В июле 2014 г. нефть марки Brent находилась на комфортном уровне более 100 долл. за баррель, и казалось, что так будет и дальше. Нефть марки WTI также была вблизи этого уровня. Однако с августа высокие и стабильные цены начали стремительно падать и к декабрю 2014 г. снизились уже до 70 долл. за баррель, т.е. на треть по сравнению с серединой года. В январе 2015 г. цены снизились до 50 долл. за баррель. В среднем в январе-феврале цена марки Brent составила 54 долл.[1]. Российский бюджет на 2015 г. сверстан исходя из средней цены в 50 долл. за бочонок нефти.
Что же произошло? Как и в случаях с другими сырьевыми товарами, большое предложение в сочетании со слабым спросом определило зарождение понижательной тенденции, а ряд новых возникших факторов подтолкнул нефтяные цены к краю обрыва, с которого они неожиданно ринулись вниз.
До этого обвала цены оставались на высоком уровне с 2011 г., несмотря на заметный рост добычи нефти в США (благодаря сланцевому буму). Прирост добычи в США за период 2011‒2013 гг. на 2 млн баррелей в день (далее: б/день) был уравновешен ее сокращением в Иране и Ливии ‒ из-за санкций и политических неурядиц. Кроме того, мелкие конфликты произошли в Судане, Сирии, Йемене и Нигерии. Предложение нефти на глобальном рынке в 2012‒2013 гг. в среднем превышало 1 млн б/день.
Когда-то все это должно было закончиться. В 2014 г. добыча в США продолжала расти высокими темпами: к сентябрю в стране добывалось нефти 8,9 млн б/день ‒ на 1 млн б/день больше, чем в январе. Кроме того, несколько возросла добыча в Ливии. Одновременно начал ослабевать глобальный спрос ‒ вследствие снижения темпов экономического роста стран ОЭСР, а также развивающихся экономик, ранее предъявлявших гигантский спрос на нефть. Потребление нефти опустилось ниже 1 млн б/день.
Хотя сырьевые товары, такие как нефть, периодически испытывают циклические колебания, стремительное падение цен в последние месяцы заставляет задаться вопросом, что оно означает для мировой экономики в долгосрочной перспективе.
Страны-благоприобретатели
Какие страны оказываются в выигрыше от низких нефтяных цен? На первый взгляд, ответ предельно ясен – страны, наиболее зависимые от импорта нефти. Но если посмотреть глубже, все становится менее очевидным. Окажутся ли меры Европейского Центрального банка и Банка Японии по борьбе с дефляцией тщетными в условиях резкого падения цен на нефть? Смогут ли более низкие нефтяные цены уменьшить государственные аппетиты в отношении искажающих бюджет нефтяных субсидий? И что случится с политически ангажированной проблемой «энергетической безопасности» США, если американский сланцевый бум будет сведен на нет дешевой нефтью?
С точки зрения широких экономических последствий низкие цены оказывают, безусловно, позитивное влияние на глобальную экономику. По расчетам Международного валютного фонда, снижение нефтяных цен на 10% приводит к росту мирового ВНП на 0,2% (с учетом того, что главные экспортеры нефти обычно накапливают дополнительные нефтяные доходы). Поскольку нынешние цены на нефть на 40% ниже уровня середины прошлого года, дополнительный рост мирового ВНП в 2015 г. по паритету покупательной способности должен составить 0,8% (или 670 млрд долл.).
Разумеется, у этого тренда есть и страновые бенефициары. Это прежде всего Южная Африка, Индонезия, Индия и Турция. Все четыре являются крупными импортерами нефти, имеют отрицательный платежный баланс, их национальная валюта весь 2014 г. падала по отношению к доллару (табл. 1).
Таблица 1. Важные экономические показатели четырех стран-бенефициаров
|
Страна
|
Платежный баланс, % к ВНП
|
Импорт нефти, % от общего объема импорта
|
Индекс обменных курсов национальных валют к доллару, январь 2013 г.
|
Индекс обменных курсов национальных валют к доллару, январь 2014 г.
|
|
Индия
|
-2,6
|
35,0
|
100
|
115
|
|
Индонезия
|
-3,4
|
24,0
|
100
|
125
|
|
Южная Африка
|
-5,8
|
4,6
|
100
|
124
|
|
Турция
|
-7,9
|
14,2
|
100
|
125
|
Источник: The Economist Intelligence Unit.
Неизбежное снижение издержек нефтяного импорта и вытекающее из этого улучшение условий торговли даст необходимый толчок уязвимым национальным валютам этих стран. В наибольшем выигрыше окажутся Индия и Индонезия, которые всерьез взялись за снижение обременительных нефтяных субсидий. Выиграют также Непал, Шри Ланка, Бангладеш, и Пакистан. Вообще, Азия как энергодефицитный континент и крупнейший нетто-импортер нефти в наибольшей степени подвержена влиянию нефтяных цен (табл. 2).
Таблица 2. Баланс производства и потребления нефти по регионам в 2013 г., млн барр./день
|
|
Добыча
|
Потребление
|
Баланс
|
|
Ближний Восток
|
28,4
|
8,5
|
19,9
|
|
Африка
|
8,8
|
3,6
|
5,2
|
|
Латинская Америка
|
7,3
|
6,8
|
0,5
|
|
Европа
|
17,2
|
18,6
|
-1,4
|
|
Северная Америка
|
16,8
|
23,2
|
-6,4
|
|
Азия
|
8,2
|
30,5
|
-22,3
|
Рассчитано по BP Statistical Review of World Energy.
Как относится к снижению цен на нефть Япония – вопрос особый. Премьер-министр Синдзо Абэ может радоваться появившейся возможности нарастить инвестиции, а Банк Японии, уже запустивший большую противоречивую программу количественного смягчения для борьбы с дефляцией, скорей всего, будет не очень доволен. Аналогичным образом и китайское руководство может двойственно относиться к снижению нефтяных цен. С одной стороны, более низкие нефтяные издержки могут способствовать долгосрочным планам стимулирования потребления и переориентации экономики страны с инвестиций на экспорт. С другой стороны, Китай – четвертая страна в мире по добыче нефти, и снижение нефтяных цен может лишить правительство существенной доли дохода. Если цены продолжат падение, Народный банк Китая может начать испытывать дефляционное беспокойство, аналогичное японскому: инфляция в Китае в настоящее время достигла пятилетнего минимума, составляя только 1,6% в год.
Смешанные чувства испытывает и Европейский союз, где инфляция находится на уровне 0,4%. Хотя влияние ценового фактора будет смягчаться слабым евро, более низкие нефтяные цены могут стимулировать рост спроса в Западной Европе, где добыча нефти с 2002 г. снизилась на 50% (в результате? сокращения добычи в Северном море).
Рис. 1. Добыча нефти в Европейском союзе, тыс. килотонн нефтяного эквивалента
Источник: The Economist Intelligence Unit.
В результате импорт в настоящее время составляет 85% всего потребления нефти в этом регионе. Анализируя дефляционное влияние низких нефтяных цен, инвестиционный банк UBS подсчитал, что при условии сохранения низких цен на нефть инфляция в еврозоне снизится на 0,6%.
Напротив, в Латинской Америке инфляция является наибольшей угрозой экономике. В Бразилии рост потребительских цен постоянно превышает установленный Центральным банком страны ориентир в 4,5%. В Аргентине инфляция в 2014 г. составила 38%. В Венесуэле инфляция грозит в 2015 г. оказаться трехзначной.
В Венесуэле низкие нефтяные цены могут никак не сказаться на экономике страны, поскольку издержки добычи углеводородов одни из самых низких в мире – на уровне 5 центов за галлон. А вот экономике Бразилии и Аргентины, где импорт топлива достигает 16% от всего импорта, низкие цены на нефть могут принести некоторое облегчение. В случае с Аргентиной благоприятное воздействие частично нивелируется снижением цен на продовольствие – основную статью экспорта страны. Тем не менее, угроза стагфляции для крупнейших экономик Латинской Америки (за исключением Мексики – наиболее успешной страны этого региона) со снижением нефтяных цен будет несколько отодвинута (рис. 2).
Рис. 2. Уровень инфляции по регионам в 2014 г., %
Источник: The Economist Intelligence Unit.
А что же главный виновник обвала нефтяных цен – США? Хотя зависимость страны от импортной нефти с 2008 г. упала на 50%, снижение нефтяных цен дает некоторый дополнительный толчок экономике, прежде всего потребительским расходам, составляющим 70% ВНП. Поскольку налог на бензин в США исключительно низок, автомобилисты заметят эффект от снижения цен на нефть скорее, чем их европейские коллеги. Если цены в 2015 г. останутся на сегодняшнем уровне, автомобилисты в США потратят на бензин на 100 млрд долл. меньше по сравнению с 2013 г. – неплохой стимул для набирающей скорость экономики страны.
Кроме очевидных макроэкономических эффектов, стабильно низкие нефтяные цены благоприятствуют платежным балансам несырьевых экспортеров. Согласно расчетам МВФ, ценовые субсидии на ископаемое топливо (при доминировании в нем нефти) обходятся странам в чудовищную сумму 1,9 трлн долл. (2011 г.). С падение нефтяных цен страны не только выиграют от краткосрочного снижения соответствующих расходов, но могут получить и долгосрочный результат, если сумеют эффективно употребить высвобождающиеся суммы на цели устойчивого экономического развития (табл. 3).
Таблица 3. Субсидии на нефть и топливные продукты в 2013 г.*
|
Страны
|
В % к ВНП
|
Млрд долл.
|
|
Египет
|
11,0
|
20,9
|
|
Индонезия
|
3,3
|
21,3
|
|
Бангладеш
|
3,2
|
0,6
|
|
Аргентина
|
2,7
|
1,3
|
|
Индия
|
2,5
|
36,6
|
|
Малайзия
|
1,7
|
4,9
|
|
Китай
|
0,2
|
11,8
|
*Включая уголь, электроэнергию и газ.
Рассчитано по International Energy Agency.
Еще до последнего резкого снижения нефтяных цен многие страны приступили к реформированию режима субсидий, обычно заменяя их на целевые денежные выплаты нуждающимся семьям, как уже давно советует делать Мировой банк. Например, Египет (который в 2010 г. превратился в чистого импортера нефти) в июле 2014 г. сократил размер энергетических субсидий на 4,4 млрд египетских фунтов (6,2 млрд долл.) ‒ до 100,3 млрд египетских футов ‒ и планирует в течение пяти лет полностью их ликвидировать. Тунис и Марокко, чистые нефтеимпортеры, в начале 2014 г. начали движение в аналогичном направлении (в Марокко полностью отказались от субсидий уже к январю 2015 г.).
В результате снижения нефтяных цен платежный баланс таких нефтеимпортеров, как Индия, Индонезия и Египет, улучшился. В этих странах дефицит сократился, а в странах-экспортерах нефти, наоборот, вырос (рис. 3).
Рис. 3. Платежный баланс ряда стран, в % к ВНП
Рассчитано по The Economist Intelligence Unit.
Проигравшие регионы
Среднегодовая добыча нефти в США выросла с 5,6 млн б/день в январе 2011 г. до 8,9 млн б/день в сентябре 2014 г. (рис. 4).
Рис. 4. Среднегодовая добыча нефти в США, млн б/день
Рассчитано по US Energy Information Administration.
Этот рост был практически полностью обусловлен ростом добычи сланцевой нефти и легкой нефти низкопроницаемых коллекторов (tight oil), что стало возможным благодаря технологиям гидроразрыва пласта и горизонтальному бурению. Большую часть этой нефти дают три региона: Баккеновская формация в штате Северная Дакота, Игл Форд и Пермский бассейн в штате Техас (рис. 5).
Рис. 5. Добыча сланцевой нефти в США по основным регионам в 2014 г., тыс. б/день
Рассчитано по US Energy Information Administration.
С 1980-х годов вплоть до минувшего десятилетия добыча нефти в США падала, но сланцевый бум повернул эту тенденцию вспять. Теперь по объемам добычи нефти США конкурируют с Саудовской Аравией и Россией, а с учетом попутного газа превосходят их (12,5 млн. барр/день (имеется ввиду сжиженный природный газ)) Вопрос лишь в том, насколько долго продлится такой рост, если иметь в виду, что относительно низкие цены прогнозируются до конца 2015 г.
Поскольку сланцевая нефть гораздо дороже обычной ближневосточной, в мире появилась масса спекуляций на тему о пороге рентабельности добычи сланцевой нефти и легкой нефти низкопроницаемых коллекторов. При какой цене добыча сланцевой нефти становится экономически невыгодной?
На этот вопрос трудно ответить однозначно. Регионы добычи сланцевой нефти существенно различаются между собой по геологическим и инфраструктурным характеристикам. Поэтому единого порога рентабельности для сланцевой нефти не существует. Цена безубыточности может варьироваться от скважины к скважине в одном и том же нефтяном регионе. Вследствие роста производительности и эффективности бурения издержки добычи сланцевой нефти до последнего времени снижались (хотя и оставались выше, чем при добыче обычной континентальной нефти). Тем не менее, по расчетам норвежской консалтинговой компании «Rystad Energy», средняя цена безубыточности для североамериканской сланцевой нефти находится в пределах от 60 до 70 долл. за баррель [2]. Другие источники дают оценки на уровне 50–70 долл. за баррель. Согласно некоторым оценкам, компании, работающие в Баккеновском регионе и Пермском бассейне, более чувствительны к низким нефтяным ценам, чем компании региона Eagle Ford.
Снижение темпов роста добычи сланцевой нефти в условиях сохранения низких цен весьма вероятно. Первым индикатором надвигающегося кризиса может служить сокращение выданных разрешений на бурение новых скважин в США в ноябре 2014 г. на 40% по сравнению с октябрем того же года (во всех трех сланцевых регионах). Традиционные экспортеры ОПЕК надеются, что низкие нефтяные цены окажут большее влияние на производителей сланцевой нефти, чем на их собственные бюджеты.
В комментариях и аналитических материалах в основном делается акцент на последствиях падения цен для США и стран ОПЕК. Но существует большое число нефтедобывающих стран, не входящих в ОПЕК, которые также находятся в зоне риска. Это особенно производители с высокими издержками добычи, такие как Канада с ее нефтеносными песками.
Канада – крупнейший экспортер нефти в США, куда поступает почти весь канадский экспорт. До последнего времени он постоянно рос. В сентябре 2014 г. объем канадского экспорта нефти в США впервые в истории достиг 3 млн б/день (для сравнения, в 2005г. ‒ 1,6 млн б/день) (рис. 6).
Рис. 6. Экспорт нефти из Канады в США, тыс. б/день
Рассчитано по US Energy Information Administration.
Канадские битуминозные пески, на которые приходится более 50% всей добываемой в стране нефти, отличаются наиболее высокими в мире издержками производства нефти. Расчеты показывают, что ценовой порог безубыточности для такой нефти составляет от 75 до 85 долл. за баррель. Более низкие цены заставляют добывающие компании сокращать инвестиции и консервировать новые проекты.
Однако для производителей битуминозной нефти есть и луч надежды. Падение цены марки WTI снизило и дисконт для канадской нефти по отношению к американской до 17,2 долл. за баррель в ноябре 2014 г. по сравнению с 40 долл. в 2013 г. Кроме того, низкие цены на легкую нефть помогли снизить издержки добычи канадской тяжелой нефти. Легкая нефть используется в качестве добавки, стимулирующей выход битуминозной нефти.
Еще одной страной с высокими издержками добычи нефти является Бразилия, обладающая запасами, расположенными под толстым слоем соли на дне океана. Эти запасы оцениваются в десятки миллиардов баррелей и обещают этой латиноамериканской стране ресурсный рай. Месячная добыча этой «подсолевой» нефти, начавшаяся только несколько лет назад, достигла уже 400 тыс. б/день (рис. 7).
Рис. 7. Помесячная добыча «подсолевой» нефти в Бразилии, тыс. б/день
Рассчитано по The Economist Intelligence Unit.
Представители компании «Petrobras», занимающейся добычей такой нефти, утверждают, что ее порог рентабельности находится в диапазоне от 41 до 57 долл. за баррель. От перспектив разработки «подсолевой» нефти будет зависеть, войдет ли Бразилия в число ведущих мировых экспортеров. Поэтому страна не заинтересована в продолжительном периоде низких цен на углеводородное сырье.
Обладая 65% мировых запасов обычной нефти и 35% мировой ее добычи, Ближний Восток и Северная Африка в полной мере испытывают воздействие снижающихся нефтяных цен. Тем не менее, благодаря крупным государственным инвестициям в национальное экономическое развитие и широкой системе социальной защиты, многие нефтедобывающие страны этого региона подошли к поворотной точке хорошо подготовленными, накопив за последнее десятилетие значительную финансовую «подушку безопасности». Наиболее прочные позиции в этом отношении занимают Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт. Ливия и Иран оказались менее защищенными.
Платежный баланс Саудовской Аравии в 2015 г. будет, по-видимому, сведен с дефицитом. Однако ее золотовалютных резервов в размере 750 млрд долл. (2013 г.) хватит, чтобы покрывать все государственные расходы в течение трех лет. Суверенный фонд Кувейта (Kuwait Investment Authority) обладает резервами на уровне 550 млрд долл., что обеспечивает стране прочные позиции, особенно с учетом точки безубыточности в 2014 г. на уровне 60 долл. за баррель.
Еще более впечатляющие резервы ‒ у суверенного фонда ОАЭ (Abu Dhabi Investment Authority): 770 млрд долл., что составляет 190% ВНП страны (рис. 8).
Рис. 8. Суверенные фонды ряда стран Ближнего Востока в 2013 г., млрд долл.
Рассчитано по: Fund Ranking; Sovereign Wealth Fund Institute. http://www.swfinstitute.org/fund-rankings/
У государств Совета сотрудничества стран Персидского залива (GCC) [3] минимальный риск угрозы валютной стабильности, поскольку даже в условиях низких цен на нефть там сохраняется положительное сальдо платежного баланса, что подталкивает к накоплению валютных резервов. Последние поддерживают инвесторов и смягчают инфляционное давление, и большинство стран региона могут использовать их в случае платежного дефицита.
Падающие нефтяные цены высветили различия в процессах диверсификации экономики стран Совета и их отходе от нефтяной зависимости. В Катаре и ОАЭ цена точки безубыточности снижалась вместе с попытками государства диверсифицировать источники доходов (табл. 4).
Табл. 4. Ценовые пороги безубыточности в странах Ближнего Востока и Северной Африки, долл./баррель
|
|
2011 г.
|
2014 г.
|
|
Саудовская Аравия
|
79,0
|
97,0
|
|
Кувейт
|
59,0
|
60,4
|
|
Катар
|
71,0
|
49,0
|
|
ОАЭ
|
102,5
|
79,0
|
|
Бахрейн
|
118,5
|
130,1
|
|
Оман
|
84,5
|
110,6
|
|
Алжир
|
112.1
|
127,5
|
|
Иран
|
115.4
|
Н.св.
|
|
Ирак
|
79,6
|
96,8
|
|
Йемен
|
79,6
|
96,8
|
Рассчитано по The Economist Intelligence Unit.
Больше других от цены на нефть зависят малые страны Персидского залива ‒ Оман и Бахрейн. Однако они могут рассчитывать на финансовую помощь других стран Совета в размере 10 млрд долл., обещанную им еще в 2011 г. В то же время низкие нефтяные цены имеют невольный позитивный эффект, а именно: подталкивают страны (пускай и с запозданием) к ликвидации или сокращению масштабных энергетических субсидий. Оман уже объявил о повышении в два раза цены на газ для промышленных потребителей. Бахрейн собирается сделать то же самое. Даже самые богатые страны Персидского залива, Саудовская Аравия и ОАЭ, строят планы повышения цен на электроэнергию и воду.
Однако наиболее уязвимыми перед снижением нефтяных цен среди стран ОПЕК оказываются Ливия и Иран ‒ по причине, соответственно, гражданской войны и экономических санкций. Именно они призвали остальные страны ОПЕК сократить производство, поскольку 2015 г. грозит им экономическими проблемами.
Ситуация в Ливии особенно тяжелая. Добыча нефти в этой стране сократилась с 1550 тыс. б/день в 2010 г. до 500 тыс. б/день в 2014 г. (рис. 9).
Рис. 9. Добыча нефти в Ливии, тыс. б/день
Рассчитано по International Energy Agency. http://www.iea.org/statistics/statisticssearch/report/?country=LIBYA&product=oil&year=2010
Борьба между двумя параллельными правительствами в восточных и западных регионах препятствует попыткам Ливийской национальной нефтяной корпорации поднять добычу до уровня 2010 г. Ливийская цена безубыточности в 2013 г. была одной из наиболее высоких среди стран ОПЕК – 111 долл. за баррель ‒ и имеет тенденцию к росту. На фоне снижающихся нефтяных цен Центральный банк Ливии вынужден все чаще использовать валютные резервы (составлявшие в апреле 2014 г. 105 млрд долл.) для финансирования топливных и продуктовых субсидий, а также заработной платы государственных служащих обоих правительств.
Экономический рост в Иране также находится под серьезным влиянием нефтяных цен, хотя и в меньшей степени, чем в Ливии (рис. 11).
Рис. 10. Экспорт нефти из Ирана, млрд долл.
Рассчитано по International Energy Agency. http://www.iea.org/statistics/statisticssearch/report/?country=IRAN&product=oil&year=2012
Беспокойство в отношении падения нефтяных цен выразилось в снижении обменного курса реала на 9% с ноября 2014 и до конца года. Снижение цены нефти, закладываемой в бюджет страны, со 100 долл. за баррель в 2014 г. до 80 долл. в 2015‒2016 гг. означает пропорциональное сокращение государственных расходов с соответствующим воздействием на ВНП страны.
К счастью для Ирана, есть ряд обстоятельств, позволяющих стране противостоять влиянию падающих нефтяных цен. Во-первых, это сокращение зависимости от нефтяных доходов, которые в настоящее время составляют менее 50% всех доходов бюджета Ирана. До введения в 2012 г. международных санкций, сокративших вдвое нефтяной экспорт эти доходы составляли 65%. Во-вторых, ослабление национальной валюты (реала) стимулирует несырьевой экспорт, который вырос за шесть месяцев 2014 г. на 18% ‒ до 28 млрд долл.
Страны ОПЕК, не относящиеся к Ближнему Востоку, такие как Нигерия и Венесуэла, также несут серьезные потери от падения нефтяных цен. Финансовое благополучие Нигерии в значительной степени определяется доходами от экспорта нефти, главной статьи государственного бюджета. Однако рост добычи, находящейся в настоящее время на уровне 2 млн б/день, как и в Ливии, сдерживается политической неопределенностью, воровством, коррупцией и нестабильностью в важнейших нефтедобывающих регионах страны. Нигерия, по-видимому, готовит себя к снижению нефтяных экспортных доходов, поскольку в декабре 2014 г. заложила в бюджет на 2015‒2017 гг. цену 65 долл. за баррель.
Ситуация в Венесуэле гораздо более тяжелая. Страна, добывающая 2,5 млн б/день и на 95% зависящая от экспорта нефти при финансировании государственных расходов, и без того находится в сложном экономическом положении. Валютный контроль привел к дефициту основных продуктов и товаров и расширению черного рынка, а также инфляции на уровне 60%. Валютные резервы сократились с 42 млрд долл. в четвертом квартале 2008 г. до 20 млрд долл. в четвертом квартале 2013 г. (рис. 11).
Рис. 11. Валютные резервы Венесуэлы, млрд долл.
Рассчитано по International Monetary Fund. http://www.imf.org/external/np/fin/tad/exfin2.aspx?memberkey1=1050&date1Key=2015-03-31
Ценовой порог безубыточности для Венесуэлы существенно выше 100 долл. за баррель. Падение нефтяных цен на 1 долл. за баррель означает потери в доходах на уровне 700 млн долл. в год. На последнем совещании стран ОПЕК в декабре 2014 г. Венесуэла призвала другие страны сократить добычу нефти, однако этот призыв остался неуслышанным.
Если цена на нефть останется на низком уровне достаточно продолжительное время, страна столкнется с еще большими трудностями. Венесуэлу ждут политически непопулярные решения. В декабре 2014 г. президент Мадуро уже объявил о сокращении государственных расходов на 20% с акцентом на предметы элитного потребления, определяемые Комитетом эффективных расходов. Были объявлены также планы в отношении реформы сложной валютной системы.
Среди десяти крупнейших в мире производителей нефти ‒ не членов ОПЕК выделяются Россия, Мексика и Норвегия.
Россия – второй в мире после Саудовской Аравии экспортер нефти с уровнем 7,5 млн б/день. На энергетические ресурсы приходится две трети всего экспорта страны, а нефть и газ вместе обеспечивают более 50% национального дохода. Низкие нефтяные цены оказывают сильнейшее влияние на российскую экономику, обостряя проблемы, с которыми сталкивается энергетический сектор страны в связи с западными санкциями.
Российский рубль уже находился в состоянии свободного падения вследствие снижения нефтяных цен. По данным Центрального банка, сохранение цены на уровне 60 долл. за баррель приведет в 2015 г. к сокращению ВНП на 3,5‒4%. В то же время золотовалютные резервы страны составляют внушительные 430 млрд долл., а суверенный долг остается низким по международным стандартам.
Несмотря на падение нефтяных цен, Россия не собирается сокращать добычу в целях их поддержания. Подобное решение одного, пусть и такого крупного производителя, как Россия, не привело бы к желаемым результатам без поддержки стран-членов ОПЕК. Россия не хочет жертвовать рыночной долей, сокращая добычу в одностороннем порядке, и не склонялась к такой стратегии в прошлом.
Маловероятно, чтобы низкие нефтяные цены сделали добычу нефти в России нерентабельной, хотя планируемые новые проекты требуют больших инвестиционных затрат по сравнению со старыми разработками в Западной Сибири. В перспективе западные санкции, направленные на ограничение доступа России к финансовым ресурсам, энергетическим технологиям и оборудованию, могут оказать значительное влияние на рост добычи нефти в стране (особенно в арктических регионах).
Добыча нефти в Мексике с 2004 г. сократилась на 1 млн б/день, что заставляет экспортеров осознать необходимость значительных инвестиций в энергетический сектор. В 2013 г. на экспорт нефти приходились 13% всех экспортных доходов страны и треть государственных доходов. В 2014 г. законодательство Мексики наконец открыло нефтегазовый сектор страны для иностранных инвестиций ‒ в пакете реформ, разрешивших частным и иностранным компаниям инвестировать в разведку и добычу нефтегазовых ресурсов, особенно в нереализованные пока сланцевые и глубоководные сегменты этого сектора.
Едва ли падение нефтяных цен существенно снизит интерес иностранных компаний к неосвоенным мексиканским нефтяным ресурсам, запасы которых весьма значительны. Но потребуется время, чтобы инвестиции, вложенные в освоение новых месторождений, принесли рост добычи.
Мексиканская нефтяная компания «Pemex» является в настоящее время единственным в стране экспортером сырой нефти и хеджирует нефтяные цены уже целые десять лет. Кроме того, у Мексики есть нефтяной стабилизационный фонд. В ноябре 2014 г. министр финансов страны заявил, что государственные финансы на 2015 г. защищены от падения нефтяных цен. Однако сокращение добычи нефти остается серьезной проблемой.
Норвегия – крупнейший в Европе производитель и экспортер нефти. При численности населения 5 млн чел. эта страна имеет наиболее высокий среди стран ОЭСР показатель ВНП на душу населения, а в суверенном фонде Норвегии сосредоточено более 800 млрд долл. Однако добыча нефти здесь постоянно снижается: с 3,4 млн б/день в 2001 г. до 1,9 млн б/день в 2013 г. Старые нефтеносные регионы, такие как Северное и Норвежское моря, не обещают существенного роста добычи, поэтому Норвегия сосредоточила внимание на Баренцевом море – одном из перспективных офшорных регионов арктического бассейна, где уже добываются углеводороды.
Сохранение нефтяных цен на уровне 60 долл. за баррель в течение длительного времени может ограничить инвестиции в месторождения Баренцева моря со стороны компании «Statoil» и других операторов, у которых издержки освоения относительно высоки. Нефтяные компании, работающие в Норвегии, уже объявили о сокращении инвестиционных планов; в частности, «Statoil» планирует к 2016 г. урезать их на 1,3 млрд долл. Так, был заморожен проект «Johan Castberg» в Баренцевом море, оценивающийся в 600 млн барр. Нефти [4]. Тем не менее, по сравнению с другими нефтеэкспортерами финансовые перспективы Норвегии выглядят более благоприятно.
Перспективы для инвесторов
Резкое снижение нефтяных цен в 2014 г. оказалось болезненным для нефтяных компаний, особенно для небольших по размеру производителей сланцевой нефти в США. Многие интенсивно занимали финансовые средства на рынке, чтобы наращивать объемы разведки и добычи нефти. Для них были характерны относительно высокие издержки производства, а цена порога безубыточности приближалась к текущей рыночной цене (рис. 12).
Рис. 12. Ценовой порог безубыточности для разных месторождений нефти, долл./барр.
Рассчитано по Rystad Energy. http://www.rystadenergy.com/AboutUs/NewsCenter/Newsletters/UsArchive/us-q1-2015
Падение нефтяных цен сокращает доходы, сжимая (а в некоторых случаях обнуляя) чистую прибыль, а также вызывает опасения в отношении способности таких компаний покрывать издержки производства и погашать долговые обязательства в 2015 г. Небольшие компании с крупными долговыми обязательствами и высокими издержками производства будут вымыты с рынка и освободят места для более крупных игроков. По всей вероятности, в течение текущего года будет происходить сокращение инвестиций и добычи в сегменте сланцевой нефти в США.
Международные нефтяные корпорации также оказались в затруднительной ситуации. Падение нефтяных цен привело к сжатию прибыли и снижению стоимости акций с середины 2014 г. на 10‒20%, сведя на нет успехи первой половины года (рис. 13).
Рис. 13. Динамика курса акций крупнейших нефтяных мейджоров во втором полугодии 2014 г., %
Источник: The Economist Intelligence Unit.
Эти события заставили уделять больше внимания финансовой дисциплине и откладывать проекты с предельными показателями эффективности по всей цепочке добавленной стоимости.
Растущие издержки и ценовое давление, по всей видимости, приведут в ближайшие 12 месяцев к сокращению инвестиций в разведку и добычу во всех развитых и развивающихся странах. Так уже было в 2009 г., когда капитальные вложения стран вне ОПЕК упали примерно на 100 млрд долл. (на 16% относительно пиковых значений). Под угрозой оказываются не только американский сланцевый бум, но и затратные канадские нефтяные пески, потенциальные арктические месторождения и даже новые проекты в Азии, Африке и Латинской Америке.
В то же время нефтегазовый сектор в 2015 г. ожидает рост числа сделок по слияниям и поглощениям. Падение стоимости акций и сокращение рыночной капитализации превратило некоторые компании в привлекательный объект покупки. В апреле 2015 г. корпорация «Royal Dutch Shell» объявила, что покупает британскую газодобывающую компанию «BC Group» за 70 млрд долл., что почти на 50% выше рынка. Ожидания «Shell» основаны на том, что цена нефти восстановится до 90 долл. за баррель к 2018 г. После снижения цен на нефть заключено еще несколько крупных нефтегазовых сделок. В ноябре 2014 г. «Halliburton» объявила, что покупает своего конкурента ‒ «Baker Hughes» за 35 млрд долл. Испанская «Repsol» приобрела канадскую «Talisman Energy» за 8,3 млрд долл. [5] Ходят усиленные слухи, что и знаменитая BP может быть предложена к продаже. Компания старается восстановить репутацию со времени известной аварии в Мексиканском заливе в 2010 г., но нынешнее падение курса акций делает ее еще более уязвимой.
Падение нефтяных цен привело к потерям инвесторов, вложивших средства в акции нефтяных мейджоров, особенно ‒ инвесторов с длинными позициями на ожидании высокой рентабельности (которые существовали в первой половине 2014 г.). Кроме того, крупные потери наблюдались в сегменте высокодоходных мусорных бондов в американском нефтяном секторе и стоимости долга малых компаний, добывающих сланцевую нефть. За первую половину 2014 г. средняя доходность мусорного энергетического долга выросла с 5,7 до 7,3%, а за июнь–декабрь 2014 г. индекс мусорных облигаций компании «Merrill Lynch» упал на 1,6%, а в энергетическом сегменте – на 7,1%.
Но есть отрасли и компании, выигравшие от снижения нефтяных цен. Прежде всего это оптовая и розничная торговля, а также сфера услуг, для которых падение цен на нефть означает рост покупательной способности населения. Кроме того, компании этих отраслей фиксируют снижение энергетических издержек и рост прибыли.
Однако в наибольшем выигрыше оказываются компании, потребляющие крупные объемы топлива, ‒ транспортные и авиационные. Этот эффект не будет немедленным, поскольку они связаны уже подписанными контрактами на поставки топлива. Скорее всего, такие компании смогут реально снизить издержки в 2015-2016 гг. В первых рядах так называемые лоукостеры ‒ низкобюджетные перевозчики, у которых на топливо приходится относительно большая часть операционных издержек. Так, у ирландской компании «Ryanair» на авиационное топливо падает 45% издержек. Курс акций этой компании только за ноябрь‒декабрь 2014 г. вырос с 8,2 до 9,7 фунтов, а британской EasyJet – с 1550 до 1750 фунтов.
* * *
Что означают низкие нефтяные цены для глобального экономического роста? Мировой ВНП в 2015 г. может вырасти на 3,8‒4,1%. Низкие цены уменьшат инфляционное давление на экономику ‒ напрямую через топливные и транспортные издержки и косвенно через роль нефти во многих производственных процессах. Экономика США растет достаточно быстро, создавая новые рабочие места. В Европе в связи с падением нефтяных цен опасаются дальнейшей дефляции по японскому образцу, поэтому на повестке дня ‒ количественное смягчение денежной массы. В России и Бразилии слабость национальной валюты поддерживает высокую инфляцию, перекрывая возможные позитивные факторы низких нефтяных цен, что заставляет Центральные банки этих стран проводить политику денежного сжатия. В Китае, где курс национальной валюты достаточно стабилен, более низкие нефтяные цены укрепляют существующий антиинфляционный тренд, что заставляет Центральный банк снижать процентные ставки.
В России из-за низких нефтяных цен в 2015 г. будет наблюдаться рецессия. Однако резкое падение рубля ослабляет давление на бюджет, увеличивая рублевую стоимость нефтяных доходов. Кроме того, у государства есть значительные накопленные золотовалютные резервы, которые могут использоваться для предотвращения дефолта российских банков и компаний, неспособных рефинансировать внешние долги.
Примечания:
[1] Рассчитано по US Energy Information Administration. URL: http://www.eia.gov/analysis/requests/ndaa/
[2] North American Shale Report. Rystad Energy. Oslo Norway, 2014/ URL: http://www.rystadenergy.com/ResearchProducts/NASAnalysis/nasreport
[3] Gulf Co-operation Council (GCC) – Совет сотрудничества стран Персидского залива – региональный межправительственный политический и экономический союз арабских стран Персидского залива (за исключением Ирака). В него входят: Бахрейн, Кувейт, Оман, Катар, Саудовская Аравия и ОАЭ.
[4] Johan Castberg project delay. URL: http://www.statoil.com/en/NewsAndMedia/News/2013/Pages/05Jun_Castberg.aspx
[5] Shell прибавила газу // Ведомости. 9 апреля 2015 г. C. 12.
Читайте также на нашем портале:
«Кризис 2014 года в России как итог пороков экономической политики» Владимир Кондратьев
«Из ресурсного рабства в царство инновационной свободы: возможно ли это?» Владимир Кондратьев
«Ресурсный национализм и структура экономики» Владимир Кондратьев
«Нефть и газ: благо или проклятие?» Владимир Кондратьев
«Зачем нужны государственные нефтяные компании?» Владимир Кондратьев
«Свежее дыхание промышленной политики» Владимир Кондратьев
«Важнейшие сектора мировой экономики в 2013 г.» Владимир Кондратьев
