Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Особенности идентичности современной политической элиты Республики Беларусь

Версия для печати

Олег Неменский

Особенности идентичности современной политической элиты Республики Беларусь


Неменский Олег Борисович – ведущий научный сотрудник Центра исследований проблем стран ближнего зарубежья РИСИ.


Особенности идентичности современной политической элиты Республики Беларусь

Белорусский официоз пока не выработал ответа на то, что мы можем называть русским патриотизмом. Но в последние годы руководство страны развернулось в сторону антироссийского радикального национализма, причем на фоне заметно возросших пророссийских настроений в обществе. За все время правления Лукашенко это первый случай столь заметного расхождения режима с общественным мнением.

Для обществ, в которых процесс создания нации еще далек до завершения, вопросы идентичности играют важную роль. Вся публичная политика в таких обществах так или иначе работает с самосознанием населения, с его временными формами и долговременными трендами развития. Особенно значима в этом смысле идентичность политического слоя, то есть всех, кто разными способами вовлечен в политический процесс. Это не только политики или чиновники, но и влиятельные эксперты, журналисты, бизнесмены. Как показывает опыт постсоветских государств, идентитарные процессы в этой среде часто сильно отличаются от тех, что идут в широких слоях населения, но именно они более всего влияют на развитие страны.

В российской политологии, имеющей советские политэкономические корни, воздействие факторов идентичности на принимаемые политические решения подчас недооценивается. Анализ, идущий от разбора объективных экономических интересов тех или иных групп влияния, нередко оказывается бессилен объяснить, казалось бы, совершенно неразумные, а то и просто самоубийственные действия руководства и политических элит соседних стран. В этом плане события последних лет на Украине – вызов, который, возможно, заставит тех, кто прежде утверждал, что «никуда она не денется», пересмотреть методологию анализа отношений с этим государством. Даже перспектива почти полной деиндустриализации и сильнейшего падения уровня жизни не является блокирующей для выбора прозападного вектора развития и разрыва связей с Россией. То, что столь ярко сейчас демонстрирует Украина, присуще и другим странам, в первую очередь Белоруссии, многие процессы в которой напоминают украинские и, более того, обнаруживают с ними тесную связь.

Сфера идентичности не столь явственна, как экономика, она редко являет себя в форме цифр, а основанные на ней интересы носят нерациональный характер. И все же она порой более значима, чем соображения экономической прагматики. При этом идентичность ‒ не просто историческая данность, она все время изменяется, причем в разных слоях общества по-разному. Изменения в ней часто носят структурный характер, который может никак не выражаться в самоназвании и долго не проявлять себя в идеологических заявлениях. Изучение идентичности, соответствующие манипуляции сознанием общества являются сейчас, наверное, главной сферой политики, причем для крупных держав это также и важнейший рычаг внешнеполитической деятельности. В любом государстве, где запущены процессы строительства нации, работа с идентичностью является хорошо осмысленной элитами и сознательно проводимой политической линией. Создание нации требует от ее верхнего слоя осознанного конструктивистского подхода. В этом причина взаимного непонимания между российскими элитами, которым чужды данные технологии, и их партнерами в ближнем зарубежье. Россия, отказываясь от национальных форм развития своей государственности, остается глуха к соответствующим процессам у своих границ.

Республика Беларусь имеет репутацию чуть ли не заповедника советского строя, а потому нередко воспринимается как государство, где нет национализма. Однако это вовсе не так. Советские национальные республики, в отличие от РСФСР, формировались именно как национальные государства, пусть и не суверенные. Да, создатели СССР в силу своей идеологии делали упор на классовом делении, национальный вопрос был для них вторичным. Однако будущее советское общество мыслилось как бесклассовое (и довольно быстро было таковым объявлено), а вот национальное деление оставлялось. Более того, советская система его создавала и утверждала. С социализмом связывалось социально-экономическое содержание, с национализмом – форма. В качестве господствующей заявлялась идеология интернационализма. Ее часто ассоциируют с отрицанием национального деления, что в корне неверно. «Inter-natio» – совсем не «a-natio», то есть не отрицает, а утверждает национальное деление, дополняя его лозунгом дружбы между народами. Эту систему можно назвать еще и «мультинационализмом», так как она не столько контролировала отношения между уже существующими нациями, сколько создавала их. Советский Союз был своего рода националистической фабрикой: вобрав в себя огромное, поначалу бесформенное скопище разнообразного «этнического материала», он за несколько десятков лет создал на его основе большое количество наций вполне западного типа [подробнее об этом см.: Неменский, с.37-44]. В них формировались этнократические элиты, которые не могли со временем не поставить вопрос о суверенитете – это закономерный этап создания наций. Распад СССР был, таким образом, вполне естествен и неизбежен как завершение процесса nation-building'а, запущенного при его образовании. Таким образом, официальная идеология Белоруссии, как и любой другой бывшей советской республики, –национализм.

В области идеологии в Белоруссии все постсоветское время была примерно та же проблема, что и на Украине, – сосуществование двух основных изводов белорусского национализма. Это, во-первых, советский белорусский национализм, во-вторых ‒ антисоветские его варианты, которые создавались в межвоенное время на территории Второй Польской Республики, а также в эмигрантской среде. Корни у этих идеологий общие и базовые идеи примерно те же – утверждение многосотлетней истории особого белорусского народа. В наше время антисоветские (радикально прозападные) вариации белорусского национализма являются основой идеологии оппозиции. При этом надо оговориться, что в Белоруссии, когда говорят о национализме, обыкновенно имеют в виду именно эту среду и ее настроения.

В силу ряда обстоятельств Советский Союз распался несколько преждевременно, когда процессы создания наций в его республиках были далеко не во всем завершены. Особенно это относится к Белоруссии, население которой так и не заговорило в своей массе на «национальном» языке и ментально осталось очень сильно привязанным к российскому пространству. То же можно сказать и о белорусской экономике, тесные связи которой с Россией оставались залогом существования Белоруссии. На деле это означало невозможность навязывания населению прозападного извода белорусского национализма: не была бы принята ни свойственная ему русофобия, ни многие особенности исторических трактовок, ни следующие из всего этого требования радикального отмежевания от России. Скорая победа А.Г. Лукашенко как носителя советского извода белорусского национализма была в этом смысле вполне естественна. То же можно сказать и об экономической ориентации на сохранение тесных связей с Россией. В результате была воспроизведена ситуация советского «инкубатора наций», но в новых условиях, с формально независимой государственностью.

В соседней Украине, ввиду гораздо большей неоднородности населения в аспекте его идентичности, выбор между этими двумя изводами национализма оказался много сложнее и фактически разделил страну на две политических протонации, приведя к тяжелейшим кризисам и росту внутреннего противостояния. В белорусском обществе такого раскола не произошло. Благодаря равномернее проведенной в советское время индустриализации оно оказалось более цельным. По различным соцопросам, аудитория, восприимчивая к лозунгам западнического извода белорусского национализма, здесь составляет всего 10‒15% населения.

Стоит обратить внимание и на два других существенных отличия белорусской ситуации от украинской.

На Украине советскому изводу национализма противопоставлена довольно цельная идеология радикально прозападного его варианта. В Белоруссии ситуация сложнее. Здесь антисоветских вариантов национализма несколько. Более того, их различия столь значительны, что касаются даже самоназвания («белорусы» или «литвины») и общих констатаций этнической принадлежности белорусов – от утверждений об их славянском происхождении с балтской примесью до балтского происхождения с последующим славянским влиянием. При этом и так называемый литвинизм также очень неоднороден. Столько альтернативных идеологий построения нации, сколько мы видим в Белоруссии, сложно найти в какой-либо другой стране. Это дробит оппозиционное политическое поле страны, тем самым ослабляя его. Но, с другой стороны, это же делает соответствующую среду богатой на идеи и дискуссии, добавляя ей привлекательности, особенно в глазах студенческой молодежи. Тут действительно кипит мысль, есть яркая интеллектуальная жизнь.

Еще одно значимое отличие от Украины в том, что в Белоруссии есть очень живая общерусская альтернатива внутри самого белорусского национализма. В основу белорусского национального проекта положена идея не принципиального отказа от русской идентичности, а ее конкретизации – «мы белые русские». Такая модель не исключает возможности общерусской идентичности, ей не требуется вся та система радикальной русофобской аргументации, которая является необходимой составляющей украинства. В то время как украинский национализм, складывавшийся с 1890-х годов, принципиально отрицал русскую идентичность, белорусская модель оставила ее, пойдя по пути надстройки. Белорусы могут одновременно чувствовать себя и вообще русскими, и белыми русскими. Этот идеологический момент сказывается почти на всех проявлениях и того и другого национализма.

Аналогом украинства на белорусской почве является радикальное литвинство – там осуществляется та же операция полного отказа от русскости. Более того, в литвинской версии этот отказ еще жестче: если украинство не отрицает русскую идентичность в прошлом, прибегая к теории о «краже москалями русского имени» и последующей необходимости переименования себя в украинцев, то литвинство настаивает на изначальной отстраненности литвинов от русского этнокультурного поля. Однако в самом белорусском национализме, то есть националистических идеологиях, основанных на белорусском имени (причем во всех их вариациях), оптация к общерусскому уровню идентичности сохраняется.

Это свойство белорусского самосознания проявляется двояко. Во-первых, в появлении и постепенном росте в Белоруссии движения западнорусизма. Пока что это тонкая прослойка интеллектуалов, но, тем не менее, они смогли образовать свою интеллектуальную среду. Так или иначе, в белорусской элите есть симпатизанты этой формы мысли [«Западная Русь»]. Эта старая идеология, разрабатывавшаяся еще в середине – второй половине XIX в., была запрещена в советское время и теперь возрождается. Она конструирует местный патриотизм на основе актуализации именно общерусского уровня идентичности. Если белорусский национализм даже советского извода готов признавать частью своего национального прошлого и польско-литовское наследство, то для западнорусистов здесь пролегает принципиальная граница между своим и чужим. А соответственно, предполагается и иное отношение к Московской Руси, что выражается в очень определенном пророссийском настрое.

Второе проявление общерусской оптации белорусского самосознания находит свое выражение внутри (пост)советского извода белорусского национализма, в том числе на самом высоком официальном уровне. Процитирую несколько мест из выступлений президента Белоруссии. Вот слова Александра Григорьевича Лукашенко, сказанные российским СМИ 7 октября 2011 г.: «Мы из этой ситуации выйдем. Мы ведь – русские люди, как мы часто говорим». А 15 сентября 2012 г., во время переговоров с В.В. Путиным в Сочи, президент Белоруссии сказал: «Нам надо держаться друг за друга – двум, скажем так, русским, по большому счету, народам. Ибо будем биты поодиночке». Список подобных цитат можно увеличить. В 2003 г. в телеинтервью А.Г. Лукашенко произнес не раз повторенную с тех пор фразу: «белорусы – это русские со знаком качества». За всеми этими словами стоит утверждение существования нескольких русских народов и модель особых отношений именно на этих (общерусских) основаниях. Нельзя себе представить никакого (даже очень пророссийского) президента Украины, который скажет что-то подобное об украинцах. А белорусский национализм такое говорить позволяет и, в общем-то, никто за это, за исключением радикальной оппозиции, Лукашенко «предателем нации» не счел.

Заметим: описать официальный национализм как целостную идеологию невозможно. На деле в Белоруссии принципиально отсутствует официальная идеология. Ее можно выстраивать, можно пытаться конструировать, и только. Это странно звучит для государства, в котором есть вузовский предмет «Идеология белорусской государственности». Однако ответы на основные идеологические разногласия в этих учебниках найти трудно. Причина такого положения главным образом во властных стратегиях Лукашенко: для него очень опасно придавать официальный статус какой-либо определенной идеологии. Ведь она, во-первых, тут же сформирует элиту, которая с этой идеологией связана, а значит ‒ уменьшит возможности по лавированию главы государства между разными группами влияния. Во-вторых, идеология породит формальные критерии оценки его деятельности. Это ему невыгодно. Вот почему Лукашенко старается отмежевываться от каких-либо однозначных идеологических выводов, за исключением общих рамок белорусского национального проекта. И мы можем видеть, что даже в области кадровой политики такая идеологическая аморфность позволяет существенным образом менять политические тренды: например, первые десять лет своих каденций Лукашенко был склонен к гонениям на прозападных националистов, потом (где-то с 2006 г.) он стал зачищать белорусское пространство от пророссийски настроенных людей. У него действительно широкие возможности маневра: стараясь быть «президентом всех белорусов», он избегает конкретизации форм официальной идеологии и не допускает идейного диктата какой-либо из групп элиты.

Эволюция белорусского официоза довольно очевидна: в 1990-е и в самом начале 2000-х годов Лукашенко, судя по всему, видел себя политиком общерусского масштаба и ориентировался на единое политическое поле с Россией. Это сильно сказывалось на том, как белорусский национализм, вообще белорусская идентичность представали в его выступлениях. Когда на политическом и элитном уровнях интеграция с Россией на приемлемых условиях не удалась (более того, сохранилась враждебность российских элит ко всей созданной Лукашенко системе) ‒ произошел постепенный, очень мягкий разворот в сторону довольно жестких версий белорусского национализма советского извода. Да, это не прозападный национализм, но он становится все более белорусским, все менее общерусским. Более того, в последние годы мы видим, что белорусский официоз постепенно сближается с антисоветским национализмом.

Становится заметно, что белорусские элиты теряют молодежь. Фактически весь описанный выше тренд оказывается чужд современной молодежи Белоруссии. В молодежной среде все постсоветские годы прозападный национализм пользовался большей популярностью, чем официозный, что вполне естественно. Да и внешнеполитическая направленность официоза на Россию (в ту пору также очень прозападную) оставляла ощущение ориентации на вторичное поле. Во второй половине нулевых годов прозападная молодежная среда сблизилась с режимом, увидела в Лукашенко «гаранта национального суверенитета» – именно этого как залога самой возможности поворота на Запад ей в первую очередь не хватало в нем прежде. В этом плане та мягкая кампания белорусизации, которая была тогда предпринята, оказалась довольно эффективной. Однако в настоящее время, когда отношения России и Запада перешли в стадию открытого противостояния, молодежь оказывается все более отстраненной от белорусского официоза, и даже строптивость Лукашенко в отношениях с Россией и заметные прозападные поползновения не позволяют ему заполучить ее симпатии.

Связано это с несколькими причинами. С молодежью давно и очень активно работает Запад, в первую очередь Польша и Литва (впрочем, в основном на американские и евросоюзовские деньги). На Белоруссию направлена деятельность большого количества западных фондов, СМИ, общественных организаций и даже правительственных структур, и их работа очень эффективна. Например, по визовой статистике, белорусская молодежь гораздо активнее, чем украинская, выезжает в Европу. Белоруссия вообще лидирует среди стран СНГ по количеству выдаваемых шенгенских виз на душу населения. Молодые белорусы постоянно участвуют в различных мероприятиях и учебных программах на Западе, все это сильно воздействует на их настроения. При этом России, по большому счету, противопоставить этому пока что нечего. Поток туристических и образовательных поездок из Белоруссии на Запад несопоставимо больше, чем в Россию. В результате режим, имеющий, хочет он того или нет, имидж пророссийского, сильно теряет в глазах молодого поколения граждан.

Другая причина отторжения молодежи от режима ‒ чисто идеологическая. Cвойство советского извода белорусского национализма таково, что он полностью сконцентрирован на трактовках истории ХХ в. Его важнейшие идеологические опоры находятся в прошлом БССР. А всю историю до советской эпохи он описывает примерно так же, как и антисоветский, антирусский, прозападный извод национализма. Это было заложено еще в советской системе: например, все местные восстания против России, хотя они и носили польско-шляхетский характер, воспевались как борьба за прогресс и национальное освобождение. Теперь именно их антироссийская составляющая оказывается ведущей в восприятии, полностью совпадая с русофобскими трактовками. Есть, правда, одно существенное отличие: антирусский национализм стремится сформировать привлекательный образ дороссийского периода истории Белоруссии, а советский национализм видит его, наоборот, в очень неприглядном для национального чувства свете, что и было унаследовано постсоветским официозом. Например, Лукашенко так отзывается о прошлом белорусов: «Я желал бы, чтобы мы никогда не ходили больше в лаптях, и чтобы нас плеткой не стегали, как это всегда было в нашей истории» [Лукашенко…]. Понятно, что такой образ прошлого трудно счесть привлекательным. Но на деле таким способом просто расчищается поле для принятия антирусских трактовок, которые отождествляют с белорусами не местное восточнославянское (православное и униатское) крестьянство, а польско-литовскую шляхту. Такая модель исторического самосознания больше соответствует запросу на патриотизм и историческую гордость.

В последние годы заметно все более активное принятие официозом трактовок исторического прошлого, которые были разработаны деятелями радикального национализма. В сфере досоветской истории этому просто нечего противопоставить, да и нет такой задачи – описание средневековья не меняет описаний советского периода. То, что польская по культуре местная шляхта начинает называться белорусской, никак основания БССР не задевает. В результате вся досоветская история и соответствующие ей элементы национальной идеологии были фактически сданы радикально-националистической прозападной интеллектуальной среде.

Однако именно далекое прошлое, и особенно средневековье, является основой национальной идентичности. Именно на его трактовках строятся идентитарные системы альтернативных националистических идеологий. Это и национальная романтика, и мода на этнику – все то, что увлекает сознание молодежи. Таким образом, на уровне идентичности молодежь оказывается вовлечена в антисоветский белорусский национальный проект. И это все противопоставляет ее нынешней власти, ставит в идейную и просто стилевую оппозицию к ней.

И еще одна проблема, которая особенно остро встала в последнее время перед современной белорусской элитой: это образ России и идейный характер контактов с ней. Тут дело даже не в старой враждебности между фактически советской элитой Белоруссии и капиталистической элитой РФ, которую Лукашенко упорно не пускает на белорусский рынок. Дело в том, что идеологически современная Россия все более определенно несоветская. Особенно сильные перемены произошли в связи с украинскими событиями 2014 г., воссоединением Крыма с Россией и войной на Донбассе. Белорусские элиты столкнулись с сильным русским патриотизмом, имеющим консервативный характер и ориентированным на идеалы досоветской русской истории. На этом фоне оказывается, что белорусская элита (особенно официозная экспертная среда) не готова иметь дело с такой вот русской патриотической Россией. Официальная Белоруссия хотела бы иметь дело с постсоветской Россией, культивирующей ностальгию по советскому времени. И какая-либо критика той эпохи со стороны России воспринимается чуть ли не как удар ножом в спину, так как рушит публично заявляемые идейные основания пророссийской политики Минска.

Интересно, что образ России в СМИ Белоруссии и Украины примерно один и тот же. Он кратко описывается разговорным словом «совок». Только на Украине, представляя современную Россию как сохраняющийся «совок», делают негативные выводы и заявляют о необходимости ускоренного отрыва от нее. Для белорусской же элиты образ России как «совка», наоборот, привлекателен, а имеющий (по вполне понятным историческим причинам) несоветское происхождение и идейное оформление русский патриотизм ее сильно пугает. Даже белорусские интеллектуалы официальной ориентации, сталкиваясь с проявлениями русского патриотизма в России, оказываются в растерянности. В экспертной среде это воспринимается особенно остро: например, известный белорусский политолог Сергей Кизима на одном из видеомостов с Москвой осенью 2015 г. заявил о необходимости выбора между интеграцией с Белоруссией и всей этой русской темой: «Выбирайте: либо интеграция, либо русский патриотизм!». То и другое видится несовместимым.

Понятно, что такая позиция абсурдна, у нее не будет никаких последствий, потому что перед российскими элитами не стоит вопрос выбора между русским патриотизмом и интеграцией с Белоруссией. Русский патриотизм остается единственной системой идейной легитимации власти в России. Так или иначе, белорусские эксперты пока что не знают, как сформулировать ответ на вызов русского патриотизма.

Возможно, довольно нервная реакция связана с данными соцопросов, которые свидетельствуют о резком скачке пророссийских настроений среди белорусских граждан после присоединения Крыма. официальный сайт казино вулкан Например, в марте 2014 г. по результатам опроса, проведенного Независимым институтом социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ), на вопрос «Если бы пришлось выбирать между объединением с Россией и вступлением в ЕС, что бы вы выбрали?» 51,5% респондентов дали ответ «Объединение с РФ». За союз с ЕС высказались 32,9% опрошенных. А уже в конце апреля Белорусская аналитическая мастерская в Варшаве (BAW) провела исследования, которые показали, что доля пророссийски настроенных белорусов существенно выросла: теперь уже свыше 60% предпочли союз с Россией интеграции с ЕС, за которую высказались лишь 18% опрошенных (хотя незадолго до этого варшавские социологи отмечали даже относительное преобладание западных ориентиров) [Андрей Вардомацкий...]. Эти цифры коррелируют с поддержкой самого факта воссоединения Крыма с РФ. Примечательно, что они подтверждаются и исследованием Института Гэллапа, проведенным спустя два года – весной 2016 г., согласно которому 68% белорусов одобряют это событие [Russians …]. На фоне того, что сам Лукашенко присоединение Крыма к России не поддержал, более того, решил оказать посильную (но очень значимую в тех обстоятельствах) помощь Киеву, обозначилось сильнейшее за все его правление расхождение между его политикой и мнением большинства. Эти опросы показали существование в Белоруссии огромного запроса на историческую Россию, русскую политику, готовность ощущать себя частью большой русской общности. Кроме того, фактически стало рассыпаться с таким трудом собранное до того относительное единство белорусских граждан, при котором прозападная оппозиция стала совсем маловлиятельной. Настроения в пророссийском большинстве радикализировали прозападное меньшинство, что действительно небезопасно для стабильности всей системы. В результате был выбран курс на заигрывание с прозападными националистами, что вполне логично: пророссийских альтернатив Лукашенко у большинства все равно нет, а вот прозападных у меньшинства ‒ немало.

В результате произошел довольно крутой разворот в идеологическом официозе Белоруссии. С 2015 г. силы всей официальной экспертной среды Белоруссии были направлены на борьбу с понятием Русского мира как одной из ключевых идей современного русского патриотизма. Еще 29 января 2015 г. на встрече с журналистами Лукашенко заявил: «А если есть некоторые тут ”умники“, которые любят палки в колеса вставить, и у нас так называемые ”свядомыя“ и отдельные не то приехавшие, не то долго живущие здесь, считающие, что белорусская земля – это часть, как они говорят сейчас, русского мира и чуть ли не России, – забудьте! Беларусь – это суверенное и независимое государство, в котором живет порядка 10 миллионов человек и каждый день, как я говорю, переворачивается около 2 – 2,5 миллиона наших гостей. Никто нам претензий не предъявил, бывая здесь. Мы всегда были гостеприимны к любому человеку. Но заставим любого уважать наш суверенитет и независимость, кто помышляет о том, что нет такой страны – Беларусь, не было и так далее. Не было – а сейчас есть! И с этим надо считаться. И мы свою землю никому не отдадим! Это моя задача. Как она ни трудна и тяжела, я ее решу. Я выполню свою миссию, чего бы мне это ни стоило. И за моей спиной стоят сотни, тысячи таких людей вооруженных» [Стенограмма …].

Мы видим, что концепция Русского мира была сознательно истолкована как геополитическая идеология, лежащая в основе неких агрессивных планов в отношении Белоруссии. Такое восприятие крайне неадекватно, так как понятие «Русский мир» имеет принципиально экстерриториальное, а именно ‒ лингвистическое и духовно-культурное значение. Этого вряд ли могут не знать эксперты Администрации Президента РБ, а значит, такая трактовка была выбрана специально, с целью отмежевания от чего-либо идентитарно русского, что переводит современный белорусский официоз на «украинские» идеологические рельсы.

4 августа 2015 г. Лукашенко резко раскритиковал идею Русского мира во время интервью представителям негосударственных СМИ (TUT.BY, «Еврорадио» и «Радыё Свабода»): «глупость какую-то после выборов кто-то идеологам российским государственным подбросил, и они начали распевать эту песню. И это насторожило наш народ. Это не только была моя реакция на это. Это насторожило наших людей. И неправда, что тут вот мы за русский мир! Я не понимаю, что такое русский мир, вы тем более, а наш народ вообще не понимает, какой русский мир? Тогда можно сказать о белорусском, украинском каком-то мире, да? Это что, противостояние миров какое-то? Поэтому вот это надуманное, если не сказать больше, глупая какая-то подстава, тезис какой-то, я не думаю, что он у белорусов нашел какую-то поддержку» [Интервью Лукашенко – портал президента, Youtube, Гомельские новости]. Понятно нежелание Лукашенко признавать существование «белорусского мира», тем более ‒ ответственность за него, так как белорусскоязычные жители других стран (а это в основном политическая эмиграция на Западе и в соседних странах) в своем большинстве находятся в оппозиции к его режиму; действительно, современной белорусской системе такая идейная модель вряд ли нужна. Но примечательно, что утверждение о наличии трансграничного глобального сообщества русскоязычных людей Лукашенко воспринимает как что-то априори противостоящее потенциальному «белорусскому миру». Эта модель противопоставления «русского» и «белорусского» как раз и является основой радикальной версии белорусского национализма.

Непонятно, как граждане Белоруссии, в абсолютном своем большинстве разговаривающие на русском языке, могут не принадлежать к Русскому миру, но страх перед русской идентичностью и ее возможными политическими приложениями оказался столь высок, что даже эта теоретически не имеющая никаких политических последствий концепция оказалась под фактическим запретом. Возможно, сыграл свою роль испуг белорусских властей перед Крымским референдумом, на котором абсолютное большинство населения полуострова высказалось за присоединение к России. Им могла привидеться картина «белорусского Донбасса» в восточных областях страны или в масштабах всего государства. Трудно сказать, как такое представляется возможным при довольно высокой целостности белорусского общества и отсутствии принципиально значимых электоральных границ внутри государства, а также при уже давно утвердившемся признании прав русского языка. Но российского наблюдателя в этом испуге может насторожить не столько его общая неадекватность этническим и геополитическим реалиям, сколько стоящее за ним своего рода самоотождествление белорусских властей с киевской постмайданной политической элитой.

22 апреля 2014 г., на фоне развернувшейся «Русской весны», Лукашенко, выступая с ежегодным посланием к белорусскому народу и Национальному собранию Белоруссии, заявил: «Мы – не русские, мы – белорусские!» – отметив, что Белоруссия не является «пророссийской», но является суверенным государством [Послание президента…]. «Бурлит Украина, в полный исторический рост пытается встать Россия», – констатировал Лукашенко в самом начале своего выступления. Получается, что эта попытка России была расценена как опасная для Белоруссии. Во время президентской предвыборной кампании осенью 2015 г. старый лозунг «За сильную, процветающую Беларусь!» Лукашенко заменил на новый: «За будущее независимой Беларуси!» [За будущее…], что было призвано подчеркнуть его решимость бороться за сохранение государства против якобы имеющих место посягательств со стороны России.

Мы видим большие перемены, которые произошли с Лукашенко за последние несколько лет. Если еще недавно он говорил о «двух русских народах», признавая себя и белорусов частью русского суперэтнического пространства, то теперь он против даже того, чтобы считать белорусов частью Русского мира. Притом что Русский мир – понятие, по идее своей объединяющее людей разных национальностей; чтобы принадлежать к Русскому миру, совсем не обязательно быть русским, можно быть кем угодно. Если человек знает русский язык, если он способен воспринимать мировую культуру посредством русского языка и использовать его в общении, то он уже де-факто является участником Русского мира. Между тем белорусский президент с 2014 г. не хочет признавать причастность белорусского народа к Русскому миру и на таком уровне. Эта радикальная перемена, произошедшая за последние годы в белорусском официозе, можно сказать, носит даже несколько истеричный характер.

Белорусский официоз пока что не выработал своего ответа на то, что мы можем называть русским патриотизмом, а в Белоруссии все чаще по старой советской традиции называется «великорусским шовинизмом». Но несомненен сильный крен идеологии всего политического сообщества в сторону антироссийского радикального национализма, совершаемый на фоне заметно возросших пророссийских настроений в обществе. За все время руководства страной Лукашенко это первый случай столь заметного расхождения режима с общественным мнением. Он отражает разнообразие трактовок «белорусскости», которое по сей день существует в белорусском обществе.

Литература:

Андрей Вардомацкий: Белорусы «развернулись» от Европы к России // Naviny.by. Белорусские новости. 10.06.2014. URL: naviny.by/rubrics/society/2014/06/10/ic_articles_116_185759/ (дата обращения: 11.07.2016).

Гомельские новости встречи с представителями белорусских и зарубежных СМИ 29 января 2015 г. // Официальный Интернет-портал президента Республики Беларусь. URL: president.gov.by/ru/news_ru/view/stenogramma-vstrechi-s-predstaviteljami-belorusskix-i-zarubezhnyx-smi-10760/ (дата обращения: 11.07.2016).

За будущее независимой Беларуси. Предвыборная программа кандидата в президенты Республики Беларусь Лукашенко Александра Григорьевича // Беларусь сегодня. 16.09.2015. URL: sb.by/prezident-belarusi/article/za-budushchee-nezavisimoy-belarusi.html (дата обращения: 11.07.2016).

«Западная Русь». Сайт. – Режим доступа: zapadrus.su/ (дата обращения: 11.07.2016).

Интервью А. Лукашенко негосударственным средствам массовой информации // Официальный интернет-портал президента Республики Беларусь. 04.08.2015. URL: president.gov.by/ru/news_ru/view/intervjju-negosudarstvennym-sredstvam-massovoj-informatsii-11882/ (дата обращения: 11.07.2016).

Интервью А. Лукашенко негосударственным средствам массовой информации. Видео. Режим доступа: youtube.com/watch?v=lJjonnkXtu4 (дата обращения: 11.07.2016).

Интервью А. Лукашенко представителям негосударственных СМИ // Гомельские новости. 05.08.2015. URL: newsgomel.by/news/intervyu-alukashenko-predstavitelyam-negosudarstvennyh-smi (дата обращения: 11.07.2016).

Лукашенко: в нынешнем переделе мира с Белоруссией могут разобраться быстрее, чем с Украиной // Политическая Россия. 15.08.2015. URL: politrussia.com/news/lukashenko-v-nyneshnem-843/ (дата обращения: 11.07.2016).

Неменский О.Б. Страна победившего мультинационализма // Вопросы национализма. 2012. № 4(12).

Послание президента белорусскому народу и Национальному собранию 22 апреля 2014 г. // Официальный интернет-портал президента Республики Беларусь. URL: president.gov.by/ru/news_ru/view/aleksandr-lukashenko-obraschaetsja-s-ezhegodnym-poslaniem-k-belorusskomu-narodu-i-natsionalnomu-sobraniju-8549/ (дата обращения: 11.07.2016).

Стенограмма встречи с представителями белорусских и зарубежных СМИ // Официальный интернет-портал президента Республики Беларусь. 29.01.2015. URL: president.gov.by/ru/news_ru/view/stenogramma-vstrechi-s-predstaviteljami-belorusskix-i-zarubezhnyx-smi-10760/ (дата обращения: 11.07.2016).

Russians, EU Residents See Sanctions Hurting Their Economies // Gallup. 2016.04.28. URL: gallup.com/poll/191141/russians-residents-sanctions-hurting-economies.aspx (date od access: 11.07.2016).


Читайте также на нашем портале:

«Политика Польши в отношении Белоруссии в системе белорусско-европейских отношений » Олег Неменский

«Демократизация: проект и реальность» Круглый стол Центра исследований и аналитики Фонда исторической перспективы

««Молчаливое знание» белорусов и перспективы постсоветской интеграции» Кирилл Коктыш

«Белорусская идеология антинацизма в охваченной культом коллаборантов Восточной Европе» Юрий Шевцов


Опубликовано на портале 13/07/2016



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика