Специально для сайта «Перспективы»

Александр Репников

«…Кто взошел к эшафоту судьбы». О книге Л. А.Лыковой «Следствие по делу об убийстве российской императорской семьи».


Репников Александр Витальевич - доктор исторических наук.


«…Кто взошел к эшафоту судьбы». О книге Л. А.Лыковой «Следствие по делу об убийстве российской императорской семьи».

О трагедии, произошедшей в ночь с 16-го на 17-е июля 1918 года в подвале Ипатьевского дома, напишут еще не один десяток книг. Среди них, наверняка, будут и научные монографии, но вряд ли кто-то из будущих авторов сможет обойтись без исследования, о котором пойдет речь.


Мой милый, что видят твои глаза?
Небо как небо, только умер твой царь.
Расписанный большевиками кровавый пейзаж,
Расстрелянные века. Расстрелянные века.
 
Ничего не будет, только пепел в глазах,
Ничего не будет, лишь иконы в цветах,
Ничего не будет, только годы в слезах
И корона твоя, Корона твоя.
Роман Неумоев

 



 
О трагедии, произошедшей в ночь с 16-го на 17-е июля 1918 года в подвале Ипатьевского дома, напишут еще не один десяток книг. Среди них, наверняка, будут и научные монографии, но вряд ли кто-то из будущих авторов сможет обойтись без исследования, о котором пойдет речь [Лыкова Л.А. Следствие по делу об убийстве российской императорской семьи. Историографический и археографический очерк. -М.: РОССПЭН, 2007. – 320 с.].
Имя профессионального историка-архивиста Людмилы Анатольевны Лыковой хорошо известно всем, кто интересовался темой гибели царской семьи. В 1998 году она опубликовала в VIII выпуске Российского архива комплекс документов расследования Н. А. Соколова. Книга, положенная в основу докторской диссертации, стала закономерным итогом многолетней работы.
К сожалению, в последние годы общество почему-то предпочитает узнавать о событиях прошлого из уст актеров, режиссеров и писателей. Возможно, определенная часть вины лежит на тех историках, которые предпочитали «колебаться вместе с генеральной линией партии». Но не выплескиваем ли мы вместе с водой и ребенка, когда судим об истории исключительно «по Радзинскому». О том, как Э.Радзинский исказил цитату из дневника Николая II, переделав «Господи … УМИРИ Россию» в «Господи … УСМИРИ Россию», уже и писать неловко. Этот случай стал хрестоматийным среди историков. Ведь цитата (в кавычках) должна приводиться в соответствии с оригиналом, а не как Бог на душу положит. Но это «занудные» исследователи так считают. У популяризаторов подход иной. Вот певец А.Малинин изменил строки Есенина, и получилось, что поэту стыдно за то, что он в Бога «НЕ ВЕРИЛ», а не за то, что «ВЕРИЛ». Современный публицист, не посмотрев стихи Волошина, вслед за А.Г. Дугиным повторяет, что в комиссарах - «ДУХ самодержавия». В оригинале - «ДУРЬ самодержавия». И ничего. Никто не возмущается.
 

Николай II с семьей за год до гибели.
Фото с сайта www.emc.komi.com
 
Л.А. Лыкова на страницах своей книги неоднократно отмечает случайные (а может, и не случайные) искажения подлинных текстов документов, допущенные некоторыми исследователями Екатеринбургской трагедии. Например, в 1989 году Э. Радзинский опубликовал «Записку» Я.М. Юровского в журнале «Огонек» и при этом «намеренно исказил текст и не прокомментировал этот ценнейший источник» (с. 92). Впрочем, это не единственный случай. Писатель также «переиначил смысл содержания телеграммы Ф.И. Голощекина и Г.И. Сафарова Г.Е. Зиновьеву от 16 июля 1918 г., заменив слова подлинного текста «условленного суда» на слова «условленной казни» (с. 49). Отмечается, что хотя книга Радзинского и открыла читателям многие важнейшие документы, однако «некорректное обращение автора с архивными источниками требует критического источниковедческого подхода в прочтении авторской версии гибели царской семьи». Другой известный писатель и кинорежиссер Г.Т. Рябов в своей работе «сознательно изменил описание местности сокрытия останков, указанное Я. Юровским» (с. 63). Приводя примеры таких искажений, Л. А. Лыкова ссылается на конкретные документы.
Пересказывать всю книгу нет смысла. Практически в каждой главе есть множество интереснейших фактов. Автор иногда прямо указывает путь для новых исследований, дает ссылки на архивные фонды, намечает темы новых диссертаций, и тот, кто внимательно изучит монографию, несомненно найдет в ней немало полезного. Вот, например, тема, связанная с ролью Германии в судьбе императорской фамилии, в свое время поднятая еще следователем Н.А. Соколовым, полагавшим: «Представляется доказанным, что как попытка к свержению власти Временного правительства в июле месяце 1917 года, так и самый переворот 25 октября 1917 года имели в своей основе помощь немцев и их интересы».
Или обратим внимание на высказанный И.В. Сталиным «запрет упоминать, а тем более публиковать что-либо о династии Романовых» (28 марта 1928 года Сталин встречался с одним из участников убийства Ф. И. Голощекиным). В том же 1928 году была снята экспозиция «расстрельной» комнаты в Свердловском областном музее революции (располагался в доме Ипатьева), а в 1936 году из здания был убран и сам музей.
Исследователи до сих пор спорят о причастности В.И. Ленина к екатеринбургскому убийству. Еще 10 лет назад Л.А. Лыкова в статье «Ленин отдал приказ, а Юровский стрелял» показала, что отсутствие документов, в которых содержалось бы прямое указание вождя о расстреле Николая II, не может служить доказательством непричастности Ленина. «Ленин был гениальным политиком, - пишет историк, - и в ряде документов, составляющих секретную опись фонда № 2 в РГАСПИ, есть его письма, записки, где он просит не оставлять письменных свидетельств. Так, в письме в апреле 1917 г. неустановленному лицу … Ленин просил денег для партии, но с оговоркой не давать каких-либо расписок, дабы не оставлять письменных свидетельств» (с. 50). Анализ документов убедительно свидетельствует о том, что Ленин был в курсе всех этапов разыгравшейся трагедии. Вместе с тем делалось все, чтобы скрыть факт расстрела бывшего императора от Европы. Полномочный представитель Советского правительства в Германии А.А. Иоффе вспоминал, что Ф.Э. Дзержинский рассказал ему «о категорическом запрете Ленина сообщать о расстреле царя кому бы то ни было, а конкретно Иоффе, чтобы ему там было легче врать» (с. 74). На основании ответа Ленина на запрос газеты «National Tidende», утверждавшего, что бывший царь жив и капиталистическая пресса лжет о его убийстве, некоторые исследователи и поныне делают ошибочный вывод о непричастности Ленина «к самоуправным действиям уральских большевиков» (с. 74).
В книге есть немало ценных находок. Впервые проанализирован такой уникальный источник, как протоколы допросов крестьян. Вот один из фрагментов: «Стали смотреть другой костер у самой березы. Там тоже стали находить разные пуговицы, крючки, пряжки. Нашли мы пуговицы с гербами, стекла. Видели мы, тут дело не простое. Видать, что прямо одежду тут сжигали с людей не простых. А как нашли мы крест из каменьев, ну, тут мы все и поняли, что государя тут жгли. Собрали мы все вещи, какие нашли, и тут же ушли» (с. 123).
Буквально на днях в продаже появилось новое издание книги П. В. Мультатули «Свидетельствуя о Христе до смерти… Екатеринбургское злодеяние 1918 г.: новое расследование» (первое издание вышло в прошлом году). Хотя автор во многом опирается на те же документы, что и Л. А. Лыкова, он приходит к иным выводам, отстаивая версию ритуального убийства царской семьи. Разбор почти 800-страничной книги Мультатули выходит за рамки нашей рецензии. Отмечу только один факт. В книге помещена фотография цесаревича Алексея, подписанная: «Последняя фотография Наследника Цесаревича в Царском Селе». Та же фотография в книге Лыковой подписана как «Цесаревич Алексей. Ливадия. 1914 г.». Разница очевидна. Есть у авторов и разночтения в трактовке документов.
 

Комната Царской семьи после убийства. Фото из следственного дела Н.А.Соколова
 
Заканчивая краткий обзор книги Лыковой, отмечу, что точку в деле об убийстве российской императорской семьи ставить еще рано. Есть еще много вопросов. Например, до сих пор не ясна история возвращения в Россию документов следствия Соколова. Считается, что они хранились в одном из парижских банков и после оккупации Франции были «разысканы и вскрыты немецкими оккупационными властями», а в 1945 году обнаружены военнослужащими Группы советских оккупационных войск в Германии в подвальном помещении склада г. Бернау. Пропавший 10-й том следствия до сих пор не найден, но тщательный анализ документов позволил автору установить его содержание по записям следственных действий в Настольном реестре Н. А. Соколова.
Отмечу также хорошее полиграфическое исполнение и, увы, небольшой тираж книги (1000 экземпляров).

Опубликовано на сайте 19/06/2007