Специально для портала «Перспективы»

Сергей Лузянин

Две Кореи: сравнительный анализ моделей развития


Лузянин Сергей Геннадьевич – заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, руководитель Центра стратегических проблем Северо-Восточной Азии и ШОС, профессор МГИМО (У) МИД РВ, президент Фонда поддержки востоковедческих исследований, доктор исторических наук.


Две Кореи: сравнительный анализ моделей развития

Недавнее обострение обстановки на Корейском полуострове вызвало тревогу в мире. Северная Корея, проведя ряд ядерных взрывов и пусков ракет, заявила о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия. Артиллерийская перестрелка на границе и потопление южнокорейского корвета чуть было не поставили корейские государства на грань новой войны. Чего ждать от этого региона в обозримом будущем и какую роль здесь может сыграть Россия?


С 1948 г. до наших дней

В 1948 г. биполярный мир и эпоха жесткого противостояния двух сверхдержав – СССР и США – породили на Корейском полуострове два государства (КНДР и РК), противоположных по своей идеологии, внутреннему устройству и внешней политике. Эти государства в прямом и переносном смысле заняли оборону по 38 параллели, по разные стороны демилитаризованной зоны (ДМЗ), и вот уже 63 года ведут бескомпромиссную борьбу друг с другом. Хроника этой борьбы включает в себя и трагические страницы. Межкорейская война 1950–1953 гг. унесла миллионы жизней, не решив главного вопроса: какое государство останется единственным на полуострове. «Кровавая ничья» еще больше усилила раскол нации, де-факто превратив временную границу по 38 параллели в постоянную.

Дальнейшая история противостояния двух Корей – это прежде всего экономическое соревнование, в котором Север с 1960-х годов неуклонно проигрывал Югу. Жесткий коммунистический режим Ким Ир Сена в КНДР и не менее жесткие военные диктатуры южнокорейских генералов в РК искали свои пути развития, внешние источники и ресурсы. Первый опирался на СССР и КНР (несмотря на уже начавшиеся разногласия Москвы и Пекина), вторые – на помощь США и Японии.

Демонтаж СССР и распад социалистического лагеря для Северной Кореи были равнозначны катастрофе. Новый лидер Ким Чен Ир (сын Ким Ир Сена) мог полагаться только на себя и единственного внешнего союзника – Китай, который в эти годы, проявив дальновидность и определенное политическое мужество, не сдал своего союзника «демократическому Западу».

Вопрос об экономическом соревновании двух стран уже давно не стоял. Север боролся за выживание, в то время как Юг сделал стремительный технологический рывок, войдя в «азиатскую четверку» новых индустриальных стран (НИС) в составе Гонконга, Южной Кореи, Сингапура и Тайваня. Ушли из большой политики и южнокорейские генералы и президенты-диктаторы. В конце 1990-х годов при первом демократическом президенте Ким Дэ Джуне в стране началась реальная политическая модернизация и демократизация. Именно тогда по инициативе Юга состоялась и историческая встреча «двух Кимов», положив начало большому межкорейскому диалогу.

Однако для любой политической сферы характерны взлеты и падения. Не стала исключением и корейская ситуация. Конец 1990-х – 2000-е годы ознаменовались новым обострением обстановки на полуострове. Северная Корея, проведя ряд ядерных взрывов и пусков ракет, заявила о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Специально созданный механизм шестисторонних переговоров по Северной Корее в составе США, РФ, КНР, Японии и двух Корей после пяти туров забуксовал и фактически зашел в тупик. Артиллерийская перестрелка на границе и потопление южнокорейского корвета поставили корейские государства на грань новой войны.

В настоящее время проблема выведена из «горячей фазы» и делаются попытки возобновления шестисторонних переговоров и экономического вовлечения КНДР в региональное сотрудничество в том или ином виде. Немалую роль в этом деле традиционно играют США, но главные рычаги «северокорейской реанимации» находятся, на наш взгляд, в Пекине. Не последнее место в этом процессе может принадлежать и России.

Российский фактор на Корейском полуострове

В начале сентября 2011 г. «Газпром» ввел в строй газопровод Сахалин–Хабаровск–Владивосток, по которому российский газ может пойти и на Корейский полуостров. Концерн уже готовит проект поставок газа в Северную Корею. Условие его реализации – сворачивание руководством этой страны ядерной программы. В августе 2011 г. на встрече с президентом Д.А. Медведевым руководитель КНДР Ким Чен Ир заверил, что корейская сторона готова предоставить свою территорию для строительства газопровода, если между Россией и Южной Кореей будут подписаны соглашения о поставках газа. Он также заявил, что КНДР готова к шестисторонним переговорам по ядерной программе. Это говорит об усилении российского фактора в делах реанимации переговоров и энергетического (газового) вовлечения КНДР в кооперационные региональные процессы.

Несомненно, подобные усилия важны и необходимы для нормализации ситуации в регионе. Но они носят, скорее, текущий характер. Долговременной стратегической проблемой остается вопрос совместимости двух корейских государств. Возможно ли, и на каких условиях, их объединение? Чтобы разобраться в этом, необходимо понять «политическую кухню» как РК, так и КНДР.

Кто «рулит» в Республике Корея

В 2012 г. в Южной Корее пройдут очередные президентские выборы. По Конституции нынешний президент Ли Мен Бак [1] не может выдвигаться на второй срок. В стране разворачивается предвыборная кампания, отражающая основные политические пристрастия и ожидания, связанные не только с уровнем жизни (он достаточно высок), но и с перспективами межкорейского диалога, возможностями сближения с Севером. Летом 2010 г. председатель правящей в Южной Корее «Партии великой страны» Чхун Мон Чжун ушел в отставку: на местных выборах представители его партии выиграли лишь шесть постов мэров и губернаторов, в то время как оппозиционная Демократическая партия получила семь постов. Еще три достались независимым кандидатам и представителю другой оппозиционной партии.

Ли Мен Бак, судя по настроениям в обществе и элитах, не оправдал ожиданий. Его воспринимали как «экономического» президента, от него ждали социальных преобразований, умелого политического менеджмента, повышения уровня жизни и углубления межкорейского диалога. Он же начал свое президентство с жестких заявлений в адрес Севера, и именно при нем межкорейский диалог и шестисторонние переговоры зашли в тупик. На годы его правления приходятся наиболее острые за последние 10 лет конфликты с КНДР.

Кто победит на президентских выборах – вопрос открытый. Есть несколько кандидатов от оппозиции. Правящая партия выдвигает кандидатом в президенты Пак Кын Хэ, дочь покойного генерала Пак Чжан Хи. Парадоксально, но на нее не ложится тень отца-диктатора. Наоборот, рейтинг ее довольно высок, о ней говорят как о ярой стороннице возобновления межкорейского диалога и урегулирования ситуации на полуострове, а также модернизации в стране. Выдвижение женщины-политика эксперты оценивают как оригинальный и сильный ход. Многие в стране готовы ее поддержать, связывая с ней возможности возобновления межкорейских переговоров, а также улучшение экономического климата для простых корейцев, развитие образовательных и других социальных программ. Победа Пак Кын Хэ, как отмечает пресса, может открыть «новую политическую эру на полуострове».

Однако проблема объединения вряд ли будет решена при любом исходе президентских выборов на Юге – даже в случае резкого «потепления» в отношениях двух государств и возобновления межкорейских переговоров. Для этого есть ряд серьезных причин.

Четыре препятствия к объединению

1) Экономическое

Теоретически расходы Сеула на «мирное поглощение» Пхеньяна могут составить 1,5 триллиона долларов, что равняется валовому национальному продукту (ВВП) РК за два года. Ни одно политическое руководство на такие расходы не пойдет. Вопрос о кредитах под данный проект в условиях мировой финансовой нестабильности вряд ли будет рассматриваться международными организациями. Объединение неизбежно приведет к снижению уровня жизни в Южной Корее. Большинство граждан Юга не готово рисковать своим личным благополучием ради «Великой Кореи».

2) Военное

Предположим, что в КНДР начнется внутренний раскол и острый политический кризис. Тогда у РК (при поддержке США) возникнет соблазн «быстрого и победоносного» военного похода на Север. Результатом такого шага неминуемо станет региональная катастрофа. Открытое вмешательство Юга вызовет вооруженное сопротивление на Севере (независимо от политической ситуации в КНДР), что, в свою очередь, неизбежно приведет к большим жертвам с обеих сторон. Причем руководство РК ни политически, ни психологически не готово к таким жертвам (в отличие от настроя северян). Локальная межкорейская война крайне невыгодна и опасна соседям – прежде всего Китаю, России и Японии, поскольку несет угрозы применения конфликтующими сторонами тактического ядерного оружия, чревата потоками беженцев и т.д. Влиятельные соседи не допустят эскалации конфликта, купировав его на начальной стадии.

3) Культурно-идеологическое

На Севере и Юге сформировалось два разных варианта идеологий и менталитетов. Формируются два корейских диалекта. По сути, Север уже не часть единой корейской общности. В Южной Корее возобладал тезис «мир важнее объединения». Под словом «мир» понимается сохранение статус-кво. Идея создания в перспективе модели, похожей на модель Союзного государства России и Белоруссии, здесь также непопулярна.

4) Геополитическое

Теоретически на Юге продолжают рассматривать объединение как поглощение Севера, а не как слияние двух относительно равных субъектов. Понятно, что подобный сценарий не устраивает Китай, не заинтересованный в появлении на своих границах сильного соседа – военно-политического союзника США. По большому счету это невыгодно и России. Нынешний статус-кво устраивает всех.

Перспективы трансформации северокорейского режима

КНДР обладает определенным запасом прочности, который даст ей возможность просуществовать достаточно долго и после Ким Чен Ира (если произойдет естественный уход лидера). Помешать этому могут только форс-мажорные факторы, связанные со стихийными бедствиями или внешним давлением. Несмотря на несопоставимый с Южной Кореей уровень экономического развития (ВВП КНДР – 3–4% от ВВП РК), Северная Корея, обладающая ядерным оружием, имеет определенные политические и психологические «козыри» в противостоянии с США, Японией и РК, которые сохранятся и на ближайшую перспективу.

Для руководства КНДР ядерное оружие является не просто гарантом безопасности, оно отличает Северную Корею от бедных стран с подобным уровнем жизни и дает возможность предъявлять международному сообществу свои требования. По мнению властей, с таким «защитным атрибутом» всегда есть уверенность в том, что страна не станет вторым Ираком или второй Ливией. И в этом есть своя жестокая правда и определенная логика. Никто в мире не знает, какие еще «маленькие победоносные войны» планируют США и их союзники. Где пределы силовой демократизации «неправильных» режимов? Кто следующий: Сирия? Иран? Китай? Может быть, кто-то еще?

В то же время ядерное оружие является пропагандистским аргументом внутри страны, с помощью которого власть может объяснить населению низкий уровень жизни («во имя чего мы терпели лишения»). Демонтаж этого символа будет воспринят в северокорейском обществе как капитуляция перед Западом и потеря лица. Очевидно, что отказа Северной Кореи от ядерной программы ожидать не приходится.

Перспективы экономического развития КНДР за счет внутренних или внешних ресурсов выглядят пока очень неясными. У ведущих стран нет желания вкладывать в нее средства.

Теоретически (на ближайшую или среднесрочную перспективы) возможна смена руководства. В этом случае новый лидер Ким Чен Ун столкнется с резким усилением политического давления со стороны США, Японии и РК. Новому лидеру придется отстаивать преемственность в более жестком противостоянии с Западом, который помимо «кнута» будет предлагать и «пряник» – порции финансовой помощи в обмен на отказ от ядерного оружия.

Вероятно, новому руководству будет предложено также «информационное открытие» страны, после чего КНДР окажется идеологически проницаемой, в том числе для международных правозащитных организаций. Это может разрушить одно из условий существования нынешнего режима – его изоляцию от внешнего мира.

Исходя из складывающихся политико-экономических реалий, можно условно наметить четыре сценария развития КНДР в 2012–2020 гг.:

1. Уход Ким Чен Ира и формирование «промежуточного» руководства. Этот сценарий предполагает, что, ввиду молодости преемника и отсутствия у него серьезного опыта, в стране де-факто установится коллективное правление, при котором реальная власть будет принадлежать ограниченной группе элиты (военной). Уход Ким Чен Ира неизбежно вызовет вакуум власти, так как институциональная система выборов руководителя страны сейчас не работает, и даже если процесс запустить, это потребует достаточно длительного времени. Центром принятия решений останется Государственный Комитет Обороны, у которого сменится руководитель. Роль военных в стране, несомненно, усилится.

2. Сохранение статус-кво – руководство Ким Чен Ира. Данный сценарий, несмотря на сведения о постоянно ухудшающемся состоянии здоровья лидера КНДР, выглядит вполне реальным. На него работает фактор времени: чем дольше Ким Чен Ир будет сохранять дееспособность, тем больше опыта он успеет передать преемнику. В этом случае он будет напоминать Ким Ир Сена, который в последние годы своего правления возложил на сына текущие дела, оставив себе стратегические вопросы. Сценарий будет понятен простым северокорейцам, приученным к подобной модели «престолонаследия».

3. В любом варианте (сохранения старого или появления нового лидера) можно ожидать усиления репрессивного аппарата для мобилизации масс, попыток создания под эгидой государства корпораций, ориентированных на экспорт сырья, усиления националистического компонента в идеологии (трансформация идей чучхе), попытки улучшения межкорейского диалога и переговоров с Западом. Подобный сценарий устраивает и руководство КНДР, и внешние силы.

4. Теоретически сохраняется возможность реализации в будущем варианта «китайского пути» для КНДР. Такая модель не требует серьезных политических изменений и дает возможность дальнейшей трансформации идеологии чучхе в духе «социализма с корейской спецификой». Китайская помощь, объем которой в данном случае многократно возрастет, позволит КНДР решить часть экономических проблем в обмен на политическую лояльность и более строгое следование китайской внешнеполитической линии. Однако со временем Пекин может поставить вопрос о сдаче северокорейской бомбы, предложив вместо нее «ядерный зонтик» Пекина. Этот вариант позволит КНДР де-юре сохранить режим и де-факто избежать окончательного и безвозвратного сползания в стадию “failed state”. Он выглядит, на взгляд автора данной статьи, наиболее предпочтительным из перечисленных.

Можно сказать, что разминировать минные поля в корейской демилитаризованной зоне оказалось намного сложнее, чем разобрать Берлинскую стену. Опыт Германии непригоден для двух Корей. Возможности объединения здесь пока не просматриваются.

Примечания:

[1] Ли Мен Бак до избрания президентом страны руководил компанией «Хен Дэ», был мэром Сеула.

Опубликовано на сайте 18/12/2011