Главная особенность ситуации в Испании состоит в том, что негативные внешние эффекты, вызванные глобальными потрясениями, усугубили внутренние хозяйственные диспропорции и узкие места, акцентировали слабости, присущие испанской экономике. Социально-экономическая модель, сложившаяся в ходе демократического транзита, бесперебойно функционировавшая с начала 1990-х годов и обеспечившая испанцам безусловный прогресс во многих областях национального развития, начала пробуксовывать [1]. Встал вопрос о ее трансформации, о проведении структурных реформ, которые (как это нередко бывает) откладывались властями в «тучные годы» экономического процветания. Следствием всего этого стали и серьезные репутационные потери. Еще совсем недавно весьма привлекательный образ испанского государства заметно поблек. Как с горечью писала газета «Паис», имидж Испании «упал со своего пьедестала» [2]. (Подробнее о влиянии мирового финансово-экономического кризиса на испанскую экономику см. П.П.Яковлев «Испания – ещё один «больной человек» Европы»)
Кризисный синдром
Испанское правительство с заметным опозданием отреагировало на процесс нагнетания кризиса, и это было активно использовано оппозицией для нападок на социалистов. В частности, раздавались упреки в том, что власти намерено закрывали глаза на негативные сигналы в экономике, пытались «спрятать кризис под ковром» и даже «впали в летаргический сон» [3]. Видный испанский экономист Рамон Тамамес, глубоко проанализировавший правительственную политику, также пришел к выводу, что только в конце июля 2008 г., когда уже во всю включились тормозящие факторы, власти «избавились от иллюзий» и признали наличие кризиса [4]. И действительно, нараставшие неотложные проблемы и вызовы заставили администрацию Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) в срочном порядке разработать пакет стимулирующих макроэкономических решений. Антикризисный план правительства первоначально преследовал цель остановить рецессию и дать толчок экономическому росту.Другими словами, правительство предприняло попытки «разогреть» экономику и ослабить эффект кризиса.
Ключевую роль в преодолении кризиса должны были сыграть отрасли «новой экономики» – высокотехнологичные производства, на развитие которых и обращалось главное внимание испанских властей и местного бизнес-сообщества. Как оптимистично заявил председатель правительства Хосе Луис Родригес Сапатеро, страна выйдет из кризиса, радикально изменив модель развития и твердо встав на путь инновационного развития. «Путь инноваций безальтернативен, поскольку только он позволяет гарантировать будущее», – повторяла, как заклинание, министр науки и инноваций Кристина Гармендиа [5].
Но, как показало развитие событий, эффективность многих принятых антикризисных решений оказалась сравнительно низкой, экономика вяло реагировала на предложенные стимулы, что обернулось катастрофическим ростом безработицы (до 20% экономически активного населения) и критическим увеличением бюджетного дефицита – до 11,2% ВВП в 2009 г. Неутешительны и прогнозы для испанской экономики на ближайшие годы (см. таблицу 1).
Таблица 1. Изменение объема ВВП отдельных государств мира (прогноз МВФ, в %)
Страна
|
2010 г.
|
2011 г.
|
4 кв. 2010 г. к 4 кв. 2009 г.
|
4 кв. 2011 г. к 4 кв. 2010 г.
|
Весь мир
|
4,6
|
4,3
|
4,2
|
4,3
|
Развитые страны
|
2,6
|
2,4
|
2,3
|
2,6
|
США
|
3,3
|
2,9
|
3,2
|
2,6
|
Япония
|
2,4
|
1,8
|
1,1
|
3,0
|
Великобритания
|
1,2
|
2,1
|
2,1
|
1,9
|
Еврозона
|
1,0
|
1,3
|
1,1
|
1,6
|
Германия
|
1,4
|
1,6
|
1,3
|
1,7
|
Франция
|
1,4
|
1,6
|
1,5
|
1,7
|
Италия
|
0,9
|
1,1
|
1,1
|
1,3
|
Испания
|
-0,4
|
0,6
|
-0,1
|
1,2
|
Развивающиеся страны
|
6,8
|
6,4
|
6,9
|
6,8
|
Россия
|
4,3
|
4,1
|
3,7
|
3,9
|
Китай
|
10,5
|
9,6
|
9,8
|
9,6
|
Индия
|
9,4
|
8,4
|
10,3
|
8,0
|
Бразилия
|
7,1
|
4,2
|
5,3
|
4,3
|
Мексика
|
4,5
|
4,4
|
3,5
|
4,3
|
Источник: International Monetary Fund. – www.imf.org
Кризис охватил (хотя и в разной степени) все основные секторы испанской экономики, приобрел системный характер. Об этом свидетельствовало и положение на фондовом рынке, которое газета деловых кругов «Экспансьон» охарактеризовала как «инфаркт длиной в полгода» [6]. Действительно, ситуация на бирже сложилась непростая: в период с января по июнь 2010 г. капитализация ведущих испанских компаний и банков сократилась почти на 93 млрд. евро. (22,42%). Это побило прежний «рекорд» первой половины 2008 г. – тогда падение главного фондового индекса Ibex 35 составило 20,65% [7]. В условиях, когда ряд партнеров Мадрида по Евросоюзу также вошли в состояние глубокого спада, Испания стала все чаще фигурировать в числе «проблемных стран» (так называемых PIIGS – Португалия, Ирландия, Италия, Греция и Испания), образовавших своего рода группу «больных людей» еврозоны. Испания, констатировала местная печать, с ужасом «увидела себя в греческом зеркале» [8]. Все это вынудило власти внести коррективы в макроэкономический курс и перейти к политике «затягивания поясов».
