Несмотря на стабильные и очень высокие темпы роста начиная со второго полугодия 1996 г., белорусская экономика не обладает подлинной устойчивостью. В 1990-х годах Беларуси угрожали внезапная остановка крупных промышленных предприятий и деиндустриализация. С этим удалось справиться благодаря мобилизации общества в единый кулак, отказу от шоковой терапии и тесному союзу с Россией. Сейчас, в эпоху авторитарной модернизации, угрозы иные, но они ничуть не менее опасны.
Политические риски. Отношения с Россией
Наиболее опасным текущим вызовом белорусской экономике является рост мировых цен на углеводороды. Избранный Беларусью путь решения проблемы энергетической безопасности, как было показано в
предыдущей статье, предполагает сохранение сильной авторитарной политической системы. Именно эта система позволяет выстоять в конфликтах с Газпромом, российскими нефтяными компания, даже российским государством и одновременно выдерживать конфронтацию с ЕС. Ведь белорусская модель абсолютно альтернативна той стратегии, которую европейское интеграционное объединение предложило восточноевропейским странам: закрыть крупные промышленные предприятия, «сбросить» свыше 20% населения в страны «старой Европы» в качестве трудовых мигрантов, отказаться от национального контроля над экономикой в принципе, провести радикальные экономические реформы.
Сохранение авторитарной политической системы, при всей ее эффективности, не может не приводить к постоянной угрозе политического конфликта с Западом. Белорусская экономика развивается, таким образом, в ситуации очень высоких политических рисков. И основным проблемным фактором становятся отношения с Россией.
Дело в том, что внутри страны авторитарная система в состоянии относительно легко преодолевать сопротивление оппозиционных прозападных структур. Прямое вмешательство Запада – финансирование оппозиции и управление ею, экономические санкции, информационное воздействие, дипломатическое давление и т.д. – также в общем легко преодолимая проблема. Но устойчивость Беларуси относительно Запада зависит от степени надежности ее союза с Россией. Пока союз надежен, Запад не перейдет к насильственным формам давления на Минск. А изолировать Беларусь экономически или взорвать изнутри оказалось невозможно.
Однако союз с Россией – процесс динамичный: его функции, структура, точки опоры и угрозы ему постоянно изменяются. В 1990-х годах Беларусь притягивала внимание российских регионов, протестного электората и левоконсервативных сил. Они и были основными сторонниками российско-белорусского союза. После стабилизации РФ при Путине Беларусь потеряла поддержку ослабевших регионов и почти исчезнувшего протестного электората, столкнулась с противодействием со стороны некоторых крупных российских компаний, втянулась во внутрироссийскую борьбу корпораций и лоббистских групп. Сильно упрощая ситуацию, можно сказать: часть российских сырьевиков, стремящихся уменьшить свои расходы на транзит сырья в Европу, в целом настроена антибелорусски; часть промышленников перерабатывающего сектора, со своей стороны, хотели бы поглотить уцелевшие крупные белорусские заводы.
Белорусское государство более централизованно управляет своей экономикой, чем российское, и потому в этой борьбе обычно оказывается устойчивее своих противников. Авторитарная система изменила функции. Ныне белорусский авторитаризм – это авторитаризм иерархически устроенного холдинга под названием РБ. В России мало структур, обладающих столь же высокой концентрацией экономической силы и политической власти, как РБ. Обычно российские корпорации не готовы к конкуренции с этим своего рода монстром и вынуждены уступать. Даже Газпрому не удалось в полной мере продиктовать свои условия Беларуси. Результат этой борьбы виден в итогах развития белорусской экономики: ВВП и промышленное производство в РБ в последние восемь лет росли гораздо быстрее, чем в России.
Но такие взаимоотношения с российским соседом очень рискованны. Беларуси одновременно приходится, с одной стороны, вырабатывать конкурентоспособность на российском экономическом пространстве, с другой – выдерживать политическую конфронтацию с ЕС и США, опираясь на союз с Россией. Для этого требуется непривычно активная для Восточной Европы внешняя политика, ставки в которой чрезвычайно высоки. Нет никакой гарантии, что из-за ошибки в решении какого-нибудь текущего вопроса не произойдет коллапса всей системы. Беларусь – всего лишь небольшое государство с 10-миллионным населением и совсем недолгим опытом независимого существования. Ошибочные решения здесь вполне возможны. Например, в ходе предвыборной президентской компании 2006 г. белорусские спецслужбы объявили, что Запад готовится для стимуляции «оранжевой революции» осуществить взрывы в школах, вызвать кровопролитие, обвинить в нем Лукашенко и сместить авторитарную систему силой - вполне логичная версия, нечто подобное не раз происходило в мире. Предположим, угроза была реальной, и в этот раз белорусской власти удалось ее предотвратить, – но насколько же рискованной и зависящей от множества политических факторов и случайностей предстает в этом свете ситуация в РБ в целом!
Внутренние реформы
Выход Беларуси с ее крупными промышленными предприятиями на новые рынки и конкуренция с реформированными, наполняющимися так или иначе нефте-газодолларами конкурентами в России заставляют страну проводить экономические реформы. Эти реформы совпали по времени с необходимостью технологической модернизации созданного еще в советские времена промышленного производства и адаптации его к совершенно незнакомым рынкам.
Пришлось, во-первых, создавать собственные товаропроводящие сети за рубежом. В советское время реализация производимых в Беларуси товаров была прерогативой Москвы. В 1990-х годах эта система трансформировалась в большое количество посредников (в основном московских), которые, по сути, распределяли белорусские товары по всей России и за ее пределами.
Сегодня создание собственных товаропроводящих сетей крупных предприятий практически завершено. Это стало своего рода социальной революцией в основном секторе белорусской экономики – промышленности. Сети пришлось создавать зачастую на новом месте, без опыта работы в дальних странах. В результате крупные промышленные предприятия РБ укрепили свою самостоятельность в качестве субъектов мирового рынка, что оказалось одним из важных факторов повышения их капитализации. По сути, в этом состоит ключевой элемент рыночных реформ в Беларуси.
Во-вторых, крупные предприятия были превращены в своего рода государственные корпорации. Все они прошли через индивидуальные программы акционирования. На большинстве из них начата технологическая модернизация. Она проводится, как правило, за счет белорусского государства и внутренних ресурсов предприятий. Происходит перекачка ресурсов из нефтехимической промышленности в иные сектора. Стабилизационный фонд, созданный совсем недавно, играет иную роль, чем в России. Технологическая модернизация предприятий требует их реструктурирования. Создаются филиалы и сборочные производства в других странах, возникают отношения партнерства с внешними субъектами хозяйствования и т.д. Инвестиции в основной капитал обычно держатся в среднем по Беларуси на уровне 25% в год. Технологическая модернизация является в данном случае лишь частью процесса экономического реформирования крупного производства. Модернизированные предприятия стремятся выйти на фондовый рынок или в иной форме заполучить внешний капитал.
Такая модель реформирования, конечно, привлекательна: предприятия не распродаются по дешевке, не возникает феномена «олигархов» и мощной преступности, связанной с переделом собственности. Но и у этой модели есть оборотная сторона – в Беларуси не формируется собственный национальный крупный капитал. Государство пускает крупных внешних инвесторов на свои крупные предприятия и контролирует их деятельность, однако иной формы контроля за капиталом, кроме бюрократической, в Беларуси не формируется. То есть в случае ослабления авторитарной политической системы белорусское общество рискует остаться без защиты от иностранного капитала. В какой форме в этом случае проявятся интересы внешних, скорее всего антибелорусских, сил – вопрос тактики. Но авторитарная модернизация в неклановом бюрократическом государстве, происходящая посредством прямого контакта государства и внешнего инвестора, консервирует необходимость в сильном авторитаризме, а вместе с ним и все перечисленные выше политические риски. Пока эта система устойчива и эффективна. Однако она очень рискованна.
В-третьих, в Беларуси развернуто широкомасштабное стимулирование малого и среднего бизнеса, особенно в малых и средних городах и на селе. Фактически в последние годы небольшие города и деревни превращены в своего рода свободные экономические зоны. Налоговые льготы там беспрецедентны. И хотя бюрократический пресс сохраняется, развитие среднего и малого бизнеса происходит стремительно. Селу поспособствовал мировой рост цен на продовольствие, а малым городам – увеличение транзита через РБ. Особенно быстро развивается сектор услуг.
Фактически Беларусь сбрасывает в сектор среднего и малого бизнеса, прежде всего в сферу услуг, рабочую силу крупных предприятий, высвобождающуюся в ходе технологической модернизации, и сельскую миграцию. Часть рабочих – около 600 тысяч человек, самый низкий в Восточной Европе процент населения – находится на заработках вне Беларуси.
Беларусь осуществляет переход к постиндустриальности вне европейской интеграции и институтов ЕС. Это содержит в себе новые риски, прежде всего политического и идеологического характера. Средний и малый бизнес, особенно сфера услуг, социально являются носителями антимонополистических, а в условиях Беларуси – антигосударственных идей и настроений. В этом секторе естественно доминируют идеи и образы, приходящие из ЕС. Возникает угроза своего рода «буржуазной», даже «мелкобуржуазной» «революции» в Беларуси под лозунгами европейской интеграции.
Государство-корпорация отстаивает интересы в первую очередь крупного производства. Это естественно, ведь именно такое производство является основой белорусской экономики. Но мировоззрение среднего и малого бизнеса, ориентированного на Европу, отрицает государственнические категории. Консьюмеризм, нонконформизм всех типов охватывают именно ту социальную среду, которая в 1990-х годах была опорой авторитаризма, – деревню и малые и средние города.
Требуется найти ответ на рост такого рода настроений. Белорусское государство регулирует финансовую систему и поддерживает ее устойчивость, обеспечивает быстрый рост потребления, развивает подконтрольный шоу-бизнес, трансформирует государственную идеологию в несколько националистическом ключе. Это пока срабатывает, и политические риски от происходящей коренной социальной трансформации еще невысоки. Но они существуют, и при малейшем сбое в государстве эти факторы способны привести к чему-то наподобие «оранжевой революции» в Украине. В таком случае протестной базой станут не массовые идеологизированные движения, а множество самых разных субкультурных образований, мелких партий, групп, ячеек.
sexoprague.comПривлекая внешних инвесторов и закрепляясь на новых «экзотических» рынках, Беларусь рискует заразиться «болезнями» этих стран. Обвинения в продаже оружия колумбийским партизанам – только начало проблем, которые неизбежно породит включение в международные экономические отношения. Впереди – действительные угрозы проникновения в РБ и наркомафии, и политического радикализма, и коррупционных схем, за которыми будут стоять очень крупные деньги. Пока авторитарная политическая система в состоянии выдержать эти вызовы за счет высокого внутреннего динамизма, ротаций, заключения чиновников в тюрьмы и т.д.. Но чем больше Беларусь будет входить в контакт с внешним миром, тем серьезнее станут проблемы.
Риски осложняются внутренней культурной трансформацией, происходящей в Беларуси. Быстрые рыночные реформы всех секторов экономики под контролем государства привели в действие новые духовные ориентиры населения. Философия потребления - консьюмеризм повсеместно пришел на смену коллективизму. Массовыми ориентирами в плане потребительских ценностей являются для белорусского общества Восточная Европа и Москва. Падение темпов роста благосостояния населения обязательно приведет к подъему оппозиционных настроений. Допустить такого Беларусь не может, и пока экономические успехи позволяют авторитарной политической системе успешно справляться с этим вызовом. Однако возникает проблема качества аппарата власти. Коррупция и клановость в потребительском обществе неизбежны. Своеобразный культ личности «первого лица», инерция советского коллективизма, рост религиозности населения – все это пока обеспечивает постоянный приток в госаппарат качественного человеческого «материала» – несмотря на жесткие массовые ротации и регулярные чистки.
Но для сохранения курса на авторитарную модернизацию в течение ближайших 15 лет – пока не будет построена АЭС, символическое окончание борьбы за энергетическую безопасность – государство должно предложить убедительное идеологическое обоснование своей стратегии. И вовсе не факт, что это у него получится. С одной стороны, новая идеология должна быть антилиберальной, раз Беларусь вступила в союз с Ираном, Венесуэлой, Китаем и в определенный ценностный конфликт с ЕС. С другой, реформы-то идут именно либеральные, просто своим, нестандартным для постсоветских стран путем.
Вот этот момент – идеологический – является главным политическим риском, в контексте которого развивается белорусская экономика. Если удастся сформулировать новую эффективную государственную идеологию, тогда государственный аппарат нравственно не сгниет изнутри и не распадется на клановые группки, а авторитарная модернизация приведет к реальной экономической устойчивости. Собственно экономические проблемы Беларуси вполне решаемы обычным менеджерским путем. Основные угрозы коренятся в системе взаимоотношений между сильным авторитарным государством и обществом, быстро реформируемым самим этим государством в рыночном направлении. Сможет ли государство управлять ситуацией в течение ближайших 10–15 лет?
Запас времени, хотя бы в силу общественной инерции, у белорусской авторитарной системы есть. Видимо, следующая предвыборная компания 2011 г. пройдет без особых проблем. А формулирование новой идеологии и философско-духовных устоев может стать основной проблемой Беларуси и, как ни странно, ее экономики уже в следующей, четвертой пятилетке.
Читайте также на нашем сайте:
