Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Европейский кризис в зеркале Испании

Версия для печати

Специально для портала «Перспективы»

Петр Яковлев

Европейский кризис в зеркале Испании


Яковлев Петр Павлович – доктор экономических наук, руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки (ИЛА) РАН.


Европейский кризис в зеркале Испании

Летом 2012 года в эпицентре кризиса оказалась четвертая по величине экономика зоны евро – испанская. Ее спасением озаботились Брюссель и лидеры ведущих государств ЕС. В драматических событиях в Испании, как в зеркале, отразились общие проблемы европейской интеграции. Евросоюзу предстоит найти ответы на ряд ключевых финансово-экономических и политических вопросов. И уточнять «дорожную карту» выхода из кризиса ему придется с учетом испанского опыта.

Мировой кризис затронул большинство государств. Но степень негативного воздействия на те или иные страны оказалась различной. В наиболее пострадавших европейских державах глубина кризисных явлений по ряду макроэкономических замеров оказалась беспрецедентной. Это выразилось в снижении потребительского спроса, падении производства и объемов внешней торговли, скачкообразном увеличении бюджетного дефицита, значительном повышении всех долговых показателей (государственной, корпоративной и частной задолженности), политической нестабильности, а в социальном отношении – массовых протестах, порожденных ощутимым сокращением реальных доходов многих миллионов европейцев и стремительным ростом безработицы, уровень которой в отдельных странах достиг рекордных отметок. Таковы черты нынешнего экономического и социально-политического положения в еврозоне, которая еще недавно демонстрировала завидную стабильность и уверенный поступательный рост.

Кризисные потрясения ведут к ослаблению ЕС как геополитического актора. В этих условиях внешняя политика Брюсселя все явственнее подчинена поиску нового вектора взаимодействия с целью спасения евро и сохранения основных несущих конструкций и опор европейской интеграции.

В последние месяцы в эпицентр кризиса переместилась Испания – четвертая по размерам экономика зоны евро и пятая – среди 27 стран-членов ЕС. Вибрирующая испанская финансово-экономическая и социально-политическая система породила клубок сложнейших проблем внутри страны и обострила конфликты интересов на пространстве объединенной Европы. От развития событий в Испании во многом зависит судьба еврозоны и всего интеграционного проекта, реализуемого в рамках Евросоюза. Именно «уроки испанского» должны заставить Брюссель внести коррективы в антикризисную стратегию.

Печальные рекорды членов еврозоны

2012 г. с самого начала был отмечен ухудшением экономического положения ряда европейских стран, включая третью и четвертую экономики зоны евро – Италию и Испанию (табл. 1).

Таблица 1. Экономические и социальные показатели стран еврозоны

Страны

Рост ВВП, %

Дефицит (профицит) бюджета, % ВВП

Госдолг, % ВВП

Безработица, %

IV кв. 2011 г.

I кв. 2012 г.

IV кв. 2011 г.

I кв. 2012 г.

IV кв. 2011 г.

I кв. 2012 г.

IV кв. 2011 г.

I кв. 2012 г.

Зона евро

-0,3

0,0

-3,1

-5,3

87,3

88,2

10,9

11,2

Италия

-0,7

-0,8

-2,8

-8,0

120,1

123,3

10,0

-

Испания

-0,3

-0,3

-12,3

-5,6

68,5

72,1

23,8

24,7

Греция

-

-

-5,6

-9,9

165,3

132,3

21,7

-

Ирландия

0,7

-1,1

-5,0

-9,9

106,5

108,5

14,8

14,7

Португалия

-1,3

-0,1

3,0

-7,9

107,8

111,6

14,8

15,3

Источник: Basic figures on the EU. Autumn 2012 edition. – http://ec.europa.eu/eurostat

Как видим, при нулевом росте ВВП в I квартале 2012 г. в зоне евро произошло ухудшение большинства показателей, определяющих финансово-экономическое состояние: подрос бюджетный дефицит, увеличился государственный долг, выросла безработица. Вялым оставался внутренний спрос, его затянувшаяся стагнация служила тормозом восстановительного хозяйственного роста. Дополнительный негатив поступал с фондовых и международных финансовых рынков, положение на которых характеризовалось противоречивостью текущих статистических данных и тревожной неопределенностью [1].

Символично, что, несмотря на массированную финансовую помощь ЕС и МВФ самым проблемным странам – Греции, Ирландии и Португалии, их экономики не преодолели кризисных явлений, а социальная обстановка (особенно в Греции) продолжала обостряться. Это заставило руководящие органы Евросоюза отбросить еще остававшиеся надежды на скорый и сравнительно легкий выход из кризиса путем щедрых вливаний ликвидности. Практика показала, что новые порции помощи не разрешали узловых противоречий, а зачастую лишь генерировали дополнительные риски финансовых потерь и невозвратов.

Между тем проблемы, порожденные рецессией в малых государствах еврозоны, стали меркнуть на фоне осложнения финансово-экономического положения Испании. Период с июля по сентябрь 2012 г. явился пятым кварталом подряд, отмеченным сокращением ВВП (в годовом выражении страновой ВВП снизился на 1,6%) [2]. «Жесткая посадка» испанской экономики обострила уже имевшиеся дисбалансы: продолжился рост государственной задолженности, критически ухудшились условия внешнего финансирования, абсолютно рекордного показателя достигла безработица (почти 5,8 млн человек к началу ноября 2012 г.), ощутимо расширился ареал бедности. «Мы имеем экономику военного времени, которая изменяет структуру испанского общества», – подчеркивала известный эксперт Кармен Санчес-Сильва [3]. Международные и локальные потрясения нанесли испанскому государству и обществу тяжелые экономические и социальные потери, вызвали крутые политические перемены. Как отмечалось в редакционной статье газеты деловых кругов «Cinco Días», для испанцев наступили времена «крови, пота и слез» [4].

Как и в ряде других государств-членов Евросоюза (во Франции, Италии, Ирландии, Португалии, Греции), где экономические испытания смели целую когорту руководящих деятелей, кризис в Испании явился точкой отсчета нового политического времени: в стране сменилось правительство (в декабре 2011 г. к власти пришла оппозиционная Народная партия, оттеснившая социалистов) и наметились серьезные подвижки в общественных настроениях, в оценках текущего состояния и перспектив развития испанского государства [5]. Многое из того, что еще вчера казалось нормальным и незыблемым, не прошло испытания на прочность. По десяткам городов прокатилась волна массовых протестных выступлений. В самом экономически развитом регионе – Каталонии – усилились сепаратистские настроения, реально угрожая территориальной целостности государства. Все это стало вызовом кабинету нового председателя правительства Мариано Рахоя, на чьи плечи легла архисложная задача выработки эффективной антикризисной политики и вывода национальной экономики из депрессии.

Ключевые идеи антикризисного курса

Антикризисная стратегия правительства Народной партии (НП) представляет собой программу мер бюджетно-финансового и структурного характера. Схематично планы и действия властей по преодолению последствий социально-экономического кризиса можно представить следующим образом:

  1. Бюджетная консолидация.

Цель: сокращение ресурсов, расходуемых на обслуживание государственного долга [6], увеличение средств, направляемых в реальный сектор экономики.

Принимаемые меры: снижение государственных расходов и бюджетного дефицита; уменьшение числа государственных служащих, понижение или замораживание их заработных плат; налоговое маневрирование.

  1. Повышение конкурентоспособности.

Цель: восстановление системы кредитования предприятий и домохозяйств; стабилизация рынка труда, придание ему большей гибкости; снижение регулирующей нагрузки государства на бизнес и устранение административных барьеров.

Принимаемые меры: санация банковского сектора; реформирование системы трудовых отношений; сокращение количества государственных регуляторов; снижение удельного веса госсектора в экономике, уменьшение числа госпредприятий.

  1. Поддержка малого и среднего бизнеса.

Цель: повысить роль малых и средних предприятий, образующих основной массив предпринимательского сообщества, в процессе восстановления и модернизации экономики.

Принимаемые меры: налоговые льготы и бонусы компаниям, увеличивающим занятость; ликвидация долгов фирмам-поставщикам со стороны местных властей; содействие интернационализации предпринимательской деятельности.

Разумеется, приведенная схема очерчивает только контуры антикризисной политики, которая, по мере ее проведения в жизнь, наполнялась конкретным содержанием и прирастала новыми решениями.

В начале апреля 2012 г. был утвержден государственный бюджет на текущий год, а в конце сентября правительство представило проект закона о бюджете на 2013 г. и сформулировало Испанскую стратегию экономической политики (Estrategia Española de Política Económica). Исходя из этих документов, главная задача властей – снизить дефицит бюджета с 9% в 2011 г. до 6,3% в 2012 г. и до 4,5% в 2013 г. С этой целью правительство 1) заложило в документы сокращение государственных расходов и 2) предприняло налоговый маневр, предусматривающий повышение отдельных фискальных сборов и отмену ряда субсидий и льгот. Результатом должно стать снижение расходов центральных органов управления и увеличение поступлений в казну. Радикальному секвестированию подверглись бюджеты всех центральных министерств. Суммарный секвестр составил 16,9% в 2012 г. и 8,9% в 2013 г., но во многих случаях он оказался значительно больше. Например, в 2012 г. бюджет министерства экономики был сокращен на 19%, образования – на 21,2%, финансов – на 22,9%, развития – на 34,6%, иностранных дел и сотрудничества – на 54,4%. В 2013 г. больше всех потеряет министерство здравоохранения – 22,6% [7].