12 мая 2010 г. Х.Л. Родригес Сапатеро выступил в конгрессе депутатов Генеральных кортесов (нижняя палата национального парламента) с программой дополнительных жестких антикризисных мер, разработанных правительством в связи с событиями в Греции и под давлением партнеров по Евросоюзу [9]. Главной задачей новой программы было сокращение бюджетного дефицита в течение двух лет с 11,2% до 6% ВВП и дальнейшее его снижение до 3% в 2013 г. Тем самым в рамках антикризисной стратегии был взят курс на использование монетаристских методов, что существенным образом меняло содержание макроэкономической политики. Сознавая явную недостаточность такого подхода, правительство предприняло попытку проведения структурных реформ, нацеленных на модернизацию испанской экономики.
В фокусе внимания – трудовые отношения
Существующая в стране система трудовых отношений – болезненная тема для всех испанских правительств периода демократии. Начиная с 1984 г., власти провели пять реформ, главной задачей которых было создать условия для сокращения безработицы, в первой половине 1980-х гг. превышавшей отметку в 20%. С этой целью была расширена практика временных трудовых договоров, что на определенном этапе позволило сделать рынок рабочей силы более гибким, но со временем превратилось в острую социальную проблему. Работающие по найму разделились на две категории: постоянно и временно занятые. И если первые пользовались значительной социальной защитой, то вторые оказались в крайне невыгодном положении, поскольку находились под перманентной угрозой увольнения. Разумеется, хозяева предприятий предпочитали нанимать работников на непостоянной основе, что привело к повышению удельного веса временно занятых в общем числе работающих по найму (порядка 25%). Замечу, что в странах Европейского союза только в Польше этот показатель несколько выше – 26,5%, а в среднем составляет 13,5% [10].
Нетрудно догадаться, что при неблагоприятном изменении экономической ситуации именно временно занятые в массовом порядке могли лишиться (и лишались) рабочих мест, тогда как увольнение постоянных работников – в силу жестких норм социального законодательства – превращалось в сложную процедуру и обходилось предпринимателям крайне дорого. Тем самым сокращался простор для маневра: зачастую увольнялись не те, кто не был необходим предприятию, а те, кого уволить было проще и дешевле. В условиях кризиса эти и некоторые другие недостатки системы производственного найма (в частности, законодательные трудности с изменением продолжительности рабочего дня) дали о себе знать особенно отчетливо, поставив в повестку дня реформирование трудовых отношений.
Нужно сказать, что о необходимости провести очередную реформу говорили представители всех политических сил. Как писал один из лидеров оппозиционной Народной партии (НП) и бывший глава правительства Хосе Мария Аснар, реформа трудовых отношений должна покончить с тем положением, когда «испанский рынок рабочей силы при первых признаках экономических трудностей превращался в машину по производству безработных» [11]. Но, признавая необходимость реформы, различные общественные силы по-разному понимали ее цели и задачи, что ставило перед правительством, заинтересованном в консенсусе, дополнительные сложности.
Предложенная ИСРП в июне текущего года реформа включала ряд ключевых положений, практическая реализация которых призвана сделать трудовое законодательство несколько более гибким. В частности, предприниматели получали возможности изменять условия работы в зависимости от текущей экономической ситуации: регулировать систему оплаты, режим и продолжительность работы; корректировать производственные обязанности работников. Тем самым создавались альтернативы массовым увольнениям. Кроме того, реформа нацелена на сокращение доли временно занятых и предполагает ликвидацию различий в условиях найма между мужчинами и женщинами.
Являясь весьма сложным и местами не до конца ясным документом, проект реформы полностью не удовлетворил ни одну из заинтересованных сторон и вызвал волну критики, как со стороны профсоюзов, так и в среде предпринимателей. Это обстоятельство повлияло и на позиции политических партий. В результате декрет-закон о реформе трудовых отношений правящая партия буквально «протащила» через конгресс депутатов исключительно своими голосами. Ни одна другая политическая сила не поддержала правительство. Положение спас тот факт, что оппозиция, критикуя предложение ИСРП, не выдвинула никакой реальной и осмысленной альтернативы. Поэтому итоги голосования были следующие: «за» – 168 депутатов (почти все социалисты, за исключением одного воздержавшегося «диссидента», Антонио Гутьереса), «против» – 8 (левые и часть националистов), воздержались – 173 (представители остальных партий, включая НП, крупнейшего противника ИСРП).
Главной проблемой для правительства стала негативная позиция крупнейших профсоюзных объединений Испании: Всеобщего союза трудящихся (ВСТ) и Рабочих комиссий (РК). Недовольство профсоюзов новым трудовым законодательством привело к открытому конфликту с властью и угрозе первой за время правления Х.Л. Родригеса Сапатеро всеобщей забастовки. Напомню, что в постфранкистский период в Испании прошли пять всеобщих забастовок, причем четыре из них – в период правительства социалистов во главе с Фелипе Гонсалесом (в 1985, 1988, 1992 и 1995 гг.) и одна – при Х.М. Аснаре (2002 г.). Лидеры ВСТ и РК еще в июне наметили дату всеобщей забастовки – 29 сентября текущего года и стали к ней основательно готовиться, время от времени организуя отраслевые и региональные протестные выступления. Одно из них в конце июня буквально парализовало общественный транспорт Мадрида, вызвав недовольство столичных граждан и дав повод законодателям поставить вопрос о принятии специального «закона о забастовках». (Дополнительным аргументом в пользу принятия такого закона стал ощутимый рост числа забастовок в условиях кризиса: 751 в 2007 г., 810 в 2008 г. и 1001 в 2009 г.) [12].
Страсти вокруг реформы трудового законодательства максимально подняли градус политического напряжения в испанском обществе и подтвердили тот факт, что страна вступила в период глубоких, сложных, но неизбежных и необходимых перемен. Как подчеркнул Х.Л. Родригес Сапатеро в послании к нации 14 июля 2010 г., «Испания переживает решающий момент, который определит ее ближайшее будущее и перспективы развития на десятилетия вперед» [13].
Демографические проблемы и пенсионная реформа
В условиях кризиса специфические оттенки приобрели многие социальные аспекты развития испанского общества. Характерный пример – демографические вопросы и проблемы иммиграции. В 2000 – 2008 гг. население Испании (главным образом благодаря иммигрантам) выросло с 40,5 до 46,1 млн жителей. За это время количество легально проживающих в стране иностранцев увеличилось с 0,9 до 5,2 млн человек, или с 2,3 до 11,3% населения [14]. Иммиграция стала важным пассионарным элементом, который повысил энергетику испанской нации. Но беспрецедентный наплыв иммигрантов в «тучные годы» имел неоднозначные последствия. Он помог в решении одних вопросов (предотвратил сползание страны в «демографическую яму», обеспечил приток более дешевой рабочей силы), но создал дополнительные трудности, породил в отдельных слоях населения настроения ксенофобии и расизма.
Кризис внес свои коррективы в том смысле, что снизил в глазах мигрантов привлекательность испанского рынка труда. На фоне стремительного роста безработицы число желающих отправляться в поисках заработков на Иберийский полуостров заметно сократилось. По данным Eurostat, из всех стран Евросоюза именно в Испании падение количества иммигрантов стало максимальным. Как следствие, если в 2008 г. испанское население выросло на 552 тыс. человек, то в 2009 г. – только на 161 тыс. [15]
Резкое сокращение притока иммигрантов может вызвать далеко идущие социально-экономические последствия. Проблема в том, что Испания уже длительное время входит в число западноевропейских стран с самым низким уровнем рождаемости. И характерно, что это положение коренным образом не изменил и резко возросший приток иммигрантов, хотя показатель рождаемости у женщин-иностранок несколько выше, чем у испанок – соответственно 1,69 и 1,33.
То обстоятельство, что развитие страны в последнее десятилетие в значительной степени стимулировалось иммиграционным фактором, ставит испанские власти перед следующим вызовом: какие компенсационные механизмы можно задействовать в нынешних условиях ощутимого сокращения притока иммигрантов? В данном случае особенно необходимо панорамное видение проблемы, умение находить нетривиальные решения и эффективные инструменты социально-экономической политики. А в ходе неизбежных структурных реформ важно не допустить размывания уже созданного макроэкономического фундамента.
Между тем демографическая ситуация становится все более сложной и меняется не в лучшую сторону. В 2009 г. по сравнению с предыдущим годом сократилось число детей, родившихся в семьях резидентов, т.е., граждан, постоянно и на законных основаниях проживающих в Испании (см. таблицу 2). Это произошло впервые за 10 лет. В результате несколько снизился прирост этой главной категории населения. Примечательно также, что на 10% уменьшилось число бракосочетаний [16]. Эксперты считают, что все это – также приметы кризиса и прямые следствия ухудшения материального положения большинства испанцев.
Таблица 2. Демографическая ситуация (тыс. резидентов)
Год
|
Число родившихся
|
Число умерших
|
Естественный прирост
|
1999
|
379
|
369
|
10
|
2000
|
397
|
358
|
39
|
2001
|
405
|
358
|
47
|
2002
|
418
|
366
|
52
|
2003
|
441
|
383
|
58
|
2004
|
453
|
370
|
83
|
2005
|
465
|
385
|
80
|
2006
|
481
|
369
|
112
|
2007
|
491
|
383
|
108
|
2008
|
519
|
384
|
135
|
2009
|
493
|
383
|
110
|
Источник:Expansión. Madrid, 23.06.2010, p.36
Какое воздействие возникающие демографические проблемы могут оказать на материальное положение испанских пенсионеров? Напомню, что нынешняя пенсионная система сложилась в результате реализации решений так называемого «Пакта Толедо», принятого конгрессом депутатов 6 апреля 1995 г. при широком общественном консенсусе. Этот документ определил основные механизмы развития системы социального страхования и закрепил ее социально-демократическую направленность. Сильными сторонами пенсионной системы Испании стали ее универсальность (охват всех категорий граждан, нуждающихся в социальной поддержке) и прочный финансовый фундамент. В частности, в период ускоренного экономического развития был создан многомиллиардный резервный фонд, средства из которого призваны обеспечивать бесперебойную выплату пенсий в кризисные годы. Лучшим доказательством эффективности «Пакта Толедо» стал очень существенный рост минимального размера пенсии, которую получает находящийся в браке гражданин в возрасте старше 65 лет: с 378 евро в 1996 г. до 725 евро в 2010 г. [17]
Комментируя состояние дел в пенсионной системе, представители властей подчеркивают, что на текущий момент не существует угрозы неплатежей. «Это не проблема сегодняшнего дня, – подчеркивал председатель правительства, – но это проблема, которую мы должны решать сегодня». Как признавал Х.Л. Родригес Сапатеро, «нельзя закрывать глаза» на суровую действительность: если тенденция к падению количества вновь прибывающих иммигрантов закрепится, то Испания буквально на глазах будет превращаться в страну пожилых людей. По оценкам специалистов, к 2040 г. почти треть населения будет старше 60 лет, а к 2050 г. один пенсионер будет приходиться на 1,7 работающего испанца (сейчас это соотношение составляет 1:4) [18]. Возможно ли будет сохранить современный уровень социального обеспечения в меняющихся демографических условиях? Ответ очевиден: без внесения серьезных корректив в законодательство пенсионная система в один прекрасный день не выдержит постоянно увеличивающейся нагрузки.
Действительно, статистика свидетельствует, что количество испанцев, выходящих на пенсию, стремительно выросло (см. рисунок 1), и это легло тяжелым дополнительным бременем на государственный бюджет. Как отмечалось, на июль 2010 г. общее количество испанских пенсионеров достигло 8,7 млн., а средний размер пенсии составил 885 евро. Нетрудно подсчитать, что годовой объем прямых пенсионных выплат (не считая стоимости льгот пенсионерам) составляет почти 94 млрд. евро, и эта уже сейчас астрономическая сумма неизбежно будет расти.
Рисунок 1. Число новых пенсионеров (тыс.)
Источник: ABC. Madrid, 23.06.2010
Таким образом, неизбежная перспектива дальнейшего прогрессирующего старения населения подталкивает правительство ИСРП к изменению отдельных статей пенсионного законодательства. В первую очередь, речь идет об увеличении официально установленного возраста выхода на пенсию – с 65 до 67 лет. Более того, все громче раздаются голоса (в том числе в стане оппозиции) в пользу большей гибкости на рынке труда. Например, Х.М. Аснар предлагает стимулировать тех работников, которые продолжают трудиться после достижения пенсионного возраста [19]. В то же время нет недостатка и в противниках таких предложений, в том числе, среди профсоюзных деятелей. Поэтому пока сложно сказать, как будет складываться общественный консенсус вокруг основных положений нового пенсионного законодательства, но, безусловно, это станет еще одной не слишком популярной, но необходимой, реформой социалистов.
Перемены в финансовом секторе
Выступая 14 июля в конгрессе депутатов в ходе обсуждения ежегодного послания о положении в стране, Х.Л. Родригес Сапатеро представил заявленные правительством структурные реформы в качестве «дорожной карты» стратегии ИСРП по выводу страны из кризиса и выразил решимость интенсифицировать начавшийся процесс перемен. Наряду с изменениями в сфере трудовых отношений и социального обеспечения речь идет о реформировании финансового (банковского) сектора экономики.
Со стороны могло показаться, что банковский сектор Испании меньше других отраслей хозяйства нуждается в реформировании и модернизации. В самом деле, за десятилетия демократического развития местные финансовые учреждения чрезвычайно окрепли и «закачали» в хозяйственный организм страны необходимый объем ликвидности, обеспечив производство и потребление качественными услугами международного уровня. Крупнейшие испанские банки вошли в число ведущих глобальных компаний. Особенностями национальной финансовой системы стали: высокий уровень концентрации капитала; наличие значительного числа сберегательных касс, особенно активно работающих с малым и средним бизнесом; низкая доля (порядка 1,5%) участия иностранного капитала; активная внешняя экспансия [20]. Как уже отмечалось, в целом финансово-кредитная система Испании встретила мировой кризис сравнительно хорошо подготовленной, но и в данном случае возникли свои проблемы и трудности, в частности, имел место рост так называемых сомнительных кредитов (см. таблицу 3), что и побудило правительство поставить вопрос о реформировании отрасли.
Таблица 3. Сомнительные кредиты банковских систем отдельных стран в 2009 г.
Страна
|
Млрд. евро
|
Рост за год в %
|
Германия
|
212,6
|
50,0
|
Великобритания
|
155,1
|
44,8
|
Испания
|
96,8
|
28,4
|
Италия
|
59,0
|
40,1
|
Россия
|
22,1
|
118,7
|
Греция
|
20,3
|
62,4
|
Источник:PricewaterhouseCoopers
Ключевым элементом реформы в финансовой области стало изменение закона о сберегательных кассах, традиционно играющих видную роль на денежном рынке страны. В чем отличие сберкасс от банков, и в каком направлении они будут меняться в свете уроков кризиса?
Прежде всего, испанские сберегательные кассы не являются акционерными обществами и в значительной степени контролируются местными властями (автономий и муниципалитетов), отдельные представители которых входят в советы директоров. Само по себе это делает функционирование сберкасс менее гибким и профессиональным, а также сильно зависящим от политической конъюнктуры. Например, не являясь полноценными частными компаниями, сберкассы не могут пополнять свой капитал выпуском акций и других ценных бумаг, а целиком зависят от вкладов населения. В условиях кризиса эти вклады, естественно, сократились, и сберкассы понесли ощутимые убытки, которые не могли компенсировать так, как это делали частные банки. Например, только в первой половине 2010 г. сберегательные кассы потеряли 19 млрд. евро депозитов, что поставило некоторые из них на грань разорения [21].
Уязвимость сберкасс была продемонстрирована в ходе проведенной Европейским комитетом банковского надзора проверки («stress test») финансовых учреждений в странах Евросоюза. Если все затронутые этой процедурой банки успешно выдержали испытание, то состояние дел в 5 крупных сберегательных кассах оказалось неудовлетворительным. Данное обстоятельство, как отмечалось в документе Банка Испании, обусловило необходимость массированной помощи со стороны государства [22]. Одновременно эффекты
кризиса и финансовые потери заставили большинство сберкасс провести санацию и внести коррективы в свою деятельность. Так, две крупные сберегательные кассы «Caja Madrid» и «Bancaja» встали на путь объединения и фактического превращения в коммерческий банк, чьи акции будут котироваться на мадридской бирже. К этому начинанию решили присоединиться еще пять региональных сберкасс, с которыми инициаторы проекта уже создали так называемую Систему институциональной защиты [23]. Важным элементом названного процесса стала рационализация традиционно раздутых операционных структур и штатных расписаний сберкасс. Так, «CajaMadrid» в результате слияния с другими кредитными учреждениями закрыла 260 отделений и уволила свыше 2 тыс. сотрудников.
Таким образом, сама жизнь в жестких условиях кризиса подвела правительство к решению реформировать систему сберегательных касс и тем самым устранить своеобразный дуализм национального финансового сектора.
Институционально реформа финансового сектора началась в июне 2009 г., когда был создан Фонд организованной банковской реструктуризации, и продлилась немногим более года. Проведенная реформа радикальным образом изменила условия функционирования сберкасс. Во-первых, их число сократилось с 45 до 18. Во-вторых, будут сосуществовать четыре типа сберкасс: 1) отдельные учреждения останутся в их нынешнем виде; 2) другие укрупнятся в результате слияний, но сохранят свой статус; 3) третьи также сохранятся как сберкассы, но передадут ведение финансовых операций контролируемому ими банку; 4) и последние будут приватизированы и преобразованы в фонды, а их операции перейдут независимым банковским структурам. Кроме того, будет резко ослаблена «политическая составляющая» деятельности сберкасс, минимизированы их структурные связи с местными властными органами, за счет чего возрастет влияние финансистов-профессионалов.
По существу, речь идет о своего рода «деполитизации» и «банкоризации» сберегательных касс, их превращении в «нормальные» коммерческие кредитные учреждения. В таком переходе авторы реформы в правительстве и Банке Испании усматривают возможность повышения эффективности всей национальной финансовой системы. По имеющимся оценкам, в результате проводимых изменений, корпоративных слияний и перемен технологического порядка эффективность финансового сектора должна возрасти на 30% [24].
Модель модернизации: вызовы и ответы
Если первые антикризисные меры правительства ИСРП были призваны сократить «тормозной путь» испанской экономики и придать ей импульсы роста, то начатая программа структурных реформ преследует более амбициозную цель: сформировать новую макроэкономическую модель, отвечающую реалиям и вызовам XXI века.
Следует подчеркнуть, что правительственная стратегия структурных реформ не возникла на пустом месте, а стала продуктом «мозговых атак» различных «команд» профессиональных экономистов и ряда исследовательских центров и фондов, специализирующихся на проведении социально-экономических и политических исследований. Примером может служить инициатива большой группы экспертов, выступивших в апреле 2009 г. с так называемым «Манифестом 100», в котором обосновывалась необходимость проведения реформы трудовых отношений и формулировалась ее концепция. Наиболее влиятельные «подписанты» этого манифеста неоднократно встречались с Х.Л. Родригесом Сапатеро, и есть основания полагать, что их воззрения оказали определенное воздействие на процесс формирования официальной философии реформирования испанской экономики, Хотя, как отмечают, наблюдатели, правительственный вариант реформ носит менее радикальный характер [25].
Консенсусный характер приобретает признание того факта, что главным направлением испанской модернизации должен стать решительный перевод экономики на инновационные рельсы. Это обстоятельство послужило поводом для всестороннего анализа положения дел в национальной сфере высоких технологий. Специалисты отмечают, что, несмотря на предпринятые усилия, высокотехнологичный сектор обеспечивает менее 1% ВВП, что в три раза меньше среднеевропейского показателя. Следствием стало сравнительно медленное повышение производительности труда: за последние 20 лет ее рост был вдвое ниже, чем в Великобритании, Германии и Франции. В условиях кризиса положение может усугубиться. В 2009 г. инвестиции в НИР впервые с 1994 г. сократились на 2,4%. При этом наблюдалось падение капиталовложений частного сектора (на 8,8%), которое в значительной степени было компенсировано ростом государственных расходов на 5,4% [26]. Однако бюджетный секвестр 2010 г. неизбежно заденет и эту расходную статью.
Такие тревожные данные были озвучены на ежегодной ассамблее фонда «Котек», на которой ее президент Хосе Анхель Санчес Асиаин в присутствии короля Хуана Карлоса сформулировал программу развития инновационного процесса в Испании («декалог Асиаина», как ее окрестила местная пресса). По его мнению, ключевыми факторами должны стать:
· повышение уровня системы образования;
· создание в глазах общественности положительного образа предпринимателя-инноватора;
· формирование благоприятной законодательной среды, поощряющей инвестиции в сферу НИР;
· привлечение в страну иностранных ученых и специалистов;
· ориентация высшей школы на активное участие в деле повышения производительности труда;
· убеждение бизнес-сообщества в преимуществах развития реального сектора экономики по сравнению со спекулятивными финансовыми операциями;
· расширение финансирования НИР за счет более активного участия частных банков и сберегательных касс;
· помощь малым и средним предприятиям в продвижении их товаров и услуг на внешние рынки (дальнейшая интернационализация национального бизнеса);
· увеличение закупок инновационной продукции со стороны крупнейших частных и государственных предприятий;
· содействие малому и среднему бизнесу в развитии его инновационного потенциала.
Разбираясь с проблемами сегодняшнего дня, эксперты не отказывают себе в удовольствии заглянуть в будущее и с увлечением рисуют возможные сценарии развития ситуации. Профессор школы бизнеса Университета Наварры Хавьер Диас, обобщая имеющиеся мнения, предложил сразу три варианта будущего испанской экономики [27]. Первый сценарий («магическое восстановление») сводится к тому, что властям удается добиться общественной поддержки и провести в жизнь необходимые структурные реформы. В этом случае, вероятность которого оценивается в 15-20%, экономический рост уже в 2011 г. может превысить 1,5% и в последующие годы Испания будет развиваться быстрее основной группы стран-членов ЕС. Шансы этого оптимистического сценария могут увеличиться в случае смягчения внутриполитических разногласий и формирования коалиционного правительства. Второй сценарий – вариант вялотекущего роста при торможении реформ. Он, по мнению ученого, наиболее вероятен (70-75%) и, по существу, совпадает с прогнозом МВФ, который предполагает минимальное увеличение ВВП Испании в 2011 г. (на 0,5%) и его ежегодный прирост до 2015 г. на уровне 2%. При таком варианте сохранится нынешний показатель безработицы, а страна в прогнозный период не избавится от имеющихся социально-экономических и финансовых проблем. Третий сценарий можно назвать «катастрофическим застоем». Причем, если первые два варианта возможны в относительно благоприятных международных условиях (мировая экономика окончательно преодолеет кризис и выйдет на траекторию устойчивого роста), то «застойный сценарий» будет иметь место в случае новой глобальной рецессии. При этом раскладе, вероятность которого 5-10%, Испания окажется в отчаянном финансовом положении, будет вынуждена прибегнуть к реструктуризации государственного долга, а в политическом отношении возможно досрочное проведение всеобщих выборов.
В более оптимистическом духе выступил близкий к правительству «Фонд Идеас», который предложил свое видение перспектив развития испанской экономики в их наиболее благоприятном варианте. В этом смысле прогноз «Фонда Идеас» по стилистике близок к известному докладу ИНСОР о «светлом будущем» России. Главный тезис документа сводится к тому, что проводимые структурные реформы способны в исторически короткий период обеспечить модернизацию и изменить облик испанской экономики. Так, к 2020 г. предполагается повышение доли «новых» (передовых, инновационно и технологически насыщенных) отраслей в ВВП с 34 до 45%. Причем и «старые» секторы не будут стоять на месте, а должны существенным образом трансформироваться [28].
Разумеется, прогноз «Фонда Идеас» не может не импонировать представителям власти. Но проблема в том, что на пути к «светлому будущему» стоят немалые проблемы и препятствия, в том числе – институционального характера. Одна из таких застарелых проблем – коррупция.
Испания относится к числу стран, зараженных коррупцией в сравнительно высокой степени. В списке коррумпированных государств, который регулярно готовит Transperancy International, позиции Испании хуже большинства членов ЕС (за исключением Италии). Нельзя сказать, что власти не борются с этим губительным общественным явлением, но порой такая борьба приобретает странные формы. Например, в апреле 2009 г. было торжественно объявлено, что в Генеральные кортесы направлен проект закона против отмывания денег, который предусматривал введение контроля над доходами и расходами испанских политиков и членов их семей. Прошел год, и из текста закона под нажимом самых разных инстанций удивительным образом выпало слово «испанских», и теперь под действие этой полезной законодательной инициативы подпадают только … иностранные политики. Комментируя происшедшее, один из чиновников откровенно заметил: «Как же мы можем контролировать своих начальников!» [29]. Действительно, как?
В данном контексте вполне можно понять судью Мигеля Анхеля Торреса, имеющего значительный опыт ведения антикоррупционных дел в самых «горячих точках» Испании – в курортных зонах, где мздоимство чиновников особенно распространено. Он прямо заявил: «Государство проигрывает сражение с коррупцией» [30]. Видимо, этот фактор еще долго будет тормозить социально-экономическое и политическое развитие страны.
* * *
Главный урок, который можно (и нужно) извлечь из испанского опыта очевиден: в тучные годы экономического процветания назревшие реформы сплошь и рядом тормозились, необходимые меры не принимались или подменялись полумерами, а неотложные решения откладывались в долгий ящик. Теперь в срочном порядке и в неблагоприятных условиях приходится заниматься тем, что нужно было делать раньше. Ситуация знакомая россиянам до слез. Наверное, перефразируя классика, можно сказать: каждая успешная страна успешна по своему, а все неуспешные поразительно похожи друг на друга. По большому счету, «неудачникам» приходится решать одни и те же проблемы: модернизация и диверсификация экономики, перевод ее на инновационные рельсы, развитие науки и технологий, искоренение коррупции. Как по команде, и испанские, и российские руководители стали произносить заклинания на эти очевидные темы, которые совсем недавно почему-то были им не очевидны. Теперь главная задача – перейти от заклинаний и призывов к конкретным и продуманным политическим и экономическим действиям.
Примечания:
[1] Подробнее о кризисных явлениях в испанской экономике см.: П.П. Яковлев. Испания: период экономического кризиса и политических испытаний. М., 2009.
[2] El País. Madrid, 28.05.2010.
[3] ABC. Madrid, 4.07.2010; El País, 1.08.2010.
[4] Ramón Tamames. Para salir de la crisis global. Análisis y soluciones. Madrid, 2009, p. 154.
[5] El País, 27.06.2010
[6] Expansión. Madrid, 1.07.2010
[7] Ibidem.
[8] El País, 16.05.2010.
[9] Ibidem.
[10] Cinco Días. Madrid, 4.08.2010.
[11] José María Aznar. España puede salir de la crisis. Barcelona, 2009, p. 176.
[12] El Mundo/Mercados. Madrid, 4.07.2010.
[13] Discurso del Presidente del Gobierno en el Debate sobre el Estado de la Nación. – http://www.la-moncloa.es/
[14] Instituto Nacional de Estadística. – http://www.ine.es/
[15] Eurostat. – http://epp.eurostat.ec.europa.eu
[16] Cinco Días, 23.06.2010.
[17] Intervención del Ministro de Trabajo e Inmigración Sr. Celestino Corbacho Chaves. Madrid, 22 de junio de 2010. – http://www.imsersomayores.csic.es/
[18] Discurso del Presidente del Gobierno en el Debate sobre el Estado de la Nación. – http://www.la-moncloa.es/
[19] José María Aznar. Op. Cit., p. 179.
[20] José María Roldán. The Spanish banking sector: Outlook and perspectives. London, 27th and 28th May 2010. – www.bde.es/
[21] El País, 1.07.2010.
[22] Banco de España. Las pruebas de resistencia de la UE confirman la solidez del sector bancario español. – http://www.bde.es/
[23] El Mundo/Mercados, 4.07.2010.
[24] Expansión, 9.07.2010.
[25] Manuel Capilla. Los Cien de ZP. – El Siglo. Madrid, 12-18 de julio de 2010, # 889, p. 10-15.
[26] Cinco Días, 23.06.2010.
[27] Javier Díaz. Tres escenarios para España. – El Mundo/Mercados, 4.07.2010
[28] Ideas para una nueva economía. Hacia una España más sostenible en 2025. – www.fundacionideas.es
[29] El País, 4.07.2010.
[30] Ibid., 14.07.2010.
Читайте также на нашем сайте:
«Испания – ещё один «больной человек» Европы» Петр Яковлев
«Доктрина Сапатеро» – квинтэссенция внешней политики Мадрида» Петр Яковлев
«Поворот во внешней политике Испании: амбиции и границы возможного» Екатерина Черкасова
«Альянс цивилизаций против «столкновения цивилизаций?» Петр Яковлев