Избранное в Рунете

Ростислав Туровский

Структура регионального бизнес-пространства


Туровский Ростислав Феликсович - руководитель департамента региональных исследований Центра политических технологий.


Структура регионального бизнес-пространства

Складывание региональных сетей, созданных российскими бизнес-группами, началось в середине 1990-х годов и к настоящему времени практически завершилось, хотя вполне можно ожидать нового этапа изменения сложившейся структуры. Анализ позиций бизнес-групп в экономике российских регионов представлен в публикуемой части доклада Центра политических технологий.


Данное исследование проведено Центром политических технологий на грант Автономной некоммерческой организации «Институт общественного проектирования» в июне 2009 года.

Структура регионального бизнес-пространства
Складывание региональных сетей, созданных российскими бизнес-группами, началось в середине 1990-х гг., и к настоящему времени этот процесс практически завершился. Его развитие можно разделить на два этапа.
На первом этапе, который совпал со второй половиной 1990-х гг., возник целый ряд крупных и преимущественно частных финансово-промышленных групп. Эти ФПГ, как правило, базировались в столице, создавались московскими предпринимателями и при этом получили тем или иным способом свои наиболее ценные активы в регионах уже на этапе своего создания (как правило, за счет договоренностей с федеральными властями). В этот период началось формирование бизнес-групп О.Дерипаски, ЛУКОЙЛа, «Норильского никеля» и др.
Второй этап связан с 2000-ми годами. На этом этапе, во-первых, возникшие ранее столичные бизнес-группы продолжили свою региональную экспансию, покупая или присоединяя в процессе банкротства активы, ранее принадлежавшие региональному бизнесу и, например, подконтрольные местному менеджменту. Зачастую это приводило к масштабному расширению их региональной сети. Во-вторых, сформировались новые бизнес-группы с разветвленными региональными сетями, причем центром их формирования мог быть и какой-либо промышленно развитый регион. В-третьих, произошло укрепление государственных компаний, создавших более устойчивые и разветвленные сети («Роснефть», в последнее время – «Российские технологии» и др.). В последнем процессе были активно задействованы федеральные власти, а в первых двух важную роль могли играть власти субъектов федерации.
В конечном итоге сложилась иерархическая структура российского бизнеса, поделившегося на:
· крупный бизнес федерального масштаба, контролирующий более или менее развитые региональные сети, которые могут охватывать самые разные и не обязательно близко расположенные регионы,
· собственно региональный бизнес, сосредоточенный в рамках одного субъекта федерации, но могущий играть там очень важную роль и в отдельных случаях осуществляющий небольшую внешнюю экспансию,
· и, наконец, местный (локальный) бизнес, связанный с определенными городами.
При этом, хотя в целом формирование региональных сетей завершилось, можно ожидать наступления нового этапа и изменения данной структуры, что окажет большое влияние на региональную экономику. Эти изменения связаны с развитием новых инвестиционных проектов, которые стартовали на этапе улучшения финансово-экономической ситуации в 2000-е гг., как правило, по инициативе и при поддержке государства. Этот процесс, а также укрепление системы государственных корпораций, привели к тому, что большую и растущую роль в регионах начинают играть сети, сформированные государственными корпорациями, имеющими «по определению» тесные взаимоотношения с властями. Кроме того, новые условия финансово-экономического кризиса с 2008 г. неизбежно влекут за собой распад некоторых региональных сетей, смену собственников, передел сфер влияния, что, как правило, приводит к развитию системы государственных компаний, а также к появлению острейших проблем на перифериях региональных сетей, когда второстепенные предприятия закрываются или резко сокращают производство.
Прежде чем перейти к исследованию политических отношений между бизнес-группами разного уровня и властями в регионах, следует оценить степень влияния тех или иных бизнес-групп на региональную экономику и определить структуру регионального бизнес-пространства.
В большинстве исследуемых регионов можно обнаружить бюджетообразующие предприятия, от налоговых поступлений которых в решающей степени зависит формирование регионального бюджета (за счет поступлений от налога на прибыль, в меньшей степени – подоходного налога, уплачиваемого работниками предприятия, а также некоторых других налогов и сборов, играющих второстепенную роль). Большинство таких предприятий, а также отдельные предприятия местного значения, являются градообразующими, формируя экономическую и налоговую базу определенных муниципальных образований. Для России типичен феномен моногородов, в которых действует только одно такое предприятие.
Особенности российской экономики и доминирование сырьевой модели, ориентированной на экспорт сырья и продукции первого передела, привели к тому, что региональные экономики характеризуются очень высокой концентрацией ресурсов в руках очень немногочисленных компаний, работающих в очень немногочисленных городах. Как правило, это предприятия топливно-энергетического комплекса, черной и цветной металлургии, принадлежащие частным или государственным компаниям федерального масштаба.
Из числа исследуемых регионов яркими примерами высокой концентрации финансово-экономических ресурсов являются Липецкая и Вологодская области. В Липецкой области абсолютно доминирует Ново-Липецкий металлургический комбинат (НЛМК), ядро одноименной ФПГ, расположенный в городе Липецке. В Вологодской области ярко выделяется второй город региона – Череповец, где расположены все ключевые предприятия, а именно металлургический комбинат «Северсталь», основной налогоплательщик региона и ядро одноименной ФПГ, который значимо дополняют два крупных производства химической продукции и прежде всего минеральных удобрений – «Азот» и «Аммофос» (группа «Фосагро»).
В то же время в исследовательскую выборку попали и регионы, в которых бюджетообразующие предприятия и отрасли слабо или вообще не выражены. К их числу относится Дагестан, где нет ни одного действительно крупного предприятия, Краснодарский и Приморский края.
В анализе отношений между бизнесом и властью в регионах обязательно надо учитывать новых перспективных игроков, которые пока не стали бюджетообразующими предприятиями, но приход которых меняет структуру региональной экономики. В нынешних условиях, как правило, это – государственные компании. Так, «Роснефть» начинает играть возрастающую роль в экономике Красноярского края в связи с развитием там нефтедобычи. Нефтедобыча в Иркутской области началась усилиями ТНК-ВР, а ввод в эксплуатацию газовых месторождений со временем сделает ключевым игроком «Газпром». В Мурманской области начало освоения Штокмановского месторождения на шельфе ведет к усилению роли «Газпрома», а другим новым крупным проектом становится расширение и реконструкция Мурманского морского торгового порта.

Корпоративная монополия и олигополия
Крупные субъекты российского бизнеса представлены в регионах в очень разной степени и количестве, что в свою очередь влияет на развитие экономики и политических отношений.
Ситуация корпоративной монополии (моноцентризма) характерна для регионов с низкой степенью диверсификации экономики, где доминирует какое-либо одно предприятие. Из числа рассматриваемых регионов это – Липецкая и Вологодская области. В Липецкой области, помимо НЛМК, можно выделить разве что крупнейший комбинат по производству соков «Лебедянский», до недавнего времени принадлежавший его менеджменту, а ныне вошедший в международную бизнес-империю PepsiCo. В Вологодской области явное доминирование «Северстали» сочетается с наличием двух химических производств, находящихся, однако, в том же городе Череповце, тогда как предприятия Вологды играют второстепенную роль в региональной экономике (наилучшую перспективу среди них имеет Вологодский оптико-механический завод, входящий теперь в систему «Российских технологий»).
Однако, подавляющее большинство проанализированных регионов характеризуется ситуацией корпоративной олигополии (полицентризма), наличием достаточно большого числа крупных предприятий и ФПГ различного происхождения. Это создает в регионах более развитое конкурентное поле и определенные основы для конфликтов, а также более сложный контекст отношений между бизнесом и властью.
В условиях слабо диверсифицированной экономики олигополия тем не менее характеризует Ханты-Мансийский АО, в котором в силу географического рассредоточения нефтяных и связанных с ТЭКом производств действует множество компаний, таких как «Роснефть», «Газпром», ЛУКОЙЛ, «Сургутнефтегаз», ТНК-ВР, «Славнефть», «Русснефть» и др. Большинство из них доминирует в определенных моногородах.
Примером ярко выраженной олигополии является и наиболее развитый металлургический регион – Свердловская область, где представлены группа «Евраз», НЛМК, Трубная металлургическая компания (ТМК), УГМК (Уральская горно-металлургическая компания), группа Челябинского трубопрокатного завода (ЧТПЗ), «Русал», «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ), группа «Российских технологий» (в лице ВСМПО – Верхне-Салдинского металлургического производственного объединения) и др.
Еще один яркий пример – Кемеровская область с большим числом угольных компаний, а также металлургическими производствами (группа «Евраз», «Русал», «Кузбассразрезуголь», СУЭК, «Северсталь» и др.).
Также олигополия характеризует Пермский край с его довольно диверсифицированной экономикой, включающей ТЭК, производство минеральных удобрений, металлургию (ЛУКОЙЛ, «Уралкалий», «Сильвинит» и др.).
В Челябинской области представлены три крупные металлургические группы – Магнитогорский металлургический комбинат (ММК), «Мечел», ЧТПЗ, а также ряд менее заметных игроков в цветной металлургии и др.
В Иркутской области длительный процесс передела сфер влияния в бизнесе привел к тому, что на роли лидеров вышли «Русал» в цветной металлургии, «Роснефть» в ТЭКе и «Илим Палп» в целлюлозно-бумажной промышленности (которых дополняют «Ренова», «Мечел», авиационный завод «Иркут» и др.).
В некоторых рассматриваемых регионах ситуация олигополии характеризуется своей крайней формой – распылением активов в связи с отсутствием явно доминирующих предприятий в региональном масштабе. В Дагестане, относящемся к этой категории, более значимые роли играют местные филиалы «Роснефти», «Газпрома», «Русгидро», ОАО РЖД, а также ряд крупных местных предприятий – Махачкалинский морской торговый порт, коньячные и винные заводы в Дербенте и Кизляре. Распыление характеризует и Краснодарский край, в котором представлено множество отраслей экономики, в т.ч. ТЭК («Роснефть»), портовые комплексы (Новороссийский морской торговый порт, НЛМК, владеющая портом в Туапсе), АПК («Разгуляй», ряд иностранных компаний и пр.), цементная промышленность (группа Л.Кветного, «Интеко»), группа О.Дерипаски, владеющая разнообразными активами (авиационный транспорт, АПК, ТЭК и др.). Еще один пример распыления активов – Приморский край, в котором большую роль по-прежнему играет региональный бизнес, а компании федерального масштаба владеют прежде всего портовыми комплексами («Кузбассразрезуголь», группа «Евраз», «Мечел»).
Наконец, ряд регионов можно назвать примерами умеренной олигополии, где есть лидеры, но их доминирование относительно. В Красноярском крае такую роль играет «Норильский никель», но наряду с ним в регионе представлены «Русал», «Полюс Золото», «Роснефть», СУЭК и др. Аналогично в Мурманской области на ведущие позиции вышла группа «Фосагро» (комбинат «Апатит»), но ее дополняют «Норильский никель», «Еврохим», «Северсталь» и др. В Ярославской области лидером можно назвать «Славнефть», а также в регионе представлены группа ГАЗ, СИБУР, а такой региональный лидер, как «Сатурн», вошел недавно в структуру «Оборонпрома». Умеренная олигополия характеризует и Татарстан, где лидерами являются «Татнефть» и группа ТАИФ, а также «Российские технологии», под контроль которых переходит КАМАЗ.

Территориальные уровни и региональные сети российского бизнеса
Наряду со структурной сложностью представительства бизнес-групп в регионах, моно- или полицентризмом бизнес-пространства необходимо учитывать уровень бизнеса, представленного в субъектах федерации (федеральный, региональный, местный), а также структуру его собственности, разделяя частные и государственные компании.
Федеральные ФПГ столичного происхождения представлены практически во всех изученных регионах и относятся ко всем ведущим отраслям российской экономики.
Из числа государственных компаний ТЭКа «Роснефть» имеет сильные позиции в Ханты-Мансийском АО, Краснодарском и Красноярском краях, Иркутской области, Дагестане. «Газпром» представлен практически повсеместно, но эта компания непосредственно и связанные с ней структуры особенно важны в Ханты-Мансийском АО («Сургутгазпром» и др.), Ярославской области (СИБУР), Дагестане.
Что касается частных компаний российского ТЭКа, то ЛУКОЙЛ относится к числу ведущих игроков в Ханты-Мансийском АО и Пермском крае. ТНК-ВР представлена в том же Ханты-Мансийском АО и Иркутской области («Славнефть», являющаяся совместным предприятием ТНК-ВР и государственной «Газпром нефти», располагается в Ханты-Мансийском АО и Ярославской области).
Многопрофильная бизнес-группа О.Дерипаски имеет хорошие позиции в Свердловской и Кемеровской областях («Русал» с его алюминиевыми заводами), Иркутской области («Русал», «Иркутскэнерго», «Континенталь менеджмент» - лесной комплекс, добыча угля), Красноярском крае («Русал» и гидроэнергетика), Краснодарском крае (разнообразные активы), Ярославской и Челябинской областях (авто- и двигателестроение, группа ГАЗ).
Из числа металлургических ФПГ, «Норильский никель» базируется в Красноярском крае, а также имеет сильные позиции в Мурманской области. Обособившееся от бывшей группы «Интерроса» «Полюс Золото» представлено в том же Красноярском крае, в Иркутской области. Группа «Евраз» располагает ключевыми металлургическими заводами в Свердловской и Кемеровской областях, владеет в Кузбассе угольными шахтами, а в Приморском крае - портом в Находке. НЛМК представлен не только в Липецкой области, но также в Свердловской области, где он купил ряд предприятий черной металлургии, Краснодарском крае (порт в Туапсе).
Угольная компания СУЭК владеет добычей угля и генерирующими активами в Кемеровской области, также ведет добычу в Красноярском крае.
Химическая корпорация «Фосагро» владеет своим наиболее важным предприятием в Мурманской области и представлена также в Вологодской области. Ее отраслевой конкурент «Еврохим» приобрел Ковдорский ГОК в Мурманской области. «Уралхим» представлен в Пермском крае.
Ведущий российский производитель целлюлозы «Илим Палп» владеет крупнейшими целлюлозно-бумажными комбинатами в Иркутской области.
Особого внимания заслуживают ФПГ федерального масштаба, имеющие более или менее выраженные региональные корни (из этих регионов обычно происходят основные собственники ФПГ). Такие ФПГ обычно уделяют больше внимания своей региональной базе и испытывают к ней подчеркнутый интерес.
Одним из примеров служит Пермский край, где одно из основных производств – калийных удобрений поделено между двумя игроками местного происхождения, но федерального масштаба, «Уралкалием» и «Сильвинитом» (кстати, в Пермском крае находится еще и химический комбинат «Метафракс», крупнейший в стране производитель метанола, подконтрольный местному менеджменту).
Родиной ряда важных ФПГ являются другие регионы промышленного Урала – Свердловская и Челябинская области. В Свердловской области находится основной центр деятельности УГМК, с которой также аффилирована компания «Кузбассразрезуголь» (угольные месторождения Кузбасса, крупнейший порт Восточный в Приморском крае). В Свердловской области также базируется Трубная металлургическая компания, имеющая свою региональную сеть (остальные регионы, которые в нее входят, не попали в исследуемую выборку).
В Челябинской области сложилась группа ММК, крупнейшего предприятия в этом регионе и одного из лидеров российской черной металлургии, а также группа ЧТПЗ, осуществившая экспансию в соседнюю Свердловскую область. Следует упомянуть и комбинат «Магнезит», являющийся ведущим российским производителем огнеупоров, фактически представляющий собой отдельную бизнес-группу и также располагающийся в Челябинской области.
Кемеровская область стала фактической основой для формирования группы «Мечел», собственник которой И.Зюзин является выходцем из Кузбасса, и создавал свою бизнес-группу на основе принадлежащей ему угольной компании «Южный Кузбасс». При этом металлургическое производство «Мечела» находится в Челябинской области, а добыча железной руды ведется в Иркутской области. Из Кемеровской области происходит Промышленно-металлургический холдинг (ранее также называвшийся группой «Кокс»), принадлежащий семье Зубицких. ПМХ тоже не ограничился пределами своего региона.
Федеральной ФПГ регионального происхождения следует также назвать «Сургутнефтегаз», одну из ведущих нефтяных компаний в России и Ханты-Мансийском АО (кроме того, в Ханты-Мансийском АО базируются такие крупные представители российского банковского сектора и страхового бизнеса, как Ханты-Мансийский банк и страховая компания «Югория»). В эту категорию попадает «Северсталь», которая в рамках рассматриваемой выборки представлена не только в Вологодской, но и в Мурманской области. Иркутская область является одним из опорных регионов российского авиастроения, здесь базируется частная корпорация «Иркут», создателем которой являлся А.Федоров, нынешний руководитель государственной Объединенной авиастроительной корпорации.
Отдельного внимания заслуживают две национальные республики. Более богатый и тяготеющий к автономии Татарстан отличается весьма замкнутой экономикой, что, учитывая достаточно высокий уровень ее развития, позволило региону стать основой для формирования компаний федерального масштаба, которые, впрочем, практически не представлены за пределами республики. Прежде всего, это – «Татнефть» и группа ТАИФ. Ситуация в более бедном Дагестане интересна тем, что выходцы из этой республики стали создателями крупных бизнес-групп, но, в отличие от Татарстана, их основная деятельность протекает вне региона. Это примеры бизнес-групп С.Керимова («Нафта Москва» и др.), З.Магомедова («Сигма»), А.Билалова.
Бизнес регионального уровня, конечно, представлен огромным числом компаний и их собственников, перечисление которых здесь не имеет смысла. ФПГ федерального масштаба, о которых речь шла выше, в силу своего статуса и размаха интересов обычно играют значимую роль в политических процессах, что совсем не обязательно характерно для любой компании регионального и тем более местного масштаба. Для нашего исследования наиболее важными являются те региональные бизнес-группы, которые играют важную роль как в экономике территории, так и в политических процессах. Если региональная бизнес-группа по каким-то причинам оказалась политизированной, то политическое влияние ее представителей может оказаться очень высоким, иной раз превосходя влияние федеральных бизнес-групп. Подобная ситуация более характерна для регионов с полицентрической структурой бизнес-пространства, отсутствием полностью доминирующих крупных бизнес-групп федерального масштаба.
Процесс формирования политически активных региональных бизнес-групп особенно типичен для Пермского края (не считая фактически федеральные «Уралкалий» и «Сильвинит», о которых говорилось выше). Например, группа ЭКС была представлена во власти ее создателями - сначала губернатором Ю.Трутневым, а затем нынешним губернатором О.Чиркуновым (их интересы впоследствии разошлись). Из Пермской ФПГ происходят А.Кузяев (ставший одним из топ-менеджеров ЛУКОЙЛа и являвшийся одним из признанных лидеров региональной бизнес-элиты), А.Агишев (нынешний глава «Пермрегионгаза»), теперешний кировский губернатор Н.Белых. Заметной является также группа Ю.Борисовца, владеющего Березниковским содовым заводом. Выше упоминался «Метафракс».
Разнообразная бизнес-среда полицентрической Кемеровской области способствовала появлению угольных компаний местного масштаба, заметных и на федеральном уровне. К их числу можно отнести Сибирский деловой союз, «Распадскую», «Сибуглемет». Кроме того, группа «Белон» новосибирского происхождения имеет свои основные угледобывающие активы в Кузбассе.
Заслуживает внимания и такое крупное предприятие российского АПК, как «Макфа», ведущий производитель макаронных изделий, расположенный в Челябинске и являющийся основой для региональной бизнес-группы. Создатель и владелец этой группы М.Юревич также задействован в политике и является мэром Челябинска.
Процесс формирования активных региональных бизнес-групп затронул и некоторые другие рассматриваемые регионы с полицентрическим бизнес-пространством. Так, в удаленном и обособленном Приморском крае сложились важные бизнес-группы, специализирующиеся на портовом хозяйстве (Владивостокский морской торговый порт), рыбной отрасли («Ролиз», Преображенская база тралового флота и др.), добыче цветных металлов («Дальполиметалл»). В Иркутской области от некогда бурного процесса развития местных ФПГ сейчас осталась группа, контролирующая химический комбинат «Усольехимпром», или, например, золотодобывающая компания.
Бизнес местного масштаба, привязанный к определенному городу, может быть совершенно незаметным на федеральном уровне, но при этом оказывать серьезное влияние на региональные политические процессы. Главной причиной является высокая степень заинтересованности многих местных бизнесменов во взаимодействии с властями с целью получения экономических преференций. Исследование показало, что число подобных бизнесменов особенно велико в регионах с более диверсифицированной экономикой, где остается достаточное пространство, не занятое федеральными гигантами. Примерами служат Пермский и Приморский края, Свердловская и Ярославская области, Дагестан. Напротив, в регионах, где абсолютно доминирует крупное промышленное производство, локальная бизнес-элита оказывается достаточно слабой и теряется на общем фоне, как это происходит в Кемеровской области или Ханты-Мансийском АО.

* * *
Структурирование регионального бизнес-пространства, как показывает исследование, определяется следующими факторами:
· Специализация и диверсификация региональной экономики. Например, узкая специализация привела к абсолютному доминированию НЛМК в Липецкой области. Разнообразная металлургия способствовала полицентризму в Свердловской и Челябинской областях, а в целом очень разнообразное производство – в Иркутской области.
· Географическая структура региональной экономики. Например, в условиях узкой специализации, как в Ханты-Мансийском АО, разбросанность месторождений и связанных с ними городов в условиях политики федеральных властей, направленной на формирование конкуренции в нефтяной промышленности при создании бизнес-групп, привела к ярко выраженному полицентризму. То же и примерно по тем же причинам характерно для Кемеровской области с ее угольной отраслью. Напротив, наличие в Вологодской области, наряду с черной металлургией, химической промышленности, только усиливает доминирование одного города – Череповца.

Полную версию статьи см.: Политком.Ru, 09.07.2009


Читайте также на нашем сайте:
«Новый взгляд на государственные предприятия» Владимир Кондратьев.
«Промышленная политика: выращивание «национальных чемпионов» Владимир Кондратьев.
«Проблемы регионального промышленного развития России» Владимир Кондратьев.

Опубликовано на сайте 18/07/2009