Политика жесткой финансовой экономии и сокращения государственных расходов получила отнюдь не однозначную оценку. Ряд экспертов и политиков высказывали мнение, что такой курс (принятый во многом под давлением Евросоюза) неизбежно приведет к дальнейшему падению предпринимательской активности и замедлит выход из кризиса. С этих позиций, например, неоднократно выступал нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман. А известный испанский дипломат Хавьер Солана заметил, что «экономия любой ценой является ошибочной стратегией», поскольку сокращает стимулы роста [8]. Еще резче выразился бывший председатель правительства, социалист Фелипе Гонсалес: «Если стоять насмерть за жесткую экономию, то можно и умереть» [9]. Поскольку государство в стремлении сократить бюджетный дефицит сворачивает программы госинвестиций, возникает новая волна рецессии. Это депрессивное состояние может продолжаться до тех пор, пока экономика не выйдет на новые траектории развития и не расширит производство товаров и услуг, востребованных локальным и мировым рынками.

В результате перед правительством М. Рахоя встала дилемма: продолжать политику «затягивания поясов» или принять меры по стимулированию экономического роста. Факты показывают, что «народники» придерживаются логики известного постулата: «экономика должна быть экономной». Нынешний антикризисный курс предстает в виде радикальной (если угодно – жесткой) программы, по сути, неолиберального толка.

27 апреля совет министров одобрил Программу стабилизации на 2012–2015 гг. и Национальную программу реформ. Эти документы фиксировали причины кризиса, охватившего испанскую экономику, а также обобщали те решения, которые устанавливали ориентиры развития страны на ближайшие годы (табл. 2).

Таблица 2. Динамика макроэкономических показателей Испании (прогноз правительства)

Показатель

2011

2012

2013

2014

2015

Изменение ВВП, %

0,7

-1,7

0,2

1,4

1,8

Экспорт товаров и услуг, %

9,0

3,5

6,9

7,5

8,0

Импорт товаров и услуг, %

-0,1

-5,1

1,3

5,4

6,2

Занятость, %

-2,0

-3,7

-0,4

0,7

1,0

Безработица, % ЭАН

21,6

24,3

24,2

23,4

22,3

Производительность труда, %

2,8

2,0

0,6

0,7

0,8

Бюджетные доходы, % ВВП

35,1

36,3

36,9

36,6

36,6

Бюджетные расходы, % ВВП

43,6

41,6

39,9

38,8

37,7

Проценты по госдолгу, % ВВП

2,4

3,2

3,3

3,2

3,1

Первичное сальдо, % ВВП

-6,1

-2,2

0,2

1,0

2,0

Госдолг, % ВВП

68,5

79,8

82,3

81,5

80,8

Источник: Programa de Estabilidad 2012-2015 y Programa Nacional de Reformas 2012. ConsejodeMinistros, 27 abril 2012. – http://www.lamoncloa.gov.es/

Как видно из правительственного прогноза, Испании предстоит сравнительно медленный выход из рецессии, сопряженный с сохранением (и даже обострением) ряда существующих проблем. Возрастет государственный долг, увеличатся платежи по его обслуживанию, на критически высоком уровне останется безработица. Одновременно власти рассчитывают на положительную, хотя и умеренную, динамику производительности труда, опережающий рост экспорта, некоторое повышение доходов казны и главное – ощутимое сокращение государственных расходов, что и должно обеспечить снижение бюджетного дефицита.

Каковы главные препятствия и риски, с которыми сталкивается правительство Народной партии?

Центральным противоречием выступает необходимость проводить преобразования, требующие дополнительных расходов и инвестиций, в условиях отчаянной экономии средств. Например, нужно стимулировать экономический рост, наращивать производство и потребление, но ресурсы, направляемые на цели развития, сжимаются. Следует сокращать дефицит государственного бюджета, но правительство не может не повышать расходы на пенсии и пособия по безработице (в связи с перспективой ее роста). Критически необходимо обеспечить ускорение инновационного процесса, но его финансирование уменьшается, и т.д.

Другими словами, для преодоления последствий кризиса нужен мощный инициирующий импульс со стороны государства (поскольку рецессия блокирует нормальное функционирование рыночных механизмов), а в то же время необходимо жесткое секвестирование бюджетных ассигнований. Последнее вызывает и будет вызывать сопротивление значительной части общества, профсоюзов и оппозиционных партий. Примеры тому – всеобщая забастовка 29 марта, массовые протестные выступления в конце апреля, начале мая и в сентябре 2012 года [10]. Нет сомнений, что оппозиционные силы воспользуются трудностями, с которыми будет сталкиваться НП, для восстановления своих политических позиций.

Все перечисленное и образует тот гордиев узел, который в рамках реализации антикризисной стратегии предстоит развязать (или разрубить) правительству М. Рахоя.

Операция «мягкое спасение»

Одними из главных звеньев антикризисной политики правительства «народников» стали санация банковского сектора и нормализация общего финансового положения. Но на этом пути возникли три серьезные проблемы.

Во-первых, власти долгое время ограничивались полумерами и явно затянули с радикальной банковской реформой, в результате чего многие финансовые институты оказались в кризисном состоянии, а в целом банки испытывали острую нехватку наличности и не выполняли свою основную функцию кредитования реального сектора и домохозяйств. Серьезность ситуации стала очевидной, когда выявилась неплатежеспособность четвертого по размерам активов (порядка 328 млрд евро) банка Bankia, образованного в декабре 2010 г. в результате слияния семи крупных региональных сберегательных касс. В сложившихся условиях правительству пришлось национализировать до 90% акций Bankia, что обошлось казне в 23,5 млрд евро [11].

Во-вторых, кабинету М. Рахоя не удалось переломить негативное отношение международных финансовых кругов. За восемь месяцев 2012 г. из Испании «убежало» 247 млрд евро, или в 620 (!) раз больше, чем за тот же период 2011 года [12]. Вирус недоверия к Мадриду, поразивший мировые финансовые рынки, лишал испанские банки возможности под разумные проценты заимствовать средства у зарубежных частных структур и оставлял одну опцию – занимать у Европейского центрального банка (ЕЦБ). Объем таких заимствований с мая 2011 г. по май 2012 г. вырос почти в 5,5 раза: с 53,1 млрд до 287,8 млрд евро [13]. В результате испанские банки (наряду с итальянскими) превратились в главных заемщиков ЕЦБ, что вызывало растущую обеспокоенность Брюсселя. Это и понятно: в органах Евросоюза складывалось впечатление, что получаемые испанскими банками огромные займы бесконтрольно проваливались в «черную дыру» и не приводили к оздоровлению финансового положения.

В-третьих, Мадрид оказался не в состоянии добиться приемлемых условий обслуживания государственного долга. По оценкам, в 2012 г. для выполнения обязательств по госдолгу, покрытия бюджетного дефицита и проведения санации банковского сектора Испания должна дополнительно привлечь порядка 250 млрд евро [14]. Очевидно, что «поднять» такую сумму на финансовых рынках было более чем проблематично из-за предельно высокой доходности испанских гособлигаций, превысившей в конце мая 2012 г. 6,5% (по 10-летним бумагам). Тем самым спред с облигациями Германии приблизился к 5,5 процентного пункта, что явилось максимальным показателем с момента образования зоны евро.

В этих сложных условиях правительство М. Рахоя, как отмечала местная печать, лихорадочно искало способы «хоть немного ослабить финансовую удавку на шее Испании» [15]. Главный расчет при этом был сделан на помощь со стороны Евросоюза (собственно говоря, у испанских властей и не оставалось других вариантов).

Позиция Мадрида свелась к тому, чтобы добиться от Евросоюза «мягкого спасения», которое бы предусматривало прямую финансовую помощь проблемным испанским банкам, то есть без обязательства со стороны правительства М. Рахоя поставить свою макроэкономическую политику под контроль ЕС и МВФ (как это произошло, например, с Португалией). «Людей в черном в Испании не будет», – заявил министр К. Монторо, подразумевая международных финансовых экспертов, которые решали бы, насколько эффективно используются получаемые Мадридом средства [16]. Расчет строился на том, что Брюссель и Вашингтон просто не могут допустить обвала «слишком большой испанской экономики» и согласятся на такой вариант.

9 июня 2012 г. правительство М. Рахоя объявило, что будет просить Евросоюз о финансировании процесса рекапитализации проблемных испанских банков. В ответ члены Еврогруппы [17] оперативно провели видеоконференцию для обсуждения этого вопроса и в тот же день распространили коммюнике, в котором выражали готовность открыть кредитную линию на сумму до 100 млрд евро, чтобы тем самым «расшить» проблему обеспечения ликвидностью банковской системы Испании. Согласно документу, обещанная помощь будет поступать по каналам Европейского фонда финансовой стабильности и Европейского механизма стабильности, а его получателем и распределителем станет испанский государственный Фонд упорядоченной банковской реструктуризации [18]. Таким образом, испанские власти должны были принять на себя ответственность за расходование получаемых средств, а на долю Еврогруппы отводился контроль за реализацией достигнутых договоренностей.

Такой подход не во всем удовлетворял Мадрид, поскольку делал испанское государство ответственным за процесс рекапитализации частных банков. Получаемые от ЕС финансовые ресурсы практически превращались в часть государственного долга, увеличивая и без того огромную нагрузку на бюджет. Эти обстоятельства обусловили высокую дипломатическую активность кабинета М. Рахоя, направленную на изменение позиции Еврогруппы и корректировку условий и механизма предоставления помощи Евросоюза. Именно поэтому Мадрид не торопился получать обещанные средства.

После достижения принципиального соглашения о спасении банковского сектора (соглашение было принципиальным, а конкретные условия и механизмы остаются предметом переговоров) в центре политического внимания оказался вопрос о целесообразности предоставления Испании финансовой помощи по образцу той, которая была выделена другим проблемным странам еврозоны: Ирландии, Греции, Португалии (так называемый «жесткий сценарий» выхода из кризиса) [19]. Данная тема, без преувеличения, стала главной «головной болью» правительства НП и заняла доминирующее место в переговорах М. Рахоя с Брюсселем и лидерами ведущих стран-членов Евросоюза.

Указанный вариант помощи фактически означал делегирование ЕС, ЕЦБ и МВФ (так называемой «Тройке») значительных полномочий, которые могли быть использованы в процессе выработки и принятия ключевых макроэкономических и бюджетно-финансовых решений. Иначе говоря, суверенитет Испании ощутимо ограничивался, с чем правительство М. Рахоя не готово было согласиться. Мадрид применил тактику затягивания переговоров – в надежде на то, что рекапитализация банковского сектора и курс на экономию государственных расходов принесут свои плоды, и в конечном счете можно будет обойтись без помощи «Тройки». Одновременно испанские переговорщики добивались от руководства ЕЦБ решения о покупке долговых обязательств Испании, что могло существенно улучшить условия размещения облигаций и облегчить финансовое положение страны. Заметим, что такое намерение было высказано президентом ЕЦБ Марио Драги в начале сентября и вызвало в Мадриде вздох облегчения. М. Рахой, похоже, укрепился в мысли, что ему не придется просить ЕС о проведении широкомасштабной «операции спасения» испанской экономики. Не случайно 22 сентября министр экономики Луис де Гиндос заявил, что Испания не спешит обращаться к Евросоюзу за новым пакетом помощи.

Но не все так просто. Результаты саммита ЕС в Брюсселе (18–19 октября 2012 г.) показали, что процесс формирования новых практических механизмов финансового взаимодействия затягивается [20]. На встрече было достигнуто принципиальное соглашение о создании единой системы банковского надзора, что, по мнению Мадрида, может стабилизировать ситуацию и облегчить рекапитализацию испанских банков. Однако конкретные сроки реализации этих договоренностей отодвинуты на 2014 г., что оставляет Испанию один на один с ее финансовыми проблемами.

Под прицелом – государство благосостояния

При всей сложности экономических проблем, порожденных кризисом, в Испании самые большие риски возникли в социальной сфере. По сути, оказалась под угрозой демонтажа социально ориентированная и социально ответственная модель развития общества, сложившаяся в постфранкистский период и ставшая главным достижением испанской нации, стержнем демократической системы, – так называемое государство всеобщего благосостояния.

Испанская социальная модель (как составная часть европейской общественной системы) основывалась на следующих постулатах:

  • взаимосвязь экономического развития и социального прогресса;
  • ведущая роль государства, выступающего арбитром в отношениях между социальными партнерами;
  • универсальный характер и высокий уровень пенсионного обеспечения;
  • трудовое законодательство, защищающее интересы наемного работника; достойная оплата труда;
  • поддержание высокой занятости, борьба с безработицей;
  • социальная справедливость и солидарность в обществе.

Перебои в функционировании экономики стали подрывать материальную базу нормального существования государства всеобщего благосостояния и нарушать провозглашенные и закрепленные в официальных документах принципы «социальной солидарности», «сплочения» и «справедливости». Сравнительно эффективные и надежные механизмы социальной защиты основной массы населения в условиях затянувшейся рецессии начали пробуксовывать, а социальные риски – возрастать. Миллионы испанцев, включая представителей среднего класса, начали испытывать материальные лишения, многие впервые за долгое время оказались за чертой бедности.

Одним из проявлений кризиса государства всеобщего благосостояния стало то, что рецессия затронула материальные интересы большинства населения, а выгодоприобретателем стала узкая группа наиболее состоятельных граждан. Это, по мнению известного аналитика Хоакина Эстефании, означало «интенсивную атаку» на принципы универсальности и социальной справедливости, положенные в основу общественно-политического устройства Испании в постфранкистский период [21].

Острейшей социальной проблемой явился рост безработицы. По удельному весу безработных в экономически активном населении (свыше 24%) Испания в начале 2012 г. занимала второе место среди 43 наиболее развитых стран, уступая лишь Южной Африке (25%). В среднем по Евросоюзу данный показатель составлял около 10%.

Эксперты выражают опасения, что сохраняющаяся рецессия приведет к потере еще 500 тыс. рабочих мест в 2012 г., в результате чего общее число безработных вплотную приблизится к отметке в 6 млн человек. Очевидно, что в нынешних условиях испанский рынок труда не в состоянии справиться с проблемой занятости. Особо тяжелое положение сложилось в сфере безработицы среди молодежи (в возрасте от 15 до 24 лет). Если в среднем по Евросоюзу этот показатель находится на уровне 20–22%, то в Испании он приближается к 50%.

Важно отметить, что массовая безработица в Испании вызвана не только (и не столько) конъюнктурными причинами. Она носит структурный характер, в решающей степени детерминирована кризисом национальной макроэкономической модели. Такие традиционные отрасли, как строительство, в большой степени израсходовали свой потенциал и утратили роль ведущих и системообразующих секторов экономики. Именно поэтому радикальное сокращение безработицы невозможно без смены парадигмы развития, без динамичного формирования и развития новых производств. А это, по определению, сравнительно длительный и сложный процесс, сопряженный с проведением глубоких реформ, расчищающих путь новой модели экономического роста.

Но ростом безработицы социальные проблемы Испании далеко не исчерпываются. В частности, в период рецессии сузилось поле для реализации профессионального потенциала ряда категорий высококвалифицированных работников. Многие специалисты утратили возможность не только строить успешную профессиональную карьеру, но вообще работать по своей специальности. Следствием явилось кардинальное изменение миграционной ситуации. В 2011 г. впервые за 10 лет соотношение иммигрантов и эмигрантов сложилось в пользу последних. Согласно данным Национального института статистики, в этот год в Испанию въехало 418 тыс. человек, а покинуло страну – 508 тыс. Эксперты с тревогой отмечают усилившуюся «утечку умов» – отъезд за границу молодых квалифицированных специалистов, потерявших надежду найти достойную работу на родине. По имеющимся прогнозам, в 2011–2021 гг. население Испании сократится на 0,7 млн человек, при этом число граждан в возрасте от 20 до 39 лет уменьшится на 3,7 млн [22].

Осложнение демографической ситуации – прямая угроза стабильности испанской системы пенсионного обеспечения. Число пенсионеров в последние годы стремительно выросло: 8,0 млн в 2005 г. и 8,7 млн – на начало 2010 г., что обусловило резкое увеличение расходов на их содержание и подтолкнуло правительство социалистов провести в феврале 2011 г. реформу пенсионной системы, которая предусматривает постепенное повышение возраста выхода на пенсию (с 65 до 67 лет) и увеличение обязательного трудового стажа (с 35 до 37 лет). Однако эта вынужденная мера не принесла (и не могла принести) непосредственного финансового эффекта.

Существуют и другие острые социальные проблемы. Например, в условиях кризиса в критическом положении оказались многие семьи, с помощью ипотеки приобретавшие объекты недвижимости (в 2000–2008 гг. их насчитывалось 9 млн). Рецессия по-разному задела такие домохозяйства. В одних случаях члены семей оказались без работы, что драматически сократило возможности погашения кредитов. В других – банки навязали более жесткие условия платежей, что также усугубило финансовое положение сотен тысяч домохозяйств. Зачастую происходило и то и другое. Правительство НП вынуждено искать выход и из этой непростой ситуации, что неизбежно сопряжено с дополнительными немалыми расходами бюджета.

Экономическая рецессия углубила социальные различия в современном испанском обществе. В этой связи отдельные аналитики пишут не только о кризисе государства всеобщего благосостояния, но указывают на угрозу «социального разрыва» [23].

В обстановке кризиса оживились националистические настроения и активизировалась дискуссия о государственно-территориальном устройстве Испании [24]. Началась новая атака на концепцию государства автономий, сопровождавшаяся выдвижением альтернативных проектов административного переустройства страны: двигаться в сторону централизации или идти по пути укрепления федеративных начал, дальнейшего расширения полномочий автономных сообществ вплоть до создания самостоятельных государств. Традиционно НП склонялась в пользу унитарного государственного устройства, но на этот раз правительство М. Рахоя заняло выжидательную позицию, откладывая на неопределенный срок принятие решения по существу вопроса. Между тем ситуация продолжала накаляться, особенно в Каталонии, где в сентябре 2012 г. прошли многотысячные манифестации с требованием отделения от Испании. (Основным лозунгом демонстрантов было: «Каталония – новое государство в Европе!»)

Таким образом, кризис обострил многие коллизии и ощутимо сузил возможности государства проводить полноценную социальную и национальную политику, удовлетворяющую насущные общественные запросы. Устои государства всеобщего благосостояния (в его испанской версии) и социальные гарантии значительной части населения оказались поколеблены. Все это превращает испанское общество в «общество повышенных рисков» [25].

Социальная экспроприация европейцев

Социальная политика заняла видное место в ряду антикризисных мероприятий кабинета М. Рахоя. Она строится под воздействием множества внутренних и внешних факторов, породивших широкое недовольство и ставших детонаторами массовых протестных выступлений, прокатившихся по стране в 2010–2012 гг. Задача правительства Народной партии в этой сфере – снизить риски дестабилизирующих воздействий и избавить нацию от ощущения безысходности.

Преодоление кризиса, ускорение экономического роста в большой степени связаны с реформированием социально-трудовой сферы. Все ее основные институты (заработная плата, коллективные трудовые договоры, система найма и увольнения и т.д.) по природе своей инерционны и нацелены на консервацию сложившейся структуры экономики. Понятно, что реформа трудовых отношений (во многом опиравшаяся на наработки правительства социалистов) стала для администрации М. Рахоя центральной – от нее зависит как модернизация социальной сферы, так и повышение конкурентоспособности испанской экономики путем снижения производственных издержек.

Главные цели реформы, «продавленной» властями в феврале 2012 г., можно было, по утверждению членов правительства НП, свести к следующему: облегчить наем новых работников, повысить мобильность рабочей силы, сделать увольнения последним антикризисным ресурсом предпринимателей и, в конечном счете, создать условия для формирования стабильного рынка труда (без резких конъюнктурных перепадов). Так, министр занятости и социального обеспечения Фатима Баньес подчеркивала, что реформа должна была «разбить оковы, сковывающие рынок труда, покончить с его двойственным характером», сделать трудовые отношения более гибкими [26].

В широком понимании «гибкость рынка труда» подразумевает высокий уровень адаптации рабочей силы к неизбежным (и порой весьма резким) колебаниям спроса и предложения. Более конкретно такой подход означает применение различных вариантов выплаты заработной платы, установление оптимального режима рабочего времени, организацию профессиональной подготовки и переподготовки, обеспечение благоприятных условий мобильности трудовых ресурсов. Все это, по идее, должно позволить максимальному количеству работников успешно трудоустраиваться.

Реформа затронула все основные «болевые точки» существовавшей в Испании системы трудовых отношений: условия найма и увольнения, возможности изменения размера заработной платы, перспективы профессионального роста работника, практику коллективных договоров и т.д. Ощутимо снизились расходы предпринимателя при увольнении работника. Если раньше материальная компенсация равнялась оплате 45 дней за каждый отработанный год, то теперь этот показатель уменьшился до 33 дней, а максимально возможный размер выплаты сократился почти в два раза [27].

Изменение норм, регулирующих рынок труда, стало одной из ключевых структурных реформ, проведенных правительством НП уже в первые 50 дней его пребывания у власти. В результате испанское трудовое законодательство в основном завершило длительную эволюцию от жестких патерналистских норм времен франкистского режима до сравнительно гибких параметров либеральной системы, принятой в большинстве стран Европейского союза.

Реформа трудовых отношений вызвала отрицательную реакцию крупнейших испанских профсоюзов – Рабочих комиссий и Всеобщего союза трудящихся, пригрозивших всеобщей забастовкой. В совместном заявлении руководителей этих объединений – Игнасио Фернандеса Точо и Кандидо Мендеса – говорилось, что принятые властями решения носят «жестокий характер» и развяжут руки предпринимателям, которые используют новые законодательные нормы для увольнений, но воздержатся от существенного расширения найма. Лидеры профсоюзов усмотрели в мерах кабинета НП результат давления со стороны Евросоюза, Европейского центрального банка и Международного валютного фонда и сделали вывод, что в Испании утвердился режим «контролируемой демократии», находящийся «под надзором» внешних сил. «Правительство, – отмечалось в заявлении, – действует так, будто страна подверглась интервенции» [28].

Организации наемных работников поставили своей целью скорректировать принятый кабинетом М. Рахоя закон и в значительной степени выхолостить те его положения, которые расширяли права работодателей и ограничивали влияние отраслевых профсоюзов. Главной формой давления на власть стали организованные массовые выступления трудящихся наподобие всеобщей забастовки, проведенной 29 марта 2012 г. Она продемонстрировала остроту социальных конфликтов в испанском обществе и послужила предупреждением правительству Народной партии.

* * *

Страны зоны евро в экономическом и политическом смысле пережили жаркое лето 2012 г., но проблемы нынешней осени оказались не менее тревожными. На примере Испании видно, что кризис стал водоразделом между прошлым и будущим и поставил под угрозу стабильность еврозоны, а также международные интересы и позиции Евросоюза. Но одновременно он сфокусировал внимание на том, что прежняя парадигма хозяйственного роста себя исчерпала. Завоевания государства всеобщего благосостояния оказались под вопросом.

Экономические и финансовые задачи, стоящие сегодня перед странами-членами еврозоны, в известном плане шире собственно хозяйственной деятельности и носят выраженный социально-политический и стратегический характер. Европейским государствам предстоит сформулировать новый дискурс, поскольку старый, уходящий корнями в прошлый век, утратил свою актуальность и общественную привлекательность. А это означает, что Евросоюз переживает системный кризис, выход из которого не может быть ни простым, ни скорым.

Примечания:

[1] В частности, сразу после окончания очередного антикризисного саммита ЕС (18-19 октября 2012 г.), на котором выявились определенные разногласия между странами-членами, фондовые торги в большинстве государств Европы завершились понижением индексов. На 0,8% снизился и общеевропейский индекс «голубых фишек» FTSEurofirst 300. – http://quote.rbc.ru/

[2] Instituto Nacional de Estatística. – http://www.ine.es

[3] Carmen Sachez-Silva. Economía de guerra. – El País. Madrid, 28.10.2012.

[4] Cinco Días. Madrid, 14.07.2012.

[5] Подробнее см.: Яковлев П.П. Испания: вызовы и риски нового политического цикла. М., 2012.

[6] К началу 2012 г. госдолг Испании достиг 735 млрд евро (68,5% ВВП) и продолжал увеличиваться на 251 млн евро в день. Расходы на выплату процентов по долгу составили в 2011 г. 27,4 млрд евро, в 2012 г. возросли до 28,9 млрд, а в 2013 г., по оценкам, достигнут 38 млрд евро.

[7] Proyecto de Ley de Presupuestos Generales Estado 2013. 29 de septiembre de 2012. – http://www.lamoncloa.gov.es/

[8] Javier Solana. Austeridad contra Europa. – El País, 1.02.2012.

[9] Felipe González: “La austeridad hasta la muerte conduce a la muerte”. – El País, 4.05.2012.

[10] Показательно, что демонстрации в сентябре 2012 г. проходили под радикальными антиправительственными лозунгами: «Правительство предателей», «Они разрушили страну», «Они похитили демократию».

[11] El Gobierno avanza en la reestructurización del sistema financiero. 11 de mayo de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[12] Cinco Días, 14.07.2012.

[13] Banco de España. – www.bde.es/

[14] El País, 3.06.2012.

[15] El País, 3.06.2012.

[16] Montoro:”Los hombres de negro no van a venir a España”. – Cinco Días, 5.06.2012.

[17] В Еврогруппу входят министры финансов стран-членов зоны евро.

[18] Фонд был создан в июне 2009 г., когда испанские власти впервые приступили к реформе национальной банковской системы.

[19] В таком случае, по оценке экспертов банка HSBC, необходимый объем помощи Испании мог бы составить порядка 450 млрд евро.

[20] European Council. Brussels, 19 October 2012. – http://europa.eu/

[21] Joaquín Estefanía. Creadores de escasez. – El País, 29.04.2012.

[22] Cinco Días, 13.02.2012.

[23] Manuel de la Rocha Vázquez. Estado de bienestar o fractura social. – El País, 9.02.2012.

[24] Конституция 1978 г. юридически закрепила отказ от существовавшего при Ф. Франко унитарного государства и открыла путь к формированию государства автономий – образованию на территории страны 17 автономных регионов (сообществ).

[25] См.: Бек У. От индустриального общества к обществу риска. – Thesis. 1994, Вып. 5.

[26] El Gobierno aprueba la reforma del Mercado laboral. 10 de febrero de 2012. – http://www.lamoncloa.gob.es/

[27] Real Decreto-ley 3/2012, de 10 de febrero, de medidas urgentes para la reforma del Mercado laboral. – Boletín Oficial del Estado: 11 de febrero de 2012, Num. 36.

[28] Es la reforma del despido único. – http://www.ugt.es/actualidad/2012/febrero/a11022012.html 

Читайте также на нашем портале:

«Кризис на Юге Европы: Испания и Португалия в тисках жесткой экономии» Петр Яковлев

«Досрочные выборы в Испании: причины, результаты, последствия» Петр Яковлев

«Испания: антикризисная стратегия и императивы модернизации» Петр Яковлев

«Испания – еще один «больной человек» Европы?» Петр Яковлев


Опубликовано на портале 06/11/2012



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика