Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Грани и углы «большого газового треугольника»

Версия для печати

Избранное в Рунете

Станислав Старцев

Грани и углы «большого газового треугольника»


Старцев Станислав Алексеевич – кандидат экономических наук, доцент кафедры Нижнетагильской государственной социально-педагогической академии (НТГСПА).


Грани и углы «большого газового треугольника»

Россия, Иран и Катар, в распоряжении которых находится свыше половины всего природного газа планеты, - безусловные лидеры Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ). Именно эти страны во многом определяют стратегические цели организации. И хотя между Москвой, Тегераном и Дохой есть разногласия в видении будущего «газового ОПЕК», но скоординированная цель одна - добиться привязки цен на газ к нефтяному эквиваленту.

Ответ на сакраментальный вопрос «Who is Who» в клубе обладателей наибо­лее богатых кладовых «голубого золота» на данный момент доста­точно очевиден. В совокупном распоряжении Москвы, Тегерана и Дохи находится свыше полови­ны природного газа планеты.

Три богатыря на газовом поле

На первом месте находится Россия, которая в газовом альянсе в случае его трансформации в «газовую ОПЕК», безусловно, претендует на ту же роль, что и Саудовская Аравия в нефтяном картеле (см. табл. 1). По словам главы «Газпрома» А.Миллера, если ассоциировать не с русской тройкой, а во всяком случае с уп­ряжкой, то «роль России в этой «тройке» - коренная, так как Рос­сия по объему запасов, и по объе­му экспорта ... - номер один в мире» [1].

Таблица 1. Ресурсы и производство газа «Большой тройки»

* Отношение текущих разведанных запасов к годовой добыче газа.

Источник: BP Statistical of World Energy. June 2010 - www.bp.com/statistical review

В глобальном раскладе внут­реннего потребления газа пози­ции участников «триумвирата» так же весомы, как и в объемах продвижения энергоносителя на внешние рынки (см. табл. 2).

Таблица 2. Потребление и внешняя торговля газом «Большой тройки» (2009 г.)

* СПГ - сжиженный природный газ.

Источник: BP Statistical of World Energy. June 2010 - www.bp.com/statistical review

Трехстороннее соглашение 2008 г. стало каркасом перестройки Форума стран-экспортеров га­за (ФСЭГ) (В настоящее время во ФСЭГ входят 11 государств: Россия, Алжир, Боливия, Венесуэла, Египет, Иран, Катар, Ливия, Нигерия, Тринидад и Тобаго, Экваториальная Гвинея. Наблюдателями являются Казахстан, Нидерланды и Норвегия), созданного еще в 2001 г., из своеобразного нефор­мального «клуба по интересам» в постоянно действующую между­народную правительственную организацию для обеспечения на­дежных и стабильных поставок этого энергоносителя во всем ми­ре. На роль столицы «газовой ОПЕК» претендовали Санкт-Пе­тербург, Тегеран и Доха. В ре­зультате своеобразного компро­миссного размена штаб-квартира в 2008 г. оказалась в Катаре, а на следующий год на пост генераль­ного секретаря организации был избран российский представи­тель Леонид Бохановский [2].

Рынок потребителей, устано­вившийся в газовом бизнесе с началом глобального финансово-экономического кризиса, и рост добычи сланцевого газа в США встревожили поставщиков. На министерской встрече ФСЭГ в алжирском Оране (апрель 2010 г.) все участники подписали резолюцию о необходимости до­биваться нефтяной привязки цен на «голубое топливо» и бороться с конкуренцией между долго­срочными и спотовыми (по бир­жевым котировкам) поставками газа на рынке. А крупнейший по­ставщик трубопроводного газа - Россия - подписала отдельное за­явление с лидером поставок сжи­женного газа - Катаром - о со­трудничестве в сфере стабилиза­ции цен и спроса на энергоноситель [3].

Не стоит скрывать, что между Россией, Ираном и Катаром есть определенные разногласия в оп­ределении стратегических целей организации. Тегеран настаивает, чтобы газовый форум в перспек­тиве квотировал добычу газа и та­ким образом способствовал росту цен на топливо. Москва видит бу­дущее организации как структу­ры, занимающейся совместными проектами. Доха заинтересована в координации усилий по разви­тию региональных рынков сжи­женного природного газа (СПГ).

В преддверии газового самми­та в Оране три ведущих экспорте­ра газа - Россия, Катар и Алжир - обсудили ряд актуальных вопро­сов. Любопытно, что среди них не было Ирана, поскольку пока страна, при весьма скромном объ­еме внешнеторговых операций, де-факто выступает как нетто-импортер газа (см. табл. 2). Было, в частности, отмечено, что це­на природного газа в 6 раз меньше стоимости эквивалентного коли­чества нефти, если сравнивать по теплотворной способности, при его технологической предпочти­тельности и меньшей вредности для окружающей среды как топ­лива. В Оране алжирцы предло­жили сократить объемы добычи газа, чтобы поднять цены, что придало бы Форуму определен­ные контуры газового аналога ОПЕК. Несмотря на внешнюю заманчивость такого хода, Россия и Катар выступили против [4].

Скоординированная цель ФСЭГ - добиться привязки цен на газ к нефтяному эквиваленту. Речь идет о том, чтобы газовые цены на бирже определялись по аналогии с мировыми котировка­ми на нефтепродукты (мазут и га­зойль (особый нефтепродукт, легкое дизельное топливо)). Это консолидированное решение оказалось неожидан­ным, так как предполагалось, что Катар не поддержит никаких ра­дикальных инициатив своих партнеров-соперников.

Полноценный юридический статус ФСЭГ получил в декабре 2008 г., когда министры энергетики стран-участниц приняли устав и подписали межправительственное соглашение. В настоящее время Форум завершает стадию организационного оформления и поиска своего мес­та в структуре межправительст­венных организаций. Очевидно, что на данном этапе двусторон­ние договоренности более результативны, чем действия орга­низации, включающей 11 стран с широким спектром интересов в газовой сфере.

Россия и Иран: трудная история газового диалога

Иран дебютировал на миро­вой газовой арене почти полвека назад в сложных условиях клас­сического неоколониального рынка потребителей с низкими ценами и господством иностран­ных монополий.

Реальная помощь в организа­ции крупномасштабного экспор­та газа пришла со стороны Совет­ского Союза. В 1966 г. Иран за­ключил договор с СССР об эко­номическом сотрудничестве, со­гласно которому в обмен на со­ветские кредиты, поставку ком­плектного оборудования, техни­ческое содействие в прокладке Трансиранского магистрального газопровода (ТИМГ-1) и в строи­тельстве первых предприятий тя­желой промышленности Тегеран должен был ежегодно поставлять в СССР 6 млрд. куб. м газа с 1970 г. (10 млрд. с 1973 г.) [5].

Это позволило Ирану начать решать вопрос и о рациональной утилизации попутного нефтяного газа, ранее безвозвратно теряемо­го ценного полезного ископаемо­го, и дало возможность присту­пить к газификации крупных го­родов в центральной части стра­ны. СССР стал первой страной в мире, согласившейся покупать попутный газ, хотя сам и не испы­тывал в нем острой необходимос­ти. Всего за период действия соглашения с Ираном СССР полу­чил 73 млрд. куб. м газа [6].

Доходы Ирана от продажи «голубого золота» переводились на особый «счет индустриализа­ции».

Однако с февраля 1980 г., по­сле победы исламской револю­ции 1979 г., по инициативе Теге­рана поставки были прекращены. Поводом стали ценовой вопрос и обвинения Советского Союза в том, что он будто бы покупал иранский газ по низким ценам и тем самым наносил вред эконо­мике страны. В реальности газо­вые цены привязывались к ценам на малосернистый мазут (котель­ное топливо), которые за период 70-х гг. выросли почти в 13 раз, в то время как цены на советское оборудование, контракты на по­ставки которого были подписаны еще до поступления газа, не менялись [7].

В багаже опыта, накопленного в ходе советско-иранского со­трудничества в области газа, был еще один, но не получивший практической реализации, при­мер возможного развития взаи­мовыгодных экономических свя­зей. В 1975 г. были подписаны ге­неральные соглашения о транзи­те иранского газа через террито­рию СССР в страны Западной Европы с участием шести госу­дарств (Иран, СССР, ЧССР, ФРГ, Франция, Австрия).

Этот комплексный проект, не имевший тогда равных в истории экономического сотрудничества государств с различными соци­альными системами, был рассчи­тан до 2003 г. [8] Практически весь газ, который должен был посту­пать в Астару (Иран) в объеме 17 млрд. куб. м, предполагалось по­треблять в республиках Закавка­зья и на южной Украине, а в ФРГ, Францию и Австрию - продавать газ из месторождений восточной Украины, Оренбуржья, северных районов Тюменской области и Средней Азии [9].

Согласно проекту стоимостью $2,5-3,3 млрд. - весьма внуши­тельной по тем временам суммы - предполагалось к концу 1980 г. завершить сооружение второй параллельной нитки Трансиран­ского магистрального газопровода (ТИМГ-2) [10]. Но проект погиб в зародышевом состоянии: рабо­ты начались в 1978 г., однако уже на следующий год были приоста­новлены вследствие исламской революции и не возобновились из-за начавшейся войны с Ира­ком (крупномасштабные разру­шения в Хузестане, производив­шем более 90% газа в стране, от­ток иностранных специалистов, перебои в поставках оборудова­ния для нефтегазопромыслового хозяйства и т.д.).

Действия Тегерана в газовой сфере привели к тому, что в пост­советской истории газовое со­трудничество с Москвой было сведено к минимуму. Лишь в ок­тябре 1997 г. «Газпром» совмест­но с французской компанией Total и малазийской Petronas подписали соглашение с Тегера­ном о разработке месторождения Южный Парс с обязательством вложить в этот проект $2 млрд. [11]. Соглашение вызвало негодова­ние в Вашингтоне, который бло­кировал предоставление займа «Газпрому» от Экспортно-им­портного банка США.

В современных условиях про­возглашено изменение приорите­тов в газовой стратегии Ирана. Тегеран отказался от амбициоз­ных и долгосрочных, рассчитан­ных на иностранные инвестиции и технологии, проектов произ­водства СПГ в пользу внутренне­го рынка, где отмечается интен­сивный рост спроса. Сказывают­ся действия и международных санкций, и инфраструктурная не­возможность одновременно раз­вивать экспортные проекты и га­зифицировать страну. Тем не ме­нее, в Тегеране вынашивают ам­бициозные планы выйти на вто­рое место в мире по производству газа [12].

Трудный путь на внешний рынок

Первоначальный замысел Те­герана - привлечь влиятельных иностранных партнеров в мас­штабные нефтегазовые проекты с ежегодным обеспечением инвес­тиционных вливаний в размере $25 млрд. [13], что помогло бы ему противостоять давлению, которое на него оказывают страны За­пада, - оказался иллюзорным. Хотя для облегчения поиска по­тенциальных союзников Иран предлагал им весьма выгодные условия в совместных проектах, что, в общем-то, несложно: себес­тоимость иранского газа самая низкая в мире.

Иран объявил, что готов при­остановить экспорт до тех пор, пока мировые цены на газ не вы­растут до «разумного уровня», поскольку предпочтительнее за­качивать газ в подземные храни­лища или перерабатывать, неже­ли экспортировать в условиях па­дающих цен.

Несмотря на все вышеизло­женные метаморфозы, голубая мечта Ирана превратиться из страны-экспортера «голубого топлива» де-юре, как члена ФСЭГ, в полноценного постав­щика энергоносителя на внешние рынки де-факто остается в пове­стке дня. В экономико-географи­ческом аспекте здесь наиболее притягательны два газотранс­портных коридора. Primus inter pares (первый среди равных) - за­падный - через Турцию и, воз­можно, Россию. Однако в этом случае налицо серьезные полити­ко-экономические риски: евро­пейский высококонкурентный рынок газа перенасыщен этим энергоносителем, а Тегеран ока­зался в роли своеобразного изгоя в результате реализации пресло­вутой ядерной программы. Тем не менее, Иран позиционирует себя и как источник газа, и как возможный транзитный маршрут для туркменского энергоносите­ля по газопроводу Nabucco. При лоббировании Анкарой проекта с участием Ирана это встречает ре­шительные возражения Вашинг­тона и ЕС.

Понимая сложность подклю­чения персидского газа к Nabucco, изыскиваются другие варианты реэкспортного либо транзитного типа с участием Турции. Соглас­но меморандуму о взаимопони­мании, подписанному в октябре 2009 г., подразумевалось, что к 2015 г. на базе гигантского место­рождения Южный Парс партне­ры будут добывать 35 млрд. куб. м газа в год, из которых половина будет экспортироваться Турцией [14]. В ответ на давление Запада Анкара категорически возразила: «Решение о транспортировке газа из Ирана принимает Иран, Тур­ция же решает вопросы о транзи­те газа через свою территорию. А мы позволим транзит любого га­за», - заявил министр энергетики и природных ресурсов Турции Танер Йилдыз [15].

Однако «светлое будущее» данного проекта ныне весьма проблематично. Летом 2010 г. Турция была вынуждена выпла­тить Ирану $600 млн. [16] в качестве штрафных санкций за нарушение пункта уже действующего дого­вора, именуемого в международ­ной практике take or pay (бери или плати), когда страна-импор­тер выбирает объем газа меньше величины зафиксированной в контракте.

В это же время система иран­ских газопроводов, которая явля­ется ключевой в транспортно-энергетической инфраструктуре страны, включая участок экс­портного трубопровода в Турцию по обе стороны границы, стала объектом серии взрывов. Спектр причин варьировался от некаче­ственной эксплуатации до дейст­вий различного рода экстремист­ских организаций. Кстати, после одной из таких аварий «Газпром» подстраховал Иран, увеличив объем экспортных поставок по трубопроводу «Голубой поток» в Турцию по просьбе Анкары с 14 до 22 млн. куб. м в сутки [17].

В этом контексте, как сказали бы китайские товарищи, ветер с Востока довлеет над ветром с За­пада. До последнего времени в числе приоритетов Тегерана был амбициозный проект «Мир» - га­зопровод ИПИ (Иран-Пакистан-Индия), предусматривавший строительство магистрали с про­ектной мощностью 55 млрд. куб. м в южноазиатский субрегион [18]. Помимо Индии, интерес к проек­ту проявил и Китай. Обсужда­лась возможность строительства ответвления трубопровода на КНР - трасса должна была идти параллельно высокогорному Каракорумскому шоссе в Гималаях. Впрочем, затратность проекта ос­тановила даже Пекин, обычно не скупящийся на политически зна­чимые трубопроводы.

В сентябре 2008 г. Индия при­остановила свое участие в перего­ворах, ссылаясь на проблемы ка­чества, цены и стоимости транзи­та газа. Реальной причиной, по-видимому, стал жесткий полити­ческий прессинг со стороны Ва­шингтона, конфликтующего с Те­гераном, в стремлении организо­вать «газовую блокаду» и исклю­чить выход Ирана на новый ры­нок (пока страна продает газ лишь Турции).

Тем не менее, в мае 2009 г. президентами Ирана и Пакиста­на было подписано соглашение, предусматривавшее начало стро­ительства в сентябре того же го­да. Оно трактовалось как один из краеугольных камней «газовой ОПЕК», ядро которой составля­ет «большая тройка», поскольку разводило потенциальных кон­курентов на европейском рынке. В Москве позитивно оценили договор, а официальный пред­ставитель «Газпрома» отметил, что «...мы в этом проекте заинте­ресованы, он позволяет капита­лизировать наши знания и уме­ния и помочь нашим иранским партерам открыть новые для них рынки» [19]. Однако подписание в декабре 2009 г. соглашения о га­зопроводе ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Ин­дия) явно отодвинуло в тень иранский проект.

Характеризуя южное направ­ление потенциальной возможно­сти иранского газового экспорта, следует упомянуть достаточно экзотичный проект, по которому Индия и Оман собирались обес­печить строительство глубоко­водного газопровода для постав­ки Индии через Оман природно­го газа из Туркменистана, Ирана и Катара в обход нестабильных районов Афганистана и Пакистана [20].

В современных условиях Рос­сия и Иран придерживаются близких позиций на нефтегазо­вом рынке и выступают на меж­дународной арене в качестве двух мощных энергетических держав. Немаловажно и то, что они одно­временно фигурируют в амплуа как экспортеров (Турция), так и импортеров газа, причем из од­них и тех же регионов Средней Азии (Туркмения) и Закавказья (Азербайджан).

В июле 2010 г. Москва и Теге­ран в лице министра энергетики России Сергея Шматко и минис­тра нефти Ирана Сейеда Масуда Мирказеми подписали так назы­ваемую дорожную карту о со­трудничестве в нефтегазовой сфере, которое, по словам россий­ского участника, «практически ничем не ограничено» [21]. Про­грамма сотрудничества, рассчи­танная на 20 лет, будет вестись по трем основным направлениям: добыча, переработка и инноваци­онные технологии. Иран выразил уверенность, что обе страны мо­гут использовать для реализации совместных проектов националь­ные валюты и создадут совмест­ный банк для финансирования проектов в энергетике. В России считают, что международные санкции не помешают сотрудни­честву двух государств в области топливно-энергетического комплекса [22].

Россия и Катар - партнеры и конкуренты

«Газовая глава» в книге эконо­мического сотрудничества Рос­сии и Катара была открыта сов­сем недавно в связи с созданием ФСЭГ. Взаимодействие осуще­ствляется на всех уровнях - от межправительственного до меж­фирменного, причем зачастую в интегральном варианте. Так, в хо­де визита в эмират президента России В.Путина в 2007 г. был подписан меморандум о взаимо­понимании между «Лукойлом» и Qatar Petroleum в области совме­стного освоения, разработки и до­бычи углеводородов на его территории [23]. В 2008 г. «Газпром» до­говорился с Qatar LNG Co. (Qatargas) и National Iranian Oil Co. (NIOC) о формировании в Катаре совместного предприятия на базе ведущих компаний «газо­вого триумвирата» [24].

Годом испытаний для Моск­вы и Дохи стал 2009 г., когда про­изошел конфликт газовых инте­ресов двух стран, как водится, во многом из-за действий Вашинг­тона. В это время США осущест­вили серьезный производствен­но-технологический прорыв - пе­ревод производства газа из слан­цевых пород из эксперименталь­ной на коммерческую основу. Новые производственные мощ­ности СПГ Катара, которые спе­циально создавались для газово­го рынка США, фактически ока­зались невостребованными. Аме­риканцы, нарастив националь­ную добычу, бесцеремонно рас­торгли все договоренности, после чего катарский газ в изобилии пошел на европейский рынок краткосрочных продаж (спот), что, естественно, привело к его затовариванию и демпинговому ценообразованию.

Это ущемило интересы рос­сийских и североафриканских газопродуцентов, традиционно работавших в этом региональ­ном энергетическом пространст­ве. В 2009 г. добыча и экспорт российского «Газпрома» неу­клонно падали, а Катар наращи­вал производство. В качестве иллюстрации можно отметить, что если в первом полугодии российские поставки сократи­лись на 14%, то катарские увели­чились на 363%, и доля Катара в европейском импорте возросла с 2 до 10% [25].

Западноевропейский рынок стал сферой борьбы Катара и России, причем у эмирата в каче­стве туза в газовой колоде по­явился бонус - доставка СПГ из этой страны оказалась дешевле, чем транспортировка газа по дол­госрочным трубопроводным кон­трактам из России. Так что перед тем, как говорить о создании «га­зовой ОПЕК», участникам при­дется договориться о делимита­ции рыночного пространстве и, возможно, единой формуле цены, т.е. в определенной степени дей­ствовать по образу и подобию ОПЕК.

В сложившейся ситуации участники ФСЭГ в апреле 2010 г. достаточно оперативно заняли консолидированную по­зицию, пытаясь стабилизировать ситуацию на мировом газовом рынке, а также стремясь не допу­стить ценовую конкуренцию между долго- и краткосрочными поставками газа.

Периодом особо интенсивных российско-катарских межгосу­дарственных контактов стал 2010 год. В марте в Москве с визитом находился премьер-министр Ка­тара, который посетил правление ОАО «Газпром», Белый дом и Кремль. Владимир Путин и Хамад Бен Джасем аль-Тани дого­ворились о сотрудничестве в сфе­ре электроэнергетики, инвести­ций, торговли и, конечно, газа. Сотрудничество в газовой отрас­ли, в первую очередь в формате ФСЭГ, обсуждалось и с прези­дентом РФ Дмитрием Медведе­вым, который призвал активнее использовать ФСЭГ как площад­ку для взаимодействия: «Мы не можем добиться своих целей че­рез ОПЕК, в которой мы не уча­ствуем, нужно продвигать кон­сорциум экспортеров газа. Этот инструмент мы сами придумали, сами возглавили, давайте дадим ему движение» [26].

В апреле представительная де­легация руководителей компа­ний российского ТЭК во главе с вице-премьером И.Сечиным и министром энергетики С.Шматко посетила Катар с целью на ме­сте ознакомиться с возможностя­ми двусторонней кооперации. Предусматривается, что Россия и Катар создадут комиссию по со­трудничеству в газовой сфере на правительственном уровне [27].

Как в Москве, так и в Дохе участники переговоров заявляли о наличии конкретных проектов сотрудничества, вплоть до взаим­ных инвестиций, или обмене ак­тивами по производству СПГ.

Тогда же Катар предложил «Газпрому» принять участие в проекте по производству СПГ по­сле 2014 г., когда может быть снят мораторий на расширение добы­чи на крупнейшем в мире Север­ном месторождении в Персид­ском заливе. В российском мегахолдинге это предложение было воспринято с интересом [28].

В качестве встречного хода не исключен «заполярный бросок» эмирата. По проекту освоения Южно-Тамбейского газового ме­сторождения на Ямале россий­ской компанией «НОВАТЭК» планируется сооружение завода по производству СПГ проектной мощностью 15 млн. т в год. В ше­ренге потенциальных иностран­ных партнеров - компания Qatar Petroleum. По мнению российской стороны, в ее активе - наличие са­мого большого опыта по строи­тельству крупнотоннажных про­изводств сжиженного газа, а так­же «финансовая мощь» Катара [29].

Правда, не стоит сбрасывать со счетов и то, что собственные проекты Катара по СПГ намного дешевле и прибыльнее, а главное, ориентированы на те же самые рынки.

«Большой газ» несколько нео­жиданно оказался связанным с… «большим футболом». «Энерге­тический отблеск» приобрело ре­шение ФИФА провести чемпио­наты мира 2018 г. и 2022 г., соот­ветственно, в России и в Катаре. Российский президент и эмир Ка­тара договорились, что они объе­динят усилия в подготовке к этим мероприятиям. Катар, никогда не считавшийся футбольной стра­ной, имеет огромные финансовые ресурсы для организации сорев­нования. Представители заявоч­ного комитета Катара в свое вре­мя шокировали футбольный мир, когда назвали заложенную ими сумму на создание инфраструк­туры под предстоящий чемпио­нат - $50 млрд. [30] (для сравнения: у России - «только» $10 млрд.). При этом в Дохе подчеркнули, что, поскольку особой нужды в больших стадионах у них в стране нет, часть из построенных к пер­венству они после разберут и «от­дадут бедным странам». Таким образом, можно трансформиро­вать известный телевизионный рекламный слоган: «Газпром» - национальное достояние России, Qatargas - национальное достоя­ние Катара».

Богатые соседи

Относительно третьей грани «Большой газовой тройки» - вза­имодействия Ирана и Катара - можно ограничиться краткой ре­маркой. В настоящее время оно лимитируется сотрудничеством в рамках ФСЭГ и не отличается особой теплотой. Как отметил скандально известный WikilLeaks, ссылаясь на слова американского сенатора Джона Керри, «...основываясь на 30-лет­нем опыте взаимодействия с Ираном, эмир пришел к выводу, что нельзя верить не единому его слову». «Они лгут нам, а мы лжем им», - так описал отноше­ния своей страны с Ираном пре­мьер-министр Катара [31].

Тем не менее, бизнес есть биз­нес, и в перспективе не исключе­на и производственно-техничес­кая кооперация: в случае, если возникнут сложности с эксплуа­тационными объемами запасов газа в катарском Северном мес­торождении, возможно подклю­чение ресурсов иранского Юж­ного Парса, поскольку они со­ставляют единую горно-геологи­ческую структуру и близко рас­положены географически. Иран отказался от проектов СПГ, кото­рые блестяще апробированы Ка­таром - в декабре 2010 г. эмират вышел на рекордный уровень производства в 77 млн. т в год [32]. А председательство в ОПЕК пере­шло к Ирану: Тегеран возглавил нефтяной картель впервые за по­следние 36 лет.

Подводя итоги почти трехлет­ней деятельности «Большой газо­вой тройки», можно констатиро­вать, что сбылись не все ожида­ния, с ней связанные.

С одной стороны, не оправда­лись прогнозы газового апока­липсиса как следствие поединка «Большой тройки» с «Большой семеркой». В апреле 2007 г. палата представителей Конгресса США обратилась к госсекретарю К.Райс с письмом по поводу воз­можности создания картеля, в ко­тором «газовая ОПЕК» была apriori названа «глобальной орга­низацией по вымогательству и рэкету» [33].

Есть определенная логика во мнении, что встреча в Тегеране - «это лишь лишний раздражитель для развитых стран - США, Япо­нии и ЕС, которые являются ос­новными потребителями нефти и газа и не без оснований воспри­нимают любое сближение поставщиков как монополистические устремления и ресурсный шантаж» [34]. Главной подоплекой встречи в Тегеране в 2008 г. стала попытка тактического противо­действия обвалу котировок на мировом рынке нефти, который неизбежно детерминировал дли­тельный процесс снижения газо­вых цен.

C другой стороны - как гово­рится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Рутинная дея­тельность неформальной органи­зации оказалась не вполне эф­фективной. Ее участники в свое время договаривались о проведе­нии регулярных - три-четыре ра­за в год - встреч для обсуждения важнейших вопросов развития газового рынка, представляющих взаимный интерес. В реальности этого не произошло. То же можно сказать и о намерении создать Высший технический комитет из специалистов трех стран для об­суждения путей реализации конкретных совместных проектов, охватывающих всю цепочку - от геологоразведки и добычи до транспортировки и совместного маркетинга газа [35].

В Тегеране была поддержана, но не воплощена в жизнь инициа­тива о создании международного клуба экспертов и журналистов, специализирующихся в энергети­ческой сфере, с предполагаемым названием «Энергетический по­люс». Провозглашалась задача способствовать получению наи­более авторитетными специалис­тами информации из первых рук о самых актуальных вопросах в нефтегазовой отрасли [36].

Тем не менее, главную миссию «Большой газовой тройки» мож­но считать выполненной - зарабо­тал механизм Форума стран-экс­портеров газа, хотя и не в форма­те газового аналога ОПЕК с его жесткой координацией действий.

* * *

В ноябре 2011 г. в Дохе состо­ится беспрецедентное для миро­вой энергетики событие - первый газовый саммит, мероприятие, получившее одобрение ООН. На него будут приглашены не только главы государств и правительств стран-членов ФСЭГ, но и руково­дители других государств-экс­портеров газа, а также лидеры стран-потребителей газа и главы ведущих энергетических транс­национальных корпораций.

Примечания:

[1] www.gazprom.ru/miller/interview/2008-10-26/

[2] www.kommersant.ru/doc-rss.aspx7DocsID-1293740

[3] www.vremya.ru/2010/67/8/252046.html

[4] www.newsru.com/finance/20apr2010/gazopec.html

[5] Старцев С.А. Газовая промышленность стран Персидского за­лива и Северной Африки. М., Наука. Главная редакция восточной ли­тературы. 1988, с. 103.

[6] Там же, с. 104.

[7] Там же.

[8] Там же, с. 105.

[9] Там же.

[10] Там же.

[11] www.centrasia.ru/newsA/php7st-1204966980

[12] www. Insglobalinsight.com/SDA/SDAADetail19138.html

[13] Сажин В.И. Иран: октябрь 2010 г. Экономическая ситуация - // www.iimes.ru/rus/stat/2010/21-12-10.html

[14] www.kommersant.ru/doc.aspx7DocsID-1288812

[15] Ibidem.

[16] www.iran.ru/rus/news_iran.php?act-news_by_id&news_id-67

[17] www.rian.ru/world/20100723/57775717.html

[18] www.warandpeace.ru/news/view/42080/

[19] Гриб Н, Габуев А. Россия выводит иранский газ из ЕС в Юж-
ную Азию // Коммерсантъ, 27.05.2009.

[20] www.oilru.com/news/202137/

[21] www.vremya.ru/news/1029999.html

[22] www.vz.ru/news/2010/7/14/418148.html

[23] www.rosinvest.com/news/266403/

[24] www.newsreaders.ru/showthread.php7t-1351

[25] www.rbcdaily.ru/2010/06/11/tek/485869

[26] www.neftegaz.ru/news/view/92909

[27] www.gazeta.ru/news/business/2010/04/11n_1481763.shtml

[28] www.vremya.ru/2010/65/8/251879html

[29] www.kommersant.ru/news.aspx7DocsID-1419943

[30] Доспехов А. Кремлевская сборная // Коммерсантъ, 4.12.2010.

[31] Le Monde, 29.11.2010.

[32] www.trubagaz.ru/issue-jf-the-day/bitva-spg-tjazhelovesov/

[33] www.vlasti.net/news/26287

[34] www.centrasia.ru/newsAphp7st-1224651180

[35] http://top.rbc.ru/economics/2008/254795

[36] www.angi.ru/news.shtml7oid-2389556

«Азия и Африка сегодня», №4, 2011



Читайте также на нашем портале:

«Влияние нефтегазового комплекса на национальную экономическую безопасность России» Юрий Латов

«Нефть и газ: благо или проклятие?» Владимир Кондратьев


Опубликовано на портале 09/06/2011



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика