мы заявляли в концепции национальной безопасности, военной доктрине, в концепции внешней политики о том, что опираемся на многополярный мир, в реальной действительности еще 10-15 лет мир будет монополярным. Опираясь на экономическую и военную мощь, Вашингтон будет главенствовать в мире. Это очевидно при сравнении хотя бы даже экономических показателей США и других стран. Да, действительно, появляются новые центры силы. Растет Европа. Довольно интересно - за счет финансово-экономических вливаний США и Запада и за счет технического сотрудничества с Россией – развивается Китай. Но я не думаю, что качественный переход на многополярность произойдет раньше упомянутого мною срока. Лучший игравой автомат всех времен http://casino-online.com.ua/aztec_gold_avtomat.html Теперь данный формат игры доступен в онлайн-режиме в твоем телефоне
В глобальном мире произошла революция в военном деле. Сейчас государства завоевываются не традиционными способами типа агрессии, а за счет тихой экспансии в области экономики, политики, стратегии непрямых действий. Очень верно Михаил Геннадиевич говорил о влиянии на элиты – я это называю стратегией непрямых действий. Кроме того, появилось новое оружие. Во время югославского кризиса я был свидетелем, как в окно кабинета заместителя министра обороны СРЮ влетела крылатая ракета, запущенная с расстояния в 2 тысячи миль. Еще одно доказательство революции в военном деле: ядерное оружие превращается, скорее, в политический фактор, в какой-то жупел.
Эпоха глобализации породила новую форму завоевания государств – миротворческие операции. Национальные интересы были, есть и будут, и под вывеской ООН эти национальные интересы реализуются. Например, миротворческая операция по мандату Совета Безопасности ООН (SFOR) под эгидой НАТО в Боснии и Герцеговине планировалась на 6 месяцев. Американцы же и англичане уже в начале операции арендовали там два стратегических аэродрома (в Тузле и в Бане-Луке) на 49 лет. Сейчас антитеррористическая операция проводится в Афганистане. Американские военные базы появились в Средней Азии вроде бы для этого. Я глубоко сомневаюсь, что они будут свернуты по завершении антитеррористической операции.
 
Наталия НАРОЧНИЦКАЯ:
- Естественная глобализация жизни обществ порождена «теснотой мира» и необратимо свободным движением культурных потоков, людей, капиталов и ресурсов. Но она совсем не тождественна навязываемой идеологии глобализма - наследию идеологической борьбы. Ее принятие как западным, так и посткоммунистическим миром как естественной является наследием пресловутой идеологической борьбы, в которой соперничали две родственные идеи униформистского мира под эгидой глобального управления. А почти тотальное навязывание идеологии глобализма и перенесение ее в область международного права – это прямой итог победы либерального универсализма над коммунистическим.
Похоже, именно сейчас девиз на государственной печати США «Novus Ordo Seclorum» – «Новый порядок на века» из мистического устремления стал воплощаться в синтезе империализма времен Теодора Рузвельта и мессианизма в духе Вудро Вильсона. «Мы управляем вами, так как это в ваших же лучших интересах, а те, кто отказывается это понимать, представляют собой зло» - таково сегодня кредо Вашингтона. Экспорт стереотипов сознания - идеологическое программирование – необходимое условие успеха «глобального управления» расколотыми нациями, состоящими из исключительно свободных индивидов. Во всех странах обывателю внушается псевдолиберальный идеал несопричастности к делам Отечества, а элите - иллюзия сопричастности к мировой олигархии.
Глобальное управление и идеология глобализма несут миру немало опасностей. Показав себя державой, против которой бесполезны международно-правовые и традиционные возможности сдерживания, США оказались перед новыми вызовами.         Терроризм стал неизбежным ответом на такую совершенно не имеющую аналогов в прошлых традициях мировую политику. Безопасность американских граждан на фоне непобедимости США в традиционных критериях парадоксально оказалась на небывало низком уровне.
Опасным следствием слома международного порядка, основывавшегося на Уставе ООН, принципах невмешательства и международного права, стала и тенденция к гораздо более быстрому распространению ядерного оружия. США во многом сами породили необходимость и желание региональных держав обладать им. Малые государства, которые не могут обороняться и продолжают существовать только из-за терпимого отношения к ним сильного, стремятся таким образом обезопасить себя в нынешних условиях, когда Россия пожертвовала своей геополитической миссией держателя равновесия.
Именно системная политика диктата однополярного мира в последнее десятилетие привела к серьезному снижению порога применения силы, причем не только в области обычных вооружений. В политическом смысле снизился и порог ядерной войны. Ядерное оружие стало уже фактором не глобального, а регионального уровня, контроль за которым будет в перспективе весьма сложен.
Расползание оружия массового поражения является негативным явлением. Однако с юридической точки зрения обладание ядерным оружием абсолютно не запрещено и не является нарушением международного права. Нарушением, подчеркну, является тайное несоблюдение взятых на себя обязательств или отказ от исполнения их в непредусмотренных международным правом формах. Однако США карают всех, кто осмеливается осуществить свое право на самооборону, если оно не совпадает с их интересами, - зачастую под предлогом борьбы с терроризмом.
 
Николай ЕФИМОВ:
- Но международный терроризм, Наталья Алексеевна, действительно данность нашего времени, хотя и порожден отчасти иностранными спецслужбами. Мы сами сталкиваемся с этим злом, и не только на Северном Кавказе. И, наверное, в ряде случаев оправдано межгосударственное взаимодействие в борьбе с терроризмом, в том числе и совместно с западными странами.
 
Наталия НАРОЧНИЦКАЯ:
- Терроризм уже становится структурным компонентом сегодняшнего мира. Он - одно из следствий глобализации, вернее, «глобального управления», неспособного защитить собственных граждан.
«Кузница террористических кадров» для борьбы с Россией и США - одна. Однако необходимо осознавать, что цели этой борьбы совершенно различны. От США терроризм требует невмешательства в дела других миров. Цели же против России, выдвигаемые уголовными мятежниками в Чечне и их международными пособниками, не являются порождением сугубо новых явлений в мировой политике, а суть — продолжение старых геополитических устремлений – отторжение Кавказа, Ставрополья и Краснодарского края, который именуется на их картах «исламской республикой». От России использованием терроризма требуют территории, за которые с ней воевали в прошлых столетиях Оттоманская империя и Персия, подстрекавшиеся Британией.
США воюют с террористами за имперские интересы и «глобальное управление», Россия - за «живот».
К обращению протеста в форму терроризма приводит и общее возрастание фактора силы при фантастическом развитии военной техники. Обычные вооружения достигли качественно невиданного уровня, а методы их применения – системы электронного наведения и средства доставки с воздуха принципиально изменили стратегию и тактику военных действий. Противостоять новейшим системам обычных вооружений США, опробованным в Югославии, Афганистане и Ираке, могут лишь считанные страны, обладающие столь же совершенными системами вооружений. Такое положение принципиально изменяет само понятие о боевых действиях. Участие в них личного состава атакующей армии, обладающей современным оружием, стало фактически номинальным, а сопротивление самой самоотверженной и многочисленной армии обороняющейся стороны, не обладающей аналогичным оружием, – технически невозможным и бессмысленным.
 
Александр АНАСТАСИН:
- Мне кажется, что относительно сущности и основного содержания глобализации в научном сообществе если не полное, то все-таки некоторое согласие имеется. Представляется правомерным за исходную точку отсчета глобализационных процессов принимать все-таки начало 80-х или стык 70-х и 80-х гг. Здесь было бы уместным подискутировать с Алексеем Ивановичем относительно этапов глобализации. Глобализацию, как явление, и ее этапы, мне кажется, следует отделять от крупных фаз в развитии человеческого социума. Фазы, которые были названы, – индустриальная и т.д. – это все-таки периоды, этапы, которые были присущи развитию человечества в целом. Именно начиная с 80-х гг. интеграционные процессы в мире, которые продолжались тысячелетиями, приобрели принципиально новое качественное содержание, связанное с достижением компьютерных технологий и, как сказал Михаил Геннадьевич, формированием единой информационно-финансовой системы. Замечу, однако, что глобализация не сводится лишь к этому.
На мой взгляд, возможна следующая ее трактовка: глобализация – это процесс всесферной планетарной интеграции на основе современных коммуникационных технологий, реализующийся преимущественно через интеграционные тенденции в мировой экономике и охватывающий аналогичные процессы в информационной, политической, культурной, военной и других областях.
 
Алексей ПОДБЕРЕЗКИН:
- Конечно, суждений, скажем, по этапам глобализации может быть много. Но для командиров частей и подразделений, читающих «Красную звезду», может быть, все это и не очень интересно. Смысл наших поисковых дискуссий, на мой взгляд, – попытаться аргументированно спрогнозировать ситуацию, которая будет через 15 лет, а не описывать то, что мы уже упустили.
 
Александр АНАСТАСИН:
- А мне представляется, что определенную категорию читателей интересует и теория обсуждаемой темы, тем более что без понимания теории вопроса вряд ли возможны успешные практические действия. Глобализация – это объективный конкретно-исторический процесс. И я согласен с теми политологами, которые утверждают, что суть ее нынешнего этапа заключается, главным образом, в попытке американизации, а шире – вестернизации человечества - культурной, информационной, технической, экономической… США, как самая мощная супердержава, является не просто символом глобализации, но ее главной движущей силой, которая, безусловно, будет направлять этот процесс в предпочтительном для себя направлении.
 
Михаил ДЕЛЯГИН:
- Хочу обратить внимание, что мы почему-то все время говорим о будущих войнах. Но война – это высшая степень, предельно острая форма конкуренции, и в этом смысле она, по крайней мере, с начала глобализации, идет постоянно. Например, непрерывно ведется информационная война, и в начале 90-х гг. мы столкнулись с уничтожением целой страны без традиционных для середины прошлого века форм вооруженной борьбы, а лишь за счет грамотного применения информационных технологий. В деталях не знаю, что случилось в Ираке, но там иракская армия в бой тоже так и не вступила.
Возвращаясь к теории, хочу напомнить, что человечество один раз уже проходило через информационный взрыв, к которому не были приспособлены системы управления. Это произошло, когда изобрели книгопечатание, и тогдашние системы управления через церковь оказались не в состоянии справиться с огромной массой людей, независимо задумывающихся об абстрактных вещах. Результат – Реформация, чудовищные по своей разрушительности религиозные войны. Именно из этих войн выковался тот Вестфальский мир, который сейчас перестает работать из-за нового информационного взрыва. Таким образом, мы участвуем в завершении очень большого периода человеческой истории. Из него получится что-то качественно новое. Каким человечество из него выйдет, с какими потерями и достижениями – это большая неопределенность.
Если под глобализацией понимать высшую форму интеграции на современном этапе, то тогда – да, вооруженные силы могут быть участниками и организаторами интеграционных процессов. Так было, начиная с войн Александра Македонского. И сейчас Восточная Европа вступает сначала в НАТО, а уже потом в ЕС, и Япония, участвуя в глобальной конкуренции, увеличивая свою конкурентоспособность и остерегаясь Китая, создает армию. Замечу также, что военные расходы - наиболее эффективный способ создания новых технологий. В этом отношении вооруженные силы - активные участники глобализации и с точки зрения создания новых технологий. И Интернет первоначально возник как военная система, и распределенные системы управления и связи появились раньше всего в армии и системах безопасности.
 
Записал Александр Тихонов
 
 


Опубликовано на портале 01/01/2007



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика