Специально для сайта «Перспективы»

Нина Мамедова

Иран - векторы внутриполитического развития


Мамедова Нина Михайловна - кандидат экономических наук, заведующая сектором Ирана Института востоковедения РАН.


Иран - векторы внутриполитического развития

Проходящий в эти дни визит президента В.Путина в Тегеран – лишний повод поглубже вглядеться в иранскую теократию, оказавшуюся в последние годы в фокусе мировой политики. Своеобразие общественного устройства, итоги и векторы развития этой крепнущей региональной державы рассматривает заведующая сектором Ирана Института востоковедения РАН Н. Мамедова. Хотя политическая система, рожденная исламской революцией 1979 г., не претерпела радикальной трансформации, перемены и сдвиги в Иране, безусловно, имели место. И они позволяют проследить противостояние разных сил внутри иранского общества, оценить возможности, факторы и направления эволюции исламского режима...


Центрами принятия политических решений в Исламской республике Иран являются важнейшие органы законодательной, исполнительной и судебной власти, некоторые политические и религиозные организации, отдельные структуры вооруженных сил и пр. Их деятельность и значимость определяются, главным образом, своеобразием политической системы Ирана, который представляет собой теократическое государство, основанное на выборности практически всех органов власти - от муниципальных советов до высших государственных постов. При этом конституционное и избирательное право обеспечивает не просто участие духовенства в структуре власти, но и приоритетность его позиций. За почти тридцатилетний период исламского правления политическая система не претерпела радикальных изменений. Однако перемены и сдвиги, безусловно, произошли. И они позволяют проследить взгляды различных сил внутри иранского общества, возможности, факторы и направления эволюции исламского режима.
Система противовесов в лице республиканских и теократических органов создает, с одной стороны, определенную стабильность, а с другой – противоречия и объективную возможность дестабилизации режима. Политика светских и исламских структур власти отнюдь не всегда совпадает. На наш взгляд, противоречивость заложена в самом характере отношений власти и шиизма как государственной религии, а также в отсутствии организационно структурированного единства шиитского духовенства.
Свести эту противоречивость к минимуму и обеспечить главенство религиозной составляющей в структуре власти призван принцип велаяте факих. Практически он реализуется в том, что высшим государственным лицом государства является религиозный лидер - рахбар (rahbar). Институт рахбара был введен Конституцией 1979 г. в качестве средоточия верховной власти, которую осуществляет имамат в шиитской умме в период сокрытия имама Махди [1]. Именно рахбар должен был разрешать все противоречия, возникающие между различными ветвями власти, и координировать решения.
Разногласия же в правящих кругах были всегда, иногда они достигали критического уровня, грозящего системе развалом, но никогда за него переходили. К наиболее критическим периодам такого противостояния можно отнести рубеж 80-90х годов, завершившийся переходом к политике экономической либерализации, середину 90-х годов, закончившуюся приходом к власти М.Хатами и началом политической демократизации, лето 1999 г. с его студенческими волнениями, обострение отношений с США после причисления Ирана к «оси зла» и американской военной операции в Ираке, а также объявления новым президентом Ирана М. Ахмадинежадом программы создания собственного топливного цикла для атомной энергетики.
Хомейни, провозглашенный Конституцией 1979г. пожизненным рахбаром, фактически единолично принимал важнейшие политические решения. После его смерти в 1989г. рахбаром был избран ходжат-оль-эслам (сейчас аятолла) Али Хаменеи. Несмотря на то, что его авторитет, как и других лидеров, значительно уступает харизме имама Хомейни, он как религиозный лидер и высшее должностное лицо в государстве остается одним из главных центров принятия политических решений. Рахбар контролирует деятельность всех ветвей власти, определяет основные направления внутренней и внешней политики, назначает главу судебной власти, главнокомандующих вооруженными силами и внутренними войсками, главнокомандующего Корпусом стражей Исламской революции (КСИР), подписывает указ о назначении президента, который избирается путем всенародного, прямого и тайного голосования, назначает шесть факихов в Наблюдательный совет. Он наделен правом объявлять войну и заключать мир, объявлять амнистию или смягчать приговор. В конституционный перечень его полномочий входят как конкретные, так и достаточно абстрактные. Поэтому, чтобы реально влиять на проводимую политику, рахбар опирается на своих сторонников в объединениях духовенства, а также на другие общественные и государственные структуры и экономические организации, находящиеся в его ведении. В практике государственного управления влияние рахбара реализуется через представителей его канцелярии. Избирает рахбара Совет экспертов, который состоит из 86 членов, избираемых на 8 лет путем прямых выборов [2].
Рахбар издает фетвы, касающиеся религиозных проблем, декреты (хокм) и решения (эблагие). Большой политический резонанс получила фетва имама Хомейни в отношении автора «Сатанинских стихов» Салмана Рушди, объявившая его заслуживающим смерти за оскорбительные выпады против Пророка. В результате из Ирана были отозваны послы большинства европейских стран и правительству пришлось приложить немало усилий для восстановления отношений. После смерти Хомейни подобные фетвы не издавались. Хаменеи, который до избрания рахбаром был президентом страны и занимался, главным образом, проблемами исполнительной власти, основное внимание уделяет этой сфере.
Как правило, в честь окончания поста рамадан, в праздник фид-аль-фитр, рахбар объявляет об амнистии. Например, в декабре 2002г. был амнистирован 341 заключенный, в т.ч. профессор-историк Агаджари, приговоренный судом для духовенства к смертной казни, что вызвало волну студенческих протестов.
Сами суды для духовенства были созданы по указу Хомейни в качестве временной меры, но продолжают действовать до сегодняшнего дня. Они стали средством расправы не только с религиозной, но и с политической оппозицией, так как большинство общественных деятелей Ирана получили религиозное образование и имеют религиозное звание.
Влияние рахбара отнюдь не всегда  проявляется официально – через фетвы или указы. Однако вряд ли можно считать случайным, что перед принятием правительством или меджлисом (парламентом) важных решений в иранских СМИ появляются сообщения о встречах президента и других высокопоставленных лиц с рахбаром. Немалую роль играют выступления рахбара на пятничных молитвах и разных торжествах. Его представители на постоянной основе присутствуют в университетах, в армии, в КСИР, в провинциях (останах), в министерстве «Созидательный джихад», ведающем вопросами сельского хозяйства. Помимо государственного телевидения и радиовещательной компании, под контролем рахбара находятся газеты «Эттелаат» и «Кейхан» [3].
Рахбар контролирует деятельность Высшего совета культурной революции (ВСКР). Начало «культурной революции», основным объектом которой стала система образования, провозгласил в 1980 г. еще Хомейни. Созданный тогда же Штаб культурной революции в 1984 г. был преобразовали в ВСКР. Решения ВСКР не требуют специального одобрения меджлиса и приобретают силу закона автоматически. ВСКР включает глав всех трех ветвей власти, министров образования, культуры и высшего образования, здравоохранения, а также нескольких экспертов.
Специальные представители рахбара возглавляют действующие в университетах отделения так называемого Университетского джихада, призванного следить за исламизацией вузов. К числу организаций, курируемых рахбаром, относится Движение за ликвидацию неграмотности, созданное в декабре 1979г. по указу Хомейни [4].
Под руководством рахбара через его представителей оперируют и различные властные структуры, которые сложно отнести к определенному типу власти. Среди таких органов власти, причисленных Конституцией к высшим, следует назвать прежде всего Ассамблею по определению государственной целесообразности. Само появление этого органа, а, главное, постепенное изменение его функций отражают борьбу внутри правящей элиты за властные полномочия. Ассамблея была создана по решению имама Хомейни в конце 1988г., главным образом, как арбитражный орган, призванный разрешать противоречия между меджлисом и Наблюдательным советом, проверяющим соответствие законов принципам Конституции и ислама. Дело в том, что в первое десятилетие после исламской революции большинство законопроектов, разработанных правительством, не принималось - в результате несогласия либо меджлиса, либо Наблюдательного совета. Правительство работало в условиях законодательного вакуума, руководствуясь собственными постановлениями, которые нередко отменялись меджлисом как незаконные. Переход к новой экономической политике, необходимость восстановления разрушенных производств потребовали ускорения законотворческого процесса. Ассамблея по определению государственной целесообразности и стала высшей инстанцией в процессе принятия законов. Когда президентом Ирана был избран Али Акбар Хашеми Рафсанджани, он добился путем внесения поправок в Конституцию усиления значимости президентского поста. Это было сделано как за счет ликвидации должности премьер-министра, так и благодаря расширению компетенции Ассамблеи. В отличие от первоначального варианта Конституции, с 1989г. общая политика страны определяется рахбаром не единолично, а по согласованию с Ассамблеей по определению государственной целесообразности.
Главой Ассамблеи в настоящее время (как и в предыдущие годы) является экс-президент Али Рафсанджани, один из старейших религиозных и политических лидеров страны, которому удалось превратить Ассамблею в один из главных центров принятия важнейших решений – как политических, так и экономических. Входящий в структуру Ассамблеи Центр стратегических исследований в 2006г. разработал программу «Стратегия развития страны на 20 лет» и «Основные направления» Четвертого пятилетнего плана, которые служат основными программными установками страны.
Значительный вес, особенно в области экономической жизни, имеют исламские фонды, находящиеся под патронажем рахбара. Но эта связь не непосредственна, разные фонды могут ориентироваться на разные религиозные организации. Наиболее тесно связан с рахбаром Фонд памяти имама Хомейни. Именно исламские фонды в значительной мере обеспечивают финансовую поддержку духовенства в самом Иране и исламских организаций, которые действуют за его пределами. Крупнейшим фондом не только в Иране, но и на всем Среднем Востоке является Фонд обездоленных, созданный на базе бывшего шахского Фонда Пехлеви.
Одним из инструментов формирования общественного мнения в поддержку тех или иных решений является институт общественных пятничных молитв. Он был введен Хомейни, пятничные имамы назначаются самим рахбаром. Общественные пятничные молитвы используются, главным образом, для доведения до населения точек зрения высших религиозных деятелей на события внутриполитической и международной жизни. И эти точки зрения отражают расстановку сил в стране, а не только мнение ее высшего руководителя.
В последние годы возрастает роль Совета экспертов (СЭ). Долгое время деятельность этого органа была закрыта для общества, фактически секретна, но после 1998г. она становится все более прозрачной. При секретариате СЭ создан Центр исследования исламской мысли и исламской власти. Он издает журнал «Хабреган», имеет свой сайт [5], представляет свои разработки рахбару. Совет экспертов имеет постоянные контакты с правительством, государственными компаниями; часто члены комитетов меджлиса согласовывают с СЭ отдельные положения законопроектов.
Законодательная власть в стране принадлежит парламенту, или меджлису, избираемому на основе прямых тайных всеобщих выборов. Однако своеобразие законотворческого процесса в Иране заключается в том, что ни один из законов, принятых меджлисом, не может вступить в силу без его одобрения Наблюдательным советом (НС). НС состоит из 12 членов, шесть из которых являются факихами, т.е. богословами, и назначаются лично рахбаром, а остальные утверждаются меджлисом. Первоначально решающая роль НС в принятии законов была ослаблена созданием Ассамблеи по определению государственной целесообразности. Но значимость НС в политической жизни неизмеримо возросла после уточнения его функции в избирательном процессе. Именно Наблюдательный совет производит, и весьма жестко, исходя из собственной политической ориентации, отбор кандидатов на пост президента, в меджлис и в Совет экспертов. Например, несмотря на попытки реформистских сил выдвинуть в Совет экспертов женщин или светских лиц, такие кандидатуры не получают одобрения Наблюдательного совета. На выборах в Совет экспертов 1998г. были сняты кандидатуры таких известных политических и религиозных деятелей-реформаторов, как Мехди Кярруби, Мусави-Хоениха, Хади Хаменеи.
Важнейшим центром принятия политических решений является президент - глава исполнительной власти. По Конституции это высшее после рахбара государственное лицо, президент представляет Иран на официальном уровне, особенно в отношениях с зарубежными государствами.
Все центры принятия решений в Иране – республиканские или религиозные – либо тесно переплетены, либо дублируют друг друга. Даже в структуре вооруженных сил Ирана, помимо армии, имеется Корпус стражей исламской революции (КСИР), созданный после революции 1979 г. как военная сила духовенства, вначале для решения внутренних задач.  В последние годы КСИР превратился в наиболее боеспособную и прекрасно вооруженную часть военного потенциала страны. Наличие ракетных войск в составе КСИР, возможно, стало одной из главных причин, почему США причислили это законное военное формирование к числу террористических организаций, что может стать поводом для военных операций против Корпуса.
Пожалуй, наиболее свободной от дублирования является деятельность правительства во главе с президентом, но правительство действует строго в рамках законов или программ, утверждаемых сверху. Принцип дублирования функций позволяет духовенству оставаться основным рычагом принятия важнейших государственных решений при различном раскладе политических сил. Но само духовенство никогда не было единым во взглядах будь-то на степень своего участия в управлении страной или на направление внутренней и внешней политики.
Характер политического процесса в стране определяет не столько деятельность политических партий, сколько деятельность группировок духовенства. Во главе этих группировок стоят наиболее авторитетные представители, отличающиеся как разным видением проблем, так и принадлежностью к разным религиозным школам. Огромную роль играют, как и во всем партийном движении в Иране, личные и родственные связи. Политические же партии, организации и движения до сих пор делятся в основном по степени связи с группировками духовенства.
Главное содержание политического процесса в Иране составляет борьба между политическими группами духовенства - «реформаторами» и «консерваторами». В 2004-2007 гг. каждое из этих течений стало отчетливо подразделяться на «традиционную» часть и «новых (нео)».
Организационным ядром консервативного лагеря является наиболее крупная группировка духовенства - «Общество борющегося духовенства», - поддерживающая рахбара и, главное, принцип его максимального участия в управлении страной. Отказавшись в 1997г. от формального юридического оформления, не имея четкой структуры и формального статуса, Общество, благодаря составу своего руководства, оказывает исключительное влияние на жизнь страны. Так, М.Эмами Кашани, являясь крупным богословом, в своих пятничных общественных проповедях (на которых он иногда появляется с автоматом) высказывается по актуальным проблемам международного и внутреннего характера. В значительной мере под влиянием его проповедей в Тегеране прошли массовые политические митинги против сионизма, против США и принятой СБ ООН резолюции о санкциях. К тому же он обладает и большим политическим весом, являясь членом Наблюдательного совета и Ассамблеи по определению государственной целесообразности. Большинство членов Наблюдательного совета - сторонники консерваторов.
С 1997 по 2004-2005 гг. основные рычаги законодательной и исполнительной власти находились в руках реформаторов (президент - М.Хатами, спикер меджлиса - М.Кярруби). Они продолжили начатую Рафсанджани экономическую либерализацию, добились разрешения на создание первых частных банков, инициировали принятие нового закона о привлечении и поощрении иностранных инвестиций. Лидером реформаторов в настоящее время остается Мохаммад Хатами, возглавивший после 2005 г. другую крупнейшую организацию духовенства - «Ассамблею борющихся улемов». Ее бывший глава Мехди Кярруби сейчас руководит основанной им в 2005 г. партией реформистского толка. Главным в программе реформаторов является демократизация общества, развитие партийной жизни, предоставление большей свободы прессе. Во внешней политике они выступают за большее включение Ирана в мировое сообщество, выдвигают концепцию «диалога цивилизаций».
 После поражения реформаторов сначала на парламентских (2004г.), а затем президентских (2005г.) выборах к власти пришли неоконсерваторы (спикер меджлиса - Г.Ходдад Адель, президент - Махмуд Ахмадинежад). Ядро этого нового правящего политического течения, представленного движением «Абадгяран», составляет молодое поколение консерваторов, которое стремится сочетать экономический прагматизм с усилением исламизации общественной и культурной жизни и радикализмом во внешней политике, в противостоянии западному влиянию. К этой коалиции примыкают такие видные фигуры консервативного движения, как вице-спикер меджлиса М.Р.Бахонар и глава Совета национальной безопасности Али Лариджани, ведущий от имени Ирана переговоры по ядерной проблеме.
Однако усиление радикализма во внешнеполитическом курсе и явное стремление радикального крыла захватить в свои руки руководство всем консервативным лагерем вызвали недовольство со стороны традиционных сил. Наглядно это проявилось в ходе выборов в декабре 2006 г. в Совет экспертов и местные советы. Большую часть голосов получили традиционные консервативные силы, центристы-прагматики, значительная часть мест в местных советах досталась реформаторам.
В политическом спектре Ирана все более укрепляют свои позиции так называемые «прагматики». Лидером прагматиков, или центристов является начиная с 90-х годов аятолла Али Акбар Рафсанджани - один из старейших функционеров революционного движения, крупный государственный деятель, поддержавший большинство инициатив президента- реформатора Хатами, но сумевший сохранить достаточно тесную связь с рахбаром аятоллой Али Хаменеи и консервативным «Обществом борющегося духовенства». Рафсанджани не только сохранил за собой пост главы Ассамблеи по определению государственной целесообразности, но и был избран летом 2007г. главой Совета экспертов.
Политические разногласия не привели к формированию партий, требующих изменения существующей системы. Борьба политических партий, число которых к настоящему времени превысило две сотни, ведется главным образом вокруг обоснования незыблемости принципов хомейнизма либо необходимости их корректировки в новых условиях.
Среди оппозиционных сил наиболее влиятельной является нелегальная политическая партия «Моджахеддине хальк», базирующаяся в Ираке. Именно на нее делали основную ставку противники исламского режима на Западе. После 11 сентября 2001г. она была причислена в ЕС и США к экстремистским организациям, а в результате операции в Ираке ее военные базы были взяты под контроль. Однако первоначальные заявления США о необходимости разоружения отрядов «Моджахеддине хальк» фактически остались декларациями: базы законсервированы, но не уничтожены. Именно эта организация предоставляет сведения о тайных разработках Ирана в ядерной области, поэтому ее использование Соединенными Штатами для борьбы с исламским режимом не исключается. В мае 2007 г. руководство партии обратилось в ЕС с просьбой исключить ее из списка террористических организаций.
С конца 90-х годов все большую роль в реформаторском движении играет студенчество и его организации. В населении Ирана доля лиц до 30 лет составляет 70%, а молодежи от 15 до 25 лет - пятую часть. С 16 лет иранцы могут участвовать в выборах, иногда эта планка снижается до 15 лет. Именно эта наиболее активная часть электората, выросшая в условиях исламской системы, углубления разрыва с другими странами и снижения уровня жизни по сравнению с дореволюционным периодом, становится камертоном общественно-политической жизни. Миллионная армия студенчества, сконцентрированная в крупных городах, особенно в Тегеране, крайне политизирована, основная масса студентов объединена в партию «Дафтаре Тахкиме вахдат», поддерживающую реформаторское движение. Студенчество, настроенное более радикально, нежели реформаторское движение в целом, отдает приоритет не столько эволюции режима, сколько его секуляризации.
После прихода к власти радикально-консервативных сил как внутриполитический, так и внешнеполитический курс Ирана претерпел определенные изменения. Особенно заметные перемены произошли во внешней политике. Уже вскоре после своего избрания президент М. Ахмадинежад фактически отказался от концепции «диалога цивилизаций», перенеся внимание на повышение роли Ирана в регионе и мире, на приближение исламских революций. Согласно программе «Двадцатилетняя перспектива», обнародованной в конце 2005г., Иран должен занять первое место в регионе по экономическому, научному и культурному развитию. Переговорный процесс по иранской ядерной программе зашел в тупик, президент сделал несколько резких заявлений против Израиля. А в конце 2006г., в ходе визита в Малайзию, Ахмадинежад заявил, что «в ближайшее время весь мир окажется в руках ислама». Так Иран не разговаривал со времен имама Хомейни.
Представляется, что наиболее радикальные заявления иранского руководства стали реакцией на обострение отношений с США, которые, несмотря на нейтральную позицию, занятую Тегераном в период военных компаний в Афганистане и Ираке, и даже на его содействие свержению режимов в этих странах, причислили Иран к «оси зла» («закон Дамато», запретивший компаниям, в том числе иностранным, осуществлять инвестиции в иранскую нефтегазовую отрасль, не только не отменен, но и еще более ужесточен).
 Иран, несмотря на возрождение принципа приоритетности отношений с исламскими странами, активизирует свои контакты с различными странами, региональными и международными организациями. Уже в 2005г. он был принят в качестве страны- наблюдателя в ШОС (вместе с Индией и Пакистаном), в начале 2007г. - получил статус страны-наблюдателя в СААРК (Саммит Ассоциации регионального сотрудничества Южной Азии). В рамках Организации экономического сотрудничества Иран участвует в восстановлении Афганистана. Активизация его политики в Центральной Азии сопровождается усилением в основном не исламского (как в случае с Турцией), а культурного влияния. В то же время усилилась поддержка шиитских организаций в странах Ближнего и Среднего Востока. Если при Хатами она оказывалась неофициально, то в настоящее время Иран ее не скрывает.
На формирование иранского внешнеполитического курса большое влияние оказывают не только идеологические установки режима, но и военные операции США в соседних государствах. С одной стороны, благодаря США были свергнуты враждебные Ирану режимы талибов в Афганистане и Саддама Хусейна в Ираке. С другой стороны, присутствие американских войск практически по всему периметру границ страны в условиях, когда Иран причислен Вашингтоном к «оси зла», делает особенно острой проблему безопасности. Обновленная в 2006г. версия «Стратегии национальной безопасности США» предусматривает (как и доктрина «превентивного удара» 2002 г.) возможность нанесения первыми ударов по террористическим группировкам, получившим доступ к ядерному оружию, и по целым государствам. В этой ситуации правительство Ахмадинежада сделало военную составляющую курса одним из главных инструментов укрепления безопасности страны и режима.
Достигнутый Ираном рост экономического и военного потенциала, активное участие в международных и региональных организациях, относительная стабильность внутри страны, несомненно, усилили его потенциал как региональной державы. Это касается и так беспокоящего США влияния Ирана в Ираке. Конечно, влияние это нельзя отрицать. До падения С.Хусейна Высший Совет исламской революции в Ираке и его военные силы базировались на иранской территории. Но Иран официально поддерживал наиболее умеренные шиитские группировки (к которым относятся ВСИР в Ираке и «Даава»), а при Хатами осуждал экстремистские действия «армии Махди». Прагматические силы в Иране отдают себе отчет в том, что возможное возникновение шиитского государства, даже если оно окажется лояльным Ирану, будет иметь для него меньшее значение, чем более вероятное развитие сепаратистского движения в Иранском Курдистане. В этом случае вероятность смены режима, наряду с нарастающей напряженностью в иранских азербайджанских провинциях, окажется чрезвычайно высокой. За последние три года произошло заметное обострение ситуации в сопредельных курдских районах Ирана, активизировалась деятельность курдских политических партий и общественных организаций. Поэтому Иран - за сохранение Ирака в его политических и географических границах, против федеративного устройства страны по этноконфессиональному принципу. Иранское руководство требует скорейшего вывода всех иностранных войск с иракской территории, видя в иностранном военном присутствии причину дестабилизации обстановки как внутри Ирака, так и на своих приграничных территориях. Поскольку высшее иранское духовенство традиционно имеет религиозные и семейные связи с Ираком, сам факт участия Ирана в работе международной конференции, посвященной урегулированию ситуации в Ираке, состоявшейся 2-4 мая 2007г. в Шарм-эль-Шейхе, безусловно, может рассматриваться как положительный, особенно с точки зрения нормализации отношений с США. Хотя переговоры К.Райс и М.Моттаки не состоялись, обмен мнениями между экспертами двух стран, по сообщению иранской прессы, был проведен.
Фактором международной политики стала ядерная программа Ирана. Несмотря на все заявления Ирана о том, что его программа носит мирный характер, объективно Иран может рассматривать возможность создания ядерного оружия как средства обеспечения национальной безопасности. Практически все политические и клерикальные группировки внутри страны поддерживают идею развития ядерной программы. Тем не менее часть элиты готова «пожертвовать» ядерными амбициями, считая наиболее «выгодным» для сохранения исламского режима укрепление экономического потенциала за счет нормализации отношений с Европой и США. Осознается и опасность перехода ядерного порога. Эта опасность связывается не только с возможностью санкций или даже военного вмешательства. Часть политической элиты понимает, что обладание ядерным потенциалом, с одной стороны, повышая вес страны как региональной державы, с другой стороны, может заставить соседей, особенно страны Персидского залива и Ирак, еще более тесно сотрудничать с США, что грозит Ирану изоляцией.
 Пока Ирану удается проявлять дипломатическую гибкость. Официально Тегеран постоянно и на всех уровнях заявляет о стремлении к укреплению режима ядерного нераспространения. Иран является участником основных международных соглашений в этой области. По мере обострения ситуации вокруг иранской ядерной программы, когда вопрос о санкциях встает вполне реально, Иран пытается не допустить их ужесточения. При этом руководство пытается использовать эту проблему и для укрепления общенационального единства. Идея создания полного топливного цикла, вызвавшая столь резкое неприятие Запада, внедрялась в общественное сознание иранцев в контексте не столько экономических потребностей в независимой сырьевой базе для АЭС, сколько прав суверенной страны, являющейся членом ДНЯО. Четко уловив изменение настроя общества, недовольного ухудшением положения из-за бескомпромиссной позиции и ужесточения санкций против Ирана, руководство страны согласилось максимально расширить сотрудничество с МАГАТЭ, не поступаясь своим правом на создание атомной энергетики в полном объеме.
           В своей внутренней политике правительство продолжает курс на поддержание социально ориентированной рыночной экономики. В конце 2006г оно прибегло к выпуску «акций справедливости» для малообеспеченных слоев населения, доходы на которые будут обеспечиваться за счет нефтяных поступлений, а также приватизации государственных компаний.
Одним из факторов, которые могут быть использованы извне для смены существующего режима, является многонациональный состав Ирана и возможность развития сепаратистских движений. Пожалуй, наиболее актуальным становится сейчас  азербайджанский фактор. Из-за совпадений по курдскому вопросу интересов Ирана и Турции (являющейся членом НАТО и союзником США), стремящихся не допустить расчленения Ирака и создания самостоятельного курдского государства, наиболее вероятна попытка противников режима инициировать движение за создание единого Азербайджана. Аналогичные попытки предпринимаются и в других этнических анклавах.
Возможно, именно это стало причиной новой тенденции во внутренней политике Ирана. Ее суть сводится к децентрализации управления и усилению института губернаторов провинций (останов). М.Ахмадинежад впервые ввел практику выездных заседаний правительства в столицах останов. Им выдвигается программа укрепления финансовой самостоятельности провинций, придания больших полномочий руководству на местах, что поможет уменьшить разницу в доходах жителей разных регионов страны, придаст импульс развитию предпринимательства на местах. Дальнейшее развитие получает политика административного дробления, увеличения числа останов, границы которых не привязаны к этническим границам.
В целом внутренняя ситуация в стране продолжает оставаться стабильной. Высокие цены на нефть (Иран обладает 8-9 % мировых запасов нефти и 15 % - природного газа), экспорт которой является основным источником получения валютных средств, во многом обеспечили относительно высокие темпы экономического роста. По данным Всемирного банка, валовой национальный доход на душу населения в 2005г. составил 2770 долл., в пересчете по паритету покупательной способности - 8050долл. По данным «CIA 2007» ВВП в 2006г. на душу населения составил 2835долл. или по ППС- 8900долл.
В то же время доля населения, живущего за чертой бедности, достаточно велика - 40%. Поддержка через социальные программы и исламские фонды, поддержание цен на важнейшие товары (за 2004/5г.- 17,4 % всех бюджетных расходов), не прервали тенденцию расслоения общества.
Напряженность в отношениях с мировым сообществом привела к снижению темпов роста ВВП до 5% в 2006г. Начала снижаться норма накоплений: в 2005г. - 32% , в 2006г.- 30%. Рост инвестиционного коэффициента в последние два годы обеспечивался за счет роста вложений в оборудование, следовательно, ускорился процесс модернизации и ввода в строй готовых предприятий. 85% вложений в оборудование обеспечивал частный сектор. Чрезвычайно высокий прирост валовых капиталовложений в 2000-2005гг. (9,5%), почти вдвое опережавший темпы прироста ВВП, при правительстве Ахмадинежада начал снижаться (5,8% в 2006г.), что объясняется напряженной обстановкой вокруг ядерной программы. Особенно настораживают данные движения капитала и платежного баланса. Если при правительстве Хатами приток иностранного капитала увеличивался (2002/3г.- +2533млн.долл., 2003/4г.-+4476 млн.долл., 2004/5г.- +7388 млн. долл.), то уже в 2005/6г. он упал на 411 млн.долл., а за 1 полугодие 2006/7г.- на 3 млрд.долл.
Общий уровень инфляции составил в 2006г. 15,8%. Пока с инфляцией удается «справляться», отчасти увеличивая импорт (благодаря высоким ценам на нефть), но при этом оказывается большое давление на отечественную промышленность. Одновременно это усиливает импортную зависимость Ирана от стран ЕС, хотя свои экспортные потоки нефти Иран постепенно переориентирует на Китай, Индию, Южную Корею.
Безработица сохраняется на уровне 11-12%, несмотря на снижение темпов прироста населения (по оценкам, до 1,1%), давление новых «рабочих возрастов» остается огромным. В связи с этим в 2006-2007гг. были разработаны проекты развития малого бизнеса. Для организации новых предприятий с целью обеспечения новых рабочих мест разработаны специальные программы за счет Нефтяного стабилизационного фонда. Чтобы обеспечивать благополучие «обездоленных» (для чего и делалась революция) в Иране продолжает поддерживаться довольно эффективная система социальной защиты. Большую помощь от исламских фондов и мечетей получают беднейшие слои населения, а также семьи погибших в революции и войне с Ираком, семьи военнопленных. Такая социальная политика ассоциируется у населения с исламскими принципами, с традиционной для иранского общества практикой, способствует поддержанию равновесия в обществе.
Созданная в Иране система правления, не претерпевая заметных структурных изменений, дает возможность различным центрам выработки и проведения политики пробовать различные ее варианты, а также производить ротацию правящей элиты. Однако в стране пока нет партий в их подлинном значении, так же как и общественных организаций. Возможно, поэтому наиболее радикальные изменения претерпела экономическая политика режима, который при реформистах ставил своей целью развитие по японскому образцу, а в настоящее время, при консерваторах, ориентируется на китайскую модель, позволяющую сохранить политические и идеологические устои системы.
 
 
Примечания
 
[1] Согласно шиитской концепции власти, правом на верховную власть обладают только потомки Али. Аятолла Хомейни в своих работах выдвинул концепцию «велаяте факих», согласно которой легитимность власти может обеспечить нахождение во главе государства наиболее авторитетного факиха (религиозного богослова) или совета факихов.
 
[2] Совет экспертов (маджлесе Хабреган), избирается на 8 лет путем всеобщих прямых выборов( выборы состоялись в 1982, 1990, 1998, 2006 гг.- в виде исключения срок полномочий продлен до 10 лет). Кандидатуры утверждает Наблюдательный совет. В соответствии с законом о выборах в Совет экспертов, кандидаты должны иметь известность в соблюдении религиозных законов, обладать правом на иджтихад (выносить собственные решения по важным вопросам богословия), соответствующей политической подготовкой, умением решать насущные вопросы.
 
[3] www.netiran.com.Leadership.05.05.2005.
 
[4] Третий взгляд.2000,№69,с.32-35.
 
[5] www.khobregan.ir
 


Читайте также на нашем сайте:
 
«Ближневосточный конфликт и внутрипалестинское противостояние» Борис Долгов.
 
«Россия и исламский мир – тенденции изменения демографического и политического веса» Вячеслав Белокреницкий.
 
«Политический ислам в современном мусульманском мире» Борис Долгов.
 
«Прогнозы экономического развития. Ближний и Средний Восток» Александр Акимов.

Опубликовано на сайте 17/10/2007