Специально для сайта «Перспективы»

Игорь Добаев

Мусульманское образование в России: состояние, проблемы и перспективы на Северном Кавказе


Добаев Игорь Прокопьевич – профессор кафедры теоретической и прикладной регионалистики Института по переподготовке и повышению квалификации преподавателей гуманитарных и социальных наук Южного федерального университета (ИППК ЮФУ, Ростов-на-Дону), доктор философских наук.


Мусульманское образование в России: состояние, проблемы и перспективы на Северном Кавказе

Система мусульманского образования в постсоветской России, особенно на Северном Кавказе, оказалась под сильным зарубежным влиянием. Это стало одной из причин эскалации конфликта в Чечне и подъема терроризма. Профессор Южного федерального университета Игорь Добаев анализирует, что делается для подготовки российских кадров священнослужителей, способных защитить традиционные ценности ислама и уберечь страну от экспансии радикального исламизма.


Начавшееся в конце 80-х – начале 90-х годов XX в. возрождение практически всех известных в России традиционных религий не могло обойти стороной ислам, в том числе и на Северном Кавказе. Уже тогда при явном влиянии из-за рубежа здесь начало распространяться ранее мало известное течение – ваххабизм («чистый ислам», салафизм), представляющее собой радикальное религиозно-политическое движение в суннитском исламе. Крупнейшим материальным и идейным «спонсором» распространения ваххабизма в Российской Федерации стала Саудовская Аравия, свою лепту внесли и другие государства Ближнего и Среднего Востока. Экспансия ваххабизма оказалась прологом к нарастанию социальной конфликтности, а затем и политического радикализма исламистских групп в республиках Северного Кавказа. Последователи ваххабитов стремятся к силовому захвату власти, замене действующего законодательства нормами шариата и построению в перспективе на Кавказе и в Поволжье исламского халифата. Появление этого экстремистского течения и беспрецедентное иностранное давление породили внутренний конфликт во многих мусульманских общинах России.
С влиянием радикального ислама связаны эскалация конфликта в Чечне, открытые вооруженные выступления и террористические акты в других северокавказских республиках и за их пределами. Помолодевший, интеллектуально окрепший, терроризм демонстрирует способность к самоорганизации и самовоспроизводству. Особенно тревожная ситуация сложилась в республиках Северо-Восточного Кавказа: Дагестане, Чечне, Ингушетии. По словам командующего Объединенной группировкой войск (ОГВ) на Северном Кавказе генерала Н. Сивака, потери (формально небоевые) личного состава не сокращаются  и даже растут (17 человек за первые четыре месяца 2008 г. вместо 15 за аналогичный период прошлого года). О сложности ситуации в Чечне говорит и тот факт, что в 2008 г. (по состоянию на 27 апреля) силами ОГВ уже было ликвидировано 32 участника незаконных вооруженных формирований (НВФ). - почти столько же, сколько за весь прошлый год. Н. Сивак делает неутешительный вывод: «К сожалению, отток молодежи в ряды боевиков по-прежнему имеет место, многим из тех бандитов, которых мы ловим в горах, от силы 20 лет». Генерал называет две основные причины происходящего. Во-первых, это материальный фактор и безработица в Чечне, где  почти 60% трудоспособного населения не имеют работы, а остальные получают нищенскую зарплату, которая в среднем составляет около 2,5 тысячи рублей в месяц. Вторую причину Сивак видит в сохраняющейся оппозиционности населения к власти: «Местное население либо поддерживает бандгруппы, либо относится к ним нейтрально, не противодействует им и не сдает их федеральным силам. Если бы не такое отношение жителей, с бандгруппами давно было бы покончено» [1]. Внушает тревогу обстановка в некоторых регионах Северо-Западного Кавказа, особенно в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии.
Борьба с «новым терроризмом», как его определили некоторые исследователи, в Российской Федерации, как и во многих других государствах, ведется по четырем основным направлениям: совершенствование правовой базы, улучшение деятельности спецслужб, ликвидация каналов финансирования террористов, идейно-психологическая работа. Если успехи на первых трех направлениях очевидны, то в битве за умы и души прорыва не ощущается, особенно в самой мусульманской среде.
Мировоззренческая, религиозная составляющая политического экстремизма и терроризма долгое время практически игнорировалась. Только в самые последние годы этот аспект оказался в фокусе зрения федеральных и региональных властей. Пришло осознание того, что противостоять крайним формам исламизма силами одних светских структур и светской части общества не получится. Развернулась полемика о состоянии мусульманского образования в России и государственной политике в этой области.
Необходимость подготовки собственных, российских кадров священнослужителей, способных защитить традиционные ценности ислама и одновременно уберечь отечество от влияния пришедшего извне квазиваххабитского исламизма, назрела давно. В свое время распространению радикальных исламистских идей помогла как раз неспособность мусульманского духовенства России что-либо противопоставить изощренной экстремистской пропаганде.
Внешнее воздействие на систему мусульманского образования в постсоветской России неоспоримо. Оно осуществлялось и осуществляется двумя путями: с одной стороны, у российской молодежи появилась возможность получать религиозное образование в других странах, с другой – образовательная система внутри страны нередко развивалась при содействии зарубежных «наставников». Однако этот процесс по-разному происходил в различных российских регионах, в том числе и на Северном Кавказе.
На Северо-Западном и Центральном Кавказе (Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария и Северная Осетия) прослеживается турецкое воздействие, обусловленное, в числе прочего, историческими обстоятельствами (распространение ислама шло из Турции и находившегося от нее в вассальной зависимости Крымского ханства). К тому же в Турции сегодня имеется значительная черкесская диаспора. Поэтому вполне естественно, что потоки желающих получить мусульманское образование устремились прежде всего в Турцию. Однако некоторая часть молодежи этого северокавказского субрегиона сделала ставку на страны Ближнего Востока (Сирия, Иордания, Королевство Саудовская Аравия и др.). Например, лидеры движения «молодых мусульман» в Кабардино-Балкарии, близкие к печально известному по событиям 14 октября 2005 г. в Нальчике «джамаату Ярмук», – М. Мукожев и А. Астамиров – учились в исламском университете в Эр-Рияде (Саудовская Аравия).
Молодые мусульмане Северо-Восточного Кавказа (Дагестан, Чечня и Ингушетия) в основном едут в Сирию (Дамаск), Египет (Каир, «Аль-Азхар»), государства Персидского залива, прежде всего Саудовскую Аравию. Некоторые тюркоязычные этносы Дагестана (кумыки, ногайцы) предпочитают Турцию.
Выезд молодежи на учебу за рубеж осуществляется как официально (через духовные управления мусульман – ДУМы), так и неофициально (по частным приглашениям). Те, кто выезжает официально, в рамках заключенных договоров между ДУМами и конкретными учебными заведениями, получают стипендии, обеспечиваются жильем. Однако таких немного, так что немалая часть религиозной молодежи выезжает самостоятельно по примеру уже обучающихся за рубежом соплеменников. Эта категория не обеспечивается стипендиями, жильем и пакетом социальных услуг, а потому легко попадает под влияние радикальных джамаатов и стоящих за ними исламистских фондов.
Сегодня позиция большинства ДУМов и муфтиев России по сравнению с началом 1990-х годов изменилась. Например, Центральное духовное управление мусульман (ЦДУМ, муфтий Т. Таджуддин) считает, что направлять за рубеж в целях переподготовки следует только тех, кто уже получил базовое образование в российских исламских высших учебных заведениях. При этом ЦДУМ ориентируется в большей степени на египетский «Аль-Азхар» и категорически не одобряет учебу в Саудовской Аравии. Северокавказские ДУМы и муфтии в последние годы и вовсе стоят за  полное запрещение выезда молодежи для получения религиозного образования за рубежом, особенно в Саудовской Аравии.
В 1990-х годах, по оценке, более 4 тысяч молодых россиян получили исламское образование за границей. Многие были обработаны в радикальном ключе. Их деятельность после возвращения на родину, как правило, входит в противоречие с традиционными для Северного Кавказа течениями ислама. Как отмечал председатель общественной национальной организации кабардинцев «Адыгэ Хасэ» М. Хафицэ на митинге 13 октября 2006 г. в Нальчике, среди кабардинцев никогда не было религиозных фанатиков: «Отправляя наших детей учиться в арабские страны, мы порой не замечали, что возвращаются они уже другими людьми, ваххабитами. То, что случилось, – беда для каждого из нас. А население республики потеряло значительный пласт генофонда».
Сегодня в России работают более 2 тысяч имамов, получивших иностранное образование. Около 3 тысяч шакирдов (студентов) в настоящее время продолжают обучение за рубежом, из них только 200 человек – по официальным направлениям муфтиятов. Государство до сих пор не контролирует процесс направления молодежи за рубеж для получения мусульманского образования.
