Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Российско-американские отношения: состоится ли второй акт перезагрузки?

Версия для печати

Специально для сайта «Перспективы»

Эдуард Соловьев

Российско-американские отношения: состоится ли второй акт перезагрузки?


Соловьев Эдуард Геннадьевич – кандидат политических наук, заведующий сектором теории политики ИМЭМО РАН.


Российско-американские отношения: состоится ли второй акт перезагрузки?

Для выстраивания оптимального взаимодействия России и США необходимо понять, какие изменения грядут в отношениях двух стран с учетом результатов промежуточных выборов ноября 2010 г. и драматичных событий на Ближнем Востоке. Обаму явно преждевременно представлять «хромой уткой». Однако сможет ли объявленная пару лет назад американской администрацией «перезагрузка» превратиться в долговре-менное осознанное партнерство?

Визит вице-президента США Дж. Байдена в Москву привлек внимание к тенденциям и перспективам развития российско-американских отношений. Вопросов на этот счет за последнее время накопилось немало. Завершен ли этап «перезагрузки» и в чем был ее смысл? Как итоги ноябрьского промежуточного голосования в Конгресс США способны повлиять на тенденции российско-американского взаимодействия на международной арене? Связаны ли позитивные подвижки в диалоге Москвы и Вашингтона по широкому кругу проблем только с именем действующего президента США Б. Обамы и насколько оправданна ставка на него российского руководства? Наконец, как на формирующиеся тренды в отношениях России и США способны повлиять разворачивающиеся в мире, и прежде всего на Ближнем Востоке, события?

Вопросов множество. Ответы на них далеко не однозначны и носят по преимуществу дискуссионный характер. Данная статья, не претендуя на исчерпывающий анализ ситуации, представляет собой попытку сформулировать ряд соображений по поводу перспектив нового витка «перезагрузки» в российско-американских отношениях.

* * *

По итогам промежуточных выборов в Конгресс США и губернаторских выборов в целом ряде штатов представители аналитического сообщества нередко высказывали довольно пессимистичные комментарии относительно перспектив Б. Обамы как президента. Кое-кто поспешил назвать его «президентом одного срока». Еще больше пессимизма присутствовало в оценках перспектив курса на «перезагрузку» отношений с Россией. И подобные утверждения нельзя назвать безосновательными.

В США противники президента уверены, что избиратели вынесли окончательный приговор его политике. Итоги голосования, дескать, говорят сами за себя. Прошедшие выборы характеризовались высокой степенью поляризации избирателей. Республиканцам удалось победить, не предложив избирателям, по сути, ничего кроме упорного и активного неприятия инициатив Обамы. «Большое правительство», при котором Белый дом мог использовать для продавливания своих законопроектов большинство в Сенате и Палате представителей, уходит в прошлое. В Конгрессе теперь будет больше республиканцев. Там появятся многочисленные выдвиженцы от политического Движения чаепития (в числе его вдохновителей и идейных вождей такие одиозные политические фигуры, как С. Пэйлин), договариваться с которыми демократам будет очень сложно.

Демократы действительно потерпели довольно чувствительное поражение на промежуточных выборах в Палату представителей (лишившись около 60 мест и утратив в ней большинство) и потеряли несколько голосов в Сенате. Сложившиеся расклады в обеих палатах не предвещают Обаме легкой жизни. В нижней палате разыгрывались все 435 мест. Республиканцы завоевали 242 из них (минимум для обеспечения большинства – 218 мест). Демократы не дали оппонентам установить полный контроль над Конгрессом, сохранив в Сенате минимальный перевес (51 кресло из 100), однако этого явно недостаточно для уверенного проведения собственного политического курса и однопартийной внешней политики (например, для ратификации достигнутых администрацией международных соглашений необходимо 67 голосов).

Сам Обама отнюдь не склонен к чрезмерно алармистским оценкам результатов выборов. В интервью CBS президент взял на себя всю ответственность за неудачу и как бы подвел итог прошедшей кампании: «Важно убеждать людей, объединять их, выдвигая понятные аргументы. Нам не всегда удавалось поступать таким образом. Я беру на себя ответственность за это». Однако, подчеркнул Обама, сейчас не время предаваться унынию. Демократам предстоит скорректировать стиль работы и характер аргументации и двигаться к новым политическим вершинам. Лично для Обамы таковой будет президентская кампания 2012 г.

Результаты промежуточных выборов в целом были вполне предсказуемы. Поражение выглядит сокрушительным только на фоне невероятного взлета популярности демократов и, прежде всего, лично Б. Обамы периода президентских выборов 2008 г. Первый черный президент США стал олицетворением курса перемен, ожидавшихся американским обществом. Обама воспринимался многими почти как мессия, способный в одночасье изменить мир. Медленный выход из рецессии развеял беспочвенные ожидания чуда и лишний раз засвидетельствовал, что предпочтения избирателей на фоне глубокого социально-экономического кризиса формируются исходя из ретроспективной оценки социально-экономической ситуации в стране. Два года назад средний американец голосовал против Дж. Буша, при котором страна оказалась ввергнута в глубокий финансово-экономический кризис. Ныне избиратель впал в апатию или разочаровался уже в способностях Обамы существенно изменить ситуацию. В этих условиях он выбирает модель негативного, протестного голосования, предпочитает крайности. Такой крайностью два года назад был сам Обама, малоизвестный молодой политик, проведший блистательную избирательную кампанию и опередивший в ходе праймериз многих гораздо более именитых партийных выдвиженцев. Ныне маятник предпочтений сильно качнулся вправо. И шанс получили радикальные критики из республиканского партийного истеблишмента и открытые противники политического курса Обамы в лице набирающего силу Движения чаепития.

Тем не менее говорить о катастрофе, о разгроме правящей партии все-таки не приходится. В сущности, в поражении правящей партии на промежуточных выборах нет ничего необычного. «Раздельное правление», когда Конгресс контролируется одной партией, а президентская администрация – другой, становится рутиной американского политического процесса. За последние два десятилетия вновь избранный президент неизменно проигрывал промежуточные выборы, а затем благополучно переизбирался на второй срок. У демократов в этом смысле перед глазами вдохновляющий пример Б. Клинтона, первое президентство которого также ознаменовалось поражением на промежуточных выборах. Тогда республиканцы, одержав внушительную победу на выборах в Конгресс в 1994 г., фактически попытались заблокировать работу администрации. Однако итогом этого конфронтационного периода стала уверенная победа Клинтона на последовавших президентских выборах 1996 г. – в немалой степени из-за того, что демократы смогли успешно воспользоваться фазой роста очередного делового цикла и при этом переложить все имеющиеся реальные проблемы на плечи «неконструктивной» республиканской оппозиции в Конгрессе, препятствовавшей работе администрации.

Ряд российских и зарубежных исследователей дают негативный ответ на вопрос о шансах Обамы на переизбрание в 2012 г. При этом они ссылаются на нарастающий вал внутриполитических проблем и нерешенность многих вопросов внешней политики – как доставшихся в наследство от предыдущей администрации Дж. Буша-мл., так и новых, связанных с выстраиванием в посткризисном мире отношений с растущими гигантами (прежде всего КНР). Аналитики экстраполируют существующие тренды, что неизбежно настраивает их на пессимистичный лад. Однако подобного рода оценки выглядят несколько преждевременными.

С самого начала своего пребывания в Белом доме Б. Обама наглядно продемонстрировал, что он вполне современный (то есть работающий в рамках приоритетного временного горизонта, определяемого электоральным циклом), рационально мыслящий государственный деятель, способный продавливать в Вашингтоне весьма непростые решения вроде реформы здравоохранения. Действительно, после ожидания быстрых позитивных перемен у американских избирателей наступает пора более трезвого осмысления ситуации. А она, в общем, пока не слишком обнадеживает. Экономика только-только начинает выходить из рецессии. В соответствии с оценками Национального бюро экономических исследований (NBER), рецессия в США завершилась еще в июне 2009 г. С 3-го квартала 2009 г. американская экономика демонстрирует некоторые признаки выздоровления и показывает неизменный рост ВВП (по данным Бюро экономического анализа, 3,7% в первом квартале 2010 г. и 1,7% во втором – увы, пока с убывающей тенденцией роста). Но это почти не сказывается на повседневной жизни. Если такие абстрактные понятия, как внешний долг или рекордный дефицит бюджета, мало волнуют рядового американца, то безработица (по официальным данным – около 9,5%, плюс еще почти столько же частично занятых), остающееся очень высоким число случаев изъятий недвижимости у населения за неуплату долга по ипотеке (около 1 млн домов только в 1-ом квартале 2010 г.) и тому подобные экономические реалии не внушают особого оптимизма [1].

Кроме того, очевидно пробуксовывают продекларированные администрацией реформы. Сразу после своего избрания Обама анонсировал в Конгрессе радикальную перестройку систем образования, здравоохранения и реформу в сфере энергетики. Конкретные шаги по продвижению реформаторского курса увязли на Капитолийском холме. Их реализация задевает интересы влиятельных деловых и политических кругов. А проведение заявленных реформ требует колоссальных расходов, что тянет за собой повышение налогов. Таким образом, Обама со своими планами модернизации Америки оказался буквально между молотом и наковальней.

Понятно, что многое в американской экономике и социальной сфере нужно менять. Отсюда стратегические, ориентированные на долгосрочное оздоровление общей экономической ситуации реформы и программы (касающиеся финансового сектора, развития науки, инфраструктурных проектов). Эти необходимые меры, однако, не дают сиюминутного эффекта, которого многие в Америке ждали. Насколько велики были ожидания от прихода Обамы в Белый дом, настолько же сильным на данный момент оказалось разочарование в президенте и работе его администрации. Республиканский электорат раздражен повышением налогов и расширением государственного участия в экономике. А фанатичные сторонники Обамы из демократического лагеря, разочарованные медленным темпом выхода из рецессии и малозаметностью изменений общей социально-экономической ситуации, нередко упрекают президента в «чрезмерной гибкости», нерешительности и непоследовательности при проведении реформ.

Вот почему прогнозы относительно вероятности переизбрания Обамы пока крайне пессимистичны. Сегодня аналитики затрудняются сказать, за счет каких резервов возможно переломить обозначившуюся тенденцию и обеспечить рост популярности президента. Однако переизбрание хозяина Белого дома будет напрямую зависеть не от нынешних экспертных оценок, а от состояния американской экономики в 2012 г. А к этому времени она уже должна быть на подъеме. Так что Обаму явно преждевременно представлять «хромой уткой». Для выстраивания эффективной российской внешней политики необходимо понять, какие изменения могут произойти в российско-американских отношениях с учетом результатов промежуточных выборов ноября 2010 г. и драматичных событий на Ближнем Востоке.



* * *

В речи, произнесенной в день инаугурации, президент Б. Обама сообщил режимам, находящимся «не на той стороне истории», что Соединенные Штаты «протянут им руку, если они будут готовы разжать свой кулак». Вскоре слова президента были подкреплены делами. «Политика президента Обамы по «перезагрузке» отношений с Россией была частью более масштабной стратегии налаживания связей с государствами, у которых присутствовала явная напряженность в отношениях с США. Идя на сближение с Россией, Вашингтон также стремится к диалогу с Бирмой, Кубой, Ираном, Северной Кореей и Сирией» [2]. Попытка «перезагрузить» отношения с Россией путем поиска общих интересов в таких областях, как контроль над ядерным вооружениями, противоракетная оборона и Афганистан, оказалась наиболее впечатляющим и, пожалуй, единственным успешным примером подобного внешнеполитического курса.

Внутри США после двух лет президентства Обамы не утихают споры по поводу плодотворности его стратегии сближения с внешнеполитическими оппонентами. Между действующими политиками и представителями экспертного сообщества существуют значительные разногласия относительно попыток президента протянуть руку «антиамериканским режимам». Позволит ли готовность к взаимным уступкам «приручить» оппонентов, или, наоборот, оптимальным было бы применение «железного кулака», который сделает противостоящую сторону сговорчивее? Стоит ли Соединенным Штатам идти на примирение с безнадежно авторитарными режимами, или все-таки нужно поставить сотрудничество с ними в зависимость от внутренней демократизации? Сохраняются разногласия и относительно того, какой инструмент эффективнее в построении устойчивых партнерств – дипломатия или экономика. Как выразился известный американский политолог Ч. Капчан, «вопреки расхожему мнению, не торговля, а дипломатия является валютой мирного устройства на планете. Экономическая взаимозависимость – это скорее следствие, нежели причина сближения между государствами». В этом контексте отсутствие элементов экономической взаимозависимости и стейкхолдеров, заинтересованных в развитии отношений с Россией и способных эффективно лоббировать их в Вашингтоне, является очевидным минусом. Но именно политический курс на сближение позиций сторон по широкому кругу международных проблем способен проложить дорогу к возникновению элементов подобной взаимозависимости в будущем.

После того как на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2009 г. глава американского государства призвал начать «новую эру сотрудничества, основанную на взаимных интересах и взаимном уважении», критики Обамы окончательно определились в отношении его политики сближения с противниками. Они буквально бомбардируют СМИ статьями о том, что усилия президента не только не приносят должных результатов, но и ослабляют позиции США, для которых дипломатическая уступчивость «унизительна», а риски проводимого политического курса достаточно высоки. С точки зрения консервативных американских аналитиков, президент находится в весьма затруднительном положении, идя на сотрудничество с режимами, жизнеспособность которых может быть подорвана, если они и в самом деле позитивно откликнутся на политические жесты Соединенных Штатов.

События зимы-весны в Северной Африке и на Ближнем Востоке явно укрепили позиции сторонников «вооруженного идеализма», то есть активной интервенционистской политики, направленной на демократизацию политических систем стран третьего мира. Некоторые аналитики усматривают в «сдаче» президента Египта Х. Мубарака, давнего стратегического союзника США на Ближнем Востоке, признаки отхода от реалистичных принципов формирования внешней политики, присущих первым двум годам президентства Обамы. Будь так, это стало бы тревожным сигналом для Москвы, явно не относящейся, согласно распространенным в Вашингтоне представлениям, к числу стабильных демократий. Своеобразным индикатором поворота к либеральным интервенционистским практикам может стать ситуация в Ливии, где внезапный коллапс режима и угроза гражданской войны способны спровоцировать администрацию США на активное и притом (по ряду политических и чисто технических причин) одностороннее вмешательство. Многим на Западе представляется, что мечта о демократизации Большого Ближнего Востока, с его последующей четкой политической ориентацией на США, близка к воплощению как никогда. Конечно, существует опасность, что февральские арабские революции не остановятся на свержении диктаторов и разрушении авторитарных режимов, и за февралем последует в каждом случае свой «великий октябрь» – консолидация новых авторитарных режимов или приход к власти радикалов-исламистов. Для реализации американской ближневосточной политической утопии необходимо преодолеть немало трудностей и подводных камней (прежде всего угрозу распространения воинствующего исламизма). Все эти обстоятельства, видимо, приведут к определенной перефокусировке внимания администрации, ее концентрации прежде всего на ближневосточных сюжетах. Тем более что в российско-американских отношениях наметилась пауза, вызванная исчерпанием сложившейся на гребне «перезагрузки» повестки дня.

Заключение соглашения по сокращению стратегических наступательных вооружений, характер установившихся взаимоотношений президентов России и США и даже такой частный вопрос, как быстрое (практически без каких-либо политических последствий) разрешение шпионского скандала в июне 2010 года, настраивают на оптимистичный лад в оценках перспектив российско-американских отношений. Американская администрация явно продемонстрировала способность слушать и слышать российских партнеров. Обама предпринял заметные усилия, направленные на улучшение отношений двух стран. Но ныне в вашингтонских коридорах преобладающей становится позиция, согласно которой дальнейшее углубление «перезагрузки» зависит от «поведения России». Вашингтон не готов «поступиться принципами» и оставить на произвол российской политической элиты ряд постсоветских государств – от Киргизии до Украины. Многие политики и аналитики в Америке разочарованы «непоследовательной», по их мнению, позицией России по Ирану. Они полагают, что американская администрация и так пошла на значительные уступки Москве, заключив соглашение по СНВ, а также скорректировав планы по формированию 3-го позиционного района ПРО и отказавшись от ускоренного расширения НАТО на Восток. Соответственно, теперь мяч на российской стороне, и Москве пришла пора платить по счетам. Курс Обамы на выстраивание более спокойных и рациональных отношений с РФ, таким образом, подвергается критике со стороны оппонентов и повышает его риски во внутриполитическом противостоянии с республиканцами.

Российское руководство также сильно рискует, связывая перспективы отношений почти исключительно с Обамой. Ряд отечественных аналитиков небезосновательно утверждают, что позиции американского президента внутри страны не настолько сильны, чтобы можно было непосредственно конвертировать плодотворный диалог с Обамой в политически приемлемые для России результаты. Скорее наоборот: это Обама до последнего времени пытался капитализировать успехи на отдельных направлениях внешней политики (в том числе в рамках «перезагрузки» российско-американских отношений) для повышения своего политического ресурса внутри страны в преддверии промежуточных выборов в Конгресс. При этом все «простые», незатратные с точки зрения расходования политического ресурса ходы на сегодняшний день оказались реализованы. Вашингтон подкрепил свой призыв к «перезагрузке» отношений с Москвой усилиями в области контроля над ядерными вооружениями, вниманием к российской озабоченности по поводу американской противоракетной обороны и созданием двусторонних рабочих групп по широкому спектру вопросов.

Многочисленные контакты российского и американского президентов продемонстрировали, что у сторон есть заделы и добрая воля для сближения позиций в самых разных сферах. Однако в США, справедливо гордящихся своей политической системой «сдержек и противовесов», далеко не все во внешней политике зависит от президента. Теперь, когда расклад сил в Конгрессе поменялся, президенту неизбежно придется учитывать мнение республиканского большинства. Это касается и вопросов внешней политики. Российская тема вообще-то периферийна, однако поскольку «перезагрузка» чуть ли не единственное внешнеполитическое достижение команды Обамы, оппоненты, безусловно, постараются девальвировать и его. Уже сейчас все громче звучат требования жестче реагировать на специфические особенности российской политической системы и активнее поддерживать «новые демократии» вдоль границ России. В американской прессе идет поток комментариев, предсказывающих России системный коллапс из-за невероятных масштабов коррупции и якобы грядущей дестабилизации политической системы. Исходя из подобных оценок, нет нужды в поисках компромиссов и в уступках Москве. Надо только переждать некоторое время, пока иссякнут российские валютные резервы, ослабнет окончательно финансово-промышленный сектор, испытывающий и без того острый инвестиционный голод, и Россия неизбежно станет более покладистой. Обама, с этой точки зрения, «ломает игру» единственной сверхдержаве, идя на необоснованные размены и порождая у российской правящей группы завышенные ожидания относительно пределов американской уступчивости. «Россия все равно ведет себя по принципу «а что мне с того?», ей все время надо массировать эго и льстить, чтобы она начала проводить разумную политику», - утверждает сторонник жесткой линии Стив Левайн [3]. Ясно, что правые республиканцы и неоконсерваторы предпочли бы диалог с Россией по принципу «что мое, то мое, а вот о вашем давайте поговорим». Надо признать, что позиции сторонников подобной точки зрения по результатам выборов существенно укрепились.

Таким образом, американская администрация вступает на зыбкую почву многоуровневого политического маневрирования. Внешняя политика США на фоне внутриполитических баталий теряет «двухпартийный» характер. Обаме приходится принимать в расчет слишком много «независимых переменных», выстраивая политические приоритеты. И хотя основная полемика между республиканцами и демократами касается внутренней политики, «перезагрузка» вполне может оказаться в числе побочных жертв происходящих в Вашингтоне изменений.

Если раньше осуществление «перезагрузки» требовало от американской администрации лишь трансформации политической риторики и обещало некоторые внутриполитические дивиденды, то теперь для продолжения курса на формирование партнерства с РФ Обаме придется пойти на расходование существенных политических и материальных ресурсов. Пока неясно, чем он на данный момент располагает (после «политического дефолта» 2 ноября 2010 г.). Несмотря на отчаянное сопротивление республиканцев, Обама сумел продавить ратификацию договора СНВ-3. При его активной поддержке вступило в силу двустороннее Соглашение о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии («Соглашение 123»). Но не стоит рассчитывать на то, что он и далее будет твердо отстаивать необходимость выстраивания новых отношений с Россией. Судя по всему, американская администрация не хочет терять темп в налаживании этих отношений и совсем не против второго акта «перезагрузки», однако дополнительных политических усилий для его реализации она ждет именно от Москвы.

От представителей американского аналитического сообщества все чаще можно слышать слова о том, что Россия – это уже не «часть проблемы» в глобальной политической мозаике, а важный компонент для решения различных внешнеполитических проблем. Теперь наступает своего рода «момент истины»: способна ли «перезагрузка» перерасти в нечто большее? По меткому выражению известного аналитика С. Чарапа, до последнего времени речь шла о «перезагрузке» Обамы с Россией. Уровень взаимодействия США и России, с которого она начиналась (после «пятидневной войны» в Грузии, на фоне финансово-экономического кризиса), был беспрецедентно низким со времен холодной войны. Вопрос в том, сможет ли «перезагрузка» превратиться в долговременное осознанное партнерство, причем уже не Обамы с Россией, а США и России.

В российско-американских отношениях остаются и сложные проблемы, без решения которых движение по «перезагрузочному» треку будет крайне затруднительным. Под давлением республиканского большинства в нижней палате неизбежно будет актуализирована проблематика тактического ядерного оружия (ТЯО). Конгресс США требует от администрации Обамы начать переговоры с Россией по сокращению этого вида вооружений. Но ТЯО – тот военный ресурс, который позволяет России компенсировать превосходство НАТО (да и Китая) в области обычных вооружений. Россия и США не могут договориться по проблеме ПРО. Так, в преамбуле Договора СНВ-3 говорится о взаимосвязи стратегических оборонительных и наступательных вооружений. Но стороны по-разному трактуют это положение. Кроме того, обсуждение перспектив совместной ПРО вообще, похоже, зашло в тупик. Что и немудрено – в условиях сохраняющихся жестких экспортных ограничений на поставки в Россию высокотехнологичной продукции и продукции двойного назначения сложно совместно работать в такой деликатной и по определению связанной с высокими технологиями сфере, как ПРО. Позиции России и США существенно отличаются даже по проблематике нераспространения. Администрация Обамы настаивает на свертывании иранской программы обогащения урана и ликвидации северокорейских ядерных объектов под контролем МАГАТЭ. Как ни странно, это противоречит духу и букве ДНЯО (данный Договор разрешает всем неядерным странам иметь технологии ядерного топливного цикла). Россия не дает согласия на фактическую ревизию ДНЯО, что вызывает раздражение в Вашингтоне. Наконец, сохраняются очевидные противоречия на постсоветском пространстве, где американские коллеги неоднократно упрекали российскую сторону в приверженности модели «игры с нулевой суммой». Особняком здесь стоят разногласия касательно судьбы так называемых «замороженных конфликтов».

Российскому руководству в этих обстоятельствах важно проявить выдержку. На позитивный лад настраивает то обстоятельство, что обострение разногласий с Россией Вашингтону сейчас совсем не нужно. Правда, и в слишком тесном военно-политическом взаимодействии тоже пока особой нужды нет. Не случайно и в традиционном январском обращении Б. Обамы к Конгрессу State of the Union [4], и в опубликованной 8 февраля новой военной стратегии [5] Россия занимает совершенно незначительное место и ей отводится довольно ограниченная роль – страны, помогающей США противостоять террористической угрозе. В ближайшее время, скорее всего, американская дипломатия не станет обострять трения с Москвой по спорным проблемам, но и к компромиссам, необходимым для реального разрешения существующих противоречий, будет не вполне готова. В этих обстоятельствах важно спокойное пошаговое развитие отношений. Функционирует больше полутора десятков правительственных рабочих групп. Периодически встречаются политики и дипломаты высокого ранга. Происходят изменения в мире – причем, в отличие от ситуации 1990-х годов, пока отнюдь не увеличивающие вес и значимость Вашингтона. Так что договариваться все же рано или поздно придется.

В конце концов, политика «перезагрузки» – это не какая-то уступка России со стороны Соединенных Штатов и не благотворительная акция администрации Обамы. Этот курс основан на новых реалиях современного мира и на прагматичной оценке пределов американских возможностей во внешней политике. США сегодня сталкиваются с таким количеством сложных внутренних и внешних проблем, что (с учетом сокращения моральных и материальных ресурсов) просто не могут позволить себе такую роскошь, как увеличение числа соперников и оппонентов за рубежом. Надо лишь дождаться, когда эта мысль завладеет, наконец, умами на Потомаке и, в особенности, на Капитолийском холме, и переждать период сложного внутриполитического маневрирования в Вашингтоне. Не забывая по ходу дела о многовекторности российской внешней политики и необходимости выстраивания партнерств по другим азимутам.

Статья подготовлена при поддержке РГНФ, проект №10-03-00264а «Национальные интересы России в многополярном мире: субъекты формирования и тенденции эволюции»

Примечания:

[1] Подробнее об этом см.: Кириченко Э. США – стратегия выхода из кризиса // Год планеты. Вып. 2010 г. М., 2011, с.159-172.

[2] Kupchan Ch.A. The West and Russia: Real Rapprochement on the Horizon? // http://www.cepa.org/ced/view.aspx?record_id=294 01.03.2011

[3] LeVine S. Reset Rethought // Foreign Policy, 2010, November URL: http://oilandglory.foreignpolicy.com/posts/2010/11/11/reset_rethought

[4] http://www.whitehouse.gov/state-of-the-union-2011

[5] The National Military Strategy of the United States of America. 2011. Washington (D.C.), 2011.

Читайте также на нашем сайте:

«Россия и США в полицентричном мире» Татьяна Шаклеина

«Российско-американские отношения в конце первой декады XXI века» Татьяна Шаклеина

«Перезагрузка» российско-американских отношений: проблемы и перспективы» Эдуард Соловьев

«Холодная осень 2008 года в российско-американских отношениях» Эдуард Соловьев

«Перенастройка», а не «перезагрузка» Сергей Караганов, Дмитрий Суслов, Тимофей Бордачев

«Трансформация сдерживания. 20 лет российско-американских отношений в стратегической сфере» Алексей Фененко

«Равновесие недоверия. Приоритеты России на фоне смены власти в США» Алексей Богатуров

«Барак Обама - новая политическая звезда на небосклоне: американская мечта сбывается, но что она сулит России?» Дмитрий Минин

«Чего ждать России от Хилари Клинтон: внешнеполитическая программа основного кандидата в президенты США» Дмитрий Минин


Опубликовано на портале 12/03/2011



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика