Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Поворот во внешней политике Испании: амбиции и границы возможного

Версия для печати

Избранное в Рунете

Екатерина Черкасова

Поворот во внешней политике Испании: амбиции и границы возможного


Черкасова Екатерина Геннадьевна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН.


Почему в марте 2004 г. к власти в Испании вопреки первоначальным прогнозам пришла Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП)? Чем объясняется осуществляемый ею крутой поворот во внешней политике страны? Насколько этот поворот соответствует национальным интересам Испании? Чтобы ответить на эти вопросы, вспомним, что правое правительство Хосе-Марии Аснара выступило в поддержку вторжения в Ирак (весной 2003 г.) вопреки общественному мнению страны [1].
 
Приход социалистов к власти и теракт 11-М
Испания явилась единственным европейским союзником США, в котором, по данным испанского Центра социологических исследований, 83% населения заняли твердую антивоенную позицию (при этом число тех, кто был «не совсем против войны», составило 17%), что свидетельствовало о серьезном провале действующего кабинета и лично председателя правительства Аснара, особенно если учесть, что на выборах 2001 г. за возглавляемую им Народную партию (НП) проголосовало около 45% избирателей.
Против политики правительства выступали обе крупнейшие оппозиционные партии, ИСРП и «Объединенные левые» (бывшие коммунисты), а также почти все партии национального и регионального характера, все крупнейшие профсоюзы, практически все СМИ и множество неправительственных организаций, деятели культуры и искусства, видные юристы, преподаватели университетов и студенты, национальные спортивные звезды.
Жесточайшие политические схватки ежедневно происходили в испанском парламенте. Вопрос о войне регулярно выносился на повестку дня, все текущие дебаты были отложены, а председатель правительства должен был лично отвечать на разнообразные нападки левых депутатов. Две оппозиционные партии умело разделили роли: коммунисты, под руководством Гаспара Льямасареса, требовали отставки правительства в полном составе, в то время как социалисты, во главе с Хосе Луисом Родригесом Сапатеро – всего лишь возврата на родину отправленных в Ирак испанских частей.
Король старался быть в стороне от политических споров и только призывал противников перейти к диалогу. После начала атаки на Ирак антивоенные демонстрации в Испании проходили во всех крупных городах. Организованное общественное давление дало свои конкретные политические результаты. Основной союзник Народной партии – каталонские умеренные националисты – заявили о прекращении всякой поддержки правительства. Более того, почувствовав слабость центральной власти, три ведущие каталонские и одна баскская партия выступили с радикальными проектами национального самоопределения (Каталония и Страна Басков должны войти на правах отдельных членов в Евросоюз, оставаясь лишь в «ассоциированных отношениях» с Испанией).
Основная проблема заключалась не в возможном уменьшении электората правых: волна протестов захватила общество до такой степени, что ожидался приход на избирательные участки тех, кто в последние годы пренебрегал своим конституционным правом и прежде всего молодежи. Через неделю после начала войны в Ираке председатель правительства Испании в интервью журналу Nueva Economia заявил о том, что не собирается выставлять свою кандидатуру на парламентских выборах в 2004 г. В своей политической кончине он просит не винить никого, кроме лично Саддама Хусейна.
Вопрос о терроризме вновь вышел на первый план 11 марта 2004 г., в четверг, когда в Мадриде был совершен крупнейший за всю историю страны террористический акт: 10 бомб практически одновременно взорвались в трех пригородных поездах. Было убито 192 человека и ранено около 1500. Это произошло на завершающей стадии избирательной кампании – 14 марта, в воскресенье, состоялись парламентские выборы.
Согласно большинству прогнозов на выборах должна была в третий раз победить Народная партия. События 11 марта (11-М) радикальным образом изменили ход избирательной кампании. Лидеры НП и в первую очередь Хосе-Мария Аснар практически сразу же после взрывов и, не дожидаясь хотя бы предварительных результатов расследования, возложили всю вину за теракты на боевиков из баскской сепаратистской организации ЭТА, Если бы эта версия подтвердилась, победа НП на выборах была бы обеспечена. Такая позиция, во многом противоречившая здравому смыслу, вызвала широкое возмущение в стране. Действительно, события 11 марта не укладываются в «стиль» боевиков ЭТА, которые обычно не совершают немотивированных терактов, а целенаправленно устраняют политических деятелей, представителей сил безопасности, неугодных им предпринимателей и т.д. Но главное, конечно, не в этом. Сам масштаб трагедии указывает, что к этому не могла быть причастна ЭТА (здесь следует оговориться – не «не хотела», а именно «не могла»), у которой нет ни финансовых, ни людских, ни технических ресурсов для осуществления столь крупной, дорогой и четко спланированной акции.
По сообщениям газеты El Pais [2] полицейские сводки в первые же часы после взрывов 11-М указывали на связь с исламскими террористическими группами. Если это правда, тогда министр внутренних дел НП Анхель Асебес намеренно вводил в заблуждение испанское и мировое сообщество, когда в течение 48 часов настаивал на том, что основными подозреваемыми являются бойцы ЭТА…
Умело используя антивоенные настроения, оппозиция внушала населению, что существует непосредственная связь между войной в Ираке и 11-М. Найденные суры из Корана рядом со взрывными устройствами в фургоне, предположительно принадлежащим террористам; письма террористических организаций, взявших на себя ответственность за теракты; арест трех марокканцев и двух индусов, причастных к сотовому телефону, найденному вместе с неразорвавшейся бомбой, воспринимались как неопровержимые доказательства. В то же время не следует забывать и о том, что буквально накануне взрывов был предотвращен теракт в Куэнке, когда два члена ЭТА перевозили 400 кг взрывчатых веществ. Существует версия о совместной акции ЭТА и исламистов, ибо у них есть исторические связи еще со времен холодной войны, установленные в тренировочных лагерях в Алжире, Ливии и Йемене.
Тем не менее, 12–13 марта на улицы испанских городов вышли около 8 млн. человек, демонстрирующие свой протест не только террору, но и политике правящей партии, которая, по мнению большинства, своей безоговорочной поддержкой войны в Ираке привела к тому, что «Аль-Каида» «отомстила» Испании. Без сомнения, события 11-М повлияли на явку избирателей. Последняя была чрезвычайно высокой и составила 77,4% (на 8% выше, чем в 2000 г.).
Убедительную победу на выборах одержала ИСРП, получившая 42,6% или 11 млн. голосов (на 3 млн. больше, чем в 2000 г.; 164 места из 350 в конгрессе депутатов против 148 у НП). По результатам выборов 43-летний Хосе Луис Родригес Сапатеро сформировал однопартийное правительство. Он стал пятым председателем правительства в послефранкистский период и первым, кто занял этот пост с первой попытки.
 
Вывод войск из Ирака и отношения с США
Победитель на выборах 14 марта 2004 г. Сапатеро подтвердил свое намерение вывести войска из Ирака в июне, как он и обещал во время предвыборной кампании, в случае, если сохранится положение с оккупацией этой страны. … По мнению лидера ИСРП, участие Испании в коалиции было ошибкой, да и сама война – это политическая ошибка.
Будущая внешняя политика правительства ИСРП вызвала тревогу в США, так как Вашингтон потерял в лице Аснара безусловного сторонника политики вооруженного вмешательства в странах, которые, на его взгляд, представляют угрозу миру. Но не только администрация Буша реагировала на слова Сапатеро о том, что он выведет 1300 испанских военнослужащих из Ирака, если ООН не возьмет эту страну под свой контроль до 30 июня 2004 г. Лидер демократов Джон Керри, сторонником победы которого являлся Сапатеро, также просил его не выводить войска из Ирака…
Испанский военный контингент в Ираке насчитывал 1300 военнослужащих (из них погибли 11). Он входил в бригаду «Плюс ультра» вместе с войсками Гондураса, Сальвадора и Никарагуа. Окончательное решение о выводе войск было принято конгрессом (185 голосов – «за») 13 мая 2004 г. …
С разъяснениями позиции правительства на пресс-конференции выступил министр обороны Хосе Боно. Он отметил, что участие Испании в войне в Ираке стоило стране 370 млн. евро, причем 262 млн, было истрачено на военную операцию [3]. Одновременно министр обещал, что в дальнейшем любые решения правительства об отправке военного контингента для участия в операциях за рубежом будут приниматься после консультаций со всеми парламентскими группами. Он сказал, что правительство до сих пор не приняло решения о посылке дополнительного контингента в Афганистан, но что он считает это маловероятным. В ходе дебатов на чрезвычайном заседании конгресса все политические партии, кроме НП, поддержали решение о немедленном выводе войск. Лидер НП Мариано Рахой подверг этот шаг резкой критике.
Решение испанского правительства встретило неоднозначную реакцию не только в США и внутри страны, но и в Европе, и за ее пределами…
Испанские войска были выведены из Ирака в течение 15 дней. 1100 солдат Гондураса, Сальвадора, Никарагуа и Доминиканской Республики, которые подчинялись испанцам в рамках иберо-американской бригады «Плюс ультра», оказались в затруднительном положении и вскоре также покинули Ирак.
В то же время испанский премьер подчеркнул, что его правительство будет поддерживать демократизацию и восстановление Ирака. Сапатеро отверг идею о том, что события 11-М явились мотором его победы. По его словам, выборы в Испании показали, что внешняя политика США потерпела поражение. До сих пор американская администрация придерживалась следующей стратегии: она игнорировала международные организации и поощряла «коалицию сторонников». Заявление Испании о выводе войск из Ирака нанесло удар по этой коалиции. Неверно было бы винить в этом испанцев, поскольку «не трусость привела их на избирательные участки, а опасения, что война с терроризмом может вестись неприемлемыми, подчас контрпродуктивными, методами».
После террористического акта в Мадриде все европейские правительства рассматривали возможность продолжения кампании террора со стороны «Аль-Каиды». В этой ситуации возникла необходимость серьезного и глубокого пересмотра европейской политики в области иммиграции и борьбы с терроризмом перед лицом угрозы, которая из разряда потенциальной и теоретической переросла в повседневную реальность.
По данным газеты El Mundo, традиционно близкой к НП, 67% испанцев поддержали решение о выводе войск из Ирака, в то время как 23% не были согласны с этим решением [4]. Опрос проводился в середине апреля 2004 г., когда международная критика решения испанского правительства звучала в полную силу, так что эти цифры свидетельствуют о том, что данное решение действительно отражало волю испанского народа.
Между тем Аснар страстно защищал свою позицию на страницах испанской печати, называя вывод войск из Ирака безответственным шагом, который будет расценен террористами как собственная победа. Выступая в Джорджтаунском университете (США) в ноябре 2004 г., он заявил, что сегодня во многих странах, включая, к сожалению, и его собственную, антиамериканизм не только присутствует на улицах, но и поощряется правящей элитой. Аснар отказался признать свои ошибки в отношении существования в Ираке оружия массового поражения. В своей новой книге «Восемь лет у власти, личный взгляд на Испанию» бывший премьер признает, что успехи его правительства в борьбе с сепаратистами ЭТА могли ослабить его внимание к угрозе исламского терроризма. …
Вывод войск из Ирака не мог не осложнить двусторонние испано-американские отношения. Они были весьма и весьма прохладными на протяжении нескольких месяцев, последовавших за сменой правительства в Мадриде. Изменения к лучшему произошли лишь в конце ноября в связи со встречей Буша с королем Хуаном Карлосом на ранчо президента США в Техасе, где американский президент признал, что Испания внесла «серьезный вклад в укрепление мира и демократии в Афганистане», куда она направила войска с целью обеспечить свободные выборы в этой стране. В коммюнике Белого дома отмечалось, что Испания «является ценным союзником США по НАТО и влиятельной страной в Европейском союзе».
Одновременно посол США в Испании Джордж Арджирос заявил, что скоро будет согласована дата встречи испанского премьера и президента США (личная встреча Сапатеро и Буша состоялась лишь в феврале 2005 г. на саммите НАТО в Брюсселе). Ранее Дж. Буш никак не желал определиться с этим и даже не ответил на поздравления испанского премьера с переизбранием на пост президента США. Представитель Народной партии в парламенте Густаво де Аристеги обвинил Сапатеро в том, что Испании сейчас придется «платить за ошибки», совершенные социалистическим правительством в отношении Буша…
Правительство Сапатеро заявило, что отношения с США сохранят свой приоритетный характер для внешней политики Испании, принимая во внимание союзнические обязательства, общие ценности и совместные интересы, которые, однако, не будут носить подчиненный характер. Безусловная поддержка политики США нанесла Испании особенно серьезный урон, так как администрация Буша встала на путь односторонних действий, противоречащих международному праву и ООН. Восстановление определенной степени автономии по отношению к США означало и возвращение к духу и букве двустороннего Соглашения о сотрудничестве в области обороны от 1 декабря 1988 г. Это соглашение ознаменовало собой преодоление подчиненных отношений с США, которые брали начало во временах франкизма, и устанавливало принципы равенства, сотрудничества и взаимного уважения. Испания ничего не получила за безоговорочное следование в фарватере американской политики, когда принималось решение о начале войны в Ираке. На встрече на Азорских островах (март 2003 г.) ее присутствие, особенно как члена СБ ООН и в условиях раскола Европы, было важно для интересов США и Великобритании, однако в дальнейшем Испания стала играть второстепенную роль в военном, политическом и экономическом отношениях во время и после войны в Ираке. Отказ от безоговорочного подчинения политике Вашингтона ни в коей мере не означает отказ от сотрудничества в сфере безопасности и обороны и, в частности, борьбы с терроризмом. Здесь интересы Вашингтона и Мадрида совпадают. В этой связи Испания должна действовать в рамках ЕС, восстанавливая трансатлантические связи, которым был нанесен такой серьезный урон войной в Ираке.
В предвыборных речах, касаясь проблем Европы, Сапатеро подчеркивал важность взаимодействия с партнерами по ЕС и призывал восстановить консенсус относительно основных направлений внешней политики страны, каковыми должны являться Европа, Латинская Америка и Средиземноморье. К этому консенсусу, по его мнению, должна подключиться и НП, которой придется пересмотреть принципы своей внешней политики.
 
«Возвращение» в Европу и референдум по евроконституции
Если первым приоритетом нового правительства было установление определенной степени автономии в отношениях с США, основанных на равноправном партнерстве, зафиксированном в Соглашении 1988 г., то вторым — явилось восстановление отношений с ЕС.
Европейскому направлению внешней политики страны был придан приоритетный характер. В отличие от модели внешней политики консервативной партии, которая характеризовалась приоритетом трансатлантических отношений и конкретно отношений с администрацией Буша, с соответствующими последствиями для остальных направлений испанской внешней политики, речь идет о создании модели, в которой Европа и прежде всего ЕС вновь станут основными осями внешней политики, исходя из того, что мощная Европа усилит другие измерения внешней политики Испании.
Эти изменения коренным образом затрагивают, с одной стороны, европейскую политику Мадрида, которая отказывается от скептицизма и атлантизма и вновь становится явно европеистской, выступая за прогресс и углубление европейского строительства. С другой – они затрагивают двусторонние отношения Испании со странами– членами ЕС, то есть воссоздаются привилегированные отношения с Германией и Францией — основными моторами европейского строительства.
Касательно последнего пункта перемены являются радикальными. Если Аснар считал, что политика Германии и особенно Франции не отвечает испанским интересам и препятствует усилению роли Испании в Европе и мире, в связи с чем Испании следовало искать поддержки у стран–нечленов ядра ЕС и у США, вследствие их растущего влияния на расширяющийся Евросоюз, Сапатеро придерживается совершенно иной точки зрения. Учитывая, что основные политические, экономические, стратегические и культурные интересы Испании сосредоточены скорее в Европе, чем в США, он считает, что европейское направление должно стать приоритетом внешней политики Испании и что она должна стать центральной осью процесса европейского строительства. В этих целях необходимо поддерживать хорошие отношения с Францией и Германией. Заявление Ширака в ходе визита Сапатеро во Францию о создании оси Берлин-Париж-Мадрид знаменовало собой не только кардинальный поворот в европейской политике Испании, но и заинтересованность Германии и Франции во включении Испании в ядро Европы. …Однако сближение Испании с Германией и Францией в ЕС ни в коем случае не должно происходить в стиле, которого придерживался Аснар в отношениях с администрацией Буша. Устанавливая привилегированные отношения с этими странами, что позволит стать частью ядра Европейского союза, следует действовать достаточно гибко, на уровне союзов, и в определенных автономных рамках, в интересах Испании, которые не всегда совпадают с интересами этих стран. Автоматическое следование в фарватере чьей-либо политики всегда отрицательно сказывается на внешней политике страны.
Итак, уже в апреле 2004 г. Сапатеро совершил визиты во Францию и Германию, которые продемонстрировали «возвращение» Испании в Европу. Главы этих государств поддержали новую проевропейскую политику Мадрида, и визиты прошли в обстановке сердечности и оптимизма. В сентябре того же года состоялись повторные встречи. Сапатеро выразил мнение, что для ЕС чрезвычайно важно стать сильнее и сплоченнее, оказывать большее влияние на международные дела, и он хочет, чтобы Испания играла ключевую роль в этом процессе. В более практическом плане он стремится обеспечить продолжение получения Испанией помощи из европейских фондов, несмотря на вступление в ЕС новых более бедных стран.
Испания широко пользовалась средствами из этих фондов на протяжении последних 15 лет, и многие испанские шоссейные и железные дороги, исторические памятники и т.д. были построены и восстановлены на европейские деньги. … Франция и Германия одобрили назначение испанца Хавьера Соланы на должность высокого представителя по вопросам внешней политики и безопасности ЕС.
1 мая 2004 г. на специальной церемонии в Мадриде министр иностранных дел Испании Мигель Анхель Моратинос поднял флаги 10 новых стран – членов над зданием ЕС в Мадриде. На церемонии присутствовали послы всех 25 стран – членов ЕС.
В июне 2004 г. Сапатеро заявил, что он вынесет проект европейской конституции на референдум, который состоится как можно скорее. Выступая в парламенте, он призвал все политические партии страны убедить население принять участие в референдуме. Правительство считало, что в интересах Испании стать одной из первых стран, которые ратифицируют новую конституцию и покажут пример преодоления любого скептицизма или попыток движения в противоположном направлении.
Однако на прошедших в июне 2004 г. выборах в Европарламент явка была очень низкой - менее 50%; с небольшим перевесом (2 места) победила ИСРП. Общее отсутствие интереса уставшего от выборов испанского электората вызывало опасение, что очень мало людей придет на референдум по евроконституции. В связи с этим Сапатеро указал на «необходимость преодолевать апатию аргументами».
В декабре 2004 г. в Мадриде на встрече руководителей европейских социалистических партий председатель правительства подчеркнул, что социалистические правительства должны сыграть ключевую роль в движении к Европе, вдохновляемой принципами равенства, солидарности и процветания. Причем граждане Европы требуют строительства союза, который обладал бы в мире собственным голосом и мог бы вносить предложения по решению неотложных глобальных проблем или региональных конфликтов, Европа, по его словам, − пространство, где не насаждается никакая иная мораль, кроме гражданской. Относительно проекта союза цивилизаций Сапатеро заявил, что нельзя после падения Берлинской стены допустить возведения новой стены между людьми, имея в виду разногласия между «западными странами, арабами и мусульманами». Необходимо выработать эффективные механизмы, которые позволят избежать того, чтобы этот разрыв углубился и повлиял на мир и благополучие за своими границами [5].
Референдум по конституции ЕС в Испании состоялся 20 февраля 2005 г. Правительство Сапатеро было крайне заинтересовано в положительном результате голосования, тем более что Испания стала первой страной Евросоюза, где он проводился. …Правящая и основная оппозиционная партии (ИСРП и НП) выступили в поддержку конституции. При этом НП пыталась шантажировать правительство, угрожая сорвать референдум, если правительство страны не выполнит ряд требований консерваторов (прекратить «нападки» на правую партию и «гонения» на католическую церковь). Против конституции высказалась часть консервативных католических организаций страны (лозунг – «Нет безбожной Европе»), а также Объединенная левая (коммунисты).
Но основная оппозиция конституции была сосредоточена в регионах – прежде всего в Каталонии и Стране Басков. Националистические и региональные партии заняли либо двусмысленную, либо критическую позицию в отношении евроконституции. Каталонская республиканская левая заявила о своем намерении голосовать против конституции, так как проект не предусматривает предоставления каталонскому языку статуса официального языка ЕС. Баскская националистическая партия также критиковала проект как не оправдавший ожидания Страны Басков.
…Несмотря на все усилия, правительству так и не удалось привлечь внимание к конституции. На референдуме проголосовало около 42% избирателей, из них приблизительно 77% высказались в поддержку конституции, причем особенно важно, что результат был положительным и в Каталонии, и в Стране Басков.
Некоторые изменения наблюдаются и в еще одном весьма болезненном для Испании вопросе – проблеме суверенитета над Гибралтаром. Вскоре после победы ИСРП на выборах состоялся визит министра иностранных дел Великобритании Джека Стро в Мадрид и обсуждение проблем Гибралтара с министром иностранных дел Моратиносом. В результате переговоров было объявлено, что в будущем впервые за долгие годы двусторонних переговоров правящая партия Гибралтара будет приглашена участвовать в них, а мнение гибралтарцев будет приниматься во внимание при принятии решений. Одновременно испанское правительство дало обещание «отложить» свои требования и сконцентрировать усилия на создании атмосферы доверия с гибралтарцами…
 
Средиземноморское и Латиноамериканское направления внешней политики
Следует отметить, что эти направления особенно пострадали от безусловной поддержки Аснаром политики администрации Буша. Средиземноморье, а также Север Африки по стратегическим, политическим, экономическим, культурным причинам, следующим из близости этого региона, Латинская Америка по политическим, экономическим причинам вследствие исторических факторов, общих культуры и языка - единственные два региона (за исключением Европы), в которых Испания как средняя держава может проводить активную внешнюю политику, защищающую интересы страны и усиливающую ее роль в международном масштабе.
…Сапатеро намерен восстановить относительно автономную средиземноморскую и иберо-американскую политику Испании, возвратившись к ее европеизации, и ликвидировать в той мере, в какой это возможно, автоматическое подчинение интересам США. …При этом Испания намерена играть роль моста между Европой, Средиземноморьем и Латинской Америкой.
Что касается палестино-израильского конфликта, то, по мнению Сапатеро, необходимо вести борьбу против радикального терроризма, опираясь на спецслужбы, поскольку «терроризм нельзя победить войнами. Войны порождают лишь ненависть, насилие и террор». В то же время Испания должна проводить более активную политику на Ближнем Востоке, направленную на существование двух государств в рамках безопасных и признанных границ, а также совместно с ООН участвовать в восстановлении и обеспечении безопасности и территориальной целостности Ирака.
Сапатеро подчеркнул необходимость развития «привилегированных» отношений с Марокко, регулирования потоков иммигрантов и обеспечения политики социальной интеграции. В Средиземноморье Испании необходимо вернуться к глобальной и сбалансированной политике в отношении Магриба, основанной не на конфронтации, а на сотрудничестве с Марокко, к активным поискам решения западносахарской проблемы и к стимулированию средиземноморской политики ЕС. Далеко не случайно Сапатеро нанес свой первый после выборов визит за рубеж именно в Касабланку. Политика правительства ИСРП в отношении Сеуты и Мелильи останется неизменной, но придется взять под контроль иммиграцию и демографическое давление, используемое Марокко, на испанские города, расположенные на африканской территории.
В этом контексте стоит вспомнить о намеренном коллапсе, организованном марокканской стороной на границах Сеуты и Мелильи, где тысячи человек вынуждены проводить по несколько часов под солнцем с тем, чтобы марокканская таможенная полиция поставила печать, которая позволила бы им пересечь границу. Такая политика ведет к экономическому удушению этих анклавов, а ее следствием является то, что многие жители Сеуты и Мелильи в течение уже многих лет не посещали соседнюю страну.
Вместе с тем та легкость, с которой тысячи марокканцев пересекают границу с Испанией, отражает отсутствие взаимности и слабость позиции Испании по отношению к Марокко. Все это уже вызвало критику со стороны оппозиции в адрес правительства Сапатеро, которое якобы таким образом реабилитирует в Европе коррумпированный режим Мохамеда VI. Ранее в качестве лидера оппозиции Сапатеро в ходе визита в Марокко обратился к средствам массовой информации на фоне карты «Большого Магриба», на которой Западная Сахара, Канарские острова, Сеута и Мелилья были окрашены тем же цветом, что и Марокко. Эта карта отражает марокканские претензии, но здесь возникает вопрос, как далеко может зайти Сапатеро в целях «улучшения» отношений с Марокко. На самом деле отказ от прежней политики и столкновение с США делают необходимыми уступки Марокко. Пока еще рано говорить о серьезных подвижках в этом направлении. Однако если они и будут, то прежде всего в отношении Западной Сахары.
…Между тем в Испании существует мощное движение солидарности с Фронтом ПОЛИСАРИО, а просахарские настроения являются преобладающими в обществе. Каждый год 10 тыс. сахарских детей проводят лето в испанских семьях, в то время как более 200 тыс. взрослых продолжают влачить существование в лагерях беженцев.
Испания вывела свою администрацию из Западной Сахары в 1975 г. вследствие Мадридского пакта, заключенного между Испанией, Марокко и Мавританией. Мавритания отказалась от своей части Сахары, а Марокко внезапно оккупировало часть Мавритании (юг территории), то есть часть, ни в коей мере ему не принадлежащую по Мадридскому пакту. Сахарская Арабская Демократическая Республика (САДР) признана 70 странами и ОАЕ, членом которой она является, поэтому Марокко вышло из ОАЕ (ОАЕ преобразована в 2002 г. в Африканский союз. - примеч. ред. сайта «Перспективы»). Затем Фронт ПОЛИСАРИО интенсифицировал боевые действия, а Марокко приняло и подписало соглашение о проведении референдума, которое не было выполнено.
Марокко последовательно отвергало все планы ООН по урегулированию западносахарской проблемы. ООН, которая признает Фронт ПОЛИСАРИО как представителя сахарского народа, считает, что Испания не может передать суверенитет над этой территорией в одностороннем порядке (недействительность Мадридского пакта 1975 г.), и в связи с этим продолжает рассматривать Испанию как колониальную державу, не признавая одновременно и законность марокканской оккупации.
В настоящее время одобренным ООН решением западносахарской проблемы стал так называемый План Бейкера-213. Этот план предполагает создание автономии под марокканским суверенитетом и проведение в течение пяти лет референдума о самоопределении. Под давлением международного сообщества ПОЛИСАРИО выразило готовность «изучить план», в то время как Марокко не хочет и слышать о самоопределении «южных провинций». Камнем преткновения является избирательный ценз, то есть вопрос о том, кто будет включен в избирательные списки в случае проведения референдума. План Бейкера-2 предусматривает предоставление права голоса марокканцам, проживающим на территории с 30 декабря 1999 г., а также беженцам, проживающим на территории Алжира.
Во время визита в Марокко Сапатеро не говорил о самоопределении, а лишь о достижении двусторонней договоренности. Возможно, он апробирует идею решения сахарской проблемы не в рамках ООН (мировой уровень), а на региональном уровне, чего давно добивается Марокко. Здесь же встает вопрос о достижении предложенного Францией четырехстороннего соглашения по Западной Сахаре (с участием Франции, Марокко, Испании и Алжира), без участия самих сахарцев.
Одновременно состоялся визит министра иностранных дел Моратиноса в Алжир, где он постарался уверить, что позиция Испании остается неизменной, принимая во внимание, что Алжир не желает принимать участия в четырехстороннем соглашении и поддерживает Фронт ПОЛИСАРИО.
В Латинской Америке Испании предстоит вернуться к избирательной политике помощи, поставленной в зависимость от положения с правами человека. Если для Аснара приоритетной была юридическая безопасность инвестиций, то ИСРП намерена дополнить это борьбой с бедностью и маргинализацией.
К уже упоминавшемуся и трудноразрешимому противоречию между европеизмом и ибероамериканизмом при правительстве Аснара добавилось противоречие между атлантизмом и ибероамериканизмом, которое невозможно было преодолеть, следствием чего стала утрата направляющей во внешней политике.
Ибероамериканская политика Испании должна включать не только проведение встреч на высшем уровне и развитие общего ибероамериканского пространства, а также стимулирование развития этого направления политики ЕС, включая подписание соглашений об ассоциации. Эта политика должна способствовать восстановлению высокого уровня двусторонних соглашений, поощряя не только политико-дипломатическое и экономическое, но и культурное, и социальное присутствие Испании в этих странах.
Сапатеро, выступая в Сан-Хосе (Коста Рика) на XІV Ибероамериканском саммите, призывал центральноамериканские страны к интеграции, которая позволит достичь соглашения с ЕС. Эти страны подписали в 2003 г. с ЕС Соглашение о политическом диалоге и сотрудничестве, которое позволит впоследствии заключить соглашение об ассоциации. Мадрид старается выступить посредником в данном вопросе. На саммите Сапатеро также затронул проблему коррупции в регионе.
После Ибероамериканской встречи на высшем уровне Испания будет работать над введением поста генерального секретаря этой организации и предложением обменять часть внешнего долга латиноамериканских стран на инвестиции в образование. Генеральный секретариат организации расположится в Мадриде, а возглавит его, вероятно, Энрике Иглесиас, президент Межамериканского банка развития (об этом достигнуто предварительное соглашение). XV саммит планируется провести в октябре 2005 г. в Саламанке, что совпадет с 30-й годовщиной вступления в должность короля Хуана Карлоса, вдохновителя форума.
Новый председатель правительства обещал подход к Латинской Америке как к равноправному партнеру и обратился со словами солидарности к родственникам жертв теракта в Мадриде – гражданам Эквадора, призвав ко всеобщему диалогу, в том числе и с Кубой, что вызвало неоднозначную реакцию… [6].
 
Перемены во внешней политике и поиск консенсуса
Подводя итоги, отметим следующее. Перемены во внешней политике Испании после прихода к власти ИСРП значительны: борьба с международным терроризмом, хотя  и сохраняет приоритетный характер, но будет осуществляться без безусловного следования стратегии Вашингтона. Победа социалистов привела к налаживанию конструктивных, а не подчиненных отношений с США и изменению соотношения между «старой» и «новой» Европой. Старая Европа (Франция и Германия) укрепится включением Испании, которая дистанцировалась от атлантического братства с США и Великобританией. Внешняя политика приобретает более многосторонний характер и возвращается к трем приоритетным направлениям: Европа, Средиземноморье и Латинская Америка. Такая политика является объективным отражением политической, географической и экономической реальности.
Новое испанское правительство не только заявило о своих приоритетах, но и с необычной поспешностью воплощает их в жизнь, ясно обозначив разрыв с моделью внешней политики, которой придерживался Аснар в последние годы. Сапатеро предпринял решительные действия в сфере внешней политики, наиболее значительными среди которых стали провозглашение им в инаугурационной речи цели проведения внешней политики, основанной на консенсусе основных политических сил; заявление о выводе войск из Ирака, сделанное Сапатеро 18 апреля 2004 г. сразу после вступления в должность в присутствии короля, и одновременное заявление о том, что пришел конец безусловному следованию в фарватере внешней политики администрации Буша; визит в Марокко – первый визит председателя правительства за границу 24 апреля, встреча с королем Мохамедом VI с целью выровнять ухудшившиеся отношения с этой страной — ключевой с точки зрения испанских интересов; визиты в Германию и Францию (28 и 29 апреля), призванные продемонстрировать, что отныне Европа — это основное направление внешней политики и что Испания стремится вернуться в число стран, входящих в основное ядро ЕС….
Эти действия показывают, какое значение испанские социалисты придают внешней политике Испании и как сильно их стремление воплотить в жизнь ее новую модель. Однако вызывает сомнения скорость, с которой происходят изменения, в то время как преемственность является фундаментальным принципом любой внешней политики, а перемены в этой сфере обычно происходят весьма медленно…
Таким образом, происходит крутой поворот во внешней политике Испании, которая характеризуется утверждением автономии, приоритетом европеизма и поиском консенсуса в отношении основных направлений. Это должна быть истинно государственная политика, внешняя политика Испании, а не внешняя политика ИСРП.
… Консенсус во внешней политике Испании соблюдался в целом на протяжении всего послефранкистского периода – примерно до 2002 г., а затем был нарушен, так как разные силы по-разному оценивали, какой ответ следует дать на вызовы 11-S (11 сентября 2001 г.). Однако Сапатеро все равно придется искать консенсус с НП – нельзя проводить резкие односторонние действия в сфере внешней политики, как Аснару нельзя было поддерживать войну в Ираке наперекор общественному мнению. В этом смысле можно говорить о том, что, если односторонняя безусловная поддержка войны в Ираке была, как уже говорилось, контрпродуктивной, то еще более контрпродуктивным можно считать поспешное и не до конца продуманное одностороннее решение о выводе из Ирака испанского воинского контингента - шага, который лишь укрепил веру международных террористических организаций в свою способность навязывать демократиям Запада выгодные для них решения.
Слабой стороной левых сил Испании является то, что они в целом не верят, что страна может играть значительную роль в мире. Большинство испанцев сознательно или бессознательно решили, что Испания входит в полосу внутренней нестабильности и падения международного престижа и что ничего не остается, как принять такое положение дел...
Сапатеро сделал особый упор на своих разногласиях с правительством Аснара, который путем проведения политики свершившихся фактов и опираясь на абсолютное большинство в конгрессе депутатов с 2002 г. в одностороннем порядке нарушил консенсус как в сфере внешней политики, так и в сфере политики безопасности и обороны, выбрав стратегию превентивных ударов в борьбе против терроризма. Происходит возвращение к принципам и приоритетам внешней политики, более соответствующей интересам Испании и проводимой в переходный период сначала центристскими, а затем социалистическими правительствами и, наконец, правыми до 2002 г., но вместе с тем это должна быть политика, которая отвечает новым реалиям и вызовам 11 сентября и 11 марта.
Такая государственная внешняя политика может заслуживать доверия в средне- и долгосрочной перспективе, если она базируется на консенсусе основных политических сил, выше сиюминутных политических интересов и не зависит от смены правительства…
 
 
Примечания
 
[1] Подробнее см.: Черкасова Е. Испания: политика безопасности и иракский кризис // МЭиМО. 2003. №10. С.70–81.
 
[2] См.: www.elpais.es. 05.05.2004.
  

 
[5] См.: euroresidentes.com/26.12.2004.
 
[6] См.: www.abc.es. 28.10.2004.
 
 
 
Полную версию статьи читайте в журнале «Мировая экономика и международные отношения». 2005. №8. С.65–76.


Читайте также на нашем сайте:
 
 
 
 



Опубликовано на портале 22/01/2008



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика