Главная Карта портала Поиск Наши авторы Новости Центра Журнал

Свет и тени Восточного партнерства ЕС

Версия для печати

Специально для портала «Перспективы»

Петр Искендеров

Свет и тени Восточного партнерства ЕС


Искендеров Петр Ахмедович – старший научный сотрудник Института славяноведения РАН, кандидат исторических наук.


Свет и тени Восточного партнерства ЕС

Помимо возникших в последнее время проблем на белорусском и украинском направлениях, против программы Восточного партнерства работают и более глубинные факторы, прежде всего – отсутствие согласованной позиции самого Евросоюза. К тому же Брюссель все менее склонен обнадеживать восточноевропейских партнеров будущим членством в ЕС. Чего именно добивается Европейский союз к востоку от своих границ под лозунгами «общих ценностей» или «коллективных норм»?

Одной из главных задач председательства Польши в Европейском союзе в текущем полугодии была реанимация Восточного партнерства. Эта программа рассматривается как альтернатива не очень популярному ныне в западноевропейских кругах приему в ряды ЕС новых членов и одновременно как средство держать под контролем постсоветские государства на западных и юго-западных границах России. Проект программы был впервые представлен совместно польским и шведским внешнеполитическими ведомствами в мае 2008 г., хотя идея принадлежала лично министру иностранных дел Польши Радославу Сикорскому. Официально объявленная цель Восточного партнерства – содействие сближению Евросоюза с шестью бывшими советскими республиками: Азербайджаном, Арменией, Белоруссией, Грузией, Молдавией и Украиной. Однако, как откровенно признавали в Брюсселе, посредством данной программы «ЕС и НАТО держат восточноевропейские страны в бухте», не давая им отправиться в «свободное плавание», - прежде всего, к российским берегам. [1]. По выражению германского исследователя К. Мюллера, речь, по сути, идет о попытке «европеизации» восточноевропейских обществ посредством глубокого вторжения в их государственный суверенитет. «С точки зрения социологии, эта взаимосвязанная программа трансферта европейской институциональной системы в восточноевропейские страны имеет более дальний радиус действия, чем обнадеживающие экономические преимущества расширенного рынка», – справедливо указывает автор [2].

Восточное партнерство рассматривается Брюсселем в качестве дополнения к двум другим региональным проектам – «Северному измерению» и Средиземноморскому союзу, которые служат площадками для обсуждения вопросов взаимодействия Евросоюза с государствами Прибалтики и Северной Африки. В силу того, что программа «Восточное партнерство» изначально не имела собственного постоянного секретариата, все рычаги управления оказались в руках Европейской комиссии. Что же касается выработки основных проектов, то здесь ключевую роль сразу взяла на себя Польша, претендовавшая на роль неформального лидера данного региона. Неудивительно, что России в реализации проектов по линии Восточного партнерства с самого начала была отведена более чем скромная функция, сводившаяся к обсуждению отдельных инициатив, касающихся Калининградской области. Как не без иронии написала британская газета «Дейли телеграф», «посредством предложения о Восточном партнерстве Польша берет Россию на работу» [3]. Впрочем, бюллетень «EU Observer» (официальное издание Евросоюза) с самого начала призывал не преувеличивать значение принятых в мае 2008 г. решений. Он подчеркивал, что Польше и Швеции как инициаторам Восточного партнерства «еще предстоит наполнить свою идею содержанием». [4]

Дискуссии о программе «Восточное партнерство» продолжились в июне 2008 г. на заседании Европейского совета, где выявились серьезные разногласия даже среди членов ЕС – государств Центральной и Юго-Восточной Европы. В то время как Чехия выразила полную поддержку польско-шведской инициативе и подписала от своего имени все необходимые документы, Болгария и Румыния заняли более сдержанную позицию. Они, в частности, выразили опасения, что реализация проектов в рамках Восточного партнерства может нанести ущерб другим региональным инициативам – в том числе по линии Организации Черноморского экономического сотрудничества, членами которого являются и София, и Бухарест, и Москва. Что касается признанных «локомотивов» евроинтеграции в лице Германии и Франции, то они выразили опасения, что страны-участницы Восточного партнерства могут начать толковать программу слишком расширительно, видя в ней какие-то гарантии со стороны Евросоюза на предмет их будущего членства в ЕС. Понятно, что и Берлин, и Париж стремились избегать даже намеков на подобные гарантии. Их вполне устраивала ситуация, когда бы шесть восточноевропейских государств, «у многих из которых сложные отношения с Москвой», не только не входили в Евросоюз, но и имели «мало шансов вступить в него в обозримом будущем» [5]. Варшава же настаивала на придании данной программе (в первую очередь в отношении Украины) характера трамплина для дальнейшего расширения Европейского союза в восточном направлении [6].

