Наталья Травкина

Нарастающий кризис американской семьи


Травкина Наталья Михайловна – главный научный сотрудник, руководитель Центра внутриполитических исследований Института США и Канады РАН, доктор политических наук.


Нарастающий кризис американской семьи

В статье анализируются тенденции нарастающего кризиса института семьи в современном американском обществе. Эволюция семейных отношений на протяжении последних 70 лет прослеживается как последовательный отход от модели «идеальной» многодетной семьи, возглавляемой двумя родителями, в направлении бездетных семей и семей с родителями-одиночками. В 1970-е годы основную роль в этой эволюции сыграли социально-экономические факторы, однако впоследствии «отходу от брака» был придан статус «новой нормальности» экстремистской гендерной идеологией, которая казуистически подменила биологическое понятие «пола» социально детерминированным определением «гендер».


Превращение США после Второй мировой войны в глобализирующуюся сверхдержаву, военно-техническое, политико-идеологическое и социально-экономическое соперничество с СССР предопределили активное использование «картинок» американского образа жизни, тиражируемых по всему миру американскими средствами массовой информации. Пропагандирование ценностей и атрибутов американского образа жизни получило название «мягкая сила». И эта сила прекрасно работала, поскольку в первые послевоенные десятилетия Америка, на территорию которой в прямом смысле не упало ни одной бомбы или снаряда и которая вышла из Второй мировой войны с окрепшей экономикой, демонстрировала населению европейских стран, жившему в условиях послевоенных лишений и трудностей, самый высокий жизненный уровень.

В 1950-е годы США стали постепенно смещать фокус идейного противостояния двух противоположных социально-экономических систем с «военных технологий на современные предметы повседневного быта, то есть в сферу безусловного американского превосходства» [Castilli, p. VIII]. Как указывал в этой связи голландско-британский исследователь, проф. Лейденского университета (Нидерланды) Дж. Скотт-Смит, на определенном этапе соперничества между СССР и США «культура повседневной жизни стала основным полем сражения между различными идеологиями капитализма и коммунизма» [Scott-Smith, p. 28].

 

Идиллическая американская семья 1950-х годов

В 1950-е годы на фронте «бытовой холодной войны», пожалуй, самым завораживающим был мыслеобраз собственного дома или коттеджа в пригороде крупного американского города. Отец обитавшего в этом доме многодетного семейства неустанно трудился, обеспечивая неуклонный рост семейного благополучия и счастья, а мать – «профессиональная» домохозяйка – не покладая рук отдавала все свои силы, знания и женские таланты воспитанию подрастающего поколения, видя в этом свое предназначение и смысл жизни. Эта идиллическая картина была даже не столько ориентирована вовне США, сколько воплощала идеал и цель социально-экономического развития американского общества.

Как указывают в этой связи американские историки и социологи, в 1950-е годы «американское общество пронизывало чувство единообразия». Оно проистекало из стремления к стабильности после потрясений Великой депрессии и жертв, понесенных в ходе Второй мировой войны. В послевоенное десятилетие наметился возврат к традиционным ценностям, в рамках которого основным социальным институтом выступили семья и семейные отношения. Именно в системе семейных отношений мужчины выполняли роль кормильцев, а женщины, даже если они и работали, считали своим предназначением дом. В тот период широкое распространение телевидения «способствовало утверждению в американском обществе конформизма как господствующей нормы общественной жизни; при этом телевидение стало форумом для молодых и старших американских поколений, где они могли приобщиться к возможности получить универсальный опыт бытовой жизни, отражающий общепринятые социальные модели» [The Culture…].

Стремление обеспечить экономическую безопасность, исходя из хорошо известного англосаксонского принципа «мой дом – моя крепость», который в свое время нашел воплощение в 14-й поправке к Конституции США [Hafetz, p. 175], породило в Америке 1950-х годов не только стремление иметь собственное домовладение, но и феномен так называемых нуклеарных семей, т. е. супружеских пар (разумеется, гетеросексуальных) и их детей. Идиллическая модель семейных отношений в эти годы опиралась не только на устойчивый экономический рост, но и на принципиально новое содержание семейных отношений. Как подчеркивают американские социологи, родители стали уделять самое пристальное внимание воспитанию детей, а «дети впервые стали эмоциональным, а не экономическим активом, они стали центром семьи». Более того, родители начали вплотную изучать психологию и физиологию развития своих детей, с тем чтобы «они стали успешными во взрослой жизни. Детство впервые превратилось в особенный период в жизни подрастающего поколения» [The Evolution of American...].

Период с 1946 по 1964 г. прочно вошел в историю США как время появления в американском обществе поколения бэби-бумеров, когда американцы в прямом смысле были заняты «производством детей», как одной из важнейших социально-экономических целей своей жизни. В 1946 г. в США родилось 3,4 млн младенцев – рекордный показатель за всю предыдущую американскую историю. На протяжении последующих 18 лет ежегодно рождалось от 3 до 4 млн человек [Smith]. Всего с 1946 по 1964 г. в США на свет появилось 76 млн детей – это был самый высокий показатель рождаемости за всю предыдущую и последующую историю страны в расчете на примерно равные отрезки исторического времени [Fry].

Кроме того, в 1960 г. в США был зафиксирован рекордный после 1940 г. суммарный коэффициент рождаемости, равный 3,58 ребенка, который показывает количество детей, рожденных в среднем женщиной в детородном возрасте (от 15 до 49 лет) [O’Neill]. В дальнейшем он неуклонно снижался до отметки 2,03 ребенка в 1975 г., и с тех пор достаточно устойчиво находился на этом уровне и даже ниже.

Американские демографы и социологи отмечают, что представители поколения бэби-бумеров, рожденные в «идиллических семьях» в первые два послевоенные десятилетия, имеют ряд отличительных социокультурных черт. Среди них выделяются такие особенности, как ориентация на семейные ценности и наличие сравнительно большого числа друзей и знакомых. Представители этого поколения – целеустремленные, уверенные в своих силах и способностях люди. Модель идиллической семьи способствовала тому, что бэби-бумеры были воспитаны на идее осуществимости «американской мечты». Помимо этого, они люди творческие и изобретательные, поскольку первые послевоенные десятилетия прошли в США под знаменем великих научно-технических достижений, включая овладение ядерной энергией, начало освоения космического пространства, создание многих прототипов современных изобретений и видов техники, в том числе компьютеров и реактивной авиации [Smith].

Вместе с тем модель идиллической семьи породила ряд проблем, главной из которых следует считать консервацию ролевого поведения девочек и девушек в семейных отношениях. Им следовало проживать со своими родителями до замужества, а затем они «должны были стать домохозяйками, а не образованными профессионалами в какой-либо сфере» [The Evolution of American...].

Нельзя не отметить, что хотя модель идиллической нуклеарной семьи по определению служила идеалом, реальность далеко не в полной мере этому идеалу соответствовала. Социально-экономическое наследие 1930-х и 1940-х годов давало о себе знать. Оно, в частности, выразилось в том, что «менее 60% американских детей в 1950-х годах жили в нуклеарных семьях: отец – кормилец, мать – домохозяйка. Более того, многие семьи жили в нищете, так как уровень бедности тогда был почти в два раза выше, чем в последующие десятилетия. Высоким оставался и уровень подростковой беременности, хотя большинство беременных молодых женщин выходило замуж именно по причине беременности. В 1950-е годы также не очень афишировались факты широко распространенного алкоголизма и насилия в семьях» [Sociology, p. 554].

Доля семейных пар с детьми до 18 лет в общем количестве семей достигла своего максимального значения в 1960 г., когда она составила 44,3%. Следует подчеркнуть, что эта доля оставалась примерно на данном уровне на протяжении предыдущих 20 лет; в частности, в 1940 г. она составляла 42,9%. Однако в 1980 г. она опустилась до 30,7%, а в 2020 г. составила 20,2% [Jacobsen, p. 3]. Модель идиллической семьи, при всей ее привлекательности и неотразимости, оказалась неустойчивой, что породило дебаты среди американских социологов, экономистов и демографов о глубинных причинах ее недостатков и уязвимых черт.

Большая часть экспертов и аналитиков сошлись во мнении, что основными факторами, способствовавшими фундаментальному изменению отношения американцев к «производству детей» как основной целевой функции семейных отношений в 1960-е и 1970-е годы, явились экономические причины. Три экономических кризиса (1969 – 1970 гг., 1973 – 1975 гг. и 1980 г.) в сочетании с аномальным периодом стагфляции, когда показатели годовой инфляции, измеряемой индексом потребительских цен, составили в период с 1970 по 1980 г. в среднем почти 8,0%, и уровнем безработицы в 6,5% [Рассчитано по: Amadeo], привели к тому, что темпы роста цен на жилье и стоимость высшего образования стали превышать темпы роста реальных доходов большей части рабочей силы, в том числе кормильцев семьи. Реальные средние годовые доходы американских семей с конца 1960-х годов по начало 1980-х годов стагнировали, оставаясь на уровне примерно 60 тыс. долл. (в постоянных ценах 2012 г.) [Chartbook...], в то время как средняя стоимость покупки нового дома (коттеджа) возросла (с учетом инфляции) со 147 тыс. долл. в 1970 г. до 211 тыс. долл. в 1979 г., или почти в 1,5 раза [Csiszar]. Еще более быстрыми темпами росла стоимость получения высшего образования, которая в целом по США в период с 1969 – 1970 гг. по 1979 – 1980 гг. выросла почти в два раза – с 2,6 тыс. в год до 5,0 тыс. долл. в год [Hanson].

Эти дисбалансы обернулись тем, что женщины стали все активнее выходить на рынок труда – естественно, за счет снижения рождаемости и замещения времени, проводимого дома. Вплоть до середины 1950-х годов доля женщин в составе рабочей силы США не превышала 35%, однако к середине следующего десятилетия она достигла отметки 40%, а к середине 1970-х годов, в период глубокого социально-экономического кризиса 1973 – 1975 г., вышла на уровень 45%. К концу 1970-х годов доля женской рабочей силы стала устойчиво превышать 50%, на рубеже XX и XXI в. достигла отметки в 60%, затем начала снижаться и в начале 2020-х годов устойчиво составляла 56 – 57% от общей численности занятых [Labor Force…].

В 1990-е годы, когда модель идиллической семьи постепенно сошла на нет, среди американских социологов развернулась дискуссия о том, в какой степени специфика семейных отношений в американском обществе в 1950-е годы была реальной, хотя и не достижимой полностью, моделью, а в какой – аномальным явлением, ставшим следствием исключительно политических и социально-экономических потрясений первой половины ХХ в. Известный социолог, специалист по семейным отношениям проф. А. Школьник утверждала, что идиллическая семья 1950-х годов была отнюдь не венцом «семейной нормальности, от которой все последующие тенденции – это отклонение; скорее, наоборот: девиантной явилась сама семейная модель 1950-х годов» [Skolnick, pp. 51-51]. Другой видный специалист по институту семьи, С. Кунц, заняла более уклончивую позицию, считая, что в эволюции семейных отношений в американском обществе не просматривается ярко выраженных закономерностей, поскольку «американские семьи всегда были разнообразными, и модель «мужчина – добытчик, женщина – домохозяйка», т. е. идеал нуклеарной семьи, который у большинства людей ассоциируется с традиционной семьей, преобладала лишь на протяжении небольшой части американской истории» [Coontz, p. 11].

Все последующие дискуссии и изыскания американских социологов, демографов и политологов на темы кризиса института семьи и семейных ценностей проходили и проходят в разрезе этих двух основных точек зрения на эволюцию семейных отношений в Америке.

 

Кризис американской семьи: масштабы и симптоматика 

Видный американский социолог, проф. Калифорнийского университета (во Фресно) Дж. Рэнделс в своей основополагающей статье для Энциклопедии семейных исследованиий о кризисе семьи в США достаточно рельефно определила его истоки. По ее мнению, кризис проистекает от того, что «большинство американцев в настоящее время не следуют традиционным моделям формирования семьи, ставящим брак на всю жизнь в центр семейной и общественной жизни. В подрыве брака как социального института прежде всего обвиняется чрезмерный индивидуализм». Иными словами, в американском обществе на протяжении длительного периода накапливалось действие множества факторов, которые привели к отклонению от модели «идеальных» семейных отношений.

Этой точке зрения, которую в США иногда называют ностальгической, противостоят многочисленные гендерные теории и модели семейных отношений, исходящие из представлений о закономерной прогрессивной эволюции института семьи, выражающейся в том, что «американцы теперь женятся в более старшем возрасте, рожают больше внебрачных детей, чаще разводятся и вступают в повторный брак и с большей вероятностью живут в приемной семье» [Randels]. Разделяющие эти концепции эксперты оспаривают мнение, что Соединенные Штаты переживают острый кризис семьи, утверждая при этом, что брак не ухудшается, а просто меняется, «чтобы приспособиться к изменению гендерных ролей, экономической реструктуризации и растущему социальному приятию различных форм семьи, в том числе семей с одним родителем и однополых семей» [Randels]. После потрясений 1970-х годов, которые нанесли колоссальный удар по модели идиллической семьи, в США все большую роль стала играть гендерная идеология, поборники которой начали целенаправленно бороться с системой семейных «ценностей и привязанностей 1960-х годов», пытаясь при этом возродить модели, характерные для первых десятилетий ХХ в. Как указывали в этой связи в середине 1980-х годов американские психологи К. Ньюбергер, Л. Мелникоэ и Э. Ньюбергер, тенденции в изменении института американской семьи, обозначившиеся в 1980-е годы, представляли собой продолжение тенденций, прерванных Второй мировой войной: «Если мы сравним нашу семейную модель с формой семейных отношений наших родителей, то эти различия будут колоссальными, но если мы будем сравнивать нашу семейную модель с семейной моделью наших бабушек и дедушек, то эти отличия не будут носить столь драматичного характера» [Newberger, p. 674].

В 2022 г. официальная американская статистика насчитывала немногим более 84 млн семей; при этом за предыдущие 10 лет их численность увеличилась сравнительно ненамного (80,5 млн семей в 2012 г.) [Duffin. Number of families…]. Средний численный состав американской семьи в 2022 г. составил 3,13 человека, и на этом уровне этот показатель находится примерно с конца 1980-х годов (в 1989 г. – 3,16) [Duffin. Average number...]. В 2018 г. в среднем на одну американскую семью приходилось 1,73 ребенка, в то время как в 1960 г. – на пике эпохи «производства детей» – 3,62 ребенка [Population Connection...]. Таким образом, за последние 60 лет численность детей в расчете на одну семью уменьшилась в два раза, что очевидным образом свидетельствует о кризисе репродукционной функции института семьи.

Кардинальное изменение назначения семьи может быть подкреплено и данными о долевом распределении бездетных семей и семей с детьми. В 2022 г. почти 60%, или 50,3 млн, американских семей не имели детей; немногим более 17%, или 14,5 млн, семей имели всего одного ребенка в возрасте до 18 лет; почти 15%, или 12,5 млн, семей имели двух детей, и немногим более 6%, или 7,0 млн, семей имели трех и более детей [Duffin. Number of families...].

Фундаментальная причина доминирования бездетных семей в современном американском обществе кроется в том, что на протяжении последних нескольких десятилетий претерпело изменение отношение американцев к браку как основной форме социальной жизни взрослого населения. Согласно данным социологической службы «Пью Рисерч Сентер», если в 1990 г. 67% взрослого населения США в возрасте от 25 до 54 лет жило в браке, то спустя 30 лет – в 2019 г. – эта доля сократилась до 53%. Соответственно, увеличилась доля незамужних женщин и неженатых мужчин (с 29% до 38%), а также доля мужчин и женщин, находящихся в гражданском браке (возросла за этот период более чем в два раза – с 4% до 9%) [Fry, Parker].

Отношение к браку осложняется и ростом количества американцев, живущих в однополых семьях. Согласно официальной статистике, в 2021 г. в США насчитывалось 1,2 млн однополых семей, при этом 710 тыс. пар официально зарегистрировали свои отношения, в то время как 500 тыс. семей жили «гражданским браком». На протяжении последних 15 лет количество однополых семей увеличивалось взрывными темпами; в частности, в 2008 г. в США насчитывалось всего 540 тыс. семей подобного рода [Ring].

В США также нарастают настроения трактовать брак как отмирающий атрибут, который вступил в острые противоречия с требованиями и спецификой социальной жизни современного общества. В настоящее время подобного рода взглядов придерживается 26% американцев [Cox, p. 4].

Следует указать еще на один фактор ослабления семейных уз в современном американском обществе. Специфика института семьи традиционно состояла в том, что брак был освящен религией, главным образом в христианстве, которое считало создание семьи и последующее рождение детей реализацией христианских заповедей. Как отмечал в свое время видный американский социолог К. Хитон, «ни один социальный институт не имеет более тесных связей с религией, чем семья» [Heaton, Goodman, p. 343]. Американские исследователи считают, что важнейшим цементирующим фактором модели идиллической семьи выступала именно религия – вернее, тот факт, что супруги придерживались одной веры. В частности, до начала 1970-х годов 81% вступавших в брак в США имели одну религию, тогда как в настоящее время таковых лишь немногим более половины – 52%. Стремительно выросла доля светских браков, увеличившись за полвека более чем в пять раз – с 3% до 16%. [Cox, pp.6-7].

Фактически хранителями «семейных очагов» в современном американском обществе выступают только «ортодоксальные» религиозные конфессии, такие как мормоны (87% супружеских пар которых имеют аналогичные религиозные верования), протестанты-евангелисты (83%), протестанты (72%), католики (65%) и иудеи (59%) [Cox, p.6]. На протяжении последних десятилетий в США был запущен межпоколенческий механизм разрушения института семьи и семейных ценностей, в рамках которого секуляризация брачных отношений оборачивалась падением интереса родителей к религиозному воспитанию своих детей. Это приводило к тому, что новое поколение американцев все в большей степени воспринимало институт семьи как «рудимент и пережиток» прошлых исторических периодов. Как указывает в этой связи политолог и социолог Д. Кокс, «межрелигиозные союзы стали более распространенными, однако они привели к более низкому уровню религиозности как таковой. Американцы в религиозно смешанных браках демонстрируют меньшую религиозную активность, чем в семьях с аналогичными религиозными верованиями» [Cox, p.6].

Согласно данным социологических обследований, 44% американских семей с супругами одного вероисповедания посещают церковные службы по меньшей мере один раз в неделю, в то время как 81% семей, заключивших светские браки, никогда не посещают церковных служб, и только 1% подобного рода семей посещают церковные службы один раз в неделю [Cox, pp.6-7]. В итоге в США религиозные семьи «воспроизводят» религиозно настроенное потомство, в то время как семьи, не причисляющие себя к верующим американцам, порождают атеистов и агностиков, причем в разных пропорциях. В настоящее время у 63% верующих американцев в возрасте от 13 до 17 лет доля верующих родителей составляет 72%, в то время как у 36% подростков этого возраста, считающих себя атеистами, доля родителей-агностиков составляет 24% [U.S. teens… p. 30]. Иными словами, пропорция между верующими и неверующими меняется в пользу последних.

Одним из наиболее острых проявлений кризиса института семьи в современном американском обществе явился взрывной рост числа детей, рожденных вне брака. В частности, в начале 1960-х годов в США вне брака рождалось примерно 7 – 8% от общего числа младенцев, однако уже к началу 1970-х годов доля внебрачных детей удвоилась [VerBruggen R.]. К XXI в. вне брака рождалась уже треть всех американцев, а в самый разгар финансово-экономического кризиса 2007 – 2009 гг. их доля возросла до 40% и с тех пор устойчиво находится на этой отметке [Michas]. В абсолютном выражении в 2021 г. из общего числа 3,7 млн новорожденных американцев 1,5 млн появились на свет вне брака [Births... pp. 21, 27]. В целом по состоянию на 2021 г. из общего числа в 75 млн детей и подростков в возрасте младше 18 лет [Duffin. Number of children...] порядка 22 млн человек, или 30%, проживало в неполных семьях или вообще без родителей [Davidson].

Исследования американских психологов и психотерапевтов убедительно свидетельствуют о том, что «дети из неполных семей чаще сталкиваются с эмоциональными и поведенческими проблемами, такими как агрессия или рискованное поведение, по сравнению со сверстниками, выросшими в семьях с двумя родителями. Научные исследования также связывают медицинские проблемы детей этой категории с такими факторами, как родительский стресс, потеря социальных связей, предрасположенность к конфликтам, частая смена мест проживания и хронические социально-экономические трудности» [Child Well-Being…]. Можно отметить, что в настоящее время, особенно на фоне коронавирусной пандемии, психическое состояние подрастающего поколения американцев является самой острой проблемой для их родителей. Такой точки зрения придерживалось 40% опрошенных социологами исследовательской организации «Пью Рисерч Сентер» [Minkin, Horowitz, p. 5].

 

В порочном круге бедности 

Итогом развала нуклеарной семьи и семейных отношений в современном американском обществе стали семьи, в которых дети проживают с одним родителем, будь то мать или отец. В настоящее время в США насчитывается около 11 млн таких семей, при этом 80% из них (или 8,8 млн) возглавляются матерями-одиночками, а 20% (2,2 млн) – отцами-одиночками. По состоянию на 2019 г., США занимали первое место среди 130 стран мира по численности детей, проживающих в семьях с одним родителем (23%) [Kramer].

Принципиально важно, что данный феномен является порождением моделей семейных отношений и социально-экономических условий, сформировавшихся в последние 40 лет. Если говорить о матерях-одиночках, более 60% из них родились в 1981 г. и позже; еще 36% – женщины, родившиеся в период с 1965 по 1980 г. [Davidson], т. е. тогда, когда в Америке закончилась эпоха идиллической семьи и «производства детей». Примерно аналогичная картина прослеживается и в случае отцов-одиночек, хотя в этой группе доминируют мужчины, родившиеся в 1965 – 1980 гг. (их доля составляет почти 50%) [Ibidem].

Значительная часть семей во главе с родителями-одиночками – это многодетные семьи. В частности, 46% матерей-одиночек и почти 37% отцов-одиночек воспитывают двух и более детей [Davidson]. Статистические данные говорят также о том, что решающую роль при формировании неполной семьи играет отношение к браку и семейной жизни как таковым. Больше половины матерей-одиночек (52,3%) никогда не были замужем, почти 30% разведены, почти в 15% случаев мать с детьми проживают отдельно от отца и только в 4% случаев одинокая семья возглавляется вдовой [Ibidem]. Среди отцов-одиночек никогда не женились 41,1%, разведены 38%, раздельно с женой проживают около 17%, и только 4,3% – вдовцы [Ibidem].

Систематические обследования неполных семей показывают, что их материальное положение имеет тенденцию к относительному и абсолютному ухудшению, особенно в сравнении с нуклеарными семьями. Такого рода семьи сравнительно быстро оказываются в порочном круге социально-экономических лишений. Хронические материальные затруднения, в свою очередь, ведут к воспроизводству новых поколений, которые воспринимают неполные семьи как данность и норму, имеющую, как это ни парадоксально звучит, свои достоинства.

По мнению некоторых американских социологов, к числу таких положительных сторон могут быть отнесены более тесные связи отца или матери-одиночки со своими детьми, поскольку по определению о них больше некому заботиться. В многодетных семьях одиночек старшие братья и/или сестры нередко с ранних лет вынуждены помогать своему родителю заботиться о младших членах семьи и быстрее усваивают круг семейных обязанностей. Дети с раннего возраста приучаются переносить трудности и при прочих равных условиях оказываются лучше приспособленными к взрослой жизни, «лучше справляются с разочарованиями и эмоциональными потрясениями» [Brennan].

Тем не менее неполные семьи «постоянно рискуют оказаться «в тройном капкане: дефицита ресурсов, безработицы и недостаточной государственной поддержки» [Maldonado, Nieuwenhuis, p. 305].

Обобщенным показателем социально-экономического положения неполных семей является их доля среди американцев, живущих на доходы ниже официального уровня бедности. В 2021 г. к таковым относилось 8,8% американских семей; при этом среди семей с двумя родителями доля бедных составляла всего 4,8%, среди неполных семей во главе с мужчиной – 12%, а среди неполных семей во главе с женщиной – 23% [Poverty in the United States… p. 8].

Применительно к последним широко распространенная бедность часто была следствием безработицы – порядка 30% матерей-одиночек не имели работы в течение года. Треть неполных семей во главе с женщиной тратит больше половины доходов на оплату жилищных услуг; из всех бездомных семей в США на матерей-одиночек с детьми приходится свыше 60%. [Single Mother Statistics]. Около 25% неполных семей, возглавляемых женщиной, ведут полуголодное существование, полагаясь на продовольственные талоны, получаемые по линии федеральной программы социального вспомоществования. В настоящее время 62% таких семей получают подобную продовольственную помощь. Немногим более 30% охвачены государственной программой медицинской помощи малоимущим семьям [Ibidem]. В таких условиях у матерей-одиночек не остается средств и возможностей для повышения своего образовательного и квалификационного уровня. 14% из них не имеют законченного среднего образования, и всего порядка 35% имеют высшее и неполное высшее образование [Ibidem].

Таким образом, большая часть неполных семей оказывается в порочном круге бедности, когда абсолютная или относительная нехватка всех видов жизненно необходимых материальных благ лишает родителей-одиночек доступа к лифтам вертикальной мобильности, основанным на росте образовательного и профессионально-квалификационного уровня.

Коронавирусная пандемия в 2020 – 2022 гг. создала дополнительные социально-экономические барьеры как для образования новых, так и для роста благосостояния имеющихся семей, особенно неполных. Ее непосредственным эффектом явилось закрытие тысяч детских садов и яслей во всех штатах, а также свертывание иных программ поддержки семей с детьми в возрасте до 3 лет. Если средняя годовая стоимость пребывания малыша в детском учреждении к началу 2020 г. составляла немногим более 10 тыс. долл., или примерно 10% доходов семей с двумя родителями и 35% доходов неполных семей [Demanding Change… p. 41]., то к концу 2022 г. она возросла в два раза, не в последнюю очередь из-за рекордно высокой инфляции. [Melillo]. Согласно расчетам аналитиков, потери для американской экономики от растущей стоимости содержания в детских учреждениях увеличились с 2018 по 2022 г. вдвое и достигли 122 млрд долл., из которых 78 млрд пришлись на долю родителей, вынужденных пожертвовать заработками, перспективами служебного роста и даже рабочими местами ради заботы о своем малолетнем потомстве в домашних условиях [$122 Billion... p. 03].


Стратификационная модель прогрессирующего распада семьи и семейных отношений

В середине 2010-х годов авторитетные американские экономисты – проф. Калифорнийского университета в г. Санта Барбара Ш. Лундберг и Р. Поллак – выдвинули обобщенную экономическую модель прогрессирующего распада семейных отношений, основанную на соотношении издержек и выгод сохранения семьи по сравнению с другими формами взаимоотношений мужчин и женщин, в том числе и в сфере деторождения. Их теоретическую модель семейных отношений можно охарактеризовать как «социально-стратифицированную»; ее смысл сводится к тому, что семейные отношения в классической форме нуклеарной семьи присущи преимущественно экономически благополучным социальным группам и слоям, так сказать – элите, в то время как девиантные формы – неполные и бездетные семьи – являются уделом сравнительно малообеспеченных слоев общества и деградирующего американского среднего класса.

В интерпретации американских экономистов, «традиционные модели супружеской жизни и деторождения становятся частью жизни высокообразованных американцев, в то время как разводы и внебрачные дети становятся уделом лиц, не имеющих высшего образования. Для выпускников колледжей более частое совместное проживание является частью стратегии отсроченных браков и деторождения на время получения высшего образования, чему также способствовали контроль над рождаемостью и изменение в социальных нормах, касающихся добрачного секса. Для остальных социальных групп сожительство стало прямой заменой брака» [Lundberg, Pollak, Stearns, pp. 5-6]. Рассмотренная выше модель нуклеарной семьи 1950-х годов базировалась на том, что «брак рассматривался преимущественно как пожизненный союз между мужчиной и женщиной, в рамках которого муж обеспечивал доход от работы вне дома, а жена занималась исключительно домашним хозяйством, включая готовку еды, уборку и уход за детьми. Разводы были дорогостоящими и редкими, а на «жизнь во грехе» и производство «незаконнорожденных» детей было наложено жесткое социальное табу» [Ibidem, p. 6]. Семья, понимаемая как наличие домовладения и детей, считалась благом для обоих родителей, независимо от их образовательного уровня и роли в росте семейного благосостояния.

Можно указать на интересный факт, связанный с особенностями формирования семей в первые послевоенные десятилетия. В тот период «высокооплачиваемые мужчины женились на женщинах с невысоким уровнем образования, которые работали секретаршами или администраторами и легко покидали свои рабочие места ради ведения домашнего хозяйства и воспитания детей» [Khachaturyan, Peterson… p. 1]. Именно по этой причине женщины чрезвычайно редко выступали в качестве инициаторов развода – этому препятствовали как их невысокий образовательный уровень, так и отсутствие в американской экономике значительного числа высокооплачиваемых рабочих мест для женской рабочей силы.

Ключевым фактором последующего заката нуклеарной семьи американские экономисты считают изменение социально-экономического положения женщины. Научно-технический прогресс резко повысил производительность женского труда, увеличив их заработки и спрос на женщин с высоким уровнем образования. В частности, в 1960 г. оплата труда женщин составляла 56% от оплаты мужской рабочей силы в категории с высшим образованием, 53% и 54% от заработной платы мужчин в категориях с незаконченным высшим и средним образованием. Через 50 лет это соотношение стало кардинально иным: 68% для женщин и мужчин с высшим образованием и 74% для женщин и мужчин с неполным высшим и средним образованием [Lundberg, Pollak, Stearns, pp. 9-10].

Сокращение различий в оплате повысило привлекательность работы вне дома для женщин и понизило экономические выгоды домашнего труда. Большая занятость женщин в экономике способствовала резкому снижению рождаемости, что в еще большей степени ослабило семейные связи и привязанность супругов к семье. Все эти изменения в социально-экономическом положении женщин способствовали уменьшению издержек и побочных эффектов от разводов, фактически сняв традиционные социальные запреты на расторжение брака и внебрачное рождение детей: «…По мере того, как сожительство, внебрачное воспитание детей и разводы становились все более распространенными, женщинам становилось все проще отказываться от брака с мужчинами, с которыми они имели интимные отношения, сожительствовали, от которых рожали детей, и идти на разрыв отношений, если они считали их не приносящими существенной пользы…» [Lundberg, Pollak, Stearns, р.97]

Выравнивание социально-экономического положения мужчин и женщин в современном американском обществе кардинальным образом изменило «производственную функцию» семейных отношений: семья стала рассматриваться с точки зрения увеличения как собственного человеческого капитала, так и человеческого капитала своих детей. Но оценить все возможные материальные и нематериальные выгоды от «инвестиций в детей» могут только родители с высоким уровнем образования, которые стали рассматривать «брак как совместный инвестиционный проект. Что касается менее образованных людей, то их неспособность в полной мере оценить возможную отдачу от инвестиций в человеческий капитал – в детей – фактически лишает семью статуса привлекательной формы для подобного рода инвестиций и отношений» [Lundberg, Pollak, Stearns, p. 15].

В итоге широко распространенный в современном американском обществе образ преуспевающей семьи сводится к стереотипу: «домовладение с высоким уровнем доходов, в котором живет полноценная семья, состоящая из двух врачей, двух юристов или двух профессоров университета, оба из которых имеют высокие заработки, а на другом полюсе социальных отношений – домовладение с невысоким уровнем доходов, в котором сожительствуют двое взрослых со средним уровнем образования и детьми, являющимися биологическим потомством только одного из родителей» [Khachaturyan, Peterson… p. 2].

 

«Бегство от гетеросексуального брака» как новая нормальность: кредо гендерной идеологии 

В 1970-е годы эрозия семейных ценностей в американском обществе была выведена на уровень общенациональной политики. В предвыборной платформе Республиканской партии на президентских выборах 1976 г. проблеме семьи был посвящен небольшой раздел. В нем, в частности, говорилось, что «современная жизнь, привнося изменения в американское общество, порождает серьезные стрессы для семей, пытающихся приспособиться к новым реалиям и сохранить при этом традиционные ценности. Экономическая неопределенность, безработица, жилищные трудности, опасения женщин и мужчин по поводу их меняющихся и часто конфликтующих ролей, высокий уровень разводов, угрозы соседей и проблемы в школе, публичные скандалы – все это создает враждебную атмосферу, которая разрушает семейные структуры и семейные ценности» [Republican Party Platform of 1976]. В тот период разрушение института семьи связывалось в основном с числом разводов, резко возросшим под влиянием социально-экономических потрясений. В общем и целом этот посыл не был услышан американскими избирателями, отдавшими предпочтение кандидату Демократической партии Дж. Картеру.

Однако в 1980-е годы, прошедшие под знаком «революции Р. Рейгана», в предвыборных платформах Республиканской партии (1980, 1984 и 1988) проблемам семьи уделялось гораздо большее внимание, с акцентом на экономические аспекты. Впрочем, республиканцы достаточно определенно заявили, что «сильные семьи создают сильные сообщества». «Такие семьи, – говорилось в программе 1988 г., – придают нам уверенность в своих силах, делают нас заботливым обществом, формируя такие ценности и черты личности, как честность, ответственность, взаимопомощь и альтруизм, необходимые для выживания демократии. Место Америки в ХХI веке будет определяться сегодняшним местом семьи в государственной политике» [Republican Party Platform of 1988].

В предвыборной платформе Республиканской партии 1992 г., уже после окончания холодной войны, проблеме семьи было уделено центральное место. Более того, институту семьи отводилась центральная роль в формировании «нового мирового порядка», что следовало уже из самого названия документа: «Общее видение: Республиканская платформа, объединяющая нашу семью, нашу страну и наш мир» [Republican Party Platform of 1992]. Как отмечал в середине 1990-х годов видный британо-американский историк Л. Стоун (1919 – 1999), «не будет преувеличением сказать, что с 1980 по 1992 г. республиканцы приходили к власти на платформе семейных ценностей, несмотря на то, что все данные говорили о том, что эти ценности рушатся» [Stone, p.69].

В 1980-е годы в Западной Европе возникает феминистское движение, которое начинает формировать гендерную идеологию. Она строится на тонком, преимущественно антиклерикальном, противопоставлении понятия пола, лежащего в основе традиционных семейных ценностей, и понятия гендера, которое постепенно становится символом антисемейных ценностей. В качестве аналитической категории термин «гендер» «начинает внедряться в сферу политики, принятия политических решений и государственной политики», имея в качестве важнейшей цели изменить взаимоотношения полов и создать формы, альтернативные базовой семейной модели. Причем, если в 1980-х – начале 1990-х годов Республиканская партия придала традиционным семейным ценностям глобальное измерение, то и поборники гендерной идеологии использовали аналогичный подход, трактуя гендер как кодовое слово общемирового движения, нацеленного на ниспровержение традиционных ценностей, и навязывая миру свои извращенные ценности и ценности сексуальных меньшинств [Bracke,Paternotte, p.144].

В 1990 г. проф. Калифорнийского университета г. Беркли Дж. Батлер (1956 г. р.), открытая лесбиянка, опубликовала работу «Гендерное беспокойство: феминизм и подрыв идентичности», которая с тех пор стала манифестом и своего рода библией гендерной идеологии и гендерного движения во всем мире. Надо отдать должное Дж. Батлер – в своей работе она предельно ясно и весьма доходчиво изложила проблему женской идентичности, основанную на различиях в понятиях «пол» и «гендер». В ее интерпретации «пол» имеет биологическую природу, в то время как «гендер» является «культурно конструированным понятием», и поэтому «гендер ни в коей степени не является ни причинным следствием половой идентификации, ни столь же жестко детерминированным, как биологический пол» [Butler, p. 9]. В достаточно парадоксальной форме Дж. Батлер подвела к тому, что мужчинами или женщинами не рождаются, а становятся в ходе социализации: «Когда сконструированный гендерный статус рассматривается как принципиально независимый от пола, сам гендер становится свободно плавающим понятием, и, следовательно, мужское начало может означать как мужское тело, так и женское, а женское начало – воплощаться как в женском теле, так и в мужском» [Butler, p. 10].

То есть, гендер, в отличие от биологического пола, является продуктом «социального конструирования», и если общество определяет, что считать мужским, а что женским, то оно же может это изменить. Согласно теории гендера, никто не должен быть заперт в фиксированных категориях пола, и любой человек волен определять свою гендерную идентичность по собственному усмотрению.

Применительно к семейным отношениям «конструктивистский» подход означал, что традиционная гетеросексуальная семья из двух родителей является скорее отклонением от нормы, а подлинной семьей является культурно, социально или психологически сформированная семья, состоящая из двух супругов одного пола, лесбийская или гомосексуальная. Более того, утверждается, что однополая семья воплощает в себе «различные новые формы гендерного равенства, появившиеся в свете трансгендеризма и транссексуальности, исполнения родительских обязанностей лесбиянками и гомосексуалистами, а также новых форм идентичности мужского и женского начал» [Butler, p. XI].

То, что базовые тезисы гендерной идеологии, сформулированные Дж. Батлер, противоречат здравому смыслу и внутренне нелогичны, было продемонстрировано, в частности, американским психологом профессором М. Масколо, который указал, что если «гендер относится к социально-культурным нормам.., если это произвольное создание общества, то как гендерная идентичность может быть «внутренним» и «неотъемлемым» самоощущением? Гендер не может быть одновременно произвольным продуктом культуры и неотъемлемым опытом индивидуума. Если пол исходит из культуры, как он может быть неотъемлемым свойством отдельного человека?» «Гендерная идентичность, – делает вывод автор, – не может быть одновременно самовыбором и продуктом социализации... Идея о том, что гендер социально сконструирован, а гендерная идентичность является продуктом социализации, противоречит идее о том, что гендерные идентичности возникают в процессе самоидентификации – что именно индивидуум принимает решение о гендерной идентичности». [Mascolo].

Тем не менее на протяжении последующих 30 с лишним лет, прошедших после публикации «Гендерного беспокойства» Дж. Батлер, гендерная идеология пустила глубокие корни как в американском обществе, так и по всему миру. И причины этого кроются в гендерной политике, которая поставила во главу угла принцип «гендерного равенства». В то время как утверждения о равенстве биологических полов противоречат самой сути биологии, «социально сконструированный гендер» делает этот вопрос правомерным и актуальным. Как указала в этой связи американская исследовательница Э. Корредор, гендерная идеология, «выступая в качестве риторического мобилизатора, оказалась чрезвычайно успешной на всем земном шаре» [Corredor]. В качестве примера можно указать на результаты опроса социологической службы «Пью Рисерч Сентер», проведенного в конце 2022 г., согласно которому 61% опрошенных американцев считали, что законодательное разрешение однополых браков на федеральном уровне благоприятно скажется на развитии американского общества [Borelli].

В условиях нестабильных социально-экономических общественных отношений можно прогнозировать, что процессы разрушения института семьи и семейных отношений в американском обществе в ближайшем будущем будут проявлять себя с еще большей силой и интенсивностью.

* * *

В настоящее время США переживают кризис самоидентификации американской нации, сопоставимый по своим масштабам и последствиями с первым периодом существования Америки после войны за независимость 1776 – 1783 гг. [Tierney]. Среди мозаики составляющих этого кризиса все большее значение приобретают поиски семейной и половой идентичности, которые могут определить на целый исторический период облик и суть американской цивилизации. Неопределенность этих поисков во все большей степени начинает проявлять себя как в области внутренней, так и внешней политики США, порождая синдром «смутного времени», который делает невозможным выявление постоянно меняющегося знака алгебраической суммы отрицательных и положительных черт американского национального характера.

 

Литература

 $122 Billion: The Growing, Annual Cost of the Infant-Toddler Child Care Crisis. Impact on families, businesses, and taxpayers has more than doubled since 2018. Ready Nation. Council For A Strong America. Report // Council for a strong America. 02.12.2023. – URL: strongnation.org/articles/2038-122-billion-the-growing-annual-cost-of-the-infant-toddler-child-care-crisis (date of access: 29.03.2023).

Amadeo K. Historical US Unemployment Rate by Year. Compare unemployment to inflation and GDP since 1929 // The Balance. 06.12.2022. – URL: thebalancemoney.com/unemployment-rate-by-year-3305506 (date of access: 29.03.2023).

Births: Final Data for 2021 // National Vital Statistics Report. 31.01.2023. pp. 21, 27. (date of access: 29.03.2023).

Borelli G. About six-in-ten Americans say legalization of same-sex marriage is good for society // Pew Research Center. 15.11.2022. – URL: pewresearch.org/fact-tank/2022/11/15/about-six-in-ten-americans-say-legalization-of-same-sex-marriage-is-good-for-society/ (date of access: 29.03.2023).

Bracke S., Paternotte D. Unpacking the Sin of Gender // Religion and Gender. February 2016. Pp. 143-154.

Brennan D. How Does Single Parenting Affect a Child? // MediceNet. 08.12.2021. – URL: medicinenet.com/how_does_single_parenting_affect_a_child/article.htm (date of access: 29.03.2023).

Butler J. Gender Trouble: Feminism and the Subversion of Identity. N.Y. 1999.

Castilli G. Cold War at the Home Front. The Soft Power of Midcentury Design. Minneapolis. 2010.

Chartbook of Social Inequality // Russell Sage Foundation. Real Mean and Median Income, Families and Individuals, 1947-2012, and Households, 1967-2012 (Reported in $2012). 11 pp. – URL: russellsage.org/research/chartbook/welcome-page-description-detailed (date of access: 29.03.2023).

Child Well-Being in Single-Parent Families // The Annie E. Casey Foundation. 01.08.2022. // – URL: aecf.org/blog/child-well-being-in-single-parent-families (date of access: 29.03.2023).

Coontz S. The way we weren’t: The myth and reality of the “traditional” family // National Forum: The Phi Kappa Phi Journal. Summer 1995. Pp. 11-14.

Corredor E. The Right-Wing Myth of “Gender Ideology” // Logos. A journal of modern society & culture. Winter 2023. – URL: logosjournal.com/2022/the-right-wing-myth-of-gender-ideology/ (date of access: 29.03.2023).

Cox D. Emerging Trends and Enduring Patterns in American Family Life. Washington. 2022. p. 4.

Csiszar J. Here’s How Much a New Home Cost the Year You Were Born // GO Banking Rates. 13.10.2017. – URL: gobankingrates.com/investing/real-estate/how-much-new-home-cost-year-were-born/ (date of access: 29.03.2023).

The Culture of the 1950s // American History. From Revolution to Reconstruction and beyond. – URL: let.rug.nl/usa/outlines/history-1994/postwar-america/the-culture-of-the-1950s.php. (date of access: 29.03.2023).

Davidson L. Single Parent Statistics in 2023 (Mothers vs. Fathers Data) // Parentingmode. 04.02.2023. – URL: parentingmode.com/single-parent/ (date of access: 29.03.2023).

Demanding Change: Repairing our Child Care System // Child Care Aware® of America. 08.12.2022. – URL: childcareaware.org/demanding-change-repairing-our-child-care-system/ (date of access: 29.03.2023).

Duffin E. Average number of people per family in the United States from 1960 to 2022 // Statista. 12.12.2022. – URL: statista.com/statistics/183657/average-size-of-a-family-in-the-us/ (date of access: 29.03.2023).

Duffin E. Number of children in the United States from 1950 to 2050 (in millions) // Statista. 18.01.2023. – URL: statista.com/statistics/457760/number-of-children-in-the-us/ (date of access: 29.03.2023).

Duffin E. Number of families in the United States by number of children under 18 living in the household from 2000 to 2022 // Statista. 12.12.2022. – URL: statista.com/statistics/183790/number-of-families-in-the-us-by-number-of-children/ (date of access: 29.03.2023).

Duffin E. Number of families in the United States from 1960 to 2022 (in millions) // Statista. 12.12.2022. – URL: statista.com/statistics/183659/number-of-families-in-the-us/ (date of access: 29.03.2023).

The Evolution of American Family Structure // CSP Global. 10.07.2020. – URL: online.csp.edu/resources/article/the-evolution-of-american-family-structure/ (date of access: 29.03.2023).

Fry R. Millennials overtake Baby Boomers as America’s largest generation // Pew Research Center. 28.04.2020.– URL: pewresearch.org/fact-tank/2020/04/28/millennials-overtake-baby-boomers-as-americas-largest-generation/ (date of access: 29.03.2023).

Fry R., Parker K. Rising Share of U.S. Adults Are Living Without a Spouse or Partner // Pew research Center. 05.10. 2021. – URL: pewresearch.org/social-trends/2021/10/05/rising-share-of-u-s-adults-are-living-without-a-spouse-or-partner/ (date of access: 29.03.2023).

Hanson M. Average Cost of College by Year // Education Data Initiative. 09.01.2022. – URL: educationdata.org/average-cost-of-college-by-year (date of access: 29.03.2023).

Hafetz J. "A Man's Home is His Castle?": Reflections on the Home, the Family, and Privacy During the Late Nineteenth and Early Twentieth Centuries // William & Mary Journal of Race, Gender, and Social Justice. 12.02.2002. Pp. 175 – 242.

Heaton T., Goodman K. Religion and Family Formation // Review of Religious Research. June 1985. Pp. 343-359.

Jacobsen L., Mather M., Dupluis G. Household Change in the United States // Population Bulletin. September 2012. Pp. 1-14.

Khachaturyan M., Peterson W. Economic Inequality and Chanching Family Structure. University of Nebraska. Lincoln. 20.07.2016. – URL: agecon.unl.edu/cornhusker-economics/2016/economic-inequality-and-changing-family-structure.pdf (date of access: 29.03.2023).

Kramer S. U.S. has world’s highest rate of children living in single-parent households // Pew Research Center. 12.12.2019. – URL: pewresearch.org/fact-tank/2019/12/12/u-s-children-more-likely-than-children-in-other-countries-to-live-with-just-one-parent/ (date of access: 29.03.2023).

Labor Force Participation Rate – Women // FRED Economic Data. 10.03.2023. – URL: fred.stlouisfed.org/series/LNS11300002 (date of access: 29.03.2023).

Lundberg Sh., Pollak R., Stearns J. Family Inequality: Diverging Patterns in Marriage, Cohabitation, and Childbearing // Journal of Economic Perspectives. Vol. 30. №. 2. Spring 2016. Pp. 79-102. – URL: aeaweb.org/articles?id=10.1257/jep.30.2.79 (date of access: 29.03.2023).

Maldonado L., Nieuwenhuis R. Dual-Earner Family Policies at Work for Single-Parent Families // Nieuwenhuis R., Van Lancker W. (Editors). The Palgrave Handbook of Family Policy. Palgrave Macmillan. 2021. Pp. 303-330.

Mascolo M. Time to Move Beyond "Gender Is Socially Constructed". Contradictions of sex and gender // Psychology Today. 31.07.2019. – URL: psychologytoday.com/us/blog/old-school-parenting-modern-day-families/201907/time-move-beyond-gender-is-socially-constructed (date of access: 29.03.2023).

Melillo G. What’s behind the US’s worsening child care crisis? The pandemic exacerbated challenges faced by an already struggling industry // The Hill. 12.02.2023. – URL: thehill.com/changing-america/enrichment/education/3852987-whats-behind-the-uss-worsening-child-care-crisis/ (date of access: 29.03.2023).

Michas F. Percentage of births to unmarried women in the United States from 1980 to 2021 // Statista. 23.03.3023. – URL: statista.com/statistics/276025/us-percentage-of-births-to-unmarried-women/ (date of access: 29.03.2023).

Minkin R., Horowitz J. Parenting in America Today. Mental health concerns top the list of worries of patterns; most say being a parent is harder than they expected // Pew research Center. 24.01. 2023. – URL: pewresearch.org/social-trends/2023/01/24/parenting-in-america-today.pdf (date of access: 29.03.2023).

Newberger C., Melnicoe L., Newberger E. The American family in crisis: implications for children // Current Problems in Pediatrics. December 1986. Pp. 674-721.

O’Neill A. Total fertility rate in the United States from 1800 to 2020 // Statista. 21.06.2022. – URL: statista.com/statistics/1033027/fertility-rate-us-1800-2020/ (date of access: 29.03.2023).

Poverty in the United States in 2021. Congressional Research Service. R47354. 27.12.2022. – URL: sgp.fas.org/crs/misc/R47354.pdf (date of access: 29.03.2023).

Population Connection. Average Number of Children Per U.S. Family (Historic). – URL: populationeducation.org/wp-content/uploads/2020/04/average-number-children-per-us-family-historic-infographic.pdf (date of access: 29.03.2023).

Randels J. Family Crisis in the United States. Theories. Abstract // Encyclopedia of Family Studies: Wiley Online Library. 2016. – URL: onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/9781119085621.wbefs112 (date of access: 29.03.2023).

Republican Party Platform of 1976 // The American Presidency Project. 18.08.1976. – URL: presidency.ucsb.edu/documents/republican-party-platform-1976 (date of access: 29.03.2023).

Republican Party Platform of 1988 // The American Presidency Project. 16.08.1988. – URL: presidency.ucsb.edu/documents/republican-party-platform-1988 (date of access: 29.03.2023).

Republican Party Platform of 1992 // The American Presidency Project. 17.02.1992. – URL: presidency.ucsb.edu/documents/republican-party-platform-1992 (date of access: 29.03.2023).

Ring T. More Than 1 Million Same-Sex Couples Live in the U.S., Census Says // Advocate. 01.11.2022. – URL: advocate.com/news/2022/12/01/more-1-million-same-sex-couples-live-us-census-says (date of access: 29.03.2023).

Single Mother Statistics. 02.02.2023. – URL: singlemotherguide.com/single-mother-statistics/ (date of access: 29.03.2023).

Skolnick A. Embattled paradise: The American family in an age of uncertainty. N.Y. 1991.

Scott-Smith G. Transatlantic Cultural Relations, Soft Power, and the Role of US Cultural Diplomacy in Europe // European Foreign Affairs Review. 15.08.2019. Pp. 21-42.

Smith R. The Baby Boomer Generation—Birth Years, Characteristics, and History // FamilySearch Blog. 25.10.2020. – URL: familysearch.org/en/blog/baby-boomer-generation-characteristics (date of access: 29.03.2023).

Sociology. Understanding and Changing the Social World. Minneapolis. 2016.

Stone L. Family Values in a Historical Perspective // The Tanner Lectures on Human Values. Harvard University. 1994. PP. 65-110. – URL: tannerlectures.utah.edu › a-to-z › Stone95.pdf (date of access: 29.03.2023).

Tierney J. Identity: The Key to America’s Problems, Now …and Before // The Institute of World Politics. 14.10.2022. – URL: iwp.edu/articles/2022/11/14/identity-the-key-to-americas-problems-now-and-before/ (date of access: 29.03.2023).

U.S. Teens Take After Their Parents Religiously, Attend Services Together and Enjoy Family Rituals // Pew Research Center. 10.09.2020. – URL: pewresearch.org/religion/2020/09/10/religious-affiliation-among-american-adolescents/ (date of access: 29.03.2023).

VerBruggen R. How We Ended Up With 40 Percent of Children Born Out of Wedlock // Institute for Family Studies. 18.12.2017. – URL: ifstudies.org/blog/how-we-ended-up-with-40-percent-of-children-born-out-of-wedlock (date of access: 29.03.2023).

 

 

 

 

 

 

 

 



Опубликовано на сайте 17/04/2023