Процессы, происходящие сегодня в политической жизни (так называемые наезды на ЮКОС, "Русский алюминий" и т.п.), квалифицируют в средствах массовой информации либо как очередной передел собственности, то есть простую замену одних олигархов ("московских") другими ("питерскими"), либо как политические игры накануне выборов, либо - как первый шаг по пути политики пересмотра результатов приватизации. Однако при этом забывают о том, что за действиями власти, как и в случае с Гусинским и Березовским, стоит некая "железная" логика, исподволь толкающая власти на принятие именно таких решений. И это - логика государственного развития.

К концу президентского срока Владимира Путина становится все более очевидным, что сверхзадача, поставленная его командой, - превратить страну в конкурентоспособное государство - не просто не решена, но и не начинала решаться. Причина этого, как представляется, не в злокозненности тех или иных участников внутриполитической игры, но в объективной сложности и неоднозначности самой исторической ситуации, в которой оказалась Россия.

Социалистическая система была вполне органична для России, так как, базируясь на национальном социально-психологическом архетипе, воспроизвела исторически сложившийся "российский инвариант": власть в качестве сакральной силы, действующей именем Господа ли, Законов истории ли, но обязательно силы фатальной и абсолютно истинной, с одной стороны; и народ, полностью подчиняющийся такой власти, с другой [1]. Народные массы в этой системе сродни детям, которые идут вслед за всезнающими мудрецами.

В то же время этот национальный архетип в условиях взаимодействия с либеральной западной цивилизацией на протяжении всего социалистического периода (система образования, сциентизм на уровне государственной политики и т.п.) значительно изменился. И хотя от власти все еще ожидают разрешения всех проблем (что весьма справедливо, кстати), а активно участвовать в этом процессе не хотят, само отношение к власти как некой всезнающей силе, легитимной уже в силу того, что она является властью, в корне изменилось. Сегодня от деятельности правителя ожидают вполне конкретных результатов, в противном случае он теряет в глазах населения свою легитимность, даже оставаясь формально у руля, - вспомним позднего Ельцина.

Сакрализация власти в этих условиях с помощью формальных институтов (монархия в разных ее видах, например) или пиартехнологий является невозможной. А потому, чтобы власть в условиях множественности интересов могла функционировать как истинная власть (рациональное господство М.Вебера), ей, помимо формального статуса, обязательно нужны весомые результаты.

Беспрецедентная всенародная поддержка Путина - это, прежде всего, поддержка курса на национальную самодостаточность, которая бы позволила стать вровень с государствами Запада. По сути, это та самая задача, которую ставила перед собой Россия, начиная с эпохи Петра. Однако завершение идеократического периода развития России социальным, политическим и экономическим крахом (потеря населением самоидентификации, утрата территорий, демографический кризис) вызвало вполне объяснимые настроения, согласно которым не идеократическая система, а именно страна со всем ее населением, "эта страна", выполнила свою роль и должна уйти с исторической арены.

Появлению этих идей способствовало то, что перестройку системы затеяла именно власть, первая осознавшая невозможность развития государства в русле идеократической парадигмы. Сама экономическая система вполне допускала апгрейд (НЭП, китайский опыт). Однако идеологическая исчерпанность западного коммунистического проекта в рамках российской цивилизации (вся коммунистическая догматика была сведена к примитивному образу всеобщего благоденствия, даруемого просто так, по воле замечательной власти) побудила искать иные ориентиры. После визита Никиты Хрущева в Америку рай обрел плоть - вот она, вожделенная земля! Туда постепенно и двинули. Если верить некоторым изысканиям, еще у Лаврентия Берии, не будь к ночи помянут, носились в голове такие идеи.

Развернув страну в сторону либеральной высокотехнологичной цивилизации Запада, сулившей народу всевозможные земные блага, будучи поддержана в этом народом, власть получила карт-бланш на самые коренные преобразования за счет благоденствия народных масс. Однако при этом она сама уничтожила себя, поставив своей основной целью окончательное и бесповоротное разрушение старой социалистической системы. Ельцинский период - это период разрушения государства со всеми вытекающими последствиями. Легкость и безудержность процесса разрушения сформировали иллюзию, будто разрушение страны, конституирующей чертой которой была сакрализация власти, - есть единственный путь освобождения от тоталитарного государственного контроля, путь достижения личной свободы, а потому "эта страна" обречена.

В результате в социально-политическом пространстве России обрели конкретное очертание две силы - одна, выражающая интересы основного населения страны, для которого нет иного пути, как обеспечить себе и своим детям достойную жизнь в "этой стране", и другая, которая видит для себя выход в растворении в западной цивилизации. Надо, однако, иметь в виду, что речь ни в коем случае не идет о злонамеренной рациональности выбора. Скорее, логика потока жизни исподволь толкает акторов, обладающих теми или иными ресурсами, на тот или иной выбор.

Нынешняя российская власть поставлена в условия, вынуждающие ее выбрать путь государственного строительства. Хотелось бы в связи с этим остановиться лишь на одном аспекте этой проблемы: элита, сформированная в ходе криминализированной приватизации, во внешнеполитическом пространстве оказывается достаточно уязвимой. Скандалы вокруг "Бэнк оф Нью-Йорк", арест в США П.Бородина и тому подобные акции, наряду с практикой демократических государств, в том числе международной, привлечения первых лиц, осуществляющих властные функции с нарушением законодательства, к юридической ответственности, не дают уверенности, что в рамках дышащей на ладан государственности ей удастся при неблагоприятных обстоятельствах избежать подобной ответственности. Единственный выход - в соответствии с интересами народных масс заняться восстановлением суверенного государства, обладающего достаточным потенциалом для сохранения своей суверенности, и попытаться своими силами освободиться от криминального шлейфа.

Препятствием на этом пути является олигархический капитал, созданный благодаря криминализированной приватизации. Криминализированный капитал был характерен, как известно, для эпохи первоначального накопления и приобретал легитимность, прежде всего как капитал, участвующий в формировании национальных государств. Однако сегодня в новых условиях глобализации крупный капитал, прежде всего сырьевой и финансовый, вовлекаясь в международный оборот, теряет свой национальный характер. В связи с этим возрастает регулирующая роль государства, направленная на защиту национальных интересов и национальной безопасности. Криминализированный российский капитал, образованный за счет экспроприации общенародной собственности, в условиях крайне слабой государственности не имеет никаких шансов стать вполне легитимным в своей собственной стране, что, в свою очередь, лишает страну шансов на полноценное развитие.

Единственный выход из этой ситуации - восстановить государственную систему до состояния нормальной. В связи с этим имеет смысл напомнить перефразированную П.Бурдье известную формулу М.Вебера: государство - это человеческое сообщество, которое "с успехом претендует на монополию легитимного использования физического и символического насилия на определенной территории и над населяющим эту территорию народом" - и только благодаря этому оказывается способным осуществлять свои функции.

Поэтому использование государственного насилия в рамках законности с целью побудить олигархов подчинить свою деятельность интересам суверенного государства - совершенно естественная акция, направленная на легитимацию олигархического капитала. В этом ключе, как представляется, и можно оценивать нынешние силовые акции против ЮКОСА. В связи с этим страх перед грозящей "переоценкой ценностей" - пересмотром результатов приватизации - кажется излишним.

Правда, возникает резонный вопрос: а возможно ли при нынешнем уровне глобализации образование полноценного вполне самостоятельного государства? Думается, ответ может быть положительным, поскольку агрессивное доминирование США в ходе глобализации уже породило ответный процесс формирования иных сил влияния - Объединенной Европы, Китая. На подступах к этому - исламский мир. Есть в этом процессе и место для такой евразийской державы, как Россия. Разумеется, положительно решается и вопрос о возможности соблюдения в этой сфере баланса между интересами национального государства и межнациональных корпораций, примером чему могут служить развитые страны Запада.

Не менее существен и аспект "очищения" капитала, освобождение его от шлейфа явно криминальных сделок. И хотя тотальное "очищение" вряд ли возможно, тем не менее, проявленная в этом направлении воля вполне может быть мессиджем, информирующим общество, что власть всерьез намерена ввести законность и в сферу образования частного капитала, так как только легитимный частный капитал в состоянии позволить власти выполнить ее основную функцию - создать конкурентоспособное демократическое государство.

В то же время общая оценка этого процесса со стороны средств массовой информации свидетельствует, что в нашем обществе все еще существуют серьезные опасения, что данные акции являются знаком перехода к авторитарному режиму и автаркизму. Одна из причин этого - введенная в оборот поборниками государственности пропагандистская идея сильного государства, с которым в массовом сознании ассоциируются не только представления о государственном авторитете, но и характере власти (власть - единственная носительница субъектности). Это приводит к своеобразной пропаганде авторитаризма, а вместе с тем вызывает реакцию отторжения у самых разных политических сил, не заинтересованных в повороте к старой властной парадигме. Более целесообразной явилась бы интериоризация массовым сознанием опыта формирования нормального демократического государства, конституирующей чертой которого является использование легитимного насилия в целях защиты национальных интересов. В связи с этим имело бы смысл в сфере символов сопрягать понятия государственности и истинной демократии.

Несмотря на демократические преобразования, российская власть все еще остается если не единственным, то главным и определяющим субъектом исторического процесса. Однако если ранее она была кровно заинтересована в этом, подчиняя или подавляя общественную инициативу, поскольку, вооружившись мощной интегративной идеологией, могла беспрепятственно и бесконтрольно, с использованием карательных мер, управлять народом, то сегодня ситуация изменилась: власть сама вынуждена искать пути пробуждения этой инициативы.

Это вызвано новыми цивилизационными задачами, стоящими перед обществом, и изменившимися историческими условиями. На современном этапе в целях сохранения государственной целостности и идентичности общества нужен если не рывок, подобный петровским реформам или сталинской индустриализации, то стремительное поступательное движение в сторону ускоренного развития промышленности, прежде всего высоких технологий, и т.п. В то же время использовать традиционные для российской власти ресурсы - рабский труд миллионов, милитаризацию промышленности, карательные меры, включая террор, в новых исторических условиях не представляется возможным. Единственный путь, который остается для власти, - это создание условий для пробуждения гражданской инициативы и вступления на стезю предметного освоения действительности.

Основное препятствие на этом пути - эгоистические устремления современной российской элиты, которая в полном соответствии с традицией осуществляет новации за счет общества, что, в свою очередь, с неизбежностью ведет к "взрыву архаики" в самом обществе [2]. Сумеет ли элита преодолеть клановый эгоизм, во многом будет зависеть от того, на какую ценностную систему она будет ориентироваться: на эндогенное развитие, связанное с восстановлением государства из руин, или на размывание, поглощение российской цивилизации более технологичной цивилизацией Запада. Судя по действиям Путина, власть тяготеет к первому пути. Во всяком случае, очень хочется в это верить.

[1] Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. "Русская Система" как попытка понимания русской истории//Полис. 2001. №4.

[2] Ачкасов В.А. Россия как разрушающееся традиционное общество// Полис. 2001.# 3,с.84.