Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Можно ли отделить экономику от политики в отношениях России с прибалтийскими странами?

Версия для печати

Специально для сайта «Перспективы»

Михаил Демурин

Можно ли отделить экономику от политики в отношениях России с прибалтийскими странами?


Демурин Михаил Васильевич - политический аналитик, публицист, чрезвычайный и полномочный посланник II класса, член Попечительского совета Фонда исторической перспективы


Можно ли отделить экономику от политики в отношениях России с прибалтийскими странами?

Споры об эффективности политики России в отношении стран Прибалтики неизменно упираются в оценку роли экономического фактора. Продуманной стратегии использования этого фактора и реализации российских интересов в регионе до сих пор так и не проводилось, считает чрезвычайный и полномочный посланник М.В.Демурин. Фактически государство отдало защиту интересов России в Прибалтике на откуп крупному транзитному и сырьевому бизнесу, для которого общенациональные интересы находятся, в лучшем случае, на втором месте.

Дискуссии о степени эффективности политики, проводимой нашей страной в Прибалтике, неизменно упираются в оценку роли экономической составляющей отношений России с Латвией, Литвой и Эстонией. Что это такое: ресурс, расширяющий возможности прибалтов осуществлять программы в рамках членства в Европейском союзе и НАТО, причем зачастую недружественного России свойства, или, наоборот, инструмент воздействия России на ситуацию в этих странах, их общественное мнение и политику их правительств? Истина, естественно, где-то посередине. Более того, диалектика экономики и политики, российских интересов и интересов наших прибалтийских соседей весьма сложна. Попробуем в этом разобраться.
Политический компонент в экономическом взаимодействии России и прибалтийских стран проявился сразу же после того, как были оформлены двусторонние отношения. Ещё пребывая в составе СССР, власти Латвии, Литвы и Эстонии поставили политическую задачу разрушить значительную часть экономических взаимосвязей с Россией, сделав акцент лишь на наращивании транзитных потоков и связях в банковской сфере, нередко небезупречных. После обретения независимости были полностью или частично ликвидированы заводские комплексы: ВЭФ, «Радиотехника», РАФ, Рижский вагоностроительный завод, «Альфа», «Эллар», «Дамбис» - в Латвии; имени Калинина, «Двигатель», «Таллекс» и другие - в Эстонии; развалу подвергся санаторно-курортный комплекс, опиравшийся на поток отдыхающих из России. В меньшей степени этот процесс коснулся Литвы, хотя и она подобного не избежала. Сегодня многие в Прибалтике вспоминают об этом с сожалением, а перспективно мыслящие экономисты ставят вопрос о необходимости активного развития не только сферы услуг, но и реального промышленного, сельскохозяйственного, наукоёмкого производства.
Примерами ещё более разрушительных действий стали принятие в Литве в середине 1990-х годов закона «О безопасности», в соответствии с которым преференции при осуществлении инвестиций в эту страну должны даваться компаниям из стран, «обеспечивающих евроатлантическую ориентацию Литвы», и присоединение всех трёх прибалтийских стран к нефтяному эмбарго ЕС в отношении бывшей Югославии. Серьёзными экономическими убытками для Литвы закончилось не имевшее никакого финансово-экономического обоснования решение Вильнюса предоставить преференциальное право на приватизацию нефтеперерабатывающего комплекса «Мажейкю нафта» посредственной американской компании «Вильямс»: комплекс был поставлен на грань банкротства, а литовский бюджет недополучил сотни миллионов долларов налогов. Не многим лучше обстоят дела и у сегодняшних польских владельцев этого литовского предприятия, оказавшихся неспособными обеспечить его полноценную загрузку. Что же касается нефтяного эмбарго, то власти в Риге, Таллине и Вильнюсе не могли не понимать, насколько негативно скажется это политическое решение на их транзитных интересах в будущем. Его результатом стало ускорение  Россией строительства собственных портов в Финском заливе, в первую очередь нефтеперевалочного Приморска.
Прибалтийские страны заинтересованы в использовании их территорий в целях транзита: в 2007 году через порты Латвии было перевезено более 50 млн тонн грузов, главным отправителем и получателем которых являлась Россия; через порты Эстонии – около 25 млн тонн, через порты Литвы – около 20 млн тонн. И, казалось бы, они должны, стремиться к взаимоприемлемому компромиссу с Россией по транзитным делам, к выстраиванию с ней добрососедских отношений. Совершенно очевидно, однако, что никакое крупное государство не позволит, чтобы жизненно важные для него транзитные артерии находились под недружественным ему контролем. После вступления Латвии, Литвы и Эстонии в Европейский союз и НАТО контроль над территориями этих стран перешёл к данным организациям. И вот наперекор всем разумным экономическим доводам сегодняшние правительства в Риге, Вильнюсе и Таллине делают всё от них зависящее, чтобы не улучшать, а ухудшать отношения между НАТО и ЕС, с одной стороны, и Россией, с другой.
Они не просто активно подключаются к антироссийским инициативам на пространстве бывшего СССР, но и сами инспирируют значительную их часть: массированное давление на русскую культуру, попытки подрыва сотрудничества России с важными для неё партнёрами в энергетической сфере, действия в поддержку усиления присутствия НАТО в зонах критической стратегической важности для нас. Параллельно руководство ЕС и НАТО обрабатывается ими в том духе, чтобы «не позволять России действовать в международных делах, как ей заблагорассудится», «дать отпор её неоимперским устремлениям», «осудить антидемократические тенденции в самой России» и т. п.
 Оценивая значение экономической составляющей отношений России с Латвией, Литвой и Эстонией, важно иметь в виду, что вступление этих стран в ЕС привело к существенным изменениям в их развитии. Финансовые вливания из еврофондов и обещания скорейшего социально-экономического выравнивания с другими странами - членами ЕС первоначально вызвали в прибалтийских странах волну эйфории. Вместе с тем попадание в зону жестких экономических стандартов привело к деформации экономической системы этих стран: ликвидации целых отраслей промышленности и сельского хозяйства, вытеснению национального капитала из наиболее привлекательных инструментов кредитно-финансовой системы, массовому оттоку рабочей силы в Ирландию, Великобританию и другие западные страны, перегреву экономики из-за бурной активности спекулятивного капитала и «кредитной лихорадки» в предшествующие годы, ужесточению репрессивных мер со стороны институтов ЕС за отступления в странах-новичках от общих норм. Довольно быстро стало понятно, что в экономическом плане Латвия, Литва и Эстония интересуют Западную Европу главным образом в качестве рынков сбыта продукции, источника сырья, дешевой рабочей силы, а также места прибыльного приложения капиталов. Получив возможность реформировать и перестраивать экономику прибалтийских стран по своим лекалам и замкнув на себя большую часть их внешней торговли, ЕС, однако, не обеспечил принципиальных изменений ни в сфере инфраструктуры (действительно крупных проектов, призванных улучшить связи между прибалтийскими странами и Западной Европой, реализовано не было), ни в сфере энергетики (продажа Мажейкяйского НПЗ польской корпорации и начало процесса ликвидации Игналинской АЭСлишь осложнили ситуацию). Несмотря на доступ к финансовой системе ЕС и европейскому рынку, в целом Латвия, Литва и Эстония остаются одной из бедных окраин Евросоюза. Возможность приобрести серьёзное экономическое значение для ЕС, а вместе с этим и перспективу интенсивного развития, связана для этой «тройки» с возвращением транзитной монополии на Балтике и включением в процесс модернизации российской экономики.
Ситуация осложняется тем, что векторы воздействия на экономическую политику Латвии, Литвы и Эстонии, исходящие от Европейского союза и США, имеют различные направления. Если взять ближайших соседей – Скандинавские страны и Финляндию, то контраст между проводимой под американским влиянием ультралиберальной экономической политикой Таллина и Риги и социально ориентированным подходом к народному хозяйству, присущим северянам, особенно очевиден. В результате, если такое различие сохранится, капиталы будут все более двигаться в Прибалтику, а дешёвая рабочая сила и социально необеспеченные слои населения – в Финляндию и Швецию. Другими словами, через своих ставленников в ЕС – а это, как мы знаем, не только Рига, Вильнюс и Таллин – США, не заинтересованные в усилении своего стратегического партнёра-конкурента, будут в возрастающей мере влиять и на экономическую политику всего Европейского союза.
Что касается непосредственно двусторонних отношений с Россией, то состоявшееся в 2004 году вступление прибалтийских стран в ЕС не могло не сказаться на этих отношениях негативно. Такие последствия предвиделись. Результатом анализа и подсчетов стал представленный Евросоюзу [1] «Перечень российских озабоченностей»., который охватывал широкий спектр проблем – от потерь рынков и усложнения транзита, включая передвижение россиян между Калининградской областью и остальной территорией Российской Федерации, до нарушения экономических, социальных, политических и культурных прав русскоязычных жителей в Латвии, Литве и Эстонии. С целью их урегулирования в 2002 году были начаты соответствующие переговоры. Шанс достигнуть действительно взаимоприемлемой договорённости имелся: Евросоюзу необходимо было получить от России согласие на распространение действия Соглашения о партнёрстве и сотрудничестве (СПС) на новые страны-члены. К сожалению, в решающий момент – за месяц до расширения ЕС – увязка между расширением сферы охвата СПС и учетом российских озабоченностей была разорвана. В итоге был подписан подлежавший ратификации межгосударственный протокол о присоединении к СПС 10 новых участников,  и принято малообязывающее Совместное заявление на уровне министров иностранных дел, в котором Евросоюз без каких бы то ни было цифр или конкретики обещал «конструктивно подойти» к рассмотрению российских озабоченностей. Эти обещания, как и следовало ожидать, остались на бумаге. Между тем опыт последних четырёх лет лишь подтвердил обоснованность большинства пунктов «Перечня».
Потеряв возможность институционального воздействия на экономическую политику прибалтийских стран, Россия не утратила объективного влияния на экономику Латвии, Литвы и Эстонии. Поэтому главной проблемой в реализации российских интересов на балтийском направлении следует признать не столько слабую проработку экономической составляющей отношений, сколько неспособность Москвы найти адекватный ответ на стремление Риги, Вильнюса и Таллина использовать при решении политических проблем своё членство в ЕС и союзнические отношения с США. Это стремление прибалты прикрывают рассуждениями о том, что экономика в двусторонних отношениях с Россией «должна быть на первом месте», но под экономикой в данном случае подразумеваются интересы не комплексного народнохозяйственного развития, а части предпринимательских кругов, работающих на прибалтийском направлении. Расчёт делается на то, что незамысловатая наживка «прагматизма» при содействии прозападных политиков либерального толка в самой России и их партнёров-патронов на Западе будет Россией заглотана. И она заглатывается!
Почему это происходит? Потому что принцип «что хорошо для Форда, то хорошо и для Америки» в сегодняшней России не работает. Возьмём пример Эстонии. В начале 1990-х годов концепция транзита российских энергоносителей через порты Латвии, Литвы и Эстонии, разработанная при помощи прибалтийских и западноевропейских идеологов, получила поддержку руководителей России и части финансово-экономической элиты страны. То есть тех самых лиц, от наследия которых сегодняшнее российское руководство, как оно заявляет, хочет избавиться (и избавляется уже не первый год). Между тем именно в годы «избавления» ряд российских компаний покупали важные транзитные активы в Эстонии. Более того, на фоне ужесточения подходов Таллина к важным для России вопросам они не просто лоббировали привлечение к развитию эстонского транспортного направления бюджетных средств РФ, но и старались не допустить серьёзных шагов российской стороны, например, в истории с демонтажом Монумента воинам-освободителям в Таллине. Достаточно сказать, что в первые четыре месяца минувшего года, когда законы, позволявшие демонтировать памятник и эксгумировать останки советских воинов, уже были приняты, обороты Таллинского порта продолжали расти невиданными ранее темпами - до 15% в месяц. После того как летом 2007 года российская сторона ввела некоторые ограничительные меры экономического характера (они не носят всеобъемлющего характера, как того заслуживала бы политика Таллина, но дают определённый результат), некоторые из указанных компаний либо уже продали, либо ищут возможности продать свои активы в Эстонии. Эстонская же сторона настойчиво и небезуспешно пытается вернуться к прежнему положению. Во всяком случае, после ряда состоявшихся в конце 2007 – начале 2008 года визитов российских представителей в Эстонию и эстонских в Россию, из Таллина стали раздаваться голоса о том, что «нормализация двусторонних отношений» началась, что она повлечет за собой «примирение» Москвы с эстонскими реалиями и выразится прежде всего в снятии российской стороной негласных барьеров на пути торговли и транзита. Порукой тому сохранение у представителей российской элиты немалых частных бизнес-интересов в этой стране.
 Те, кто имеет или обслуживает эти частные интересы, пытаются сегодня доказать, что политика защиты интересов России, которую они называют «политикой конфронтации», не дала результатов. Правда, однако, заключается в том, что действительно последовательного отстаивания наших интересов в этих странах Россия никогда не проводила. Но когда такая задача ставилась на общегосударственном уровне, результаты не заставляли себя ждать. Например, получение осенью 2002 года четверти мест в Сейме политическим объединением «За права человека в единой Латвии» стало не в последнюю очередь результатом политики, которая проводилась Россией в отношении Латвии в 1998 – 2002 годах. Кроме того, в тот период в Латвии были сорваны планы ужесточения латвийского национального законодательства в области гражданства, языка и трудовых отношений, а вопрос о правах национальных меньшинств в этой стране был впервые полновесно поставлен в повестку дня авторитетных международных организаций. Да и некоторое (хотя и далеко не достаточное) смягчение последствий расширения НАТО за счёт прибалтийских стран тоже в значительной мере было обусловлено позицией России. Или возьмем другой пример - наши отношения с Литвой, где в 2000 году был принят закон «О возмещении ущерба от оккупации Союзом ССР». Тогда жесткой ответной реакцией России удалось добиться того, что этот провокационный закон был положен под сукно, а уровень поддержки его инициатора В. Ландсбергиса и со стороны электората, и со стороны предпринимательского сообщества значительно снизился.
Подключить российский частный бизнес к отстаиванию государственных внешнеполитических интересов непросто, но возможно. Для этого, в частности, надо продемонстрировать деловым людям практическую пользу наступательной линии. Характерный пример: в середине 1990-х годов (время нашего полного безволия в Прибалтике) никто даже и говорить с нами не хотел о допуске российских участников к латвийский портовой инфраструктуре; в 1998 – 1999 годах, в период обострения межгосударственных отношений, условия работы в латвийских портах стали улучшаться, а после начала строительства Россией новых портов в Финском заливе, в контексте наращивания объемов перевалки нефти в Приморске и грузов в традиционных портах - Санкт-Петербурге и Калининграде, обстановка изменилась радикально.
Ответственный российский бизнес должен быть заинтересован в том, чтобы политическое влияние России в этом регионе усиливалось. Но есть важное условие: бизнес должен чувствовать, что у государства есть ясные и долгосрочные цели и что защита интересов России, в том числе торгово-экономических, будет последовательной. Происходящее сейчас на прибалтийском направлении такой уверенности, к сожалению, не внушает.
Реалистичного и комплексного подхода требует и вопрос о торговле России с Латвией, Литвой и Эстонией. В денежном выражении наш экспорт в прибалтийские страны постепенно растёт и сегодня колеблется в годовом исчислении от 2 - 2,5 млрд долл. в случае с Эстонией и Латвией до 4,5 - 5 млрд долл. с Литвой. Но рост происходит главным образом за счёт увеличения цен на энергоносители, прежде всего на газ. Хорошо, что мы наконец-то начинаем продавать газ в Латвию, Литву и Эстонию по ценам, близким к мировым. Но структура нашего экспорта в эти страны остаётся сырьевой, и никакой иной тенденции, то есть увеличения доли готовой продукции не намечается. Что же касается латвийского, литовского и эстонского экспорта в Россию, то практически все его статьи могут легко быть заменены товарами российских производителей. Допуская прибалтийские товары на наш рынок в условиях, когда российская готовая продукция идёт в Прибалтику в весьма ограниченных объёмах, мы сокращаем потенциальныевозможности развития собственного производства.
Можно с сожалением констатировать, что продуманной стратегии реализации российских экономических интересов на балтийском направлении в период с 1991 по 2007 год не было. Сами собой формировались совместные интересы бизнес-групп России и прибалтийских стран, главным образом в сфере использования транзитной инфраструктуры, а российский капитал шёл в прибалтийские порты, туризм, развлекательный бизнес. Параллельно складывались совместные интересы теневых группировок (прибыль с контрабандных операций). Независимо от интересов федеральных властей и практически не советуясь с ними, выстраивали свои экономические отношения с Латвией, Литвой и Эстонией российские регионы - вернее, региональные элиты. Прибалтийский банковский и транспортный бизнес выходил на рынки России практически бесконтрольно.
И самое главное: уровень и объём экономических отношений между Россией и каждым из прибалтийских государств не соответствовал уровню и качеству политических отношений. Политический аналитик К. Черемных (Санкт-Петербург) справедливо отмечает: «Итог развития экономических связей России и стран Балтии, сложившихся к началу 2007 года, можно считать успешным для достаточно узкого элитного круга с российской и балтийских сторон. В основной массе населения всех трех государств российско-балтийские элитные связи оцениваются как олигархический сговор. Одним из источников стремления части русскоязычных жителей Латвии, Литвы и Эстонии к интеграции в европейские структуры является представление о российской элите как о своекорыстной группе чиновников, для которой состоятельный партнер, принадлежащий к титульной нации, заведомо привлекательнее малоимущего соотечественника». Фактически российское государство отдало защиту интересов России в Прибалтике на откуп крупному транзитному и сырьевому бизнесу, для которого общенациональные интересы находятся, в лучшем случае, на втором месте.
И ещё один важный момент: тем, кто ратует за безусловное улучшение отношений между Россией и прибалтийскими странами, свойственно приукрашивать экономическое положение этих стран. Между тем инфляционные показатели Эстонии и Латвии растут. Неблагоприятно на экономической ситуации в Литве, Латвии и Эстонии с их большими дефицитами текущих счетов и переоцененными рынками недвижимого имущества сказываются проблемы мирового рынка кредитования. Как отмечает «Росбалт», Еврокомиссия прогнозирует снижение инфляции в Латвии лишь в 2009 году, а комиссар ЕС по экономике и монетарной политике Хоакин Альмуния предвидит замедление экономического развития и рост рисков. Тормозить развитие народного хозяйства в этих странах в ближайшие годы будет и дефицит кадров, который по политико-психологическим причинам не будет в достаточной мере покрываться миграционным притоком рабочей силы из-за рубежа. Таким образом, и с этой точки зрения можно уверенно прогнозировать преобладание транзита над производством.
Всё вроде бы говорит о том, что Россия сохраняет возможности использовать экономический факторв числе мер по защите своих интересов в Прибалтике. Если наша страна вновь проявит слабость, Вильнюс, Рига и Таллин при поддержке США и ЕС постараются оставить за собой ведущие позиции в регулировании транзитных потоков на Балтике, будут активно, в том числе с привлечением инвестиций из России, создавать альтернативы новым российским портам. Они будут играть все большую роль в глобальных планах Запада, нацеленных на недопущение энерготранзитной независимости России. Столкнувшись с сокращением возможностей выхода со своими товарами на европейский рынок, латвийские, литовские и эстонские фирмы возобновят активные усилия с целью завоевания российского рынка. Российские инвестиции в промышленный сектор в Прибалтике будут привлекаться под предлогом упрощённого проникновения соответствующей продукции на рынок ЕС. Оборотной стороной такой стратегии станет негласная работа в евроструктурах с целью усложнить прямое попадание российской продукции на этот рынок. Продолжая заниматься «экспортом демократии» на постсоветском пространстве и «делиться опытом присоединения к ЕС и НАТО», Вильнюс, Рига и Таллин будут выпрашивать у Вашингтона в награду за «службу» возможность посреднического участия в специализированных тендерах по поставкам военной и иной продукции для подвергнутых «оранжевой» экспансии стран СНГ, а также долю в приватизации там потенциально высокодоходных предприятий.