В мае 2009 г. в Праге, столице председательствовавшей на тот момент в Евросоюзе Чехии, состоялась учредительная встреча в рамках программы «Восточное партнерство». В ее работе принял участие даже президент Белоруссии Александр Лукашенко, чьи отношения с Евросоюзом переживали тогда период кратковременного потепления [7].

В Польше во время становления Восточного партнерства президентский пост занимал выразитель интересов антироссийски настроенной партии «Право и справедливость» Лех Качиньский, а правительство возглавлял более умеренный политик от «Гражданской платформы» Дональд Туск. Президент и его окружение считали главной задачей не столько помогать восточноевропейским странам в решении их проблем, сколько поссорить их с Россией. Это стало ясно уже в августе 2008 г., когда президент Качиньский, вопреки позиции кабинета, открыто встал на сторону грузинского режима Михаила Саакашвили, развязавшего войну на Кавказе. В отличие от своего французского коллеги Николя Саркози, тогдашний президент Польши не стал посредничать в урегулировании российско-грузинского конфликта, а попытался превратить Восточное партнерство в антироссийский блок. Правда, он нашел в этом поддержку лишь у лидера Украины Виктора Ющенко.

В этой связи нелишне напомнить, что наиболее амбициозные проекты «обустройства» восточноевропейского региона традиционно принадлежали польским государственным и общественным деятелям. В период между Первой и Второй мировыми войнами тогдашний польский лидер Юзеф Пилсудский вынашивал идею создания Междуморья – конфедеративного государства, которое бы объединяло Польшу, Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию и простиралось от Балтики до Черного моря. Подобная конфедерация, по его мнению, могла бы посодействовать возрождению национально-культурных традиций средневековой Речи Посполитой, а также воспрепятствовать распространению на данный регион влияния Советской России. (К слову, в настоящее время подобную программу отстаивает националистическое украинское объединение «Свобода» [8].) А в 1960-е годы находившийся в эмиграции публицист Ежи Гедройц выдвинул «план УЛБ», предусматривавший создание между Польшей и Россией буфера в лице независимых и антироссийски настроенных Украины, Литвы и Белоруссии [9].

Подобные проекты, которые в определенной степени можно считать предшественниками Восточного партнерства – в том виде, как оно представляется антироссийским силам в Польше и других государствах региона, – в свою очередь, имели методологические параллели в концепциях, разрабатывавшихся в Германии и Австрии. Они восходят, в частности, к созданной в начале XX в. Фридрихом Науманом концепции так называемой «Срединной Европы». Последняя понималась как совокупность германских земель, призванных войти в «полную экономическую зависимость от Германии» [10], и охватывала Австро-Венгрию и значительные части соседних государств.

Стремление инициаторов Восточного партнерства максимально усилить его антироссийский вектор закономерно нашло отражение в документе, обнародованном в Брюсселе 3 декабря 2008 г. и озаглавленном «Сообщение Европейской комиссии для Европейского парламента и Европейского совета. Восточное партнерство». В нем в качестве основной задачи программы было провозглашено выполнение решений чрезвычайной сессии Европейского совета, потребовавшей «подать более четкий сигнал относительно обязательств ЕС в связи с конфликтом в Грузии и его последствиями в более широком масштабе» [11]. Кроме того, документ закреплял важную роль Восточного партнерства в том, что касалось реализации проектов транспортировки энергоресурсов в страны Евросоюза без участия России, с привлечением центральноазиатских республик. «Энергетическая безопасность ЕС и его партнеров требует высокого уровня диверсификации маршрутов доставки и транзита энергетических ресурсов. Выполнение данной задачи может быть более эффективным при более активном участии третьих стран, в том числе стран Центральной Азии. Таким образом, Восточное партнерство должно содействовать постоянному укреплению Бакинского процесса – как настоящего энергетического партнерства, при полном участии стран Центральной Азии – как одного из основных регионов-поставщиков энергетических ресурсов, в том числе путем развития Южного коридора, к которому относится Закаспийский регион», – подчеркивала Еврокомиссия [12].

Ослабление внутриполитических позиций польской партии «Право и справедливость» вкупе с нарастанием кризисных явлений в рядах самого Европейского союза закономерно привели к определенному смягчению конфронтационных аспектов функционирования Восточного партнерства при одновременном размывании его географических и идеологических основ. На состоявшейся в мае 2010 г. в польском городе Сопот встрече министров иностранных дел стран-участниц программы Радослав Сикорский послал недвусмысленный сигнал не только Москве, но и другим мировым столицам, заявив, что «друзьями» этого объединения могли бы стать как Россия, так и «Норвегия, Канада, США, Япония и другие страны». Сыграл свою роль и приход к власти на Украине в феврале 2010 г. Виктора Януковича, не разделявшего многие из геополитических приоритетов своего предшественника на посту президента Виктора Ющенко. Это дало основания французскому министру по европейским делам Пьеру Леллушу по-новому расставить акценты во взаимоотношениях Брюсселя, Киева и Москвы. «Для нас Россия – это друг и партнер Европы и Франции. Мы абсолютно верим, что Украина должна иметь хорошие отношения со всеми своими соседями, будь то на востоке или на западе», – заявил он, подчеркнув при этом, что Восточное партнерство – это «что угодно, только не санитарный кордон против России» [13].

За последний год «осточное партнерство, сохраняя свою амбициозность, становилось все менее эффективным институтом. Причины этого – углубляющийся финансово-экономический кризис в Евросоюзе, сопровождающие его внутренние противоречия, а также изменения на политической сцене ряда стран-партнеров. Расхождения между словами и делами особенно проявились в ходе последнего саммита программы, прошедшего в Варшаве 29–30 сентября текущего года. Руководство Евросоюза все менее склонно обнадеживать своих восточноевропейских партнеров будущим членством в ЕС, подменяя политические обязательства обещаниями финансовой помощи на реализацию идей Восточного партнерства. В итоговом документе форума значится, что «Европейский союз разместил значительные финансовые ресурсы в размере до 1,9 млрд евро на 2010–2013 гг. в целях продвижения реализации Восточного партнерства в рамках двусторонних и региональных программ». Говорится в документе и о таких стимулах для стран-участниц программы, как предоставление им (в перспективе) безвизового режима и создание в восточноевропейском регионе зоны свободной торговли [14]. Согласно обещаниям Еврокомиссии, к 2014 г. финансовая помощь должна увеличиться.

Что же касается углубления политического взаимодействия, на данном направлении Восточного партнерства в последнее время возникли существенные проблемы – в первую очередь связанные с не устраивающим Брюссель развитием ситуации в Белоруссии и на Украине. Несмотря на обещания премьер-министра Польши Дональда Туска «вдохнуть новую жизнь в проект», форум в Варшаве засвидетельствовал углубляющийся раскол в рамках Восточного партнерства [15].

В итоговой декларации Варшавского саммита это обстоятельство было облечено в дипломатически-обтекаемую форму. Как подчеркивается в документе, участники форума «признают европейские устремления и европейский выбор ряда партнеров (выделено мной. – П.И.) и их обязательства построить глубокую и устойчивую демократию. Они выдвинули на первый план особую роль Восточного партнерства по поддержке тех, кто стремится даже к еще более тесным отношениям с ЕС» [16]. О том, кого именно Евросоюз не относит к числу вышеуказанных партнеров, стало ясно еще из предварительного списка приглашенных гостей, в котором наряду с главами государств и правительств пяти восточноевропейских стран фигурировал посол Белоруссии в Варшаве Виктор Гайсенок. Еще за несколько дней до этого Евросоюз дал согласие на участие в форуме белорусского министра иностранных дел Сергея Мартынова. После его отказа прибыть в Варшаву в списке появилась фамилия посла, даже не приглашенного на торжественный ужин с участием глав остальных делегаций.

Неудивительно, что в итоге белорусская сторона вообще отказалась участвовать в форуме. Александр Лукашенко в присущей ему манере раскритиковал инициаторов провалившейся резолюции, но подтвердил готовность своей страны при соответствующих условиях продолжать участие в программе: «Будет партнерство – будем участвовать. Не будет – но его пока и нет. Вы же видите – только нравоучения, только головная боль», – отметил белорусский лидер и добавил: «Поэтому мы еще посмотрим, что делать с этим Восточным партнерством [17]. А еврокомиссар по вопросам расширения ЕС Штефан Фюле в своем выступлении перед участниками саммита прямо назвал отношения Брюсселя с Минском «бельмом на глазу Восточного партнерства и напомнил, что Европейский союз вновь ввел санкции против «минского режима» вслед за «разгромом оппозиции и гражданского общества» [18].

Однако когда дело дошло до подписания декларации, осуждающей положение с соблюдением прав человека в Белоруссии, Варшавский саммит оказался в тупике. Свои подписи под документом отказались ставить лидеры всех восточноевропейских стран-партнеров, включая даже столь прозападно ориентированных, как президент Грузии Михаил Саакашвили и премьер-министр Молдавии Влад Филат. Не удалось согласовать и компромиссный проект документа. Изначально предполагалось, что резолюция по Беларуси будет включена в виде параграфа в итоговую декларацию Варшавского саммита и поддержана в формате «27 плюс 5» (государства-члены Евросоюза и страны-участницы Восточного партнерства). Однако солидарная позиция восточноевропейских партнеров не позволила реализовать данное намерение, и в результате на свет появилась отдельная декларация с осуждением положения с правами человека в Белоруссии, составленная от имени «глав государств, правительств и представителей стран Евросоюза». В нем содержался стандартный набор требований в адрес официального Минска – от немедленного освобождения всех политзаключенных до начала политического диалога с оппозицией.

Появление по итогам саммита Восточного партнерства документа, не поддержанного ни одной из шести стран-участниц программы и, более того, принятого в отсутствие представителей государства, о котором в нем идет речь, – факт беспрецедентный с международно-правовой точки зрения. Он объясняется стремлением руководства Евросоюза избежать нового скандала в своих рядах. Ведь в организации и проведении Варшавского саммита приняли участие все первые лица брюссельской бюрократии – председатель Евросовета Херман ван Ромпей, президент Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу, верховный комиссар Евросоюза по международным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон, вышеупомянутый комиссар по вопросам расширения и европейской политике соседства Штефан Фюле и председатель Европейского парламента Ежи Бузек. В сложившейся ситуации отказаться от принятия уже подготовленного документа было бы равносильно признанию краха общеевропейской политики на одном из ее ключевых направлений – особенно на фоне неспособности европейцев выработать консолидированную позицию в отношении военных операций в Ираке, Афганистане и Ливии.

Тем не менее глава правительства председательствующей в Евросоюзе Польши Дональд Туск уверен, что у Восточного партнерства остаются сильные рычаги для исправления ситуации. Призвав превратить его в «инструмент политики Европейского союза в отношении Белоруссии в режиме визави», он предложил переосмыслить принципы и задачи всей программы. По мнению Дональда Туска, они должны приобрести более конкретный и материально осязаемый характер: «Мы нуждаемся в новом определении Восточного партнерства, составленном таким образом, чтобы оно фокусировалось на принципах «больше за большее» и «меньше за меньшее»… Наши соседи должны видеть, что в том случае, если они идут по пути демократических и рыночных реформ, они будут вознаграждены. Выбирая путь в противоположном направлении, они столкнутся с серьезными последствиями» [19]. По поводу Белоруссии Дональд Туск заявил, что Евросоюз готов предоставить Минску до 9 млрд евро на проведение реформ – разумеется, в том случае, если белорусские власти выполнят все обращенные к ним требования. Одна эта цифра (более чем в четыре раза превосходящая обещанные всем странам-членам программы инвестиции) свидетельствует, какое большое место кураторы Восточного партнерства отводят вопросам власти в Белоруссии. Не приходится сомневаться, что именно это настойчивое вмешательство Евросоюза во внутренние дела суверенного государства насторожило его соседей по региону и не позволило лидерам восточноевропейских стран поставить свои подписи под разработанным в Брюсселе документом.

Однако еще больший удар по программе Восточного партнерства наносит углубляющийся кризис во взаимоотношениях Брюсселя и Киева. Украинский президент Виктор Янукович, в отличие от своего белорусского коллеги, был радушно встречен в Варшаве. Однако в его выступлениях в польской столице сквозил явственный скептицизм в отношении нынешнего состояния дел в Евросоюзе и перспектив развития отношений Брюсселя с государствами-партнерами. Назвав Восточное партнерство «важным вспомогательным инструментом» в развитии отношений государств-партнеров с ЕС и содействии их евроинтеграционным стремлениям, Виктор Янукович в докладе на пленарной сессии форума призвал брюссельских чиновников сделать программу «далекоидущим проектом» и не создавать никаких ограничений для тех государств, которые заинтересованы в интеграции и готовы брать на себя соответствующие обязательства. «Безусловно, внедрение принципов дифференциации и «больше за большее» будет свидетельствовать об эволюции концепции Восточного партнерства. Уверен, что предоставление Украине и другим государствам-партнерам, достигшим прогресса в сближении с ЕС, четких политических сигналов в отношении европейской перспективы, а также наполнение инициативы конкретными проектами будут залогом успеха Восточного партнерства и станут мощным импульсом для продолжения масштабных внутренних реформ», – подчеркнул украинский лидер. Да и вообще, по мнению Януковича, пришло время наполнить инициативу «Восточное партнерство» практическим содержанием [20]. Не случайно в ходе двусторонних переговоров с европейскими лидерами он вновь напомнил представителям Евросоюза о том, что Украина ожидает он них более четких формулировок с точки зрения перспектив членства в ЕС. Сославшись в ходе беседы с Дональдом Туском на обсуждаемый в настоящее время проект соглашения между ЕС и Украиной об ассоциации, Виктор Янукович прямо заявил: «Мы настаивали и будем настаивать, чтобы в этом cоглашении была отражена перспектива вступления Украины в Евросоюз» [21].

Главная причина, по которой руководство Евросоюза не идет навстречу настойчивым просьбам украинской стороны зафиксировать в соглашении об ассоциации Украины и ЕС положений о формировании зоны свободной торговли, конкретных сроках отмены для украинцев визового режима и перспективах полноправной интеграции Киева, является раскол в рядах самого ЕС по поводу судебного преследования бывшего премьера Украины Юлии Тимошенко. И «разруливать» данную проблему Брюсселю труднее, нежели выстраивать отношения с белорусским лидером Александром Лукашенко. Ведь одной из ключевых задач Восточного партнерства является ослабление позиций России на европейском рынке поставок энергоресурсов. С этой точки зрения Брюссель вынужден искать компромиссы с Киевом, невзирая на внутриполитические коллизии на Украине. С другой стороны – принятие условий украинской стороны способно породить обвинения уже в адрес руководства ЕС как не желающего отстаивать демократические принципы и права человека.

В то время, когда руководители Евросоюза выступали в Варшаве, лидеры 27 стран-членов ЕС провели секретное рейтинговое голосование на предмет евроинтеграции Украины. За пересмотр соглашения об ассоциации в выгодном Киеву смысле высказался представитель лишь одной страны. Наиболее жесткую позицию в отношении украинских требований заняли Германия, Франция и Чехия. В результате был экстренно перенесен саммит Украина-ЕС, на котором планировалось обсудить перспективы сотрудничества в энергетической области. Кроме того, Еврокомиссия поспешила обнародовать условия, до выполнения которых дальнейшие переговоры Брюсселя и Киева (в том числе по соглашению об ассоциации) замораживаются. По свидетельству пожелавшего сохранить анонимность источника в руководстве Евросоюза, «Еврокомиссия передала Януковичу неофициальное сообщение о том, что не будет проводить переговоры с ним до тех пор, пока он не продемонстрирует решительной реакции по делу Тимошенко». Подобная «решительная реакция» должна заключаться не только в принятии Верховной Радой закона о декриминализации статей против экс-премьера, но и в объективном рассмотрении уголовных дел в отношении других оппозиционных политиков, и даже в «определенных изменениях избирательного законодательства» Украины [22].

Неудивительно, что Россия занимает крайне сдержанную позицию в отношении как самой программы Восточного партнерства, так и нынешних противоречивых коллизий вокруг нее. По свидетельству официального представителя российского внешнеполитического ведомства Александра Лукашевича, в России внимательно следят за мероприятиями в рамках данной программы, являющейся, в свою очередь, частью более широкой «Политики соседства ЕС». «Внимание с нашей стороны не случайно – проект Евросоюза направлен на ближайших соседей России, многие из которых имеют интеграционные обязательства в рамках СНГ, ОДКБ, Таможенного союза и выстраиваемого нами Единого экономического пространства. Исходим из того, что результаты саммита (в Варшаве. – П.И.) не должны вступать в противоречие с вышеизложенными проектами, как это зафиксировано в «дорожной карте» общего пространства внешней безопасности Россия–ЕС», – подчеркнул российский дипломат [23].

Помимо столь явно проявившихся в последнее время проблем Восточного партнерства на белорусском и украинском направлениях, против данной программы работают еще несколько более глубинных факторов. Прежде всего – отсутствие согласованной позиции самого Евросоюза. Линия водораздела пролегает здесь между Францией и Германией. Париж не скрывает своего приоритетного внимания к другому региональному проекту – Средиземноморскому союзу, разработанному и представленному лично президентом Николя Саркози как раз в то время, когда Польша и Швеция начали продвигать Восточное партнерство. Нынешнее обострение обстановки по южному периметру Средиземного моря объективно повышает котировки данного проекта. Германия же, не будучи средиземноморским государством, пытается именно посредством Восточного партнерства противостоять Франции в борьбе за геополитическое доминирование в Европе. Не случайно на Варшавском саммите присутствовала федеральный канцлер Ангела Меркель, но отсутствовал Саркози.

Кроме того, диссонансом в общем хоре по белорусской проблеме звучит голос Литвы и лично ее президента Дали Грибаускайте, выступающей не за изоляцию Минска, а, наоборот, за его более активное подключение к реализации совместных с Евросоюзом экономических проектов.

Вторым важным фактором являются значительные социально-экономические и политические различия между Евросоюзом и шестью странами-участницами Восточного партнерства. Эти различия носят гораздо более глубокий характер, чем в случае с балканскими странами, поскольку Евросоюз и его нынешние восточноевропейские партнеры никогда не составляли общего политического пространства. Учитывая, что из балканских государств-кандидатов лишь Хорватии официально обещано принятие в ЕС (да и то с июля 2013 года), трудно даже приблизительно оценить временные перспективы евроинтеграции республик бывшего Советского Союза. А без четкого графика подобной интеграции Брюсселю будет все более сложно выстраивать свои отношения с партнерами. Это демонстрирует хотя бы растущее недовольство Украины. Не случайна и активизация в последнее время контактов по линии Москва–Киев. По имеющейся информации, именно на Варшавском саммите Восточного партнерства Евросоюз намеревался сделать Украине встречные предложения с тем, чтобы нейтрализовать договоренности, достигнутые ранее на встрече Виктора Януковича с президентом России Дмитрием Медведевым и премьером Владимиром Путиным о возможном участии России в модернизации украинской газотранспортной системы. Однако вследствие раскола в самом ЕС подобные предложения не последовали.

Есть и третий немаловажный момент – различная геополитическая ориентация самих восточноевропейских стран. Наиболее последовательно придерживаются прозападного курса власти Грузии и Молдавии. Им, к слову, на последнем саммите устами Радослава Сикорского было обещано вступление в зону свободной торговли – опять-таки без конкретизации сроков и механизма. Что касается других государств, их внешнеполитические предпочтения носят более вариативный характер (вне зависимости от уровня социально-экономического и политического развития). Даже если оставить за скобками Украину и Белоруссию – кураторы Восточного партнерства вынуждены считаться с прочными военно-политическими позициями России в Армении и сложной геополитической игрой, которую ведут Азербайджан и поддерживающая его Турция. С учетом особенно обострившихся в последнее время армяно-азербайджанских отношений перспективы юго-восточного фланга Восточного партнерства теряются в тумане. Когда столь бурные дискуссии вызывает в Брюсселе принятие в шенгенскую зону Болгарии и Румынии (уже четыре с лишним года состоящих в Евросоюзе), едва ли можно представить себе аналогичное решение по отношению к Азербайджану и Армении, которое на словах поспешил пообещать все тот же Р. Сикорский.

Инициировав Восточное партнерство, Польша и Европейский союз увлеклись геополитическими расчетами, упустив из виду концептуальные и эмпирические аспекты функционирования этой программы. Как справедливо отмечают эксперты, ЕС обладает «ограниченным системным знанием» на предмет того, чего именно он хочет достичь к востоку от своих границ под лозунгами «общих ценностей» или «коллективных норм». Кроме того, навязываемая Брюсселем модель взаимоотношений с членами Восточного партнерства, напоминающая отношения учителя и учеников, не вполне соответствует общественно-политическим реалиям в регионе и тем более общепризнанным критериям партнерства. Не случайно, как явствует из исследования, проведенного недавно валлийским Университетом Аберистуита, симпатии к Евросоюзу и его проектам среди восточноевропейских стран преобладают лишь в Молдавии, на Украине «симпатии разделены между Брюсселем и Москвой» [24].

В сложившейся ситуации спасти Восточное партнерство от окончательного идейно-политического размывания могли бы нестандартные шаги руководства Евросоюза – наподобие одновременного приема всех шести республик бывшего СССР в шенгенское пространство или создания в регионе «зоны свободной торговли» с ЕС. Однако подобные комплексные меры в корне противоречат институциональной практике Евросоюза и не соответствуют его нынешним кризисным реалиям. Все это объективно вынуждает государства региона обращать свои взоры в плане реализации совместных проектов не столько к Брюсселю, сколько к Москве.


Примечания:

[1] http://www.euractiv.com/east-mediterranean/eu-nato-keep-eastern-countries-bay/article-177760

[2] Müller K. «Countries in Transition»: Entwicklungsfade der osteuropäischen Transformation // Osteuropa. 2001. H.10. S.1163

[3] The Daily Telegraph, 26.05.2008

[4] http://euobserver.com/24/26194

[5] http://www.bbc.co.uk/russian/international/2010/05/100525_poland_friends_partnership.shtml

[6] «Eastern Partnership» could lead to enlargement, Poland says // EU Observer, 27.05.2008

[7] Tiede W., Schirmer J. The EU’s Eastern Partnership - Objectives and Legal Basis // The European Legal Forum. 2009. № 3. P.168-174.

[8] http://www.svoboda.org.ua/pro_partiyu/prohrama/

[9] Горбаневская Н. Гедройц, «Культура», Украина // Новая Польша. 2005. № 9.

[10] Подробнее см.: Naumann F. Mitteleuropa. Berlin, 1915.

[11] Сообщение Европейской комиссии для европейского парламента и Европейского совета. Восточное партнерство. Брюссель, 03.12.08. С.2.

[12] Там же. С.15.

[13] http://www.bbc.co.uk/russian/international/2010/05/100525_poland_friends_partnership.shtml

[14] http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/ec/124843.pdf

[15] http://www.consilium.europa.eu/homepage/showfocus.aspx?lang=en&focusID=68859

[16] http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/ec/124843.pdf

[17] http://president.gov.by/press10033.html

[18] http://europa.eu/rapid/pressReleasesAction.do?reference=SPEECH/11/619&format=HTML&aged=0&language=EN&guiLanguage=en

[19] http://www.consilium.europa.eu/homepage/showfocus.aspx?lang=en&focusID=68859

[20] http://www.president.gov.ua/ru/news/21386.html

[21] http://www.president.gov.ua/ru/news/21373.html

[22] Коммерсантъ Украина, 17.10.2011.

[23] http://www.mid.ru/brp_4.nsf/briefview/26B7E97C54DF8C31C325791B0034890F

[24] http://www.euractiv.com/east-mediterranean/moldova-most-EU-friendly-eastern-country-survey-reveals-news-495197

Читайте также на нашем портале:

«Восточное партнерство: первые результаты» Александр Стрелков

«Итоги интеграции Восточной Европы» Михаил Делягин

«Политика Европейского союза на постсоветском пространстве: вызовы и шансы для России?» Александр Стрелков

«Идеологическое перепутье Центрально-Восточной Европы» Илья Тарасов


Опубликовано на портале 03/11/2011



Мнения авторов статей могут не совпадать с мнением редакции

[ Главная ] [ Карта портала ] [ Поиск ] [ Наши авторы ] [ Новости Центра ] [ Журнал ]
Все права защищены © "Перспективы", "Фонд исторической перспективы", авторы материалов, 2011, если не обозначено иное.
При частичной или полной перепечатке материалов ссылка на портал "Перспективы" обязательна.
Зарегистрировано в Роскомнадзоре.
Свидетельство о регистрации средства массовой информации: Эл № №ФС77-61061 от 5 марта 2015 г.

Яндекс.Метрика