В самой России, в первые постсоветские годы многие из руководителей местных общин и даже муфтиятов лично проводили уроки по арабскому языку и основам ислама –либо в мечетях, либо в школах при них. К сожалению, нередко муллы на местах были самоучками, уровень их знаний оставлял желать лучшего. Тогда же началось формирование российской системы профессионального мусульманского образования. Уже в конце 1980-х годов при еще существовавшем ДУМЕС открылось медресе им. Ризаэддина бине Фахреддина (Уфа), которое позже приобрело статус института и в котором преподавал сам Верховный муфтий Т. Таджуддин. Долгое  время медресе руководил ректор Касим-хазрет Селимов, один из немногих мусульманских лидеров старой закалки, который с помощью самообразования сумел получить достаточно глубокие знания в области суннитского ислама. Однако с начала 1990-х годов в медресе стали преподавать граждане Турции, в основном представители министерства по делам религии.
В 1990-е годы зарубежные мусульманские миссионеры преподавали во многих российских учебных заведениях, а также вели занятия с молодежью во всевозможных «центрах». Как правило, на Северо-Западном Кавказе и в Поволжье образование молодых мусульман осуществлялось при содействии турецких структур по линии известного суфийского ордена «Нурджулар» [2]. На первых порах их деятельность не вызывала беспокойства ни у российских властей, ни у отечественного мусульманского духовенства. Множество последователей этого турецкого ордена приезжали в Россию с начала 1990-х, часто при посредничестве ДУМов, чтобы работать в открывавшихся турецких колледжах, которые внешне носили светский характер, причем с упором на изучение турецкого и английского языков. Обучение арабскому языку, чтение Корана и т.д. проходило в основном, в мечетях, медресе и непосредственно в домах верующих. Турецкая версия «мягкого, модернизированного ислама», дополненная пантюркизмом, широкого отклика среди российских мусульман не нашла. В дальнейшем часть этих миссионеров занялась бизнесом (в основном ввозом и продажей турецких товаров). Однако созданная в тот период на территории России сеть «Нурджулар» продолжала существовать, позволяя решать широкий спектр задач, в том числе в интересах зарубежных спецслужб – по всей вероятности, не только турецких.
Репутация «Нурджулар» в собственной стране далеко не безупречна, а руководитель ордена Ф. Гюлен был заочно осужден турецкими властями. В настоящее время он находится в США, что может свидетельствовать о связи Ф. Гюлена и его организации с американскими спецслужбами. Известно, что только в 2002 г. органами безопасности России была пресечена деятельность более 50 функционеров «Нурджулар» [3]. По некоторым данным, около 30 учебных заведений, рассеянных по всей территории России, поддерживались представителями этой организации. Часть таких лицеев в Дагестане, Карачаево-Черкессии были закрыты [4], а в Татарстане ликвидировали целую сеть подпольных медресе [5].
Именно под воздействием внешнего фактора отдельные сегменты российского традиционного ислама претерпели трансформацию, дрейфуя к фундаментализму. Росту влияния фундаментализма на Северо-Западном Кавказе,  прежде всего в молодежной среде (в Карачаево-Черкесии в 1990-х годах, в Кабардино-Балкарии - с середины 1990-х), способствовали слабые позиции традиционного ислама в этом субрегионе. Вплоть до 1999 г., например, успешно работало медресе, открытое последователями фундаментализма, жителями Карачаево-Черкесии Мухаммадом Биджиевым и Р.Х. Бурлаковым в селе Учкекен Малокарачаевского района. Помимо изучения арабского языка, Корана, теологии здесь занимались физической подготовкой и закупали оружие [6]. Эта и другая такая же деятельность спонсировалась арабскими странами [7].
На Северо-Восточном Кавказе преобладает влияние арабских стран Ближнего Востока, прежде всего Саудовской Аравии, которое выразилось в поддержке салафитского (фундаменталистского) движения в этом субрегионе. Так, в 1992 г. было открыто Исламское медицинское училище в Махачкале; с начала 1990-х годов функционировал Государственный исламский институт в Грозном, где обучались 420 студентов (одновременно), а преподавали 12 выходцев из Судана, Иордании, Сирии и других арабских стран [8]. Первыми же местными проповедниками «чистого ислама» были Аббас и Багауддин Кебедовы, занимавшиеся полуподпольным обучением своих последователей в Дагестане еще в бытность СССР. Еще одним, умеренным сторонником фундаментализма был Ахмад-кади Ахтаев. Наиболее радикальным представителем салафийи догматического толка считался Аюб Астраханский.
Б. Кебедов организовал в Махачкале исламский центр «Кавказ», издавал газету «аль-Халиф», а в Кизилюрте им было открыто медресе (действовало с 1989 по 1997 г.), где ежегодно обучалось до 700 студентов. В селе Первомайском Хасавюртовского района функционировал издательский центр «Сатланда», тиражировавший фундаменталистскую литературу, которая распространялась не только по Северному Кавказу, но и по всем регионам России. Именно Б. Кебедову, в отличие от более умеренного А. Ахтаева, удалось захватить инициативу и наладить связь с «благотворительными» фондами арабских стран, которые финансировали местных фундаменталистов, что впоследствии вызвало раскол в среде дагестанских салафитов. [9].
На территории Северо-Восточного Кавказа тоже оперировали зарубежные эмиссары – в частности, гражданин Египта Сервах Абид Саад, который прибыл в Дагестан в 1992 г. и возглавлял российское отделение общества «Икраъ», действуя в контакте с представителями властей Саудовской Аравии и ее спецслужбами. Именно Сервах способствовал выезду дагестанской молодежи в известный египетский университет Аль-Азхар [10].
Существенную роль в радикализации исламского движения в современной России сыграли события в Чечне. На ее территории в начале 1990-х годов стала исподволь формироваться инфраструктура по подготовке боевиков под прикрытием «изучения основ ислама». На деньги экстремистских организаций была развернута сеть лагерей – «квазимедресе». Под руководством саудовца Хаттаба в середине 1990-х годов в селении Сержень-Юрт Шалинского района был создан «учебный центр», состоявший из пяти лагерей, причем «курсанты» изучали арабский язык, шариат и военное дело (тактику партизанской войны, подрывное дело и т.д.). В конце 1997 г. упомянутый выше дагестанец Б. Кебедов перебрался из Дагестана в Чечню (Урус-Мартан), где возник другой крупный ваххабитский центр, координировавший действия радикалов на дагестанской территории [11].
 В этих условиях настоятельно требуется переосмыслить место и роль системы мусульманского образования в нашей стране, улучшить взаимодействие государства и исламских институтов в этой сфере. Особенно остро эта проблема стоит перед органами власти и управления в Южном федеральном округе (ЮФО).
 В настоящее время на территории ЮФО функционируют 20 высших исламских учебных заведений (ВИУЗов), около 170 средних специальных исламских учебных заведений – медресе, а также около 300 начальных исламских учебных заведений – мактабов. В общей сложности в них обучается примерно 17 тысяч человек, из них около 14 тысяч, или примерно 85% – в исламских учебных заведениях Дагестана. В подавляющем большинстве это приверженцы одного из основных направлений в исламе – суннизма.
Вместе с тем система исламского религиозного образования Северного Кавказа до сих пор не составляет реальной конкуренции зарубежным образовательным центрам. Только из Республики Дагестан в последние годы на обучение в эти центры выехали около 1500 молодых людей (треть возвратилась после обучения в республику). В результате имамы – приверженцы традиционного ислама – постепенно вытесняются из мечетей их более образованными конкурентами, получившими образование за границей.
13 июля 2006 г. на встрече с членами Координационного центра мусульман Северного Кавказа Д.Н. Козак, в то время полномочный представитель президента РФ в Южном федеральном округе, поддержал предложение исламских лидеров о формировании конкурентоспособной отечественной исламской образовательной инфраструктуры. В регионе начали создаваться два крупных исламских образовательных центра:
для последователей шафиитского мазхаба – на базе Северо-Кавказского университета им. Мухаммада Арипа, расположенного в Махачкале (лицензия Министерства образования и науки Российской Федерации № 24-0669 от 24.01.02 г.);
для последователей ханафитского мазхаба – на базе Исламского института в г. Нальчике (лицензия Министерства образования и науки Российской Федерации № 0984 от 07.07.2003 г.).
Были подготовлены учебные программы центров, утвержденные советами алимов, началось создание материально-технической базы. Финансирование проекта осуществлялось из средств федерального «Фонда поддержки исламской культуры и образования». Предполагалось, что выпускники базовых отечественных исламских образовательных центров будут обладать приоритетом при назначении имамов северокавказских мечетей.
Однако в переходный период, до создания базовых образовательных учебных центров и их филиалов, через указанный фонд поддержка одновременно оказывалась: в Республике Ингушетия –Исламскому институту (станица Орджоникидзевская), медресе «Аль-Мухтар» (г. Малгобек); в Чеченской Республике – Исламскому институту им. А.-Х. Кадырова (п. Курчалой), медресе «Кавказ» (с. Старые-Атаги), медресе «Иман» (с. Шатой), медресе им. Габиса (с. Нойбер Гудермесского района), медресе «Алим» (г. Грозный).
Распоряжением председателя ДУМа Дагестана А. Абдуллаева от 14.03.2007 г. в г. Махачкале образован Северо-Кавказский университетский центр исламского образования и науки. В состав Университетского центра вошли: Северо-Кавказский исламский университет им. шейха Мухаммад-Арифа (570 студентов), Институт теологии и религиоведения (450 студентов), Ингушский исламский университет (120 студентов), Чеченский исламский институт им. А.-Х. Кадырова (220 студентов). При Университетском центре создан ученый совет, действуют отделы: науки и религиозных исследований, по разработке учебно-методических комплексов и учебной литературы по исламским наукам, по качеству образования и аттестации религиозных учебных заведений. Созданы программы по религиозным дисциплинам, учебники и учебно-методические пособия. Институтом теологии и религиоведения разработан специальный стандарт по подготовке священнослужителей, по которому лицензировано три средних мусульманских профессиональных учебных заведения (медресе).
Университетский центр взаимодействует с Северо-Кавказским государственным техническим университетом (Ставрополь), между ними в июле 2007 г., в соответствии с распоряжением правительства РФ, заключен договор о сотрудничестве. Центр также взаимодействует с Фондом поддержки исламской культуры, науки и образования, внесшим на учебные цели около 2 млн руб.
На базе исламского института при ДУМе Кабардино-Балкарской Республики в июне 2007 г. создан Северо-Кавказский исламский университет имени имама Абу Ханифы.
Для создания системы подготовки специалистов по истории и культуре ислама разработан комплексный план, к которому первоначально подключился  Кубанский государственный университет. Однако в 2008 г., в связи с невыполнением договорных обязательств и неосвоением выделенных средств, КГУ был заменен на Пятигорский государственный лингвистический университет (ПГЛУ).
Основными целями деятельности Университетского центра в Махачкале и Университета в Нальчике являются:
Предполагается усовершенствовать систему религиозного образования, адаптировать ее к условиям российской светской системы образования, использовать современные образовательные и научно-информационные технологии.
По вполне объективным, исторически обусловленным причинам самая масштабная деятельность по укреплению отечественного мусульманского образования разворачивается на Северо-Восточном Кавказе, прежде всего в Дагестане – самом исламизированном субъекте РФ. В этой республике религии обучаются не только дети и молодежь, но и взрос­лые. Для последних в городах существуют вечерние школы. Мно­гие получают исламское образование на дому.
Всего в Дагестане официально обучаются исламу около 7 тысяч человек, в том числе в вузах – около 2500, в филиалах вузов – более 700, в медресе – более 3000, в начальных школах – около 700 человек. В 2008 г. общее количество обучающихся в исламских учебных заведениях сократилось по сравнению с 2005 г. на 700 человек. Примерно 30% выпускников идут служить имамами и по­мощниками имамов в мечетях, работают преподавателями в исламских вузах, медресе и мактабах республики.
Наиболее авторитет­ными исламскими вузами являются Дагестанский университет им. шейха Мухаммад-Арифа в Махачкале, Университет им. имама Шафии в Махачкале, Университет им. С. Кадия в Буйнакске, Исламский университет им. имама Ашъари в Хасавюрте.
Девять исламских вузов из шестнадцати имеют действующие лицензии Министер­ства образования РФ, но ни один пока не получил государственной ак­кредитации.
Примечательно, что исламская общественность, учитывая существующие проблемы с аттестацией религиозных вузов в РФ и трудоустройством выпускников, начала осваивать новую форму организации исламского образования – создание теологических вузов с программами, соответствующими государственному стандарту по специальности «теология». Это по­зволяет получить государственную аккредитацию и соответствующие права, в том числе отсрочку от призыва в ар­мию для студентов.
В настоящее время в Дагестане действуют 3 теологических института: Исламский Университет им. Саидбега Даитова в Хасавюрте (150 студентов), Институт тео­логии и религиоведения в Махачкале (250студентов), Институт теологии и религиоведения им. Сайда Афанди в селении Чиркей Буйнакского рай­она (50 студентов).
Государство через Министерство образования и науки РФ, Фонд развития исламской культуры, образования и науки финансирует ра­боты по составлению и изданию учебно-методических материалов, учебни­ков и учебных пособий по религиозным дисциплинам.
Однако, несмотря на позитивные сдвиги в отечественном мусульманском образовании на Северном Кавказе, количество дагестанцев, обучаю­щихся в зарубежных исламских учебных заведениях, по-прежнему остается значительным. Всего их, по разным оцен­кам, более тысячи человек: в Сирии – 256, Египте – 185, Турции – 140, Пакистане – 96, Саудовской Аравии – 59, есть также в Иране, Иордании, Тунисе и других странах.
Проблема еще далека от решения. Именно поэтому начатое при поддержке государства дело модернизации и укрепления отечественного мусульманского образования не должно свестись к кратковременной кампании – его следует рассматривать как важнейший долгосрочный проект.
 
 

Примечания:

 
[1] «Независимая газета», 20 мая 2008 г.
 
[2] Подробнее о становлении системы мусульманского образования в постсоветской России см.: Патеев Р.Ф. Политические аспекты мусульманского образования в России: история и современность / Отв. ред. И.П. Добаев / Южнороссийское обозрение. Вып. № 36. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2006. 172 с.
 
[3] Добаев И.П., Немчина В.И. Новый терроризм в мире и на Юге России. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2005. С. 187.
 
[4] Аллах с нами. Расследование «МК»: турецкая исламская секта успешно осваивает Россию // «Московский комсомолец», 6 декабря 2002 г.
 
[5] В Татарстане ликвидировали сеть подпольных медресе и секту, их создавшую // http://www.interfax-religion.ru/?act=news&div=5157
 
[6] http://www.rusoir.ru/news/04-10-2006-4.html
 
[7] Бережной С.Е., Добаев И.П., Крайнюченко П.В. Ислам и исламизм на Юге России. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2002. С. 162–163.
 
[8] Малашенко А.В. Исламское возрождение в современной России. М., 1998. С. 79–80.
 
[9] Курбанов Х.Т. Религиозно-политический экстремизм на Северо-Восточном Кавказе. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2006. С. 69–70.
 
[10] Добаев И.П. Немчина В.И. Указ. соч. С. 184–186.
 
[11] Бережной С.Е., Добаев И.П., Крайнюченко П.В. Указ. соч. С.108–109.


Читайте также на нашем сайте: 
 
«Вернутся ли русские на Северный Кавказ?» Игорь Добаев.
 
«Реформа образования: как не выплеснуть с водой ребёнка?» Круглый стол Фонда исторической перспективы.
  
«К разумно-рациональному диалогу между цивилизациями. (Православный и Мусульманский мир как образец)» Сухейль Фарах.
 

Опубликовано на сайте 04/06/2008