Что же в этой ситуации делать России? Главной, на мой взгляд, задачей для нас должно стать дальнейшее изменение транзитной конъюнктуры на Балтике в свою пользу. Это не означает, что следует переориентировать большую часть существующего транзита через Латвию, Литву и Эстонию на российские порты. Да это и невозможно. Но необходимо поставить прибалтийские фирмы в условия возрастающей конкуренции. Для этого, естественно, мало нарастить пропускную способность старых и новых российских портов (причём не только на Балтике) - должно быть принципиально улучшено качество предоставляемых ими услуг.
Тезис об использовании растущей зависимости прибалтов от российского транзита для продвижения наших политических интересов может встретить возражение: ведь Россия, будучи сама транзитной страной, должна быть заинтересована в максимальном устранении политического фактора из транзитной политики. В идеале, возможно, это и так. Но в реальной жизни мы наблюдаем весьма и весьма плотное сращивание экономического и политического факторов в мировых делах – будь то Персидский залив, Средняя Азия или Украина.
Вернусь к торговле. Необходимо предпринять дополнительные усилия, чтобы обеспечить увеличение части готовой продукции в нашем экспорте в страны Прибалтики. Можно, конечно, в двустороннем диалоге продолжать обсуждать политкорректную задачу сокращения дефицита торгового баланса, но надо понимать, что, ставя на одну доску ценовое выражение сырьевого экспорта и производственного импорта, мы препятствуем необходимому для оздоровления российской экономики развитию импортозамещающих производств. Наши экономические партнёры в Латвии, Литве и Эстонии будут, естественно, прикрываться протекционистскими нормами Европейского союза. Вот -  серьёзнейшая тема для обсуждения при подготовке нового соглашения о партнёрстве и сотрудничестве между Россией и ЕС.
Что же касается возможного использования в отношении России такого рычага давления, как согласие на наше членство в ВТО, то ситуация в данном вопросе всё более меняется в пользу России. Перед лицом приближающегося коллапса мировых финансовой и торговой систем совокупный Запад больше заинтересован в членстве России в ВТО, чем сама Россия (которой, думаю, с этим членством стоило бы повременить).
В целом необходимо выстраивать нашу политику так, чтобы и Европейский союз, и США понимали: если они берутся осуществлять экспансию в жизненно важных для России регионах без учета ее интересов, им следует быть готовыми ко всем негативным последствиям таких действий.
Об инвестициях. Российские инвестиции в Прибалтике растут. Об этом свидетельствует даже официальная статистика: сегодня они составляют порядка 200 млн долл. в Эстонии и по 600 – 650 млн долл. в Латвии и Литве. Ещё больше инвестиций идёт через третьи страны путём создания совместных предприятий и т.п. Эти инвестиции обслуживают не общенациональные, а корпоративные интересы. Общенациональным они скорее во вред. Во всяком случае, в усиление российского политического влияния они не конвертируются. А вот привести к усилению прибалтийского лобби в России могут. Допускать это наше государство просто не имеет права.
Завершить рассуждения об экономическом факторе в двусторонних отношениях России с прибалтийскими странами имеет смысл на конкретном примере Латвии. К 2005 году России, несмотря на непоследовательность своей политики, всё же удалось создать вокруг прибалтийских государств ситуацию, когда Запад вынужден был поставить перед ними задачу «договориться с Россией», пообещав и свою помощь в этом деле. Помощь оказалась действенной - прежде всего в плане влияния на позицию нашей страны. Россия, в частности, отказалась от продуктивной, как показали последующие события, идеи подписания договоров о границе с Латвией и Эстонией в пакете с двусторонними декларациями об основах отношений, снимающими главные раздражители. Тем не менее, и прибалты после весны 2005 года вынуждены были внести косметические поправки в свою позицию. Выразилось это, главным образом, в некотором снижении уровня антироссийской риторики и заявлениях о готовности «проявить конструктивный, прагматичный подход». Лидерство в новой прибалтийской тактике взяла на себя Латвия. Россия же, удовлетворившись малым, на эту уловку поддалась и тем самым позволила Риге «досрочно» отчитаться перед Западом о проделанной работе по «улучшению общего климата» отношений с восточным соседом при сохранении в главном всех черт своей прежней политики.
Схожая «оглядка» на кого-то третьего стала характерной чертой и российской политики последних лет в Прибалтике. Москва постоянно как бы «отчитывалась» в стремлении и способности вести дела в этом регионе «прагматично и конструктивно». Такое мнение подкрепляет и опубликованный в марте 2008 года МИДом России обзор «Внешнеполитическая и дипломатическая деятельность Российской Федерации в 2007 году», в котором при общей негативной оценке отношений с прибалтийскими странами Латвия выделена как бы в отдельную категорию в качестве страны, которая проводит «более взвешенный» курс в отношении России, позволяющий говорить, что «на прибалтийском направлении наметились определенные позитивные подвижки».
На самом же деле в позиции Риги все эти годы, и особенно в последние месяцы, присутствовали та же антироссийская риторика, та же дискриминация русскоязычных жителей, те же попытки ревизии истории и героизации нацистов и их приспешников, что и ранее. Точно так же, как это делают её соседи Литва и Эстония, Латвия стремилась привнести новые конфронтационные элементы в диалог Евросоюза и НАТО с Россией, вовлечь в антироссийскую орбиту Грузию, Молдавию и Украину, стать «ментором» для новых кандидатов в ЕС и НАТО, политизировать проблемы в области энергетики. Конкретных примеров тому множество, поэтому приведу только один: резкую критику в адрес России, прозвучавшую 4 апреля 2008 года в Бухаресте на встрече Россия - НАТО из уст латвийского президента В.Затлерса . Как сообщает латвийская газета «Неаткарига рита авизе», которую цитирует сайт «ИноСМИ», В. Затлерс стал также одним из главных докладчиков на специально приуроченной к саммиту лидеров НАТО в Бухаресте конференции Фонда Маршалла, задавая тон дискуссии о необходимости дать Украине и Грузии «зелёный свет» для вступления в альянс. . Позиция президента Латвии, как сообщается, была «с признательностью» встречена Дж. Бушем, Н. Саркози и Я. де Хооп Схеффером. Примечательно, что западные наблюдатели особо отметили «ценный» аргумент В.Затлерса, будто бы отношения между Россией и прибалтийскими странами начали улучшаться как раз после вступления последних в НАТО.
Подведём итог. С точки зрения национально-государственных интересов страны линия «акцента на позитив» и «разделения экономики и политики», если она будет проводиться Россией и далее, сулит нам заведомый проигрыш: и в силу заявленного нами статуса суверенной страны, отказавшейся от роли ведомого в западном либеральном проекте, и в силу характера наших деловых интересов в данном регионе, связанных с критически важными для России сферами экономики, «прагматический» подход тут просто невозможен. Пора перестать действовать в Прибалтике с оглядкой на кого бы то ни было кроме граждан России - а большинству из них соглашательская линия в отношении этнорадикалов, русофобов и проводников натовского влияния, уверен, совсем не по душе. Пришло время придать нашей политике в этом регионе не «прагматическое», а нормальное идейное начало, синтезирующее русскую внешнеполитическую традицию и современные национально-государственные интересы страны.
На среднесрочную перспективу эти интересы в главном сводятся к тому, чтобы иметь на нашей западной границе дружественные государства, максимально транспарентные в военной сфере, ориентированные на тесные политические и развитые экономические отношения с Россией, обеспечивающие России благоприятные условия для транзитных экспортно-импортных операций (в случае с Литвой добавляется транзит в Калининградскую область) и для деятельности российского бизнеса на своей территории, уважительно относящиеся к нашим внешнеполитическим интересам и озабоченностям в сфере безопасности, особенно на пространстве бывшего СССР, преодолевшие вирус этнорадикализма, русофобии и реваншизма, обеспечивающие на этой основе равные права всем своим постоянным жителям и национально-языковым общинам. Все перечисленное достижимо, надо только ясно поставить задачи и в соответствии с ними выстраивать политику «оптимизации окружающего пространства» во всех областях – политической, военной, экономической, правозащитной, информационной, культурной и других. Такая политика пойдет на благо не только России, но и самим прибалтийским странам и народам.
 
 
Примечания
 
[1] Впервые эта тема была поставлена перед Комиссией ЕС еще в 1999 г.,  официально же в том виде, как он фигурировал на завершающем этапе переговоров, перечень был передан в 2002 г.


Читайте также на нашем сайте:
 
 


Опубликовано на портале 26/04/2008



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика