Избранное в Рунете

Андрей Серенко

Афганистан: политические итоги 2008 года


Серенко Андрей Николаевич – журналист, эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА).


Афганистан: политические итоги 2008 года

Кризис западного «афганского проекта» и кризис созданной этим проектом «карзаевской» политической системы (всех ее элементов, как «системных», так и «внесистемных») – эти два взаимосвязанных политических явления определяют основное содержание ушедшего 2008 года для Афганистана. Минувший год показал безусловную неизбежность перемен в стране, равно как и недостаток необходимых для этих перемен военных, политических, финансовых и кадровых ресурсов.


Кризис западного «афганского проекта» и кризис созданной этим проектом «карзаевской» политической системы (всех ее элементов, как «системных», так и «внесистемных») – эти два взаимосвязанных политических явления определяют основное содержание ушедшего 2008 года. Минувший год показал безусловную неизбежность перемен в Афганистане, равно как и недостаток необходимых для этих перемен военных, политических, финансовых и кадровых ресурсов. Поиск этих ресурсов и разработка проекта «нового афганского будущего», очевидно, должны стать стратегической задачей как официального Кабула, так и его союзников, прежде всего, США – главного спонсора «афганского проекта».

Победы и неудачи Хамида Карзая
Несмотря на все уменьшающуюся популярность в экспертном сообществе и политических кругах как Афганистана, так и иностранных государств, фигура Хамида Карзая по-прежнему остается ключевой в актуальном афганском политическом процессе. И дело отнюдь не в личных симпатиях или антипатиях по отношению к действующему афганскому президенту: Хамид Карзай создал нынешнюю афганскую государственно-политическую систему, именно по отношению к Карзаю позиционируют себя современные афганские, западные и иные политики. Поэтому в значительной мере от успехов и неудач, соотношения между ними зависят как личные перспективы Хамида Карзая, так и перспективы афганской политической системы, всех ее участников.
К числу несомненных успехов Хамида Карзая в 2008 году следует отнести:
·        апрельский саммит НАТО в Бухаресте (в ходе которого президент Карзай добился значительного увеличения размеров иностранной финансовой помощи на модернизацию Афганской национальной армии (АНА), согласовав с западными столицами курс на увеличение численности афганской армии, тем самым, создав предпосылки для превращения АНА в ключевой элемент государственно-политической системы страны (по примеру Турции),
·        укрепление политических позиций Хамида Карзая на севере Афганистана (через сокращение политического влияния лидеров «моджахедов», умелое использование конфликтов между лидерами различных этнических групп (прежде всего, в узбекской общине), а также противоречий между «моджахедами» и губернаторами северных провинций),
·        фактический паралич деятельности «Национального фронта Афганистана» (НФА), самой крупной оппозиционной структуры в стране, которая по мере приближения очередных президентских выборов лишилась возможности контролировать основные протестные группы в Афганистане. Благодаря в том числе и усилиям команды Хамида Карзая, оппозиция в Афганистане в 2008 году эволюционировала от формата «коалиционной, объединенной оппозиции» к формату «оппозиции индивидуальных амбиций», не опасной для нынешнего хозяина дворца «Арг». В целом это привело к снижению политических возможностей протестного элитного и электорального поля страны,
·        рост популярности Хамида Карзая среди высших политических элит в соседних государствах (это напрямую связано с практикой карзаевского публичного осуждения воздушных налетов США и НАТО, массовыми жертвами которых становились гражданские лица),
·        осложнение положения Пакистана – традиционного врага Кабула – также можно считать успехом карзаевского курса. Нынешнему афганскому президенту, в конце концов, удалось добиться включения Пакистана в регион проведения международной контртеррористической операции (чего давно добивался Кабул). Начавшаяся в августе 2008 года воздушная часть «Вазиристанской операции» (уничтожение авиацией и специальными силами США командиров и политических лидеров Талибана и «Аль Каиды» в пакистанских провинциях Северный и Южный Вазиристан) стала свидетельством переноса западной боевой активности с афганской территории на пакистанскую,
·        безусловное лидерство Хамида Карзая в канун президентской кампании также является важнейшим политическим успехом афганского лидера. Все остальные претенденты на высшее кресло во дворце «Арг» объективно ведут сегодня «догоняющие» избирательные кампании, подстраиваясь под заданный Хамидом Карзаем политический темп.
 
К числу несомненных политических неудач афганского президента в 2008 году следует отнести:
·        резкую активизацию сильных врагов Хамида Карзая. Это – и реанимация непримиримых исламистов (Талибан, «Аль Каида», Исламская партия Афганистана Гульбеддина Хекматияра), и рост оппозиционности по отношению к афганскому лидеру со стороны некоторых влиятельных западных политиков (прежде всего, в Лондоне). По сути, в 2008 году обозначилась перспектива создания нового мощного международного «антикарзаевского фронта», в который вошли как лидеры талибов, так и мощные политические силы в Исламабаде, Эр-Рияде, Лондоне. Эта коалиция, формированию которой не смог помешать президент Карзай, станет для него самым опасным врагом в ближайшие месяцы,
·        неспособность Хамида Карзая сдержать коррупцию в бюрократическом классе, остановить экспансию талибов и ограничить наркобизнес. Это привело к укреплению негативного имиджа афганского президента и его правительства в западном мире и падению популярности внутри страны. Возможно, это падение популярности Хамида Карзая (потеря им внутреннего и внешнего кредита доверия) станет для него фатальным.
 
Закат «Национального фронта»
Ключевым элементом оппозиционного политического поля в Кабуле в 2008 году оставался «Национальный фронт Афганистана» (НФА). И, скорее всего, минувший год был последним годом активной политической жизни для НФА.
Именно в 2008 году состоялся фактический распад НФА, была выявлена неспособность «Национального фронта» играть роль полноценной оппозиции не то, что в общенациональном, но даже в региональном масштабе (на севере страны). Формат НФА не позволил ограничить амбиции многочисленных вождей «Фронта», не дал им возможности выставить единого кандидата на предстоящих президентских выборах. Более того, судя по всему, такого кандидата не будет в принципе.
Фактический уход из НФА в 2008 году в самостоятельное политическое плавание принца Мустафы Захира, внутренние распри между этническими лидерами северных провинций – традиционной опоры НФА, превращение «Фронта» в личное политическое предприятие его формального лидера Бурхануддина Раббани сделали «Фронт» все менее привлекательной политической организацией (что привело к росту популярности других оппозиционных структур, например, «Совета национальных союзов Афганистана»).
Очевидно, что один из итогов 2008 года – это растущая потребность в формировании новой афганской оппозиции, такой оппозиции, которая бы соответствовала уровню национальных афганских проблем, а не уровню амбиций афганских политиков. Вероятно, что в период предвыборных кампаний формирование «новой оппозиции» в стране невозможно и появление ее следует ожидать, как минимум, после окончания президентской кампании (то есть в конце 2009 года).
 
Талибан: между отчаянной храбростью и храбростью от отчаяния
В 2008 году активизировалось движение «яростных мулл» в Афганистане. Очевидно, что заметный рост военно-политической активности Талибана связан не только с реанимацией его структур, но и со стремлением предотвратить готовящийся американскими силами решающий удар по инфраструктуре непримиримой вооруженной оппозиции.
К числу несомненных военно-политических успехов движения Талибан в 2008 году следует отнести:
·        расширение зоны влияния (причем как в пространственном, так и во временном политическом измерении). Так, например, уже очевидно, что именно талибы реально влияют на определение сроков проведения выборов нового афганского президента и парламента: активность талибов может либо отодвинуть сроки проведения главных выборов страны, либо, напротив, дать им возможность пройти в соответствии с карзаевской Конституцией,
·        успешные террористические акты в Кабуле (в апреле это был обстрел боевиками трибуны на которой находился Хамид Карзай во время военного парада в афганской столице по случаю победы джихада, в июле - взрыв у индийского посольства),
·        убедительная демонстрация новых боевых возможностей Талибана (прежде всего, речь идет о способности талибов парализовать натовский транзит в районе Хайберского перевала),
·        укрепление внешнеполитического статуса Талибана (свидетельством этого стали сепаратные переговоры в Мекке в августе-сентябре 2008 года, и появление у «яростных мулл» неожиданных «союзников» среди британских политиков, заговоривших о необходимости ведения переговоров с талибами и о разделении власти с лидерами Талибана в Кабуле).
 
К числу неудач лидеров Талибана в 2008 году следует отнести:
·        значительные потери в командном составе талибов,
·        нарастание угрозы тыловой инфраструктуре талибов в пакистанском Северном и Южном Вазиристане в связи с решимостью США провести не только воздушную, но и наземную операции в этом регионе. Активность боевиков Талибана и сопротивление Исламабада иностранному военному присутствию в Пакистане пока не смогли предотвратить перспективу масштабных зачисток в Вазиристане,
·        неспособность талибов ликвидировать достаточно эффективную агентурную сеть ЦРУ в Вазиристане (о том, что эта сеть эффективна, свидетельствуют успешные точечные воздушные удары авиации США, жертвами которых в 2008 году стали десятки высокопоставленных военных и политических руководителей Талибана и «Аль Каиды»),
·        неспособность талибов решить проблему получения средств ПВО для борьбы с натовской авиацией,
·        наметившийся «конфликт поколений» в Талибане (наиболее заметный из них – конфликт между лидером афганских талибов муллой Омаром и вождем пакистанских талибов Бейтуллой Мехсудом). В перспективе именно «возрастной конфликт» между «старыми» лидерами Талибана и «новыми командирами» может стать самым опасным для движения» яростных мулл»,
·        осложнение отношений руководства талибов с пакистанской стороной. Из-за угрозы американского вторжения на пакистанскую территорию Исламабад вполне может пойти на частичную зачистку Талибана и «переформатирование» движения «яростных мулл» (включая кадровую ротацию лидеров талибов).
 
«Вазиристанская операция» - главный элемент нового афганского проекта
Решение США о расширении ареала проведения контртеррористической операции в Афганистане (за счет пакистанских провинций Северный и Южный Вазиристан), принятое в июле, стало одним из главных политических итогов 2008 года. Подготовка к проведению «Вазиристанской операции», идущая в настоящее время полным ходом, должна завершиться вторжением на пакистанскую территорию американских сил весной-летом 2009 года.
«Вазиристанская операция» стала принципиальным поворотом в многолетней «афганской миссии» НАТО. Политические последствия этой операции будут весьма масштабны, как для сил западной коалиции, так и для региона.
·        Во-первых, НАТО и США получили шанс одержать долгожданную военную победу над талибами (что невозможно без разрушения тыловой инфраструктуры исламистов). О том, что «яростные муллы», реанимировавшие свою боевую деятельность, отнюдь не бессмертны и могут успешно умирать, показали воздушные атаки американских беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) во второй половине 2008 года. Если эта тенденция будет закреплена в ходе боевой операции в Вазиристане, то вполне можно будет говорить о реальности уничтожения Талибана – цели, которую многие политики как в Кабуле, так и в западных столицах уже давно считают недостижимой.
·        Во-вторых, признание вазиристанских провинций частью ареала контртеррористической операции западных войск фактически означает стирание пограничного режима на линии Дюранда (афганско-пакистанской границе, которую до сих пор не признает Кабул). Этот факт может быть в будущем использован как для ревизии пограничной практики между Кабулом и Исламабадом, так и для конструирования новых квази-государственных образований (вроде проекта «Пуштунистана»), которые способны в будущем повлиять на геополитические расклады в Центральной и Южной Азии. Очевидно, что в интересах реализации такого рода проектов могут быть использованы и новые связи, которые формируют представители США, Великобритании и других стран НАТО со старейшинами пуштунских племен в зоне афганско-пакистанского пограничья.
 
США и НАТО: западный «афганский проект» перестает быть единым
В 2008 году стало очевидно, что западный «афганский проект» перестает быть единым. Несмотря на то, что США и их союзники - государства-члены НАТО, демонстрировали готовность увеличить финансовую помощь Кабулу, активизировать усилия по реконструкции Афганской национальной армии и полиции, а также увеличить численность западных боевых контингентов в Афганистане, стало очевидным нарастание противоречий между отдельными западными государствами относительно перспектив дальнейшего развития «афганского проекта» и «умиротворения Афганистана».
·        С одной стороны, США продолжают настаивать на ведении войны «до победного конца» с Талибаном (посылая в Афганистан новые крупные резервы и ведя переговоры со старейшинами пуштунских племен – как с потенциальными союзниками в борьбе с «яростными муллами»).
·        С другой стороны, в 2008 году произошла активизация британского «особого мнения»: лондонские политики настаивают на рассмотрении варианта «раздела власти» с талибами в Кабуле и фактическом отказе от американской стратегии 2001 года, ориентированной исключительно на одержание военной победы над Талибаном.
Очевидно, что именно растущими разногласиями между западными союзниками следует объяснять озвученное в 2008 году стремление США максимально замкнуть на себя реализацию западной «афганской миссии» (решение Вашингтона увеличить «афганский» контингент США на 20-30 тыс. человек, разместив американские резервы в провинции Гельманд – зоне ответственности британского экспедиционного корпуса). Фактически речь идет о стремлении США вытеснить «сомневающихся» западных партнеров, снизить долю их участия в афганском проекте. Вероятно, такая стратегия будет реализовываться американцами вплоть до завершения «Вазиристанской операции».
 
Выборы-2009: сценарии афганского будущего
2008 год стал годом активной подготовки афганских элит и заинтересованного международного сообщества к президентским и парламентским выборам. Хотя вопрос о сроках проведения выборов является актуальным (во многом от того, когда именно состоятся президентские выборы, зависит, кто именно займет главное кресло во дворце «Арг»), гораздо более важным представляется определение вероятного сценария развития Афганистана после избрания нового главы государства.
Очевидно, что главная интрига афганских выборов – это ответ на вопрос: состоится ли пролонгация «карзаевского курса», или же следует ожидать попытки его замены? И если речь идет о смене курса нынешнего президента, то какая другая стратегия будет предложена афганскому обществу?
На наш взгляд, относительно «посткарзаевских стратегий» в Кабуле и в западных столицах будут обсуждаться два основных политических соблазна:
1.     Стратегия «общенационального лидера». Вполне вероятно, что в ходе подготовки к президентским выборам заинтересованными западными группами и афганскими политиками будет предпринята попытка найти консолидирующую все афганское общество фигуру. На наш взгляд, успех этого проекта маловероятен, поскольку афганское общество продолжает находиться в состоянии гражданской войны (в том числе, и в этническом ее измерении – сохраняющийся конфликт между пуштунскими племенными элитами, ориентированными на Талибан, и северными таджикско-узбекскими элитами).
2.     Стратегия «нового технического президента». Речь идет о возможной попытке сохранить за новым главой афганского государства статуса «технического президента». Другими словами, сохранить карзаевский режим без самого Хамида Карзая (который является именно «техническим президентом»). Очевидно, что этот проект более реален, чем сценарий «общенационального лидера», однако вряд ли более удачен: внешнее декорирование «карзаевского» по сути режима «не-Карзаем» очень скоро будет дезавуировано неспособностью нового «технического президента» решить те задачи, которые не смог решить и Хамид Карзай.
На наш взгляд, из ситуации возможного посткарзаевского выбора есть три вероятных выхода.
1.     «Транзит к Талибану». Этот вариант представляется наиболее реальным и практически единственным, если заинтересованные западные участники афганского политического процесса примут решение осуществить постепенную сдачу власти в стране Талибану - с целью последующего создания коалиционного кабинета при лидирующей роли талибов. Другими словами, речь идет о создании в Афганистане режима «мягкого Талибана». В этом случае новый афганский президент («пост-Карзай») должен будет обеспечить процедуру передачи власти.
2.     «Реанимация монархического проекта». В этом случае выборы нового президента становятся отправной точкой для реализации курса на строительство в Афганистане новой монархии, с вероятной опорой на принца Мустафу Захира. Однако этот проект представляется пока неперспективным: есть сомнения в популярности монархического проекта в афганском общественном мнении и в личной популярности принца Мустафы.
3.     Военная диктатура. Выборы нового президента могут оказаться прелюдией к передаче власти в Афганистане в руки военной хунты. Это будет означать введение режима «твердой руки», сворачивание демократических процедур (включая запрет на ведение оппозиционной деятельности), курс на более активное военное подавление вооруженной оппозиции. Однако и этот сценарий, на наш взгляд, пока также маловероятен, поскольку для его реализации нужна сильная и многочисленная Афганская национальная армия, а о завершении военной реформы в Афганистане в ближайшее время речь не идет. Без сильной национальной армии проект военной диктатуры в Кабуле невозможен.
 
Таким образом, в обозримой перспективе новые президентские выборы в Афганистане могут привести к реализации лишь двух вероятных политических сценариев:
·        сохранение «карзаевского» режима «технического президентства» (даже в отсутствие Хамида Карзая) при абсолютном доминировании США в афганском политическом процессе,
·        создание «транзитного политического режима», целью которого будет постепенная передача власти в Афганистане в руки максимально ослабленного (например, в ходе «Вазиристанской операции»), в кадровом отношении обновленного и более сговорчивого Талибана.
 
 
Афганистан.Ру, 26.01.09

Читайте также на нашем сайте:

«Афганистан: вторые президентские выборы» Алексей Макаркин

«Афганистан. Коллекция фактов»

Опубликовано на сайте 12/03/2009